Роль артиллерии в победе под Сталинградом
Роль артиллерии в победе под Сталинградом
Еще до событий под Сталинградом в период боев на харьковском направлении в мае 1942 г. произошел знаменательный для артиллеристов факт. Отличившиеся при отражении ожесточенных контратак вражеских танков и пехоты артиллеристы 13-й гвардейской и 244-й стрелковых дивизий капитан И. Криклий, младший политрук И. Стаценко, старший сержант А. Смирнов, сержанты С. Жарко, М. Немфира, П. Нестеренко и рядовые Н. Григорьев, А. Кулинец, И. Петрош первыми в Красной Армии были награждены только что учрежденным орденом Отечественной войны I и II степени[212].
За первый год войны артиллерия значительно укрепилась. Она выросла количественно и качественно. Особенно важным являлось вооружение ее новыми 45-мм и 76-мм пушками, тяжелыми реактивными, подкалиберными и кумулятивными снарядами. Это значительно повысило возможности батальонной, полковой и дивизионной артиллерии в борьбе с вражескими танками. Одновременно росло воинское мастерство солдат и офицеров артиллерийских частей. Мастерство в сочетании с высокими моральными качествами артиллеристов Сталинградского фронта во главе с начальником артиллерии полковником А. А. Гусаковым обеспечивало результативность огневого поражения ударных группировок фашистских дивизий, рвавшихся к Волге.
Укомплектованность артиллерийских частей Сталинградского фронта материальной частью была в среднем от 60 до 85 %. Однако недостаточным было обеспечение их тягой, средствами связи и приборами разведки, что неизбежно осложняло маневр, управление огнем и особенно массирование огня[213].
К началу оборонительных боев и сражений под Сталинградом имелось всего до 4600 орудий, минометов и боевых машин реактивной артиллерии (РА) наземной и зенитной артиллерии. В последующем численность артиллерии неуклонно возрастала в результате прибытия на фронт свежих войск и частей РВГК, привлечения артиллерии Волжской флотилии и зенитных средств Сталинградского корпусного района ПВО страны. В итоге, например, уже к середине сентября количество артиллерии увеличилось почти в 1,5 раза.
Соответственно этому изменялась и ее средняя плотность: общая — с 10 до 14 единиц на 1 км, а на важных направлениях, например в 62-й армии, — с 16 до 30 и более; для ведения огня с закрытых огневых позиций — с 9 до 10 единиц на 1 км, а на важнейших участках — с 13–14 до 20; увеличилась и противотанковая плотность (с учетом зенитных орудий) — с 4–6 до 7–8 пушек на 1 км, а на решающих направлениях в результате маневра — с 10–12 до 15 и более единиц на 1 км[214]. На открытой танкодоступной местности под Сталинградом при наличии 10–12 орудий на 1 км можно было отразить атаку 20–25 танков на 1 км, т. е. первый танковый эшелон, а последующие должны были уничтожаться огнем танков, средствами пехоты и авиации.
Хуже обстояло дело с зенитно-артиллерийским прикрытием войск, особенно в ходе боев на дальних подступах к городу. Для поддержки своих войск противник привлекал авиацию 4-го воздушного флота, а затем итальянскую и румынскую. Для отражения ее ударов во фронте имелось всего 155 зенитных пушек, что составляло 1 орудие на 3 км. Поэтому основная тяжесть борьбы с воздушным противником ложилась на истребительную авиацию. С отходом к городу положение в сентябре несколько улучшилось после прибытия зенитных частей РВГК и привлечения средств ПВО страны. При наличии к этому времени уже около 1000 только зенитных орудий их плотность повысилась почти в 7 раз[215].
К концу периода общее количество артиллерии оборонявшихся войск на сталинградском направлении увеличилось почти в 3 раза[216]. Это был один из важнейших факторов, способствовавших устойчивости и непреодолимости обороны советских частей и соединений.
Ожесточенные бои разгорелись на рубеже Клетская, Суровикино, Верхнекурмоярская, особенно возросла напряженность оборонительных сражений, в ходе которых советские артиллеристы разили врага огнем с закрытых позиций и прямой наводкой. Бои в районах Верхнебузиновки, Нижнечирской, Качалинской, Абганерово и особенно в Сталинграде — лучшее тому подтверждение.
Артиллеристы и минометчики своим точным сосредоточенным и заградительным огнем встречали фашистские танки и мотопехоту еще на подступах к переднему краю обороны советских дивизий, нарушая боевой порядок врага, и во взаимодействии с воинами других родов войск наносили ему такие потери, которые вынуждали немецкое командование вводить все новые и новые силы, менять направление ударов, снижать темпы наступления в поисках слабых мест в нашей обороне. Все это в конечном счете привело к тому, что гитлеровцам не удалось с ходу, «на одном дыхании» прорваться к Дону и через Калач к Сталинграду. И здесь немалая заслуга прославленных в боях артиллеристов — истребителей танков.
Организация противотанковой обороны являлась ключевым вопросом в каждой дивизии, а ее основой были артиллерийские противотанковые опорные пункты.
К этому времени глубина ПТО возросла. Так, в полосе 181-й стрелковой дивизии генерала Т. Я. Новикова, прикрывавшей кратчайшее направление на Калач, она достигала 6–7 км в результате привлечения к борьбе с неприятельскими танками не только артиллерии, но и танков. Одновременно большое внимание уделялось маневру противотанковыми резервами в дивизиях и армиях. Особенно показательными в этом отношении являются события 7–8 августа в районе Качалинской.
Когда немецкие танкисты, невзирая на потери, все же прорвались через оборону 33-й гвардейской стрелковой дивизии южнее Калкыкова, им казалось, что ключи от переправ у Кадача в их руках. Но дальнейшие события развернулись вопреки этим ожиданиям. Выполняя указания командующего армией генерала А. И. Лопатина, начальник артиллерии 62-й армии генерал Н. М. Пожарский выдвинул в ночь на 7 августа в район важного узла дорог Качалинской 13-ю истребительную бригаду и батареи трех истребительно-противотанковых артиллерийских полков (1183, 552, 555-й иптап — истребительно-противотанковые артиллерийские полки), которые к утру, несмотря на усталость, закончили инженерное оборудование и тщательно замаскировали свои боевые порядки. Командиры батарей, взводов и орудий выбрали ориентиры, определили наиболее танкоопасные направления и секторы обстрела, а также тщательно изучили местность. Каждый орудийный расчет подготовил к стрельбе снаряды и уяснил сигналы.
Несмотря на ранний августовский рассвет и хорошую погоду, противник не спешил с началом атаки, стремясь, вероятно, все подготовить наверняка для последнего рывка к Калачу. Лишь в 7 часов до 200 танков и штурмовых орудий, поддержанных пикирующими бомбардировщиками, атаковали позиции поредевших советских дивизий, направляя главные усилия на Плесистовский, Качалинскую, Остров. Завязался ожесточенный неравный бой, в ходе которого пехотинцы и артиллеристы стояли насмерть, поражая вражеские танки огнем орудий, противотанковых ружей, а в критическую минуту и противотанковыми гранатами. Артиллерия с закрытых позиций отсекала вражескую мотопехоту от своих танков. Семичасовой ожесточенный бой, семь часов нечеловеческих усилий и состязания брони и снаряда закончились тем, что враг потерял свыше 100 танков, штурмовых орудий, 17 автомашин и много живой силы. Ему удалось овладеть Островом, но на тылы армии он не вышел[217].
8 августа фашистское командование ввело здесь еще более крупные силы. В бой с ними вступили уцелевшие противотанковые батареи и вновь подошедшие части. На 3-ю батарею 1183-го иптап шли вражеские танки… Командир батареи Н. А. Брилев заранее дал указание не спешить с открытием огня, подпустить врага и бить наверняка.
Когда до ближних стальных коробок с крестами на бортах оставалось 400–600 м, Н. А. Брилев, находившийся у первого орудия, подал команду «Огонь!». Силы были неравные, но батарея смело и расчетливо начала поединок. Бой становился все ожесточеннее. Фашистская авиация стремилась подавить огонь батареи. Однако батарейцы бились героически, ведя огонь до тех пор, пока у орудия оставался хоть один живой человек. Герои-противотанкисты умирали на станинах своих пушек, но не отходили, свято выполняя наказ Родины: «Ни шагу назад!» Брилев, получивший 16 ранений, и с ним еще 15 раненых бойцов довели бой до конца. Батарея своим огнем подбила и уничтожила 15 бронированных машин.
Для обороны советских войск была характерна ее высокая активность. Это проявлялось в контратаках, контрподготовках. При этом особая роль отводилась артиллерии.
Героически сражались воины 64-й армии генерала М. С. Шумилова. 6 августа особенно обострилась обстановка в районе Абганерово, когда 14-й немецкой танковой дивизии удалось прорваться к разъезду 74-й км. В полосе шириной 30 км имелось всего 105 орудий, минометов и боевых машин реактивной артиллерии (РА). Поэтому не удалось организовать надежную систему огня на ближайших подступах и перед передним краем 38-й стрелковой дивизии, хотя и правильно было предугадано направление главного удара противника на участке 8 км южнее фермы № 3. Части 38-й стрелковой дивизии полковника Г. Б. Сафиулина оказались в сложном положении. Тогда командарм принял решение о нанесении здесь контрудара, чтобы восстановить положение. В выполнении этого решения особое значение приобретал маневр артиллерией с целью занять и обеспечить удержание рубежа развертывания контрударной группировки и оказать действенную поддержку войскам при проведении самого контрудара.
Благодаря четкой и слаженной работе начальника артиллерии армии полковника К. Н. Самборского и его штаба, возглавляемого опытным артиллеристом полковником А. Н. Янчинским, маневр был осуществлен быстро и скрытно. В районе станции Тингута на фронте 10 км была создана группировка, насчитывавшая свыше 400 орудий, минометов, боевых машин реактивной артиллерии и обеспеченная боеприпасами.
В результате обороняющиеся части к утру 7 августа имели среднюю плотность до 11 только противотанковых орудий на 1 км и оказались способными отразить все вражеские атаки. Одновременно созданная для нанесения контрудара группировка насчитывала до 40–60 орудий, минометов, боевых машин РА и 8–10 танков на 1 км.
Во второй половине дня 8 августа после сильной 30-минутной артиллерийской подготовки советские танки и пехота, поддержанные огнем артиллерии и ударами авиации, атаковали противника. Атака поддерживалась методом последовательного сосредоточения огня (ПСО) артиллерии. Развивая наступление, они отбросили фашистскую дивизию в исходное положение. Понесшие значительные потери неприятельские войска не возобновляли активных действий на этом участке почти 10 суток[218].
Несмотря на героическое сопротивление обороняющихся войск, противнику все же удалось в сентябре прорваться к Сталинграду и начать штурм города. Его силы значительно выросли — на сталинградском направлении действовали уже не одна, а три неприятельские армии. Вскоре же их число возросло до пяти.
В конце августа одними из первых на пути прорывающихся к городу фашистских танков и мотопехоты встали зенитчики 1077-го зенитного артиллерийского полка ПВО. Полк под командованием полковника В. С. Гормана в течение двух суток отбивал атаки гитлеровцев на северных подступах к Сталинграду. Отражая вражеские удары с воздуха и на суше, батареи полка уничтожили и подбили огнем своих мощных орудий свыше 80 танков, штурмовых орудий, 15 автомашин с пехотой и сбили 14 самолетов. Невзирая на потери, артиллеристы-зенитчики своими героическими действиями не позволили врагу прорваться через боевые порядки полка и обеспечили выигрыш времени, необходимый для сосредоточения свежих сил на северной окраине города[219].
Известно, что ожесточенность боев в самом городе еще более возросла. Здесь артиллеристам пришлось действовать в условиях уличных боев, одновременно нанося массированные огневые удары с левого берега Волги при проведении контрподготовок, отражении вражеских атак и при поддержке контратак частей 62-й армии генерала В. И. Чуйкова.
В боях за ключевые позиции в городе артиллерия являлась ближайшей помощницей пехоты. Много воинского мастерства и геройства проявили защитники знаменитого Мамаева кургана. Здесь противотанкисты и минометчики, пушечники и гаубичники — И. Бездитько, Г. Протодьяконов, П. Чюрюкин, П. Верещагин, И. Занегин и многие другие своим огнем обеспечивали высокую активность обороны, отстаивая каждую пядь священной земли.
При отражении штурмов в обстановке ограниченного фронта действий большое значение приобрел уже ранее известный способ борьбы — артиллерийская контрподготовка, а при ее проведении особая роль принадлежала фронтовой артиллерийской группе (ФАГ).
Целесообразность централизованного управления артиллерией подтвердил опыт боев в Одессе, Севастополе, под Ленинградом. До середины сентября в 62-й армии имелась сильная армейская группа дальнего действия (ДД) (5 пушечных и гаубичных полков и 4 полка гвардейских минометов), которую возглавлял начальник артиллерии армии. Огнем группы он управлял через свой штаб во главе с начальником штаба подготовленным артиллеристом подполковником Н. М. Бреховских. Однако затем в связи с сужением полосы действий до 30 км, возросшей активностью борьбы в городе и отводом дальнобойной артиллерии за Волгу Военный совет Юго-Восточного фронта[220] счел целесообразным создать из нее фронтовую артиллерийскую группу, оставив в 62-й армии лишь армейскую группу реактивной артиллерии РА и 4 полка гвардейских минометов. Таким образом, в руках командующего фронтом были сосредоточены мощные дальнобойные средства, способные оказывать влияние на ход борьбы оборонявших город 62-й и 64-й армий (250 орудий и минометов калибра 76–152 мм). Управление огнем группы в основном осуществлялось по радио, так как НП артчастей находились в боевых порядках войск на правом берегу реки. Наличие мощной группы позволило в наиболее трудный период борьбы в городе массировать огонь на важнейших участках с небывалой доселе в обороне плотностью — до 100–110 орудий на 1 км, что было особенно важно при проведении контрподготовок.
С середины октября с усилением войск Сталинградского фронта артиллерией фронтовой группе оставили лишь 66 тяжелых, больше особой мощности орудий, превратив ее в средство качественного усиления огня артиллерии армий.
Обычно организатором контрподготовок в соответствии с peшением командующего являлся начальник артиллерии армии. При этом планирование и доведение задач занимало 6–8 часов. Проводилисьони либо перед артподготовкой противника, либо с ее началом или, наконец, медленно после ее окончания с переходом противника в атаку. Чаще основным объектом поражения являлись пехота и танки врага в районах сосредоточения или на исходном рубеже. Продолжительность контрподготовок была обычно 40–60 минут и состояли они из двух-трех огневыхналетов (по 5–10 минут каждый) и методического огня на давление.
Типичной была контрподготовка в конце сентября 1942 г. в районе авиагородка. Здесь разведка вскрыла подготовку к наступлению свежей 100-й пехотной дивизии и частей 379-й и 276-й пехотных дивизий в направлении Мамаев курган, овраг Долгий. В 5.30 26 сентября более 260 орудий, минометов и боевых машин реактивной артиллерии РА обрушили свой огонь на участке до 2 км на изготовившегося к атаке противника. За час в ходе трех огневых налетов и 40-минутного методического огня было выпущено5 тыс. снарядов и мин, в среднем по 8 снарядов в 1 минуту на 1 га подавляемой площади. Противник понес потери, оказался деморализованным, и его атаки были легко отражены.
С утра следующего дня враг решил атаковать юго-западнее Мамаева кургана, но уже на участке до 1 км. После его сильной артиллерийской и авиационной подготовки советская артиллерия произвела мощный 15-минутный налет. Огонь более чем 200 орудий, минометов и боевых машин реактивной артиллерии РА пришелся в основном по пехоте на исходном для атаки рубеже[221]. Враг был дезорганизован. Этим воспользовалась 95-я стрелковая дивизия, которая контратаковала его, овладела юго-западными скатами кургана и улучшила свое положение.
Таковы наиболее характерные черты применения артиллерии в оборонительный период битвы. В ходе его неприятельская группировка обескровливалась, а советское командование готовило силы для перехода в контрнаступление.
При подготовке контрнаступления под Сталинградом артиллерии отводилась большая роль. Прорыв немецко-фашистского фронта, окружение и уничтожение сталинградской группировки противника потребовали сосредоточения на участках прорыва большого количества артиллерии.
Ставка ВГК передала фронтам сталинградского направления 75 артиллерийских и минометных полков. В общей сложности на Юго-Западном, Сталинградском и Донском фронтах находилось 250 артиллерийских и минометных полков. Кроме того, эти фронты имели 1250 боевых машин и станков реактивной артиллерии. Для прикрытия войск и важнейших объектов тыла использовалось 1100 зенитных орудий[222].
Оперативные перевозки артиллерии, ее сосредоточение и развертывание были организованы скрытно от противника. К началу контрнаступления плотность артиллерии на участках прорыва достигала 60–80 орудий и минометов на 1 кмфронта.
В трудных условиях (отсутствие в нашем фронтовом тылу густой сети железных дорог и осенняя распутица) советское командование сумело создать сильную, хорошо оснащенную боевой техникой группировку войск. К началу контрнаступления соотношение сторон по живой силе было равное, по танкам и самоходно-артиллерийским установкам 1,3:1, по орудиям и минометам на направлении Юго-Западного фронта — 1,4:1, в полосе Сталинградского фронта — 1,2:1, а в полосе Донского фронта — 2,4:1, в пользу советских войск.
Превосходство в артиллерии над противником было достигнуто главным образом за счет минометов, среди которых были и реактивные. Так, в составе Юго-Западного фронта было 35 дивизионов реактивной артиллерии (из них 10 тяжелых М-30), Донского фронта — 36 дивизионов (из них 6 М-30) и Сталинградского — 44 дивизиона (из них 4 М-30). Не имея в целом значительного перевеса в силах, советское командование на направлениях главных ударов создало двойное и даже тройное превосходство в силах и средствах над немецко-фашистскими войсками. Но такое огромное количество стволов требовало и немалого количества боеприпасов. И Главное артиллерийское управление (ГАУ) обеспечило ими операцию. Фронты начали контрнаступление, имея около 6 млн снарядов и мин, 380 млн патронов для стрелкового оружия и 1,2 млн ручных гранат[223].
В октябре 1942 г. представитель Ставки Верховного Главнокомандования начальник артиллерии Красной Армии генерал-полковник Н. Н. Воронов вылетел на Волгу, чтобы помочь начальникам артиллерии фронтов и армий, генералам и офицерам артиллерийских частей, соединений и группировок, готовившихся к наступлению, организовать четкое взаимодействие артиллерии с пехотой, танками и авиацией.
На Донском фронте (начальник артиллерии генерал-лейтенант B. И. Казаков и его начальник штаба полковник Г. С. Надысев) разработали указания по боевому применению артиллерии с учетом обстановки данного фронта. Такие указания обеспечивали единство взглядов и методов организации действий артиллерии в наступлении[224] исходя из специфических условий обстановки в полосе каждого фронта и уровня подготовки штабов. Генерал — полковник Н. Н. Воронов рекомендовал составить такие же указания и на других фронтах.
На всех фронтах были созданы мощные артиллерийские группировки. Основная масса артиллерийских полков Резерва Верховного Главного командования (РВГК, 85 из 114, или 74 %) была сосредоточена на Юго-Западном и Сталинградском фронтах, наносивших главный удар в операции по окружению группировки войск противника под Сталинградом.
Во всех армиях, прорывавших оборону противника, артиллерийское наступление было организовано по трем периодам. Планами предусматривалось проведение артиллерийской подготовки атаки продолжительностью от 70 до 80 минут, артиллерийской поддержки атаки последовательным сосредоточением огня на глубину до 1 км и артиллерийского сопровождения пехоты и танков на глубину от 6 до 18 км сосредоточенным огнем и огнем по отдельным целям.
При планировании наступления советское руководство особое внимание уделило частям истребительно-противотанковой артиллерии. Юго-Западному и Сталинградскому фронтам, которые наносили главный удар в операции, было придано 35 из 39 (90 %) всех истребительно-противотанковых артиллерийских полков РВГК, сосредоточенных на сталинградском направлении, причем большая часть этих полков — 23 из 39 (59 %) — была сосредоточена на Юго-Западном фронте. Основная масса приданных истребительно-противотанковых артиллерийских полков (20 из 23) на Юго-Западном фронте была сосредоточена в 5-й танковой и 21-й армиях, наносивших главный удар. На Сталинградском фронте армии, действовавшие на направлении главного удара (57-я и 51-я), получили на усиление всего лишь 5 противотанковых полков, в то время как в 62-й и 64-й армиях было 7 полков[225]. Большинство истребительно-противотанковых полков, участвовавших в контрнаступлении под Сталинградом, к началу операции были почти полностью укомплектованы материальной частью и личным составом. Так, например, полки, приданные 5-й танковой армии Юго-Западного фронта, были укомплектованы на 100 процентов. В целом же по этому фронту противотанковые полки были укомплектованы материальной частью на 88 %, по Сталинградскому фронту — на 84 %. Значительно хуже дело обстояло с укомплектованием истребительно-противотанковых артиллерийских полков средствами автотяги и транспорта. Только в редких случаях полки были укомплектованы положенными им по штату тракторами и автомашинами на 30 %, в большинстве же полков процент укомплектованности был значительно ниже.
Обильный снегопад и туман 19 ноября 1942 г. по существу исключили действия авиации. Основная тяжесть в решении задач по подготовке атаки должна была лечь на артиллерию. Командующий Юго-Западным фронтом генерал Н. Ф. Ватутин, зная указания Верховного Главнокомандующего без авиации не начинать наступления, обратился к командующему артиллерией: «Что будем делать, артиллерист?» Генерал Дмитриев твердо ответил: «За артиллерию фронта спокоен. Она не подведет». И тогда командующий фронтом принял ответственейшее решение: «Начинать!»[226].
Часть задач авиации пришлось переложить на артиллерию. В 7.30 залпы более 15 тысяч орудий и минометов — в два раза больше, чем в контрнаступлении под Москвой — возвестили миру о начале нового этапа в ходе Великой Отечественной войны. Началось историческое контрнаступление советских войск под Сталинградом.
Войска Юго-Западного (командующий артиллерией[227] генерал М. П. Дмитриев) и Донского (командующий артиллерией, генерал В. И. Казаков) фронтов одновременно перешли в наступление. Войска Сталинградского фронта начали наступление на сутки позже, т. е. 20 ноября.
В контрнаступлении наших войск под Сталинградом впервые было проведено в широком масштабе артиллерийское наступление. Перед началом наступления проводилась мощная артиллерийская подготовка атаки, продолжавшаяся 80 минут[228]. Первый 5-минутный огневой налет — мощный внезапный огневой удар всей артиллерии, дополненный залповым огнем пехоты и шквальным огнем пулеметов, застал противника врасплох, его система оборонительных сооружений была бессильна перед ураганным огнем советской артиллерии[229]. Утро 19 ноября 1942 г. надолго запомнилось многим очевидцам. Генерал-лейтенант Казаков отмечал: «В тот день нам впервые довелось быть свидетелями артиллерийской подготовки такой силы. Воздух наполнился грохотом многих тысяч выстрелов и вторивших им разрывов. Подумать только: во время первого огневого налета каждую минуту производилось 5–6 тысяч выстрелов. Мы различали на слух резкие выстрелы пушек, глуховатое ухание гаубиц и частое покрякивание минометов. Артиллерия усердно перепахивала оборону противника. Там поднимались столбы пыли и земли, взлетали в воздух обломки вражеских наблюдательных пунктов, блиндажей и землянок. Мы как завороженные смотрели на эту феерическую картину»[230].
В ходе артиллерийской подготовки атаки огнем артиллерии была полностью расстроена система обороны немецко-фашистских войск, уничтожены штабы, узлы связи, командные пункты и огневые средства противника, разрушены траншеи и окопы, а фашистские войска, занимавшие оборону, понесли значительные потери. Прорвав фронт обороны противника, наши войска начали быстро продвигаться вперед. Артиллерийские подразделения продвигались вместе с войсками. Они уничтожали огневые средства противника и непрерывно сопровождали огнем наступающую пехоту и танки.
В докладе в Ставку о боевой работе артиллерии 19 ноября, подготовленном командующим артиллерии Красной Армии генерал-полковником Н. Н. Вороновым, отмечалось: «Артиллерия, минометы и реактивные установки выполнили поставленную боевую задачу по обеспечению наступления и прорыва нашей пехотой и танками оборонительного рубежа противника на направлениях главного удара. Результаты огня хорошие. Обработка началась мощным, внезапным для противника огневым налетом всех средств по его переднему краю и глубине. Есть данные, что этот огневой налет нанес противнику большое поражение, так как был проведен в тумане, при плохой видимости»[231]. В докладе были отмечены и недостатки. По мнению Воронова, артподготовка была недостаточно успешной на второстепенных направлениях удара: «Здесь из-за малой плотности артиллерийских и минометных средств, хотя они и работали с большим напряжением, все-таки не удалось надежно обработать оборонительную полосу противника. Здесь на действиях нашей артиллерии, на эффективности ее огня особенно сказалась плохая видимость из-за густого тумана, а затем и снегопада»[232].
В целом, несмотря на великолепное начало, 80-минутная артподготовка прошла хуже, чем ожидалось. Из-за плохой видимости огонь на разрушение целей не давал большого эффекта. Последний огневой налет оказался не таким мощным и сокрушительным, как хотелось. Недостаточно тренированные орудийные расчеты не выдержали установленного темпа. И все же, несмотря на эти существенные недостатки, артиллерийская подготовка оказалась в целом эффективной. Благодаря большой точности и силе первого огневого налета уже к середине артподготовки многие подразделения противника начали оставлять окопы и блиндажи, спасаясь в глубине своей обороны.
Вся тяжесть непрерывной огневой поддержки пехоты на всех фронтах легла на батальонную, полковую, частично на дивизионную артиллерию и на истребительно-противотанковые полки. И снова возникла проблема со средствами тяги. Правда, орудия батальонной и полковой артиллерии были не так уж тяжелы (600–900 килограммов), и они могли перетаскиваться расчетами. Но от огня противника расчеты несли потери, и нередко у орудий оставалось по четыре, а то и по три человека. В таких случаях орудия могли стрелять, но отставали от пехоты. И тут на помощь артиллеристам приходили пехотинцы. Это стало неписаным железным законом взаимной выручки в бою. Все понимали, что орудия сопровождения пехоты не должны отставать. И они не отставали. Нехватка средств тяги отрицательно сказывалась на взаимодействии артиллерии с другими родами войск.
Но наращивать высокий темп наступления мешали грязь и разбитые дороги. Поэтому при развитии наступления вся тяжесть непрерывной огневой поддержки стрелковых подразделений легла на батальонную, полковую и частично на дивизионную артиллерию, а также на истребительные противотанковые полки. Для артиллерии не хватало средств тяги, но благодаря неиссякаемой солдатской сметливости, инициативе выход всегда находился.
Командир первой батареи истребительно-противотанкового артиллерийского дивизиона 84-й стрелковой дивизии старший лейтенант Кулаков организовал боевое взаимодействие с танкистами по-новому. Не надеясь на свои потрепанные тягачи, он договорился с танкистами, чтобы они прицепили орудия к танкам, а расчеты орудий посадили на броню. Когда подразделения вышли в расположение противника, артиллеристы быстро отцепили орудия и изготовились к бою. Батарея действовала слаженно и организованно и подбила три вражеских танка. В некоторых наших танках находились артиллерийские представители, которые корректировали огонь своих батарей и дивизионов.
На другом участке артиллерийский полк, которым командовал майор Г. И. Пересыпкин, сопровождал в наступлении танки. Командир 5-й батареи этого полка старший лейтенант Торопецкий по договоренности с танкистами тоже прицепил орудия к танкам, а расчеты, вооруженные автоматами и винтовками, передвигались в качестве десанта на танках. Этот прием действия артиллерии Торопецкий применил, не зная, что точно так же поступил его товарищ Кулаков. Когда наши танки встретили упорное сопротивление врага и вынуждены были остановиться, артиллерийские расчеты быстро отцепили орудия и тотчас с места открыли огонь, поведя решительную борьбу с противотанковыми средствами врага.
Артиллерийская подготовка 19 ноября 1942 г. в целом решила поставленные перед ней задачи. Несмотря на отдельные недостатки, она оказалась эффективной. 19 ноября впервые совместными усилиями общевойсковых и артиллерийских командиров в столь широком масштабе было организовано артиллерийское наступление: его идея как способа боевого использования артиллерии предусматривала не только подготовку, но и непрерывную поддержку атаки и сопровождение пехоты и танков в глубине мощным огнем.
На Сталинградском фронте артподготовка была назначена на 20 ноября и должна была начаться в 8 часов утра. Но туман сгущался, видимость была не более 200 метров, к тому же начался снегопад. Поэтому командующий фронтом А. И. Еременко перенес начало артиллерийской подготовки на один час, а затем еще на час. Артиллерийская подготовка в полосе Сталинградского фронта велась по тщательно продуманному и подготовленному плану. После залпа тяжелых «эрэсов» — реактивных минометов М-30 — началась общая канонада орудий и минометов, которая продолжалась от 40 до 75 минут.
Днем 23 ноября танковые части 4-го танкового корпуса Юго-Западного фронта и 4-го механизированного корпуса Сталинградского фронта вышли к населенному пункту Советский (около 20 кмюго-восточнее г. Калач), замкнув кольцо окружения немецко-фашистских захватчиков в междуречье Дона и Волги. Одновременно с внутренним фронтом советские войска создавали и внешний фронт окружения, который уже к концу декабря проходил в 120–160 км от окруженной группировки противника.
Артиллерия Донского фронта во взаимодействии с истребительной авиацией внесла значительный вклад в блокаду окруженных войск с воздуха. Основным организатором воздушной блокады являлись командующий и штаб фронта.
Количество зенитной артиллерии за декабрь возросло с 248 орудий до 407 в результате маневра и привлечения средств ПВО страны. При этом плотность на внутреннем фронте окружения (160 км) увеличилась в среднем с 1,5–2 до 2,5–3 орудий на 1 км, а на наиболее вероятных направлениях полетов неприятельских самолетов (западное и юго-западное), на которые приходилось до 50 % пролетов, — до 8 орудий на 1 км.
Здесь, под Сталинградом, впервые был приобретен ценный боевой опыт блокады с воздуха окруженной группировки силами зенитной артиллерии во взаимодействии с истребительной авиацией. Известно, что истребители вели борьбу с транспортной авиацией, перехватывая вражеские самолеты в зоне 50–60 км, а затем зенитная артиллерия во взаимодействии с ними вела борьбу в зоне 8–10 км. Причем приоритет в выборе объектов атаки оставался за истребителями, а зенитчики вели огонь по неатакованным самолетам. Всего только до 10 января зенитным огнем было сбито около 70 самолетов и подбито 13. Дальнобойная же наземная артиллерия вела огонь по ближайшим посадочным площадкам и аэродромам противника в районах Басаргино, Песчанки, Сталинграда и др. В результате блокады группировка Паулюса получала в сутки менее 100 т грузов, в то время как требовалось около 1000 т[233].
Ликвидацию окруженной группировки немецко-фашистских войск, включающей 6-ю и 4-ю танковую армии в составе 22 дивизий и 160 отдельных частей, Ставка поручила Донскому фронту. Общее соотношение сил не давало большого преимущества советским войскам, которые уступали противнику в людях, имели почти равное с ним количество танков и только в 1,3 раза превосходили в артиллерии. Донской фронт имел около 6,5 тысячи орудий и минометов, в том числе около 700 реактивных установок (59 дивизионов). При почти равных силах советское командование сумело создать на направлении главного удара превосходство над врагом по пехоте в 3 раза, по танкам в 1,2 раза, по артиллерии более чем в 10 раз.
Во избежание ненужного кровопролития советское командование 8 января предложило командующему немецкими войсками капитулировать. Ультиматум был отклонен. 10 января 1943 г. ровно в 8 часов 5 минут залп тысяч орудий разорвал тишину морозного утра. В 65-й армии много потрудились, чтобы добиться одновременного открытия огня всей артиллерии, и это вполне удалось. Артиллерия заработала необыкновенно дружно. 55 минут без малейшего перерыва, то немного утихая, то вновь усиливаясь, бушевал ураган артиллерийско-минометного огня. В расположении противника творилось что-то невообразимое. Такого не наблюдалось и 19 ноября. О мощи артиллерийского огня свидетельствуют сами немцы. Один из участников Сталинградской битвы с немецкой стороны, командир саперного батальона Гельмут Вельц, впоследствии вспоминал: «Весь вечер и всю долгую ночь противник ведет сильный артобстрел. Небо гремит канонадой, все в блиндаже дрожит, гаснут коптилки. Снарядные осколки разрывают в клочья все, что встречается им на пути; связных, которые под покровом темноты перебегают из укрытия в укрытие, сменяющиеся посты и группы силой до отделения, высланные с целью подкрепить оборону боеприпасами и оружием»[234].
Артиллерия Донского фронта в первый день наступления выпустила по врагу около 350 тысяч снарядов и мин. Ее огнем было уничтожено более 100 орудий и минометов, 200 пулеметов и разрушено около 300 дзотов и блиндажей. Все, кто следовал за наступавшими войсками, видели, как велики были потери противника. На направлении главного удара 65-й армии местность сплошь была усеяна вражескими трупами.
Артиллерийское наступление при разгроме окруженного под Сталинградом противника получило дальнейшее развитие. Здесь впервые в крупном масштабе был применен огневой вал. Огневой вал требует высокого артиллерийского мастерства, хорошего взаимодействия артиллерии и пехоты, а также отваги и мужества пехотинцев, подходящих в ходе атаки почти вплотную к разрывам своей артиллерии. Большую работу по подготовке артиллерийского наступления провели командующий артиллерией Донского фронта генерал В. И. Казаков и его штаб, возглавляемый генералом Г. С. Надысевым.
К 30 января 1943 г. из всей вражеской 330-тысячной сталинградской группировки остался единственный очаг сопротивления в северной части Сталинграда. Плененный 31 января 1943 г. фельдмаршал Паулюс отказался дать распоряжение о капитуляции недобитым остаткам своих войск. Свой отказ Паулюс мотивировал тем, что, являясь военнопленным, он уже не может отдавать никаких приказов своим войскам.
Тогда командующий фронтом К. К. Рокоссовский отдал приказ с утра 1 февраля приступить к ликвидации врага, занимавшего северную часть города.
Главный удар снова наносили войска прославленной 65-й армии, которой к этому времени было придано большое количество артиллерии. На шестикилометровом фронте ее средняя плотность составила более 170 орудий и минометов на один километр фронта, а на участке 27-й гвардейской дивизии она была доведена до небывалых размеров — 338 орудий и минометов на 1 километр фронта.
Ровно в 8 часов 30 минут заговорили тысячи наших орудий, минометов и «катюш». Генерал-лейтенант В. И. Казаков вспоминает: «Воздух наполнился треском выстрелов, которым, как эхо, вторили звуки разрывов в расположении противника. Земля дрожала под ногами, как при землетрясении. Наблюдать за полем боя в бинокль невозможно было: все плясало перед глазами. Огневой налет длился 15 минут. И враг не выдержал. Как только утихла огненная буря, по балкам и кустарникам нескончаемым потоком потекли к нам вереницы немецких солдат и офицеров с поднятыми руками. Остатки вражеских войск сдавались в плен. И все они в один голос признавали, что их „взяла артиллерия“. Первый же допрошенный пленный, еще не оправившийся от потрясения, сказал, что во время огневого налета „целые батальоны опускались на колени и молились богу, прося о спасении от огня русской артиллерии“[235].
Полностью оправдались расчеты советского командования на мощные артиллерийские резервы Ставки — артиллерийские дивизии. Наличие этих резервов облегчило создание сильных артиллерийских группировок. В ноябре 1942 г. было сформировано 11 дивизий по 168 орудий и минометов в каждой, а в декабре — 17 артиллерийских дивизий прорыва (АДП)[236].
Среди факторов, определивших успех, большое значение сыграло обеспечение советских войск боеприпасами. Занимавший в 1942 г. должность начальника Главного артиллерийского управления генерал-лейтенант Яковлев Н. Д. отмечал, что „подача боеприпасов за период наступления и уничтожения окруженной группировки войск противника проводилась непрерывно“[237].
Всего фронтам за период с 19 ноября 1942 г. по 2 февраля 1943 г. было подано 3923 вагона боеприпасов. За этот же период советские войска израсходовали около 7,5 млн снарядов и мин»[238]. В ноябрьских боях артиллерия сыграла огромную роль. Вот только некоторые данные, говорящие об объемах и роли артиллерийского огня в контрнаступлении под Сталинградом.
Артиллерия одного Донского фронта за 12 дней выпустила свыше полумиллиона снарядов и мин. Для подвоза такого количества боеприпасов одним рейсом понадобилось бы около 14 тысяч полуторатонных автомобилей. А длина автомобильной колонны растянулась бы на 400 километров.
Израсходовав столь значительное количество боеприпасов, артиллерия Донского фронта нанесла противнику тяжелые потери: уничтожила более 1300 различных целей, в том числе 50 артиллерийских и минометных батарей, 370 станковых и ручных пулеметов, 570 дзотов и блиндажей, много живой силы[239].
Кроме того, в ходе наступления было подавлено огромное количество различных целей — артиллерийские и минометные батареи, отдельные орудия, минометы и пулеметы.
Только один истребительный противотанковый артиллерийский полк под командованием майора Котеловского, который сопровождал кавалерийское соединение, за период с 19 по 30 ноября сжег 180 автомашин, разбил 35 огневых точек, обеспечил захват двух аэродромов с 40 самолетами. Артиллерийская противотанковая истребительная бригада под командованием полковника Зубкова за этот же период истребила 140 автомашин, 20 тягачей, до батальона пехоты. Истребительный противотанковый артиллерийский полк майора М. А. Мазы, обеспечивая бой танкового соединения, уничтожил 23 танка, 94 автомашины, 17 огневых точек, 45 повозок с грузом, 9 противотанковых орудий, одну самоходную пушку и до 2 батальонов пехоты.
Велика была роль и зенитной артиллерии. Вместе с истребительной авиацией она не позволяла вражеским самолетам бомбить наши войска и тылы. К началу Сталинградской операции наша зенитная артиллерия на всех трех фронтах значительно усилилась, ее действия стали более решительными и целеустремленными. Она сбила 125 самолетов врага.
За время операции по уничтожению окруженной группировки артиллерия фронта израсходовала 1,6 млн снарядов и мин. Огнем артиллерии было уничтожено и подавлено 565 артиллерийских и минометных батарей, 1106 отдельных орудий и минометов, 2992 станковых и ручных пулеметов; уничтожено и подбито 187 танков и 835 автомашин; разрушено около 3 тыс. оборонительных и наблюдательных пунктов[240]. Вражеская авиация потеряла 740 самолетов, из них 273 было сбито зенитной артиллерией[241].
За этот же период расход боеприпасов частями артиллерии Юго-Западного фронта составил свыше 467 тысяч снарядов и мин. Согласно официальным данным за ноябрь 1942 г., огнем артиллерии фронта было уничтожено до 12 батальонов пехоты противника, свыше 20 артиллерийских и минометных батарей, до 300 пулеметных точек, большое количество автомашин. Эффективно действовала и артиллерия Сталинградского фронта.
Артиллерийские части в тот период приобрели богатый опыт обеспечения наступательных действий пехоты и танков, который лег в основу боевых действий артиллерии на заключительном этапе ликвидации окруженной группировки немецко-фашистских войск под Сталинградом и в последующих наступательных операциях Красной Армии.
Сражения на сталинградском направлении занимают в истории Великой Отечественной войны особое место. Они сыграли заметную роль для развития советского военного искусства и явились важным этапом в совершенствовании способов боевого применения артиллерии. Это нашло свое выражение в более решительном маневре и массировании артиллерии, совершенствовании артиллерийской противотанковой обороны, методов проведения контрподготовок и особенно в практическом решении проблем артиллерийского наступления.
Артиллеристы-сталинградцы в оборонительных и наступательных боях обрушили на голову врага более 13 миллионов снарядов и мин. Они внесли весомый вклад в разгром немецко-фашистских войск под Сталинградом.
Со времени битвы на Волге за артиллерией упрочилась роль главной огневой ударной силы Красной Армии. В ознаменование больших заслуг советской артиллерии в Великой Отечественной войне советское правительство еще до окончания войны, в 1944 г., учредило всенародный праздник — День артиллерии (с 1964 г. — День ракетных войск и артиллерии), который ежегодно отмечается 19 ноября — в день начала разгрома немецко-фашистских войск под Сталинградом. Однако сама по себе российская артиллерия намного старше. В России появление огнестрельных орудий с достоверностью восходит к концу XIV столетия. Согласно летописям[242], кованые пушки — «тюфяки» (от перс. туфанг[243]) — были впервые использованы в 1382 году в княжение Дмитрия Донского, при осаде Москвы войском татарского хана Тохтамыша.
Таким образом, в 2013 году Вооруженные силы, ветераны-артиллеристы, создатели ракетно-артиллерийского вооружения отмечают 71-ю годовщину контрнаступления под Сталинградом и 631-ю годовщину со дня зарождения отечественной артиллерии.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.