В.Д. Соколовский: «Я ГОТОВ ПОЙТИ НА ГЕНЕРАЛЬНЫЙ ШТАБ»

В.Д. Соколовский:

«Я ГОТОВ ПОЙТИ НА ГЕНЕРАЛЬНЫЙ ШТАБ»

2 декабря 1941 г. Штаб Западного фронта, подмосковное Перхушково. В дверях кабинета начальника штаба генерала Соколовского — взволнованный адъютант:

— Товарищ генерал, к штабу прорвалась большая группа немцев…

Спокойный взгляд Василия Даниловича скользнул по лицу офицера.

— Без паники. Много фашистов?

— Около полка, — срывающимся голосом ответил еще не пришедший в себя офицер.

— А что делают наши подразделения охраны?

— Уже вступили в бой.

Сняв телефонную трубку, Соколовский кратко доложил о сложившейся обстановке командующему фронтом генералу армии Жукову. Последовал обмен несколькими фразами, и начальник штаба все в том же спокойно-сосредоточенном духе отдал приказ:

— Штабу продолжать работу. Коменданту организовать отражение противника. Всем свободным офицерам принять участие в обороне штаба.

И вновь генерал склонился над картой. Требовалась максимальная сосредоточенность, ибо в те дни Московское сражение переживало решающий момент перехода от оборонительной фазы к контрнаступлению.

Начальник штаба фронта, генерал… А ведь когда-то жизнь Василия Соколовского складывалось таким образом, что быть бы ему учителем. Сын крестьянина-бедняка, он после окончания двухклассной школы некоторое время учил сельских ребятишек грамоте. Потом сам продолжил образование в учительской семинарии, которую окончил в начале 1918 г. Начавшаяся Гражданская война располагала, конечно, к куда менее мирным профессиям, и Соколовский добровольно вступает в Красную Армию. Окончены Первые Московские военно-инструкторские курсы — и молодой красный командир в составе экспедиционной группы направлен на Восточный фронт. За несколько месяцев Василий вырос до командира полка, входившего в состав 2-й стрелковой дивизии Р.П. Эйдемана, получил первый боевой опыт.

Он заметно проявил себя, так что когда отбирали кандидатов на поступление в открывшуюся в том же 1918 г. Военную академию РККА, Соколовского не забыли. Учеба шла по своеобразной схеме: в течение зимы осваивалась теория, с наступлением же тепла слушатели направлялись в войска, на «практику». За два года Василию Даниловичу довелось воевать и на Царицынском фронте против Деникина в качестве старшего помощника начальника штаба 39-й стрелковой дивизии, а затем командира бригады, и на Кавказском фронте, где Соколовский состоял в должности начальника штаба 32-й стрелковой дивизии. Дивизия участвовала в боях за установление советской власти в Закавказье и в разгроме контрреволюционного восстания в Дагестане. Отметим: с самого начала в военной деятельности Василия Даниловича переплетались чисто командирские, строевые функции и штабная работа. Эта особенность, придававшая его военному дарованию универсальный характер, будет сопровождать военачальника всю его долгую карьеру.

Военную академию Соколовский окончил осенью 1921 г. и был направлен на Туркестанский фронт. Здесь за три года он прошел путь от начальника оперативного управления штаба фронта до командующего группой войск Ферганской и Самаркандской областей. Был ранен, удостоился ордена Красного Знамени.

В 1924 г. Соколовского переводят в Московский военный округ, здесь он вновь оставляет командную должность и назначается начальником штаба дивизии. Далее растет по службе, но уже в других округах, становясь начальником штаба стрелкового корпуса сначала в Северо-Кавказском, затем в Белорусском военных округах. В 1930 г. здесь же, в БВО, Василий Данилович становится командиром 43-й стрелковой дивизии. В начале 1935 г. снова переход на штабную работу: заместителем начальника штаба Приволжского, затем начальником штаба Уральского, а с 1938 г. — Московского военного округа.

Получалось далеко не все. В целом положительно аттестуя в 1939 г. подчиненного, командующий войсками округа маршал С.М. Буденный посчитал необходимым отметить: «Несмотря на большой опыт и знания т. Соколовского, штаб округа еще не является гибким и четким в своей работе… Кадры в достаточной степени и всесторонне не изучает, рассматривает их только с точки зрения наличия знаний и опыта в работе»{196}.

Тут, думается, была не столько вина, сколько беда Соколовского: быстро поднимаясь к крупным постам, он не успевал сразу освоиться с неизмеримо расширившимся кругом служебных обязанностей. Но негативно сказывалась и общая обстановка в армии: репрессии, словно косой, прошлись по военным кадрам, и в достаточной мере подготовленных, квалифицированных работников штабов (как, впрочем, и строевых командиров) остро не хватало.

Со временем штабная культура Соколовского выросла, все ярче стали проявляться его незаурядные достоинства организатора. Отмечая заслуги комкора Соколовского в проведении мобилизационных мероприятий и организации боевой подготовки войск округа, Президиум Верховного Совета СССР наградил его орденом Ленина.

Последовал и рост по службе: в феврале 1941 г. Василий Данилович был назначен заместителем начальника Генерального штаба по организационно-мобилизационным вопросам. Здесь впервые он в столь тесном контакте стал работать с Георгием Константиновичем Жуковым, ставшим начальником Генштаба. Военачальники хорошо узнали друг друга, что позволяло им уже в годы войны совместно решать сложные задачи во главе Западного (1941—1942 гг.) и 1-го Белорусского (1945 г.) фронтов.

Будет это позже. Пока же Василию Даниловичу пришлось, засучив рукава, браться за вопросы, от решения которых напрямую зависела готовность Красной Армии к отпору грядущей агрессии. Генеральным штабом проводились крупные мероприятия по повышению боевой готовности войск: формировались механизированные корпуса, авиационные дивизии, армия оснащалась новой танковой, авиационной и артиллерийской техникой. В самый канун войны были предприняты меры по отмобилизованию Красной Армии и ее стратегическому развертыванию.

Но далеко не все делалось так, как того требовала обстановка. Вот лишь один наглядный пример. В марте 1941 г. Генштаб завершил разработку мобилизационного плана производства военной продукции на случай войны. Начальник Генерального штаба Жуков и его заместитель Соколовский доложили план председателю Комитета обороны при Совнаркоме СССР К.Е. Ворошилову. Время шло, но решения по представленному проекту мобплана не принималось. Это волновало руководство Генштаба, оно хорошо понимало, что промышленность, заранее не подготовленная к переводу производства на нужды войны, быстро перестроиться не сможет. Тогда, как вспоминал Жуков, пришлось обратиться к Сталину. Тот поручил рассмотреть проект мобплана руководителю Госплана Н.А. Вознесенскому. Много раз представители различных наркоматов собирались в Госплане, дискутировали, но к единому мнению так и не пришли. Наступил июнь 1941 г., а мобилизационный план по военной продукции так и остался неутвержденным. «И только тогда, когда грянула война, — с горечью замечает Жуков, — все стало делаться наспех, распорядительным порядком, зачастую неорганизованно и в ущерб одно другому»{197}.

С началом Великой Отечественной войны генерал-лейтенант Соколовский недолго трудился в Генеральном штабе. Уже в июле 1941 г. он был назначен начальником штаба Западного фронта, войска которого прикрывали смоленско-московское стратегическое направление, наиболее важное и опасное. Назначение Василия Даниловича совпало с началом Смоленского сражения, которое вели войска фронта под командованием маршала Тимошенко. Генералу пришлось немедленно включиться в напряженную работу штаба по руководству боевыми действиями. Несмотря на значительное превосходство врага в силах и средствах, его безусловное господство в воздухе, войска фронта в ожесточенном двухмесячном сражении выдержали натиск. И хотя Смоленск пришлось оставить, план «молниеносной войны», который вынашивали гитлеровцы, рухнул.

К концу сентября гитлеровское командование за счет других фронтов сосредоточило на московском направлении крупнейшую группировку с целью генерального наступления на Москву под кодовым названием «Тайфун». Перед своими войсками оно поставило задачу окружить и уничтожить советские соединения в районе Брянска и Вязьмы, захватить Москву, выйти в тыл наших войск, оборонявших Ленинград.

Теперь генерал Соколовский трудился бок о бок с новым командующим — генерал-полковником И.С. Коневым. Они готовили войска к стойкой обороне, уделяя особое внимание организации обороны, противотанковой в особенности, и накапливанию резервов. Василий Данилович и возглавляемый им коллектив штаба занимались и планированием операции, и организацией обороны непосредственно в войсках.

К сожалению, предпринятые меры оказались недостаточно эффективными. Перейдя 30 сентября в наступление против Брянского фронта и 2 октября против Западного фронта, противник сумел прорвать оборону советских войск и окружить четыре армии Западного и Резервного фронтов. Окруженные продолжали упорно сопротивляться, оттягивая на себя часть сил немцев и позволяя Ставке выиграть некоторое время для организации обороны Москвы на ближних к ней подступах, на Можайском рубеже. Тем не менее дорога на столицу к исходу 7 октября оказалась, по сути, открытой.

«Ошибки и просчеты командования Западного фронта, — высказывал свой взгляд на события октября 1941 г. Василий Данилович, — разумеется, были. Мы ошиблись в оценке сил и направлений ударов противника. Запоздали с отводом войск из угрожаемых районов. Но, констатируя все это, никак нельзя забывать, что враг удерживал стратегическую инициативу, на его стороне было подавляющее превосходство в силах, особенно в подвижности. А войска Западного фронта были слабо укомплектованы, испытывали острый недостаток в вооружении, боеприпасах. Командование фронтом ставило задачу на проведение контрподготовки, однако из-за недостатка артиллерии и боеприпасов провести ее не удалось. Определенную роль сыграло и то, что действия Западного и Резервного фронтов не были объединены одним командованием, хотя они сражались в одной полосе»{198}.

С 10 октября Ставка свела силы двух фронтов в один — Западный и поставила во главе его генерала армии Жукова. Командование и штаб фронта приняли энергичные меры по восстановлению обороны и организации упорного сопротивления противнику на рубеже Волоколамск — Можайск — Малоярославец — Калуга. Тяжелые бои разгорелись на всей 600-километровой полосе фронта, особенно за Клин, Солнечногорск, на Ленинградском и Волоколамском шоссе, в районе Нарофоминска, Подольска, на подступах к Туле и на каширском направлении. На всех направлениях гитлеровские войска встречали упорное сопротивление.

Лаконично, но исчерпывающе отозвался маршал Жуков о людях, на которых он опирался: «Должен отметить четкую работу штаба фронта во главе с генерал-лейтенантом В.Д. Соколовским, начальником оперативного отдела генерал-лейтенантом Г.К. Маландиным»{199}. За этой оценкой стоял огромный труд по восстановлению управления войсками, организации разведки, формированию из отступающих войск боеспособных частей и соединений, сооружению укреплений на передовых рубежах и в глубине обороны. Впервые в ходе войны были созданы мобильные противотанковые батальоны, сыгравшие важную роль в отражении танковых атак противника.

Любопытное признание оставил начальник штаба 4-й полевой немецкой армии генерал Г. Блюментритт: «Когда мы вплотную подошли к Москве… с удивлением и разочарованием мы обнаружили в октябре и начале ноября, что разгромленные русские вовсе но перестали существовать как военная сила».

Командованию Западным фронтом удалось своевременно вскрыть неподготовленность группы армий «Центр» к продолжению наступления на Москву. 30 ноября Г.К. Жуков представил в Генштаб план контрнаступления Западного фронта и попросил A.M. Василевского срочно доложить его Сталину, чтобы без промедления начать подготовку операции. «Хочу подчеркнуть, — писал, вспоминая те дни, маршал Василевский, — что Василий Данилович Соколовский… внес немалую лепту в разработку представленного Георгием Константиновичем плана… Это был талантливейший военачальник, обладавший огромным штабным и командным опытом, имевший очень солидную теоретическую подготовку»{200}.

Переход советских войск в контрнаступление 5 декабря оказался для противника неожиданным. Гитлеровцы были отброшены на 150—400 километров на запад, потеряв около полумиллиона солдат и офицеров. Германия оказалась перед перспективой ведения затяжной войны, в которой ее шансы на победу были минимальными. Вклад Соколовского в победу под Москвой был оценен орденом Ленина. В июне 1942 г. ему было присвоено воинское звание генерал-полковника.

В августе 1942 г., после того как ГК. Жуков получил назначение на пост заместителя Верховного Главнокомандующего, Западный фронт возглавил Соколовский, вначале как исполняющий обязанности, а с февраля 1943 г. — как полноправный командующий. Первым столь масштабным самостоятельным делом стала для него наступательная операция по ликвидации Ржевско-Вяземского плацдарма, который удерживала в своих руках группа армий «Центр». Противник задумал скрытно отойти с плацдарма, но об этом стало известно советскому командованию. И хотя сил у Западного фронта было негусто, немцам не удалось оторваться от наших войск, преследование велось непрерывно. Прибывающие подкрепления Василий Данилович с ходу вводил в сражение. Наши войска наносили чувствительные удары по врагу, окружали его и уничтожали. В результате противник был отброшен на 130—160 километров, линия фронта сократилась почти на 300 километров. За успешное осуществление этой операции генерал-полковник Соколовский был награжден орденом Суворова 1-й степени.

Летом того же 1943 г. войска под командованием генерала армии Соколовского (новое воинское звание ему было присвоено в августе) успешно провели две наступательные операции — Орловскую и Смоленскую.

В Орловской операции («Кутузов») — она составляла часть Курской битвы — войскам Западного фронта, действовавшим во взаимодействии с Брянским и Центральным фронтами, впервые довелось прорывать глубоко эшелонированную оборону противника, которую тот совершенствовал на протяжении двух лет. Эта задача была возложена на 11-ю гвардейскую армию генерал-лейтенанта И.Х. Баграмяна. Чтобы решить ее, было решено создать глубокое оперативное построение армии. Впервые в войне на участке прорыва на 1 километр фронта пришлось 200—260 орудий и минометов. Тем самым было обеспечено надежное огневое подавление противника и своевременное наращивание усилий маневром вторых эшелонов и резервов.

Уже на второй день наступления, начавшегося 12 июля, оборона врага была прорвана на глубину до 25 километров. Пытаясь закрыть брешь, гитлеровское командование непрерывно перебрасывало резервы с других участков фронта. Соколовский бросил в наступление, помимо 11-й гвардейской армии, 50-ю, 11-ю общевойсковые и 4-ю танковую армии. Противник был вынужден оставить Орловский плацдарм. Насколько же прав был Г.К. Жуков, писавший: «В годы войны Василий Данилович проявил большое дарование и способности крупного военачальника»{201}.

В августе—октябре 1943 г. была успешно осуществлена и Смоленская наступательная операция, получившая кодовое наименование «Суворов». В ходе нее войска Западного фронта продвинулись на 200 километров, освободили Смоленск и Смоленскую область и своим левым крылом вступили в пределы Белоруссии. Интересно, что в ходе подготовки операции именно сюда, в «хозяйство» генерала Соколовского, совершил свой единственный за всю войну выезд на фронт Верховный Главнокомандующий.

«В ходе Смоленской операции, — вспоминал генерал М.И. Чередниченко, в те дни начальник оперативного отделения штаба 49-й армии, — мне часто приходилось присутствовать при докладах командующего Сорок девятой армией генерал-лейтенанта И.Т. Гришина своих решений командующему фронтом В.Д. Соколовскому Мне и самому неоднократно доводилось докладывать по телефону ВЧ обстановку в полосе армии командующему фронтом. Это обычно случалось тогда, когда в полосе наступления армии происходили какие-либо заминки, неприятности или какие-либо важные события — скажем, ввод в бой корпуса второго эшелона… Я не помню случая, чтобы Василий Данилович выходил из себя даже в самых трудных ситуациях боевой обстановки. Он внимательно выслушивал доклад, сам наносил обстановку на карту (это чувствовалось по уточняющим вопросам), давал четкие указания и заставлял их повторить, чтобы убедиться, правильно ли поняты его указания»{202}.

Убедительные победы, однако, сменились осенью 1943 г. серьезными неудачами. В течение полугода в районе Витебска было предпринято 11 частных наступательных операций. Фронт потерял убитыми и ранеными более 330 тысяч человек, но войска вперед почти не продвинулись.

Фронт Соколовского не располагал необходимыми силами и средствами для разгрома противостоящей группировки немецко-фашистских войск: из его состава Ставка изъяла две общевойсковые армии, механизированный корпус и некоторые другие соединения. Не благоприятствовал и район действий — болота из-за неустойчивой зимы не замерзли и представляли собой почти непроходимую топь.

Вот что писал по этому поводу сам маршал: «Я, как командующий Западным фронтом, лично докладывал Верховному Главнокомандующему, что условия местности в “Смоленских воротах” — этом лесисто-болотистом дефиле — не позволяют вести зимой широкого наступления даже при наличии необходимых сил, чем фронт не располагал, и просил искать решение севернее или южнее “Смоленских ворот” или же ограничиться ведением на этом направлении активных действий для сковывания противника до весны 1944 года»{203}.

Однако Ставка, тем не менее, требовала продолжения наступления. М.А. Гареев считает, что Соколовскому не хватило мужества и настойчивости, чтобы доказать Сталину свою правоту. Верховный же был крайне раздосадован неудачами и в апреле 1944 г. прислал на Западный фронт комиссию Ставки ВГК во главе с членом ГКО Г.М. Маленковым. По заключению комиссии, сложившееся положение стало результатом неудовлетворительного руководства со стороны командующего фронтом, а также бывшего и действовавшего членов военного совета генерал-лейтенанта Н.А. Булганина и генерал-лейтенанта Л.З. Мехлиса: «Командование Западным фронтом зазналось, критически к своим недостаткам и ошибкам не относилось и не относится… Генерал армии Соколовский оказался как командующий фронтом не на высоте положения. Тт. Соколовский и Булганин прежде всего несут ответственность за то, что на Западном фронте не было должного воспитания командных кадров в духе правдивости и непримиримости к недостаткам»{204}.

Постановлением ГКО Василий Данилович был снят с должности командующего и назначен начальником штаба 1-го Украинского фронта. Забегая вперед, скажем, что довольно быстро Сталин признал, что погорячился, решая судьбу полководца. Уже во второй половине 1944 г. постановление ГКО было отозвано. А в июне 1946 г. на заседании Главного военного совета Сталин прямо признал: по Западному фронту было принято неправильное решение, и, чтобы поправить ошибку, предложил присвоить Соколовскому маршальское звание.

Меж тем Соколовский прибыл к новому месту службы. Здесь он вновь поступил в подчинение Ивану Степановичу Коневу, с которым вместе оборонял Москву. Как же много изменилось с осени 1941-го! Генерал-полковник Конев был уже Маршалом Советского Союза, генерал-лейтенант Соколовский — генералом армии, а в их распоряжении находилась сила, о которой под Москвой они и мечтать не смели, — семь общевойсковых, три танковые и две воздушные армии, в общей сложности 80 дивизий. Военачальники спланировали и осуществили две крупнейшие наступательные операции — Львовско-Сандомирскую и Висло-Одерскую.

За полтора месяца (в июле — августе) войска фронта окружили и полностью уничтожили группировку противника в районе Броды (восемь дивизий), освободили Львов, положили начало освобождению Польши, форсировав Вислу и захватив Сандомирский плацдарм. Отсюда 12 января 1945 г. был нанесен мощный удар по вражеской обороне. За 20 дней войска фронта продвинулись еще на 250 километров, форсировали реку Одер и захватили обширный плацдарм. Как писал немецкий генерал Ф. Мел-лентин, «невозможно описать всего, что произошло между Вислой и Одером в первые месяцы 1945 года. Европа не знала ничего подобного со времени гибели Римской империи».

Вершиной боевой деятельности 1-го Украинского фронта стало участие наряду с 1-м и 2-м Белорусскими фронтами в Берлинской операции. Штаб во главе с Соколовским в сжатые сроки провел огромную работу по планированию и подготовке операции. Но штурмовать столицу гитлеровского рейха Василию Даниловичу пришлось в другом качестве: накануне операции он был назначен первым заместителем маршала Жукова — командующего 1-м Белорусским фронтом. Здесь, как и на 1-м Украинском, он встретил старого боевого товарища.

В Берлинской операции с новой силой проявился талант Соколовского. Это Жуков посчитал необходимым отметить особо в аттестации, датированной июлем 1945 г.: «Высокой культуры, с большой военной эрудицией и организаторскими способностями генерал… Обладает большой силой воли и твердостью характера, смелый и энергичный, решительный и инициативный, постоянно требовательный к себе и подчиненным… В период Берлинской операции непосредственно руководил боевыми действиями по овладению Берлином и успешно выполнял задания командования фронтом».

Прорвав главную полосу обороны немцев на Зееловских высотах, войска фронта вплотную подошли к Берлину к 20 апреля. Десять дней шли жестокие уличные бои. Непосредственное руководство войсками, действовавшими в центральной части города, осуществлял Соколовский. Именно ему маршал Жуков поручил переговоры с начальником штаба сухопутных войск Германии генералом Г. Кребсом. Тот поздно ночью 1 мая перешел линию фронта, чтобы сообщить: А. Гитлер покончил самоубийством, образовано новое германское правительство, и он, Кребс, уполномочен обсудить условия капитуляции. Фашистскому генералу было заявлено, что советское командование требует безоговорочной капитуляции. Ссылаясь на главу нового правительства адмирала К. Деница, Кребс добивался перемирия, но советский генерал жестко ответил «нет». Лишь через сутки новых, еще более ожесточенных боев преемники Гитлера поняли всю тщетность дальнейшего сопротивления. Началась массовая сдача в плен немецких войск.

Как заместитель Жукова, генерал армии Соколовский присутствовал на церемонии подписания в ночь с 8 мая на 9 мая 1945 г. Акта о безоговорочной капитуляции фашистской Германии. Его вклад в Берлинской операции был оценен званием Героя Советского Союза.

В марте 1946 г. Василий Данилович сменил Жукова на посту главнокомандующего Группой советских оккупационных войск в Германии и главноначальствующего Советской военной администрации в Германии. Одновременно он являлся членом Контрольного совета по управлению Германией от СССР, куда входили также по одному представителю от США, Великобритании и Франции. 3 июля 1946 г. он стал Маршалом Советского Союза.

После упразднения Советской военной администрации в Германии в марте 1949 г. Соколовский был назначен первым заместителем министра обороны СССР, а в июле 1952 г. — еще и начальником Генерального штаба.

Назначение на пост начальника Генштаба произошло при следующих обстоятельствах. Сталин поставил вопрос об освобождении от обязанностей НГШ генерала армии С.М. Штеменко (подозрения у вождя вызвали тесные контакты Штеменко с Берией).

— Какие будут предложения? — спросил он у военного министра Василевского.

Тот ответил, что надо подумать, слишком ответственное дело, чтобы решать экспромтом.

— Вот всегда так, надо отложить, подумать, — в голосе вождя явственно послышалось раздражение. — Почему у вас нет предложений?

В этом момент, как вспоминал маршал Василевский, сидевший рядом с ним его заместитель Соколовский прошептал:

— Саша, я готов пойти на это, на Генеральный штаб.

— А как же ты как мой заместитель, кто же вместо тебя?

— Там посмотрим, я пока буду и то и другое. Не подведу.

Когда Василевский предложил кандидатуру Соколовского, Сталин тут же высказал согласие{205}.

На протяжении восьми лет Василий Данилович трудился на этом высоком и ответственном посту. На долю когорты высших военных руководителей, к которой принадлежал Соколовский, выпало осуществление коренного перевооружения армии и флота с учетом появления ракетно-ядерного оружия. Был создан новый вид ВС — Ракетные войска стратегического назначения. Перевооружение и реорганизация Вооруженных Сил, в свою очередь, потребовали пересмотра многих положений военной доктрины, определения характера и способов ведения ракетно-ядерной войны, нового подхода к вопросам боевой готовности.

В решении этих сложнейших проблем Василий Данилович показал себя видным теоретиком. Разработанный под его руководством труд «Военная стратегия» отразил современные представления по важнейшим вопросам стратегии как высшей области военного искусства и привлек живое внимание не только у нас в стране, но и за рубежом. Он и до сего дня не потерял своей актуальности. Соколовскому было не занимать способности глубоко проникать в суть сложных проблем, творчески подходить к их разрешению, убедительно и доходчиво излагать.

Тем не менее, как полагает академик РАН А.А. Кокошин, «даже выделявшийся среди военачальников послевоенного периода В.Д. Соколовский не может сравниться по своей образованности, эрудиции и культуре со многими военачальниками-теоретиками 20—30-х гг».{206}. Это было застарелая беда наших Вооруженных Сил, коренившаяся в репрессиях конца 30-х гг., которые грубо оборвали нить преемственности между поколениями советских военных мыслителей и полководцев.

Нельзя умолчать об одной нерадостной странице в биографии маршала Соколовского. С 1952 г. по 1961 г. он — член ЦК КПСС. В этом качестве принимал участие в октябрьском Пленуме ЦК 1957 г., на котором в отставку был отправлен Г.К. Жуков. Василий Данилович — Бог ему судья — присоединился к гонителям своего старого боевого товарища, охотно развивая нелепую версию Хрущева о бонапартизме бывшего министра обороны, жажде им политической власти. «…Сказать, что т. Жуков недопонимал и недопонимает роли партийно-политической работы в армии это, конечно, несостоятельно и несерьезно, и те крупные ошибки, которые допущены были Жуковым, конечно, не от недопонимания, как он, выступая здесь говорил, это ерунда, — говорил на Пленуме начальник Генерального штаба. — Дело заключается именно в линии поведения… Эта особая линия поведения вела к тому, чтобы армию прибрать к рукам в полном смысле этого слова и через армию, конечно, воздействовать тем или иным путем, я не хочу фантазировать, но воздействовать тем или иным путем, может быть, даже на Президиум ЦК, чтобы играли… чуть ли не под его дудку»{207}.

Соколовский неплохо сработался с новым министром обороны маршалом Малиновским. Правда, руководил он Генштабом лишь до 1960 г., уйдя, по свидетельству очевидцев, в знак протеста против решения Хрущева о сокращении Вооруженных Сил на 1,2 млн. человек. Маршал был уверен, что в этом случае обороноспособность СССР и его союзников не будет обеспечена должным образом.

Видный военачальник был назначен в группу генеральных инспекторов Министерства обороны. Он продолжал трудиться, передавая уникальный фронтовой опыт новому поколению руководителей Вооруженных Сил. Как и прежде, в круг его интересов в первую очередь входили проблемы военной стратегии, а также истории Великой Отечественной войны.

Накануне 1 мая 1968 г. Василий Данилович внезапно тяжело заболел. В ночь на 10 мая сердце маршала остановилось…

Данный текст является ознакомительным фрагментом.