Встречи с Николаем Струтинским

Встречи с Николаем Струтинским

Во время работы в 1-м секторе Особого отдела КГБ при СМ СССР по ПрикВО во Львове автор не раз встречался с фронтовиками – сотрудниками СМЕРШа, продолжавшими, а вернее, заканчивающими служить в подразделениях военной контрразведки. Там же ратная судьба свела автора книги с майором Николаем Владимировичем Струтинским, побратимом Николая Ивановича Кузнецова, действовавшего в Ровно под псевдонимом обер-лейтенанта Зиберта. Рассказы этих оперативных работников раскрывали подлинную сущность бандеровщины в западных областях Украины, и в частности во Львове и в целом на Галичине.

Все их воспоминания о работе по борьбе с оуновским подпольем в конце войны были окрашены в мрачные тона, где бесчеловечность и подлость шли рядом и рождали кровь, скорбь и смерть.

Помнится, бывший сотрудник СМЕРШа майор Левашов показал автору один документ, вернее, копию решения оуновского суда о казни своего 17-летнего соплеменника, пытавшегося уйти из банды.

– Где вы этот документ нашли?

– Несколько лет назад мы арестовали в одном из районов скрывавшегося вот уже почти 20 лет на чердаке дома у матери бандеровца, служившего в СБ ОУН. Кое-что удалось найти в тайнике, – пояснил майор. – Возьми почитай.

Конечно, прошло много времени с той беседы, но до сих пор помнится суть этого клочка бумаги, исписанного каллиграфическим женским почерком на украинском языке. Попытаюсь воспроизвести его по памяти:

«Решение Полевого Суда по поводу дезертирства. В состав Полевого Суда входили (шло перечисление фамилий, а скорее кличек)». Дальше говорилось, что Полевой Суд рассмотрел дело о дезертирстве казака отряда имени (называлась какая-то фамилия). На основании признания вины обвиняемого… осудить за попытку дезертирства и измену Отчизне высшею карой смерти – отрубить голову перед строем отряда.

– Ну и что, отрубили?

– По словам бандита-чердачника, вышел палач с топором мясника. Связанного по рукам и ногам паренька положили на колоду. Взмах рук, и голова покатилась по травяному склону. Нарубили эти нелюди «красной капусты» вдоволь. Недаром местные жители их прозывали то «сокирниками», то «секирниками», кто как.

– А работали ли вы по поиску вояк дивизии СС «Галичина»?

– Конечно. До конца 50-х выдергивали «галичанские» занозы. Кстати, создание этой дивизии было оформлено 28 апреля 1943 года специальным «Актом» немецкого губернатора Галиции Вахтера. Присяга была такая же, как и для других добровольческих объединений ОУН и УПА:

«Я служу тебе, Адольф Гитлер, как фюреру и канцлеру германского рейха верностью и отвагой. Я клянусь и буду покоряться до смерти. Да поможет мне Бог!» А они все хором сегодня говорят, что боролись с фашизмом…

Прошло столько времени, и, сидя над рукописью, я подумал, что в эту галиматью мог поверить только один «великий» украинец – пан Ющенко и его отец, который в концлагере после пленения или сдачи в плен пил «дуже укусну каву» – «очень вкусный кофе».

По материалам СМЕРШа, как поясняли немцы при допросах, в дивизию набирали «галичан в основном, только добровольно». О добровольности набора есть смысл привести свидетельство С. С. Чарторыйского из его книги воспоминаний «Между молотом и наковальней» (на укр. яз.):

«Мобилизация в дивизию СС «Галичина» проходила будто бы на основе «добровольности», а когда эта «добровольность» оказалась недостаточной, тогда началось насилие: хватание, залог, аресты, вывозы, так что безопасности не было уже ни дома, ни вне дома, ни в школе, даже из церквей начали немцы вылавливать молодежь для «прекрасной Германии».

В захваченных сотрудниками контрразведки СМЕРШа архивах дивизии СС «Галичина» выяснилось, что «боевые группы» этого соединения вели бои в Гуте-Пеняцкой, что вблизи Золочева на Львовщине, против польского населения и группы советских и польских партизан.

Вот одна из записей об этом кровавом событии:

«В бою с партизанами участвовал первый батальон 4-го полка…

Ранено от восьми до двенадцати наших эсэсов (!!!). Села Гута-Пеняцкая и Беняки сожжены и усмирены».

Усмирение по-эсэсовски выразилось в уничтожении более 800 польских крестьян и партизан. Оба села были буквально стерты варварами с лица земли и заутюжены танковыми гусеницами.

Другая запись о «подвигах» в Тернополе эсэсов, как они себя гордо называли, сегодня, правда, открещиваются и говорят, что это была обыкновенная пехотная дивизия:

«Когда немцы и наши эсэсы отбили у большевиков занятую часть города, тогда наши согнали всех поляков в костел и там их истребили».

Материалы литерных дел и очевидцы-фронтовики СМЕРШа бесстрастно рассказывали, как спецкоманды дивизионников в июне 1944 года во Львове уничтожили более 1500 мирных граждан, расстреливали военнопленных красноармейцев в Золочеве, сровняли с землей городок Олеско, уничтожив более 300 его жителей, способствовали угону советских людей на каторжные работы в Германию.

* * *

Многих тогда интересовали последние данные об обстоятельствах гибели Николая Кузнецова.

– Николай Владимирович, хотелось бы из ваших уст услышать, как же это случилось и чем вы руководствовались в поисках места гибели Кузнецова? – спросил кто-то из оперативников военной контрразведки.

– Поисковики сначала прочесали села и хутора Волыни и Ровенщины, где сражались партизаны. Но, не найдя ничего существенного, переключились на Львовщину. Установили места пребывания партизан-медведевцев из группы Василия Дроздова. Ознакомились с архивными материалами о партизанском движении на Львовщине. Разыскали бывших участников бандеровских банд, действовавших по маршруту Кузнецова из Львова до села Куровичи.

И вот в одной из таких поисковых ходок мы наткнулись во время привала на Львовщине на старика по имени Жорж. Разговорились, предложили ему перекусить, угостили вином, и вдруг он выдал такое, после чего зауважали старика:

– Эх, сынки, сынки! Мир на земле – высшая благодать! Лютые на здешней земле были времена. А палачи из своих какие! Хуже немцев. Не приведи господи видеть еще раз таких душегубов! А за что проливали кровушку? По указке своих хозяев, фашистов! Как же они богато нашкодили после войны! Особенно свирепствовал бандит по кличке Скиба. Не одной семье принесла горе его шайка головорезов. И сегодня в селах оплакивают загубленных им жен, мужей, матерей и детей!

Летом 1944 года ворвались они в село и замучили семью из восьми человек. Пятились потом в свои схроны, однако пугали: «С каждым так будет, кто нам не станет повиноваться!».

– А партизаны тут бывали? – спросил я его.

– Бывали, они нас не трогали, зато немцев и предателей не щадили. Люди говорили, что перед приходом Красной армии тут были трое партизан в немецкой форме. Они погибли от рук бандеровцев.

– Где?

– Там, за лугом. На Березине – село такое есть…

По рассказам жителей Боратина мы узнали о трех «немцах», которые погибли от рук националистов. Установили, что все происходило на сельской окраине, так называемой Березине, под лесом, в доме, где и поныне проживает Степан Голубович. Зашли к нему. Он подтвердил случай, произошедший в его доме в ночь на 9 марта 1944 года…

Этими тремя «немцами» были наши герои из отряда полковника Медведева «Победители».

Николай Иванович Кузнецов – Пауль Зиберт, Ян Каминский – Пух и Иван Власовец – Белов геройски погибли.

Николай Иванович подорвал себя гранатой вместе с набросившимися на него бандеровцами…