Командировка на войну
Командировка на войну
Оперативная информация была более чем серьезная. В одной из квартир девятиэтажки в Грозном скрываются боевики – приближенные Басаева.
Группа бойцов «Вымпела» спускалась с верхнего этажа вниз, «отрабатывая» квартиру за квартирой. Но бандиты словно испарились.
На четвертом этаже у дверей одной из квартир «вымпеловцы» замерли, вслушиваясь в тишину. За дверью – ни шороха.
Решили входить.
В это время в квартире шестеро бандитов приготовили к бою автоматы, пистолеты, гранаты.
Первый боец «Вымпела», ворвавшийся в комнату, получил тяжелые ранения, однако, к счастью, выжил. Вторым вошел подполковник Дмитрий Медведев. По боевому расчету на его месте должен был идти другой сотрудник, но он, как командир, в последний момент изменил решение.
Медведев принял на себя основной удар. Он погиб. А в далекой Москве его ждали жена, дочери и маленький сын Семка.
«Счастливее меня нет человека…»
В очередной свой приезд с таджикско-афганской границы майор Дмитрий Медведев предложил Наиле руку и сердце. Она, откровенно говоря, испугалась. Знакомство их длилось немногим более полутора лет. Да и за эти месяцы Наиля видела Дмитрия всего несколько раз, когда он приезжал в Москву. Но дело даже не в этом. Были другие более веские обстоятельства.
«Знаешь, – сказала Наиля, – тебе надо хорошо подумать, прежде чем взвалить на себя такую ношу». И была права. С точки зрения обычного человека Дмитрий совершал, право же, странные поступки – решил жениться на женщине старше себя, да еще с двумя детьми. Первой дочери Наили в тот год исполнилось одиннадцать лет, младшей – девять. Девочки вступали в непростой возраст, и она понимала, какую ответственность по содержанию семьи, воспитанию детей собирался взять на себя Дмитрий.
Она очень любила этого человека. И потому боялась за него. В последние годы Наиля была разведена, осталась без мужа и одна поднимала дочерей. Что говорить, жилось трудно. Работала медсестрой. Но это, как она считала, трудности и заботы ее семьи, и их Наиля не собиралась перекладывать на чьи-то плечи.
С другой стороны, понимала: жизнь в этот сложный момент протягивает руку помощи, и этот добрый улыбчивый майор может стать ее судьбой.
Так оно и случилось. На предупреждения «хорошо подумать» Дмитрий обнял Наилю и сказал, что «всегда мечтал иметь много детей и большую семью».
23 октября 2001 года они поехали в ЗАГС. Наиля волновалась, что их не распишут, но ошиблась. Дмитрий был участником боевых действий и, оказывается, имел право зарегистрировать брак без всякой очереди, в один день, что, собственно, и произошло.
У них не было медового месяца и даже медовой недели. Дмитрий уезжал вечером того же дня. Прощаясь, он сказал: «Я знаю: теперь у меня есть дом и есть ты».
Судьба отвела им для счастья всего три с половиной года. Даже в масштабах короткой человеческой жизни это так мало. Несправедливо мало. «Но Дима принес столько добра, радости и света, – говорит Наиля, – что мне хватит на всю оставшуюся жизнь».
Он мечтал о долгой жизни. «Неля (так Дмитрий звал ее на русский манер), – мы вырастим девочек, отдадим их замуж, поднимем Семку (сын Медведевых, родившийся в 2003 году) и уедем вдвоем в тайгу. Поставлю избушку, куплю козу, и будем вместе встречать старость. Умрем через 40 лет в один день».
«Я столько не проживу», – отшучивалась Наиля. Но, поди ж ты – живет, а его нет.
И все-таки за три с половиной года они многое успели. По сути, он ворвался в их тихое женское царство и перевернул жизнь.
Дмитрий был страстным спортсменом. Очень любил бег, можно сказать, жил бегом. Про себя Наиля часто отмечала: он, естественно, не мог не есть, не дышать воздухом, а еще не мог не бегать. В день, если предоставлялась возможность, выходил на дистанцию по три раза. Для него 15–20 километровый кросс – привычное, повседневное дело.
У него даже позывной был «Форрест». Помните американский фильм «Форрест Гамп» с Томом Хэнксом в главной роли, герой которого в беге не имел равных?
Зимой Дмитрий увлекался лыжами. На первых же соревнованиях в Центре специального назначения ФСБ он занял второе место. Кстати, очень переживал, что не первое.
Однако майор, а потом и подполковник Медведев не только сам увлекался бегом, лыжами, велоспортом, но и увлекал за собой других. В первую же зиму совместной жизни у Наили, ее дочерей Лилии и Алсу появились лыжи. Каждый свободный час Дмитрий тащил их на лыжню, в лес. Сыну Семену еще не исполнилось и двух лет, а отец подобрал ему маленькие лыжки, миниатюрные палочки и с нетерпением ждал следующей зимы. Он мечтал, как вместе с сыном выйдет на лыжню.
Весной купил всем велосипеды, и они семьей совершали велопрогулки.
За свои 35 лет офицер погранвойск, а потом Федеральной службы безопасности Дмитрий Медведев вдоволь навоевался. Почти четыре года в Таджикистане на границе противостоял «душкам», потом были постоянные боевые командировки в Чечню. Однако со стороны он виделся человеком сугубо штатским, мягким, семейным. Когда Дима погиб, близкие соседи Наили удивлялись: никто из них и подумать не мог, что он боевой офицер, сотрудник спецподразделения «Вымпел».
А он и вправду был очень домашним. Боевая работа вовсе не мешала нежно относиться к жене, заботиться о детях. Любил собирать ягоды, сам варил варенье, делал морсы. Из каждой командировки привозил домой сушеные грибы, разные травы. Кстати, разбираться в травах и их целебных свойствах, его научил еще в детстве старичок-сосед. На заставе уже сам Дмитрий обучал этим премудростям солдат, заставлял их собирать травы, варить отвары. В те сложные 90?е годы, когда на заставах в Таджикистане с продуктами было туго, целебные отвары здорово помогали, поддерживали силы пограничников.
Случалось, Наиля, уставшая, возвращалась с ночного дежурства, а муж торжественно объявлял: «Ну что мать, я поставил тесто, будем печь пироги». Какие пироги? Она валилась с ног от усталости, но он лаской, шутками-прибаутками словно вдыхал в нее новые силы. И, забыв о тяжелой смене, с любовью и улыбкой вместе бралась за пироги.
«Вообще, это были годы, – признается Наиля, – когда я расслабилась, почувствовала себя по-настоящему женщиной. Раньше такого позволить не могла. Семья, дочери были на мне. А тут появился мужчина, на которого можно опереться. Помните пословицу: за мужем, как за каменной стеной. Вот за такой стеной была и я».
Умом она понимала – служба у Дмитрия опасная. Знала, случается, гибнут ребята и из «Вымпела», и из «Альфы». Беслан тому подтверждение. От других жен офицеров слышала: мужья говорят им, мол, должна понимать, могу из командировки и не вернуться.
Дима никогда такого не говорил. Почему? Раньше она этим вопросом не задавалась. Считала – не говорит, и не надо. Теперь не спросишь. Конечно, знала: в Таджикистане он бывал в разных переделках – и под автоматную очередь попадал, и под разрыв гранаты, и ничего, ни одной царапины. Отсюда, наверное, и вера – с ним ничего не случится.
…В конце марта 2004 года Дмитрий прилетел из очередной командировки. У них была горная подготовка. Она запомнила его очень загоревшим и уставшим. Обычно слово «загоревший» хорошо сочетается со словом «отдохнувший». А тут вышло наоборот. Судя по всему, отдыхать там было некогда. Как раз из Кемерово прилетела Димина мама – Любовь Семеновна, чтобы посидеть с маленьким Семой. Свекровь согласилась побыть с детьми, а их отпустила на два дня в дом отдыха «Подмосковные вечера».
Так впервые за много месяцев они остались вдвоем. В Подмосковье – ранняя весна, еще прохладно, сыро, но им было хорошо наедине друг с другом. Во время одной из прогулок по лесу он как-то погрустнел и словно нехотя признался: «Неля, 31?го мы улетаем в командировку».
Она поняла: командировка боевая. Хотя Дмитрий никогда их не делил на тренировочные и боевые. Просто, уезжая в Чечню, говорил, что будет трудно.
30 марта, накануне, Наиля помогала ему собираться, складывала вещи. Дима уезжал ночью. Улетали утром, а от Кунцево, где жила их семья, до Балашихи не ближний свет, ехать два часа.
Он тогда впервые ей с горечью сказал: «Ты знаешь, в этот раз не хочется ехать. Не несут ноги». Свой сухой паек, который обычно набирал, – орехи, изюм, чернослив – почти наполовину оставил дома.
«Когда добрался в отдел, – вспоминает Наиля, – позвонил уже поздно ночью. Слышу голос в трубке: „Ну что, дорогие мои!“. Дима всегда к нам так обращался. Я его старалась успокоить, подбодрить, говорила, что мы его любим. Но разговор как-то не клеился, он сухо с нами поговорил, и они улетели. И вот за 14 дней командировки он ни разу нам не позвонил. Такого никогда не было. Я и мать переживали: почему не звонит? Но, видимо, не мог, работы было много.
А его сослуживец, который погиб с ним, Илья Мареев, жене позвонил и признался: „Надя, что-то у меня душа не на месте. Сердце скачет из груди“. Та успокоила его: „Не волнуйся, я сейчас иду в церковь и за тебя помолюсь, все будет хорошо“».
Однако все пошло иначе. При штурме квартиры в одном из домов Грозного «вымпеловцы» были встречены кинжальным огнем террористов. Огонь бандиты вели в упор, с короткого расстояния. Не помогли ни щиты, ни бронежилеты. Погибли бойцы спецподразделения подполковник Дмитрий Медведев, майоры Илья Мареев и Михаил Козлов.
Так случилось, что последним, кто оказался рядом с убитым Димой Медведевым, был оперативник ФСБ Алексей П.
Вот что он рассказал о том бое.
«В день операции нам сказали, что будем работать с сотрудниками „Вымпела“. Была информация: в одной из квартир в доме-девятиэтажке скрываются крупные чеченские командиры из ближайшего окружения Басаева.
Мы вместе с Денисом Плетневым одну девятиэтажку обошли, и тут звонит мой начальник, руководитель службы по борьбе с терроризмом. Отдает приказание переместиться в другой дом.
Поднялись туда. На площадке две квартиры. У дверей одной готовились к штурму „вымпеловцы“. Мы же зашли для проверки и выяснения обстоятельств в соседнюю квартиру. Там находились две женщины с детьми.
Только поздоровались, начали разговор. И тут на лестничной площадке взрывы, грохот, стрельба. Денис хватает женщин и детей, сажает в угол и закрывает матрацем. Я становлюсь у противоположной стены.
Первый бандит забегает в комнату, боковым зрением увидел меня и начинает разворачиваться. Ну, я из автомата дал очередь, то ли убил, то ли подранил его, и он упал в проем двери.
Второй бандит, который шел за ним, вбегает и начинает огонь вести в мою сторону. Первый выстрел попадает мне под сердце (хорошо, бронежилет спас), второй дробит руку.
Потом врач в госпитале сказал: счастье, что пуля по касательной прошла. Если бы напрямую, пробила бы сердце.
Я в это время тоже в ответ открываю огонь, и Денис начинает стрелять. Боевик падает, хрипит.
А у меня пуля раздробила кость, зацепила нерв, и рука повисла, как плеть.
Вижу, Денис достает гранаты и смотрит в проем. Говорю: „Бросай, не жди“. Он бросает, и в это время его, видимо, подстрелили.
Потом, помню, взрыв – и я теряю сознание. Когда начинаю приходить в себя, вижу – все горит, лицу, руке нестерпимо жарко. Женщин, детей в комнате нет, и Денис сидит неподвижно. Я к нему подползаю, сталкиваю горящий матрац, хочу вытащить, но не могу. Рука не действует, сил нет.
Потом, когда выползал, еще раз потерял сознание. Очнулся – сзади, на моей спине лежит Дмитрий Медведев. Он сидел у стены, видимо, я его зацепил, когда полз, и он упал на меня. Я ему: „Братишка, ты жив?“, а сам чувствую – тело у него тяжелое, свинцовое, не шевелится, не отвечает.
Пошарил рукой, оружия ни у него, ни у меня нет. А бандюги ходят в соседней комнате, разговаривают по-чеченски. Хорошо, что гранаты остались. Думаю, если пойдут, взорву. Потом опять сознание ушло, видимо, от потери крови. Не помню, как меня ребята вытащили. Считаю, что Плетнев и мне жизнь спас, и этим чеченским женщинам и детям».
…Теперь, когда со дня смерти Дмитрия пошел второй год, Наиля многое перебирает в памяти, но почему-то чаще всего вспоминает рождение сына Семена и поведение мужа.
В тот день Дмитрий уехал на службу, как обычно, в шесть утра. В девять позвонил, а ему сказали: «Ее увезли в роддом». Через полчаса он уже был в роддоме. Как успел, на крыльях, что ли, летел?
Зашел в маске, в белом колпаке, взял за руку и тихо, уверенно сказал: «Спокойно, все будет хорошо». Его вывели. Ей предстояло рожать, а на душе и вправду стало легко и спокойно.
А когда через несколько дней он приехал в роддом забирать жену и принял на руки сына, сияющими глазами взглянул на нее: «Неля, счастливее меня нет человека на свете».
Умел любить, служить, дружить…
Дима Медведев родился в обычной рабочей семье. Отец его был шахтером. Но вот чтобы сын пошел по его стопам – не хотел. Мечтал, видеть сына военным. И тот исполнил отцовскую мечту – поступил в Алма-атинское высшее пограничное училище.
После окончания училища уехал служить на Дальний Восток, заместителем начальника 9?й погранзаставы. Прослужил год, и его направили в Таджикистан. Здесь он исполнял обязанности замначальника заставы десантно-штурмовой маневренной группы. Как служил? Ответом на этот вопрос может стать рассказ капитана Николая Фархутдинова, опубликованный летом 1994 года в газете «Дальневосточный пограничник».
«Я приехал в Среднюю Азию раньше Медведева. И понимаю, что движет Дмитрием. Хотя словами это трудно передать.
Дима – человек боевой. Таких там уважают. Прибыл он к нам в августе. Попал в десантно-штурмовую группу. А туда брали только добровольцев: ведь задачи ребятам приходилось выполнять самые ответственные, сопряженные с риском.
Дней через десять Медведев добровольно вызвался в рейд на зачистку базы противника. Вместе с товарищами принес в отряд большое количество оружия. Участвовал во всех операциях десантно-штурмовой группы. Больше десяти раз ходил в рейды по территории, контролируемой оппозиционерами.
Тысячами надо считать то количество оружия, которое удалось захватить у моджахедов при участии Медведева. Представлен, кстати, к двум наградам: медалям „За отвагу“ и „За отличие в охране государственной границы“.
Вот такая оценка боевой деятельности молодого офицера.
Через семь месяцев пребывания в Таджикистане Дмитрий вновь возвращается на свою родную заставу на Дальний Восток. Съездит в отпуск, вернется. И затоскует… по Таджикистану.
А вскоре в отдел кадров Дальневосточного пограничного округа поступит его рапорт: «Прошу направить в Таджикистан. Повторно».
Откровенно говоря, не все офицеры-пограничники рвались на таджикско-афганскую границу, под душманские пули. Особенно если на Дальнем Востоке оставалась семья. Тот же капитан Фархутдинов признавался: «Офицеры волнуются за свои семьи. И это вполне объяснимо. Перед тем как уехать в командировку, мне тоже обещали в случае чего помочь семье. Но, вернувшись, я узнал: никто ничего не делал».
Дмитрий же был холостяком. По существу, ничто его на Дальнем Востоке не удерживало. А там, в Таджикистане, не без основания считал, что занимается настоящим мужским делом – защищает рубежи Родины. Пусть и вдалеке от России.
Поэтому вторая его командировка в эту горячую точку затянулась уже на три года.
Вспоминает сослуживец Медведева по Московскому погранотряду Андрей Морозов:
«С Дмитрием мы познакомились еще на Дальнем Востоке, вместе начинали службу в Сковородинском пограничном отряде. Правда, он приехал по выпуску из училища на год раньше меня.
Потом, осенью 1994 года, судьба нас свела в Таджикистане. Я возвратился из отпуска, а Дима уже находился в Душанбе.
Горячие августовские события, когда наших 18 пограничников во главе с Вячеславом Токаревым и Олегом Хмелевым сражались с „духами“, арабами и пакистанцами в количестве 70 человек, были позади. Началась операция „Возмездие".
Понаехали генералы из Москвы, и пошли плановые зачистки, освобождение высот, на которых „духи“ уже свои базы укрепили, пшеницу выращивали. Словом, расположились по-хозяйски. В общем, это давно для нас потерянная земля была. Теперь решили вернуть ее.
Дима, откровенно говоря, очень переживал, что поздно приехал с Дальнего Востока и в те августовские бои не попал.
Мы с ним были в одинаковых званиях, должностях – замами начальников застав в десантно-штурмовой группе, неоднократно участвовали в боевых рейдах.
Запомнился поход на так называемую „канатную дорогу“, которая находилась на стыке 11?й и 12?й погранзастав. Почему так прозвали этот участок, не знаю. Никакой там канатной дороги не было, а вот „духовская“ тропа – переправа через реку Пяндж – была. Нога пограничника не ступала там года три, и, как я понимаю, командованию важно было провести демонстрацию силы. Не столько добиться результата, разгромить базу или обнаружить схрон с оружием, сколько показать нашу силу и решимость.
Однако демонстрацию хотелось провести без потерь. Но согласится ли на подобные действия враг?
А это уже во многом зависело от грамотных продуманных решений командира и действий его подчиненных.
Командиром на той операции был старший лейтенант Медведев. Потом разведчики доносили, что „духи“ следили за нами, но в бой вступить так и не решились. Это говорит только об одном – командир оказался на высоте, силы и средства использовал с умом, и потому ни одного выстрела в нашу сторону не прозвучало».
В октябре 1995 года Дмитрия Медведева назначают начальником 11?й погранзаставы Московского пограничного отряда.
«Эта застава самая сложная, самая взрывоопасная», – скажет тот же Андрей Морозов.
А другой его сослуживец, Валерий К., так и будет вспоминать о встрече с Медведевым:
«Я был начальником 13?й заставы, а он – 11?й. Как-то летели мы на сборы на вертолете с начальником штаба погранокруга генералом Юрасовым. Подлетаем к Диминой заставе, а генерал говорит: „Сейчас тебя познакомлю с лучшим начальником заставы нашей группы войск в Таджикистане“.
А что меня знакомить, мы давно знакомы. В общем, приземляемся, Дима в каске, в бронежилете встречает начальство.
„Показывай, Медведев, дело рук своих“, – говорит генерал.
И он показал. Было чему и порадоваться, и поучиться. Ведь застава досталась ему разрушенная, разбитая после тех горячих событий. Он многое восстановил, баню построил, памятник погибшим пограничникам возвел».
Вспоминать о тех годах трудно. Все, кто служил в 90?е в Таджикистане, знают: с питанием на погранзаставах было плохо, с обмундированием не лучше. Служили на заставах в основном солдаты-таджики.
Валерий К., выросший в Таджикистане, знающий их язык и обычаи, всегда удивлялся, как Дима Медведев умел ладить с таджиками. Он искренне любил этот народ. Не раз говорил: «Есть нечего, надевать нечего, каждый день обстрел, тревоги, а они держатся, не унывают. Едва свободная минута – поют, пляшут».
Почти два года командовал заставой Медведев. За умелое руководство подразделением, мужество и отвагу, проявленные при выполнении специальных заданий, сопряженных с риском для жизни, он был награжден медалью ордена «За заслуги перед Отечеством II степени» с изображением мечей, а также получил воинское звание «капитан» досрочно.
Да, Дмитрий Медведев умел любить, умел служить Родине, а еще он умел крепко, по-мужски дружить.
Когда я встречался с его друзьями, еще с теми, давними, из Таджикистана, по журналистской привычке всегда старался выспросить, выведать какие-то детали их отношений, просил припомнить интересные случаи из жизни, службы. «Вы же вместе с ним бок о бок столько лет», – пытал я рассказчиков. На что мне один из его старых товарищей сказал:
«Знаете, у пограничников своеобразная дружба. Это у танкистов или у мотострелков командиры взводов, рот годами рядом друг с другом, порой в одной казарме, на стрельбище, учебном поле, как вы сказали, притираются. А у нас другое.
Вот мы с Димой служили замначальниками застав в десантно-штурмовой группе. Ну и что? Он на один пост со своими погранцами, я на другой. Между постами десятки километров. У каждого свои задачи. Смена через две-три недели. Спустимся, встретимся, водки попьем, поговорим, и опять на посты. Специфика!..
Но дружба от этого не становится слабее. Может, вот только интересных деталей поменьше… Ну уж, тут извините… Служба такая…»
А в том, что их дружба не становится слабее, я убедился сам. Когда некоторые из его товарищей, сослуживцев узнали, что я собираюсь писать о Дмитрии, нашли, выбрали время: один, назовем его Валерием Коляевым, приехал из Карачаево-Черкесии, другой, Андрей Морозов, – из Смоленска.
С Валерой Коляевым, в ту пору молодым офицером-пограничником, Дима познакомился в далеком теперь 1995 м в Таджикистане… по радиостанции. Поговорили, поздравили друг друга с предстоящим Днем пограничника. Потом, когда закончилась боевая операция, спустились с гор, познакомились лично. «И в дальнейшем старались встречаться, все-таки в одном погранотряде служили, – улыбается Валерий, – он в десантно-штурмовой группе, я – в маневренной». «А сколько километров было между вашими группами? – спрашиваю. «Да не так уж много, километров двести с лишним», – отвечает.
Да уж, за двести километров сбегаешь к другу хлопнуть по рюмочке. И тем не менее они старались использовать каждую возможность для встречи. Даже когда Дмитрий ехал в последнюю свою командировку, и то Валерий сумел примчаться на вокзал в Минеральные воды. Правда, мчаться пришлось из Черкасска часа два, а поговорить всего двадцать минут. Но он так благодарен судьбе, что были у него эти двадцать минут.
Они обнялись на перроне. Обычные в таких случаях вопросы: «Как семья, как дети?». Не забыл Дмитрий спросить о его крестнике, Никите, сыне Валерия.
Кстати, эта удивительная история – еще одно подтверждение их крепкой мужской дружбы.
А началась она до рождения сына Валерия Коляева – Никиты. Аня, жена, была на последнем месяце беременности. Последний месяц – самый тяжелый, а тут еще мужа рядом нет, убыл на службу, в горы, на дальний пост. Изболелась душой молодая жена, извелась, все одна да одна, хоть бы краем глаза увидеть любимого, услышать его голос, слово поддержки.
Дмитрий и так жену друга успокаивал, и этак, ничего не получается – хочет к мужу. А долететь до мужа можно только вертолетом.
«Ладно, – сказал тогда Дмитрий Анне, – выбью я вертолет и отвезу тебя к Валерке».
«Да, в один прекрасный день, – вспоминает Коляев, – сижу я у себя, звонит телефон. На проводе Дима Медведев. В общем, объяснил ситуацию с женой и говорит: „Все, я уже насчет вертушки договорился, сажаю ее и привожу к тебе. Покажу, где ты служишь. Может, успокоится“.
Я, как ошпаренный, подскочил, кричу в трубку: „Ты что, она же родит сразу, если увидит, где я служу“.
Тем не менее он готов был ее привезти, лишь бы ей стало лучше. К счастью, когда вертолет уже был под парами, Анна сама испугалась и отказалась от поездки.
Вот так он входил в состояние человека и готов был на руках донести Анну в горы, лишь бы она увидела мужа и успокоилась».
А продолжение этой истории произошло уже через несколько лет. Когда у Валерия родился сын, он попросил Диму стать его крестным отцом. Тот согласился, да все не мог выбраться к другу: то командировки, то неотложные дела, служба. А Валерий терпеливо ждал год, два… пять лет.
И все-таки они осуществили задуманное. Наиля до сих пор вспоминает, как ездили они с Димой по магазинам, выбирали крестик для Никиты.
Только вот 15 апреля 2005 года, в полдень, неожиданно запутался у Никиты крестик. Никогда такого не было, а тут закрутилась цепочка. Отец и мать помогали, с трудом сняли крестик, а ведь прежде застежка легко расстегивалась.
И только позже узнали: именно в этот день, в этот час в Грозном при штурме квартиры с террористами погибал Никитин крестный – Дмитрий Медведев.
Мистика какая-то. А может, и простое совпадение. Кто знает?
Достать террористов
Надо прямо сказать, Дмитрий умел «зажигать» людей. Придя в «Вымпел», своим здоровым образом жизни он заразил добрую половину отдела.
Медведев знал, как это делать. У него еще на заставе пограничники постоянно закалялись, ходили босиком по снегу, по гальке. На обед в столовую попадали только через бассейн. То есть проплыл положенных пятьдесят метров и потребляй на здоровье честно заработанный обед. И так каждый день.
Но пограничники, как ни крути, люди подневольные. Раз начальник заставляет грести в сторону кухни, будешь грести, куда денешься. Тут же, в «Вымпеле», все офицеры, особо не покомандуешь. Тем более что в 2002 году Дмитрий пришел всего лишь на должность старшего оперуполномоченного. Сам был подчиненным. Но это его не смутило. Будучи человеком общительным, открытым, он с удовольствием рассказывал, как надо закаляться, вырабатывать выносливость.
В спецподразделении собраны ребята крепкие, спортивные, однако даже на их фоне Медведев смотрелся весьма подготовленным сотрудником.
«Мы как раз и сошлись с Димой на выработке выносливости, – рассказывает офицер „Вымпела“ Вадим П. – Осенью 2003 года нас командировали на Северный Кавказ, в горы, с задачей обнаружения бандформирований. А Дима – человек, который очень легко идет на контакт. Меня же в тот период волновала проблема наработки выносливости. Я задавал много вопросов, как он тренируется, какова методика. Дмитрий сразу же откликнулся.
У него уже были свои наработки – тактика тренировок, какие упражнения и как выполнять. Он их расписывал по времени, по физической нагрузке, привязывал к местности и даже рекомендовал витамины, пищевые добавки.
Вообще он был человек продвинутый. А в вопросах спорта, здорового образа жизни – в особенности. Занимался закаливанием. Разработал свою методику, ну и, конечно же, заразил всем этим ребят в отделе.
Сильнейший лыжник, бегал по 50, 100 километров. Летом всегда брал с собой роликовые лыжи. Приведу один интересный факт, Однажды на горной подготовке Дмитрий стартовал с подножья Эльбруса и добежал, подчеркиваю, не дошел, а добежал до скал Пастухова. Альпинисты знают, что это такое».
Верно сказал Вадим, Медведев был человеком продвинутым. И не только в спортивных делах. Хотя, как известно, для сотрудников спецподразделений физическая подготовка – дело далеко не второстепенное.
Однако на первом месте была и будет подготовка профессиональная. Разумеется, тут есть свои нюансы. Кто-то, прочитав эти строки, скажет, что боевая и физическая подготовка – единое целое. И окажется прав. Я лишь констатирую факт: подполковник Дмитрий Медведев был силен и в том, и в другом.
В качестве примера приведу одну из спецопераций, проведенную сотрудниками «Вымпела» на Северном Кавказе. На первый взгляд – ничего выдающегося. Таких задач даже за одну командировку порядком наберется. Да и сотрудник, который рассказывал мне об этой операции, говорил без пафоса и высоких слов, как о деле будничном, рядовом.
На мой взгляд, все обстояло иначе. И бой тот ни рядовым, ни будничным никак не назовешь. Ибо допусти Дмитрий хоть малую ошибку, не среагируй быстро и четко, не прими единственно верное решение в короткий отрезок времени, и неизвестно еще, как бы закончился бой. В лучшем случае бандиты попросту улизнули бы, в худшем – могли погибнуть мирные жители, которые, сами того не желая, оказались в эпицентре боестолкновения.
Так что же произошло?
В одном из населенных пунктов на Северном Кавказе действовала группа террористов. На их совести – десятки убийств, нападений. Было ясно, что нелюдей этих на испуг не возьмешь, сдаваться они не станут. По оперативным данным, банда хорошо вооружена и при попытке ареста окажет ожесточенное сопротивление.
Сложность состояла еще и в том, что террористы передвигались на автомобиле «Жигули», и реальное их местонахождение до последнего момента оставалось неизвестным. Пришлось работать, что называется, с колес и, по сути, в той реальной обстановке, которая сложилась на данную минуту. Иными словами, времени на подготовку не было.
Оперативный сотрудник, находившийся в машине с «вымпеловцами», указал на автомобиль террористов. «Шестерка» стояла на обочине дороги, в ней находилось четыре человека. Как выяснилось потом, они были вооружены автоматами, пистолетами «Беретта», гранатами.
Террористы заняли весьма выгодную позицию. При первой же угрозе «шестерка» давала задний ход и укрывалась за выступом забора, поскольку дорога делала левый поворот. Дальше в безопасной зоне машина могла развернуться и устремиться вперед по улице, под прикрытием домов, которые стояли у дороги. Таким образом, достать террористов можно было только в тот момент, когда «шестерка» въезжала в так называемую «мертвую» или безопасную зону. Но ничего этого бойцы «Вымпела» не знали. С основной дороги, по которой следовала их «Газель», они видели только малый кусочек улицы. В отличие от них, террористы хорошо знали пути отхода. Но это им не помогло.
После команды первым из «Газели» выскочил Медведев. Он находился у двери. За ним выпрыгнули другие бойцы.
Террористы среагировали быстро, тут же через ветровое стекло открыли огонь по сотрудникам спецподразделения. Водитель «шестерки» включил заднюю передачу, машина рванулась назад и скрылась за поворотом дороги. Еще минута-другая, «Жигули» развернутся, и…
«Палить пришлось бы вслед, – говорит участник того боя Вадим П. – А это уже стрельба неэффективная. Надо сопровождать цель. Делать это намного тяжелее. Тем более что вести огонь вдогонку в той обстановке было вообще сложно: справа находился жилой дом, глухой забор, а за ним мирные люди.
Так что для уничтожения террористов оставались секунды. Дмитрий шел вдоль забора, не стрелял, и, выбрав сектор для стрельбы, открыл огонь из пулемета. „Шестерка“ сдавала задом.
Первым пулю получил водитель, машина уперлась бампером в какую-то будку и заглохла.
Пока Дмитрий отходил на перезарядку, отстреляв определенное количество патронов, один из бандюг, раненый, перебрался через забор и хотел скрыться. Его встретила наша вторая подгруппа и навсегда отучила воевать, убивать.
Остальных в машине тоже прикончил Дима Медведев своим прицельным огнем. Больше они никому не принесут бед.
Дмитрий в этом бою действовал как истинный профессионал – выбрал единственно верную позицию, не упустил время, расчетливо и хладнокровно расправился с террористами».
…В последнем бою в Грозном, как вспоминает товарищ Димы по подразделению, «Медведев преграждает мне дорогу, просто отпихивает в сторону и дает команду на штурм. Он спасает мою жизнь».
Почему так поступил подполковник Дмитрий Медведев, теперь уже не узнает никто. Свою тайну он унес в могилу.
Думаю, что сегодня в нашем больном обществе, где понятия о чести, совести, благородстве списаны в утиль, очень многим непостижимы подобные поступки. А имя им известно издревле. Такие поступки называют подвигами.
Подвиг сотрудника спецподразделения «Вымпел» подполковника Дмитрия Медведева Отечеством оценен по достоинству – он удостоен высокого звания Героя России.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.