Проливы — война в воздухе

Морская война в Дарданеллах и вокруг них стремительно приобретала новые черты, пожалуй, даже быстрее чем на главном морском театре в Северном море. Мы уже рассказывали, как союзники активно использовали подводные лодки, но практически одновременно с этим война перешла и в другое измерение — в воздух.

Соединение британских гидроавианосцев начало действовать на Средиземном море в 1915 году. Только что построенный «Арк Ройял» был отправлен туда еще до начала Дарданелльской операции, и 17 февраля 1915 года он прибыл к острову Тенедос, находящемуся в 15 милях от входа в Дарданеллы. В качестве авиагруппы корабль имел на борту полный винегрет, гидросамолеты: 2 Сопвич «Таблоид», 1 Шорт, 2 Уайт и 3 Сопвич. Это были маломощные хрупкие машины, сильно зависящие от погоды, которые с трудом взлетали даже в полный штиль. На корабле также находились 2 радиостанции «Стерлинг», которые теоретически позволяли летчикам передавать радиограммы, но их вес создавал дополнительные проблемы пилотам. Уже через 2 часа после прибытия гидросамолет Уайт А1 (флайт-лейтенант Бромет, флайт-коммандер Уильямсон) вылетел на разведку. Они пролетели над проливом, осмотрели турецкие форты и даже сбросили макет 20-фн бомбы, после чего привели 7 пулевых пробоин.

Гидроавиатранспорт «Арк Роял».

Гидросамолет Шорт тип 166 выгружаемый из ангара «Арк Роял». Фото сентябрь-ноябрь 1915 г.

Аэрофотосъемка Дарданелл.

Гидросамолет Уайт А1 — первый английский самолет летавший над Дарданеллами.

Главными задачами английских гидросамолетов были разведка и корректировка артиллерийского огня во время обстрелов турецких позиций с моря, но получалось это пока что плохо. Наиболее наглядно проблемы проявились 5 марта, когда в воздух поднялся гидросамолет (первый флайт-лейтенант Гарнетт, флайт-коммандер Уильямсон), который должен был управлять огнем линкора «Куин Элизабет», обстреливающего турецкий форт. Самолет набрал высоту 3000 футов, и наблюдатель приготовился корректировать стрельбу с помощью беспроволочного телеграфа, когда внезапно оторвался пропеллер самолета. Машина села на воду под яростным огнем форта, но оба летчика были спасены, хотя и слегка пострадали при падении.

На замену ему взлетел другой гидросамолет (флайт-лейтенант Шолто Дуглас, флайт-лейтенант Даннинг). Едва они приготовились начать корректировать стрельбы линкора, как Шолто Дуглас (между прочим, будущий маршал авиации и глава Истребительного Командования в годы Второй мировой войны) получил в ногу турецкую пулю, пришлось возвращаться обратно на «Арк Ройял». Был вызван новый пилот флайт-лейтенант Кершо, и в 14.00 самолет снова взлетел. Наблюдатель даже успел дать несколько поправок артиллеристам линкора, но тут начало темнеть. Следующие попытки были сорваны плохой погодой.

Далее гидросамолеты занялись разведкой, тщательно осматривая перешеек Булаир. В порядке подготовки к злосчастной операции 18 марта даже были проведены эксперименты по обнаружению подводных мин. Для этого возле «Арк Ройяла» были специально поставлены несколько учебных мин на разной глубине. И действительно, потом гидросамолеты обнаружили несколько мин в районе мыса Кефез, вот только злосчастное заграждение, поставленное «Нушретом», они не нашли.

Гидросамолет Шорт тип 81 «Складной» (Folder). Первая разработка самолета для базирования на авиатранспортах.

Гидросамолет Сопвич «Таблоид».

Аэростатоносец «Манника».

Аэростатоносец «Манника», Дарданеллы 1915 г.

18 марта гидросамолеты держали под наблюдением турецкие форты. Они также нашли несколько гаубичных батарей и сообщили о них, но артиллеристы броненосцев были слишком заняты, и все эти донесения не принесли особой пользы.

Гидросамолеты «Арк Ройяла» уступали по своим характеристикам колесным самолетам и не подходили для ведения разведки над сушей. Поэтому 24 марта на Тенедос прибыла 3-я эскадрилья Королевской Морской Воздушной Службы (Royal Naval Air Service) уинг-коммандера Сэмсона. При прибытии Сэмсон обнаружил, что из 30 самолетов, упакованных в контейнеры, исправны только 5! Однако они стала настоящим ужасом для турок. Самолеты летали над турецкими позициями днем и ночью, сбрасывали бомбы на лагеря и марширующие колонны, корректировали огонь кораблей. Большое значение имели полеты флайт-лейтенанта Батлера, который проводил фотографирование турецких позиций. Он сделал более 700 снимков турецких укреплений, не видимых невооруженным глазом во время обычных разведывательных полетов, которые, к сожалению, принесли очень мало пользы. Генералы не верили таким новшествам.

В ходе подготовки к высадке на Галлиполи «Арк Ройял» провел разведку более отдаленных участков побережья возле Смирны, Эноса и Ксероса, чтобы попытаться обмануть турок. Однако, как мы знаем, это не удалось. Добавим, что пока союзники не встречали никакого сопротивления в воздухе. Они сумели обнаружить лишь один примитивный аэродром в Чанаке, который 18 апреля разбомбили.

9 апреля в Мудрос прибыл транспорт «Манника», на котором базировались аэростаты, специально приспособленные для корректировки артогня. 19 апреля он были впервые использованы для корректировки стрельбы по берегу броненосного крейсера «Бекчент». Главным преимуществом аэростата было то, что он мог оставаться в воздухе неограниченно долго.

25 апреля во время высадки десанта аэропланы 3-й эскадрильи патрулировали в районе мыса Хеллес и Кум-Кале, тогда как «Арк Ройял» и «Манника» стояли возле участка Анзак.

Вид на «Маннику» с аэростата. Хорошо заметен ангар «баллонной палубы».

Аэростат «Манники».

Английские самолеты находились в воздухе почти весь день и снова почти не сумели помочь артиллеристам, которые не обращали внимания на приходящие радиограммы. Сэмсон, который на своем Морис-Фармане находился над участком W, оставил отличное описание происходившего.

«Как раз перед тем, как были отданы буксирные концы, турки открыли огонь, и я увидел, как Ад вырвался наружу. Море буквально вскипело под градом пуль и мелких снарядов. Казалось невозможным, чтобы шлюпки прошли сквозь этот ураганный огонь, однако они все-таки прорывались, и я видел, как солдаты выскакивали на берег. Я видел, как люди падали в тот момент, когда оказывались на суше, но другие рвались вперед. Кто-то бежал прямо вверх по склону, другие устремились к скалам на левом фланге. Больше я ничего не видел, так как моей главной задачей было обнаружить турок и сообщить кораблям. Найти противника было нелегко, но мы сумели обнаружить несколько турецких орудий рядом с берегом. Осмонд сообщил их координаты, однако корабли проигнорировали наше сообщение и продолжали стрелять по целям в глубине полуострова. Когда я в следующий раз посмотрел на пляж, он был покрыт телами мертвых. Однако высадка все-таки была успешной».

Однако когда Сэмсон пролетал над участком V, он увидел совсем иную картину.

«Высадка задержалась. „Ривер Клайд“ приткнулся к берегу, но лихтеры впереди него не заняли своих позиций. Были видны разрывы в сходнях. Лихтеры были полны трупов, пляж и вода рядом с берегом были покрыты трупами. Было просто ужасно смотреть на это с нашей безопасной позиции в воздухе. Море на расстоянии 50 ярдов от берега было совершенно красным от крови. Это было чудовищно».

На участке Анзак наблюдатель аэростата с «Манники» помогал стрелять броненосцу «Трайэмф». Когда на десантников обрушился огонь турецкого броненосца «Тургуд Рейс», стрелявшего от другого берега полуострова, наблюдатель сразу обнаружил его и передал сообщение. Несколько залпов «Трайэмфа» вынудили турецкий корабль отойти. 27 апреля наблюдатели уже отличились по-настоящему. Они обнаружили турецкий транспорт «Скутари», который направлялся в Майдос. Информация была передана на линкор «Куин Элизабет», который сразу открыл огонь с дистанции 70 кабельтовых. Получив 3 попадания, «Скутари» затонул.

А Сэмсона тем временем потянуло на новые подвиги. 27 мая он атаковал немецкую подводную лодку LI-21, которая только что торпедировала броненосец «Маджестик». Когда у него закончились бомбы, Сэмсон принялся стрелять по лодке из винтовки. В июне на мысе Хеллес была сооружена временная полоса, и Сэмсон перебрался туда. Во время одного из вылетов он атаковал турецкий штабной автомобиль, но сумел лишь расколоть ему ветровое стекло пулей. А ведь в этом автомобиле ехал не кто иной, как знаменитый Мустафа Кемаль. Также Сэмсон не раз вылетал на бомбежку турецких позиций с 500-фунтовыми бомбами, которые в то время были самым мощным оружием авиации.

После того, как союзники закрепились на берегу, главной задачей самолетов становилась разведка. В частности, она серьезно помогла при планировании высадки в бухте Сувла. Но вот аэростаты стали настоящей занозой, постоянно беспокоящей противника. К тому же в июле к «Маннике» присоединился еще один транспорт — «Гектор».

Аэростатоносец «Гектор», сменивший отбывшую на охоту за крейсером «Кенигсберг» «Маннику» у Дарданелл.

Гидроавиатранспорт «Бен-Май-Шри» — переделка из быстроходного парома.

В июне 1915 года «Арк Ройял» покинул район боев, так как скорость 10 узлов делала его слишком заманчивой целью для вражеских подводных лодок. Вместо него в августе 1915 года в Эгейское море прибыл гидроавианосец «Бен-Май-Шри» (24,5 узла). 4 августа эскадрилья Сэмсона была переведена на Имброс и переименована в 3-е крыло. К ней присоединилось 2-е крыло, и командование авиацией союзников принял полковник Сайкс, которому присвоили звание уинг-кэптена. Были получены новые, более совершенные самолеты. Увы, системы связи по-прежнему оставляли желать лучшего и, несмотря на все эксперименты, оставались ненадежными.

«Для корректировки требуется двухместный аэроплан. Вы должны иметь наблюдателя. Мы имели передатчик беспроволочного телеграфа, который мог работать морзянкой. Вам приходилось каждый раз поворачивать назад к кораблю, потому что он выкладывал на палубе сигналы, чтобы сообщить вам, когда закончит, и вы можете возвращаться. Я приспособился летать кругами вокруг цели, а потом по широкой дуге к кораблю, чтобы увидеть, что они там выложили. В одном случае вместо того, чтобы описать широкую окружность вокруг корабля, я выполнил восьмерку и оказался прямо на линии огня. Я летел недостаточно высоко, потому что один 15-дюймовый снаряд пролетел прямо подо мной и создал такое завихрение, что моя машина камнем полетела вниз. Я думаю, что потерял около 500 футов», — вспоминал один из молодых пилотов.

Увы, пехота не ценила усилий летчиков и обстреливала их при каждом удобном случае, даже не пытаясь разобраться, чей это самолет — турецкий или английский, хотя турецкие появились очень не сразу. Сначала турки тоже ограничивались разведывательными полетами, но 22 июня состоялся первый воздушный бой, и капитан Коллет из 3-го крыла сбил немецкий самолет. Его наблюдатель Хогг, вооруженный всего лишь винтовкой, сумел попасть в мотор противника, и тот сел возле Ачи-Баба. После этого в дело вступила французская артиллерия, которая быстро уничтожила поврежденную машину.

Англичане довольно часто летали бомбить противника, но были вынуждены ограничиваться целями в прифронтовой полосе. Турецкие коммуникации были крайне уязвимы, однако самолеты несли совершенно ничтожную бомбовую нагрузку и не могли причинить особого вреда.

Точно так же обстояли дела и у противника. Бомбежки воздействовали скорее психологически, а когда турки (ну, или немцы) попытались атаковать штаб генерала Гамильтона на Имбросе, то им пришлось использовать уже совсем экзотическое оружие.

«Однажды утром во время бритья над нами пролетел самолет бошей, но мы не обратили на него внимания. Внезапно наш сержант-майор вылетел из палатки, крича: „Бомбы, копья, стрелы!“ Этот парень действительно начал швырять стальные стрелы, которые падали повсюду, и бомбы. Сегодня мы посмеялись бы над этим, но тогда бомбы показались нам огромными, и одна упала совсем рядом с палаткой сэра Иена Гамильтона».

Впрочем, у страха глаза велики, сами немцы и турки оценивают результаты действий своей авиации гораздо более скромно. Дело в том, что они этой самой авиации на полуострове Галлиполи практически не имели. К началу высадки союзников в апреле 1915 года турецкая 5-я армия располагала всего 4 разведчиками — 3 «Альбатрос В.1» и «Румплер В.1». Первый полет был совершен как раз 18 марта, «Румплер» обозрел с воздуха огромную армаду, входящую в пролив, и поднял тревогу. И в дальнейшем туркам и немцам пришлось ограничиться в основном разведывательными полетами. 29 апреля немецкий пилот впервые использовал мелкие бомбы, сбрасываемые вручную, то есть, это были явно даже не английские 112-фн. Затем турецкий летчик сбросил 3 ручные гранаты на английский броненосный крейсер «Юриалес». 5 июля из Германии поступили первые 2 бомбардировщика «Гота», а устаревшие машины отвели в Стамбул. Немцы даже сформировали Специальную морскую авиационную группу под командованием лейтенанта Пройсснера, которого вскоре сменил турецкий капитан Тахсин. 13 июля прибыли еще 4 самолета, то есть увеличение численности было более чем скромным.

10 августа турецкие войска под командованием Мустафы Кемаля начали крупное наступление, в котором приняла участие и немецкая авиация — 1-й флигерабтайлунг. Однако его роль была ограничена, хотя капитан Кёрнер первым сообщил, что количество войск союзников на плацдарме сокращается. Упомянутый ранее налет совершили гидросамолеты Гота WD.2 с базы возле Чанака.

Турецкие пилоты под Галлиполи.

Турецкий гидросамолет Гота WD.2. Галлиполи 1915 г.

Портрет Уинг-коммандера Сэмсона, командира 3-я эскадрильи Королевской Морской Воздушной Службы и первого летчика Британии взлетевшего 9 мая 1912 г. с палубы корабля.

Но потом инициатива снова перешла к англичанам. После прихода «Бен-Май-Шри», которым командовал скуадрон-коммандер Л'Эстранж Мэлоун, с новыми самолетами было решено попытаться перерезать коммуникации турок в Мраморном море. Правда, по неофициальным данным авианосец получил задание торпедировать «Гебен» и «Бреслау».

Сначала его самолеты использовались лишь для ведения разведки. 11 августа у северных берегов Мраморного моря был замечен турецкий транспорт. Он и должен был стать жертвой первой в мире воздушной торпедной атаки. 12 августа «Бен-Май-Шри» вошел в восточную оконечность залива Ксерос, и гидросамолет Шорт 184 с подвешенной торпедой был спущен на воду. Флайт-коммандер Эдмондс после относительно короткого разбега поднял тяжелый самолет в воздух. Машина набрала высоту 800 футов и направилась на север. Эдмондс заметил свою цель — большой транспорт, рядом с которым стояли несколько парусников и буксир, и вышел в атаку.

«Я скользнул вниз и сбросил торпеду с высоты 14 футов на расстоянии около 300 ярдов, имея солнце за спиной. Я заметил несколько вспышек на буксире, вероятно они стреляли по мне, и потому продолжил лететь на запад, быстро набирая высоту. Оглянувшись, я увидел след торпеды, которая попала в судно напротив грот-мачты в правый борт. Взрыв поднял столб воды высотой почти с мачту. Корабль водоизмещением около 5000 тонн, окрашенный в черный цвет, с одной трубой и четырьмя мачтами. Он стоял близко к берегу и потому не мог затонуть быстро, но сила взрыва была такова, что противник больше не мог его использовать», — писал он позднее.

Победа морской авиации? Но тогда пилот не знал, что английская подводная лодка Е-14 атаковала это судно еще до появления гидросамолета. По утверждению командира лодки, транспорт торпедировал именно он.

Торпедоносец Шорт тип 184, подготовка к старту.

11 января 1917 г. Горящий под огнем турецких батарей «Бен-Май-Шри».

5 дней спустя была проведена еще одна торпедная атака турецких транспортов в Ак-Баши-Лимане, прямо в узостях Галлиполи. В этом налете участвовали 2 гидросамолета. Один из них пилотировал флайт-коммандер Эдмондс, он выполнил свою атаку безукоризненно, и торпедированное судно взорвалось. Другой самолет, который пилотировал флайт-лейтенант Дж. Б. Дэкр, из-за неполадок в моторе, возникших во время полета, был вынужден сесть на воду. Заметив вражеский буксир, Дэкр повел свой самолет к нему, скользя по воде. Он сбросил торпеду с близкого расстояния и добился попадания. Затем Дэкр повел самолет назад. Мотор начал набирать мощность, и облегченный гидросамолет сумел взлететь. Он благополучно вернулся на «Бен-Май-Шри». Корабельные самолеты потопили свои первые жертвы, но при этом англичане сделали совершенно очевидные выводы. Гидросамолет Шорт-184 в качестве торпедоносца может действовать только в идеальных погодных условиях, а потому более в этой роли он не использовался, только как бомбардировщик, хотя были построены 936 машин. Взамен был создан настоящий палубный торпедоносец Сопвич «Кукку», который не успел принять участия в боевых действиях.

В октябре Болгария вступила в войну и начала наступление на Сербию. Поэтому потребовалось нанести несколько ударов по железным дорогам на территории Болгарии. Это сделали гидросамолеты «Бен-Май-Шри». Они вместе с колесными машинами эскадрильи Сэмсона бомбили железнодорожный мост в Болгарии. Первым пришлось пролететь до цели 120 миль, а вторым — целых 200 миль с Имброса, что по тем временам считалось достаточно длинным полетом.

Решение завершить Дарданелльскую операцию прервало полную событий и боев главу истории воздушных сил Королевского Флота.

Схема боя 11 января 1917 г.

Гибель гидроавиатранспорта «Кампания». 5 ноября 1918 г. Опыт войны не прошел даром — видна почти полноценная взлетная палуба.

* * *

После Дарданелльской операции 14 мая 1916 года Сэмсон в звании капитана 2 ранга был назначен командиром «Бен-Май-Шри». Одновременно он командовал «эскадрой авианосцев», состоящей из «Бен-Май-Шри» и более мелких кораблей «Энн» и «Рэйвен II». Оба маленьких гидроавианосца ранее были германскими грузовыми пароходами и могли нести по 4 гидросамолета. Всего на кораблях эскадры базировались 14 гидросамолетов.

Трио действовало в Восточном Средиземноморье и в Красном море против турецких войск на Синае, в Аравии и Палестине, базируясь в Порт-Саиде. 2 июня Сэмсон провел свой корабли через Суэцкий канал в Аден, откуда лично в течение 6 дней водил самолеты на бомбежки. После этого «Бен-Май-Шри» действовал у берегов Палестины, и 26 июля Сэмсон уничтожил поезд, который перевозил 1600 турецких солдат.

В январе 1917 года корабль отправился к острову Кастелориццо у южного побережья Турции для совместных действий с французами, и это стало роковой ошибкой. 11 января замаскированные турецкие береговые батареи, которыми командовал капитан Мустафа Эртогрул, открыли по нему огонь. Турки сосредоточили там 4 — 155-мм и 12 — 77-мм пушек, так что судьба авианосца была незавидной. Уже четвертый снаряд попал в ангар на корме, самолеты, находившиеся там, вспыхнули. «Бен-Май-Шри» был буквально засыпан снарядами и запылал от носа до кормы. Через 40 минут команда покинула его, и вскоре он затонул на мелководье. Позднее капитан и стармех вернулись, чтобы спасти корабельного пса и кота, которые пережили обстрел. А капитан Эртогрул позднее сумел потопить французское авизо «Париж II» и траулер «Александра».

При этом «Бен-Май-Шри» стал вторым из трех британских гидроавиатранспортов, погибшим в этой войне, но единственным, принявшим в ней самое активное участие. Первым был «Гермес», однако он только и сумел, что доставить несколько гидросамолетов во Францию, прежде чем был потоплен 30 октября 1914 года LI-27. Последним стал гидроавиатранспорт «Кампэниа», известный своим неудачным участием в Ютландском бою, а также тем, что именно для него Адмиралтейство заказало первый специальный корабельный самолет Фэйри «Кампэниа». 5 ноября 1918 года корабль стоял в заливе Ферт-оф-Форт, но 10-балльный шторм сорвал его с якорей и бросил прямо на таран линкора «Ройял Оук». Исход такой встречи для бывшего пассажирского лайнера мог быть только один.