Глава вторая. Ответ и соответствие[29]

Глава вторая. Ответ и соответствие[29]

Комментарий Тао Хунцзина: «Искусство слушать предполагает, что порой, будучи несогласным с партнером, нужно ему возразить, а порой, когда партнер вследствие трудностей меняет свое мнение, нужно уметь соответствовать этим переменам».

В древности великие водители мира[30] жили одной жизнью с Бесформенным[31]. Посему они обращали свой взор назад, дабы обозреть прошедшее, и обращали свой взор на себя, дабы постичь будущее. Они смотрели назад, чтобы познать древность, и обращались к текущим делам, чтобы знать настоящее. Всматриваясь назад, можно понять других; обращаясь к текущим делам, можно познать себя.

Ежели должное положение вещей[32] не соответствует тому, что творится в мире, обращайся к прошлому и в нем ищи ответ. Умение помыслить о случившемся и постигнуть должное приносит понимание, свойственное мудрым. В это нужно тщательно вникнуть.

Речь другого человека — это деятельность. Мое молчание — это покой. Следуй чужим речам и вслушивайся в чужие слова[33]. Коли речи кажутся неразумными, доискивайся до причины, и смысл сказанного непременно раскроется.

Речь всегда содержит в себе образы[34]. Событие всегда содержит в себе отличительный признак, позволяющий сопоставлять его с другими явлениями. Когда определены эти образы и отличительные признаки, выявляется всеобщий порядок вещей.

Образы — это не что иное, как свойство категории явления. Отличительные признаки — это не что иное, как свойство понятий речи. Поэтому мы можем, руководствуясь бесформенным, понимать смысл сказанного, а, рассматривая суждения о событиях, уяснять истинные намерения человека.

Это подобно тому, как расставляют силки, желая поймать зверя: чем шире расставишь, тем обильнее будет добыча. Путь согласуется с этой истиной: стоит лишь правильно рассчитать ход событий, и добыча сама попадется в расставленные сети. Вот так же нужно ловить человека, постоянно охотясь на него силками.

Если же он ничего не говорит и не дает поводов для сопоставлений[35], надо изменить свою манеру поведения и посредством образов в речи побудить его к действиям, а самому подладиться[36] под его намерения и увидеть его чувства. Тогда, угождая его желаниям, можно пасти его.

Я могу, оглядываясь на прошлое, возвыситься над ним, а мой соперник может, исходя из текущих событий, определять будущее. Однако же в речах всегда есть образы и образцы для сопоставления, и, полагаясь на них, можно обрести для себя прочную основу. Тогда следует, заново оценив положение, прощупывать соперника, размышлять над его поступками, следовать обстоятельствам, благодаря чему в моих речах будут правильно определены все явления. Вот так мудрым мужам издавна удавалось перехитрить неразумных и действовать, не ведая сомнений.

Посему те, кто умел обдумывать чужие речи[37], могли повелевать духами и постигать их природу[38]. Каждое их действие было безупречно правильным, и поэтому они могли пасти других. Когда же нет такого тщательного обдумывания источника власти, невозможно со всей ясностью понимать состояние другого. А когда нет ясного понимания другого, невозможно сохранить прочную основу для своей власти. В таком случае полезно будет предложить новые образы и образцы для сопоставления. Они непременно вызовут отклики, и надлежит внимательно вникнуть в них[39].

• Тот, кто желает выслушать другого, должен отвечать молчанием.

• Тот, кто хочет дать другому раскрыться, должен отвечать скрытностью.

• Тот, кто хочет, чтобы другой возвысился, должен отвечать самоумалением.

• Тот, кто хочет соблазнить другого приобретением, должен уметь отдать.

• Тот, кто желает узнать затаенные чувства другого, должен выставить образы и сопоставления, а потом поощрить его высказывать свои суждения[40].

Когда речи людей подобны и согласуются друг с другом, это значит, что взгляды этих людей совпадают.

Во всяком деле и по любому случаю — служа ли государю или повелевая слугой — нужно вслушиваться в речи людей и распознавать истинное и ложное, устанавливать подобное и различное, различать искренность и притворство. Всякое деяние и всякое слово из этого проистекают, радость и гнев отсюда выходят наружу: здесь закон, управляющий поступками человека.

Оглядываясь на другого, уясняй собственное положение. Умей видеть то, на что полагаются другие, и пользуйся этим знанием.

Тот, кто хочет научиться слушать речи других, наблюдать их дела, судить о всех вещах, различать действие и бездействие, прежде должен взрастить в себе покой[41]. Даже не зная сущности вещи, можно по малейшему признаку уразуметь ее природу и определить явления, ей родственные.

Поистине, чтобы понять другого человека, нужно уметь поставить себя на его место, оценить его возможности, досконально определить его намерения. Это подобно тому, как сходятся две половинки печати, как парящий дракон пронзает облака, как стрелок И безошибочно поражал стрелой цель[42].

Посему желающий иметь знание начинает с себя и, лишь познав себя, может знать других. Знающий других — что рыба камбала, у которой оба глаза на одном боку[43]. Речи его — как эхо, следующее за звуком[44]. Видом своим он подобен тени, неотступно следующей за светом.

Вникая в слова других, он ничего не упускает: так магнит притягивает иголки или язык вылизывает кость. Это означает также, что, когда соперник приоткроется лишь на малую толику, надо за короткое время досконально понять его состояние.

Так Инь превращается в Ян, а потом Ян переходит обратно в Инь подобно тому, как круг становится квадратом, а квадрат — кругом. Пока обстановка еще не прояснилась, отвлекай внимание соперника, ведя его кружными путями[45]. Когда же обстановка становится ясной, действуй сообразно свойствам квадрата. Этим правилом можно пользоваться при любых обстоятельствах независимо от того, куда ты движешься: вперед или назад, вправо или влево.

О том, кто не умеет определить для себя план действий, неспособен уверенно вести за собой людей и неуклюж в своих поступках, можно сказать, что он «забыл об истине и сбился с Пути».

Прежде всего, нужно со всем тщанием определить порядок своих действий, а потом вести за собой людей. Кто умеет надежно скрывать свои планы и не позволяет знать о них даже самым близким людям, тот, можно сказать, достиг «небесной одухотворенности».