Авиация спецназа

Авиация спецназа

Виктор Марковский

Тяжелые потери понес кандагарский 280-й ови в зимний период 198.5 г. В конце ноября полк принимал участие в запланированной крупной операции по уничтожению базового района Исламдара, к которой привлекались значительные армейские силы и спецназовские подразделения. Достичь внезапности намечали высадкой воздушных десантов сразу на 19 площадках, куда вертолетчикам предстояло дос тавить 2190 бойцов. Однако операция не заладилась с самого начала: разведать силы противника толком не удалось, экипажи слабо знали местность и оказались неподготовленными, огневые точки душманской ПВО до конца не были подавлены. При попытке десантирования на одной из площадок 23 ноября 1985 г. были подбиты сразу два Ми-8МТ комэска подполковника В.Г. Домрачева и командира звена капитана В.П. Капитонова. Летчики и десант успели покинуть вертолеты, добитые огнем душманов и сгоревшие на земле.

Когда выяснилось, что десантирование из-за путаницы с ориентирами выполнили еще и не в тех местах, руководство взял на себя командир полка полковник Ю.В. Филюшин. Командир прибыл в Афганистан лишь тремя месяцами ранее, но уже принял участие в шести крупных операциях и имел 78 боевых вылетов, поднимаясь в воздух практически каждый день. Филюшин вылетел на следующий день на своей «восьмерке» для высадки спецназа, управляя с борта вертолета десантированием группы, вышел к нужной площадке и высадил десант, но уже при отходе его подстерегла та же опаснос ть — вертолет попал под сильнейший зенитный огонь, упал и сгорел вместе с экипажем. Погиб сам командир, штурман А.В. Яковлев и борттехник П.Н. Коновалов, летавший с Филюшиным много лет.

Вертолет прибыл для эвакуации раненых из 70-й омсбр. Операция под Гардезом, осень 1984 г.

Через две недели после гибели командира полка, 6 декабря 1985 г., Ми-8МТ капитана И.М. Шамсеева вылетел для эвакуации окруженной душманами разведгруппы. 13 спецназовцев вели бой в пустыне у Лашкаргаха, вдали от своих, и, кроме помощи «воздуха», рассчитывать им было не на что. Экипажу Шамсеева удалось пробиться и подобрать группу. Казалось, самое трудное уже позади, но на взлете машина попала иод плотный огонь ДШК, изрешетивший вертолет. Потерявшая управление «восьмерка» разбилась, похоронив подсвоими обломками экипаж и разведчиков.

Трофейное оружие: винтовки «маузер» и «бур» английской системы Ли-Энфильда различных моделей, получившие свое наименование из-за использования в англо-бурской войне. Среди трофеев оказался и древний пулемет системы Виккерса (крайний), попавший в Афганистан не менее полувека назад.

Захваченные у душманов китайские безоткатные орудия и пусковые установки PC разных типов и моделей.

Тяжелое вооружение: трофейные минометы калибра 82 мм, преимущественно китайского и пакистанского производства.

При высадке спецназовских групп в начале 1986 г. 280-й овп потерял еще три Ми-8МТ. Одна из машин взорвалась в воздухе у Аашкаргаха 19 января и сгорела вместе с экипажем капитана С. Сергина и пятью десантникам и. Причиной явилась неосторожность одного из бойцов в обращении с ручной гранатой, после взрыва которой вертолет потерял управление, винт ударил о хвостовую балку и машина развалилась в воздухе. Ровно через два месяца, 19 марта, еще одна «восьмерка» была подбита при подборе группы в пустыне, однако экипаж без потерь сумел покинуть горящую машину и был подобран другим вертолетом. Еще один Ми-8 был потерян при взятии укрепрайона «Васатичигнай» под Кандагаром 28 февраля, в котором спецназ 173-го осин поддерживал действия 70-й мотострелковой бригады. Разведчики высаживались на господствующие высоты, по из-за ошибки две группы десантировались прямо посреди опорного пункта душманов. Рядом рухнул расстрелянный из РПГ вертолет. из которого под прикрытием дыма и копоти удалось выскочить летчикам, однако бортгехник старший лейтенант К). И. Молоденков погиб в машине. Все же вертолетчики свое дело сделали: спецназ сумел выбить противника с высоты, а затем решительной атакой освободить соседнюю, обеспечив успех операции.

В августе 1986 г. вертолетчики подполковника А. Волкова из 280-го овп по наводке разведчиков отыскали замаскированный у селения в пустыне склад продовольствия. На месте насчитали несколько сот мешков муки, явно не принадлежавших никому из местных купцов (те нашли бы товару место получше, чем лощина в песках). Вывезти добычу на своих вертолетах не представлялось возможным, а ночевать, сторожа гору провианта, тоже. Вертолетчики ушли на базу, прихватив в качестве доказательства пару мешков. Пока начальство принимало решение и изыскивало транспорт, хозяева проявили расторопность и успели вывезти весь склад, не оставив и следа.

Ночные вылеты оставались эпизодическими из-за трудностей ориентирования, поиска, целеуказания и изрядного риска полетов в темное время суток, для чего вертолеты были мало приспособлены (особенно в горах, где полет по приборам был попросту опасен). Навигационное и прицельное оборудование па борту работы в темное время не обеспечивало, да и далеко не все летчики имели допуск к ночным полетам. Обычным был порядок, когда находящийся в засаде спецназ знал, что до рассвета ему придется рассчитывать только на свои силы (впрочем, обычно и противник ночыо избегал активных действий, опасаясь попасть в ловушку). Методические указания по организации ночной работы выпускались, но то и дело сами вылеты по ночам запрещались командованием ВВС 40-й армии после очередной аварии и разбитой машины. В итоге ночная работа ограничивалась перевозками людей и почты и охраной собственных аэродромов, для чего организовывалось патрулирование их окрестностей.

К числу немногих удачных примеров относится успех, достигнутый в апреле 1986 г. у кишлаков Кучкай-Карез и Гаркалай под Кандагаром. Командир разведгруппы 173-го оспн, трое суток наблюдавшей за дорогой, сообщило замеченном оживлении на трассе — под покровом ночи па маршрут вышла колонна из шести «Тойот». К дороге направились три бронегруппы па БМП, а с Кандагарского аэродрома поднялось дежурившее в готовности звено Ми-24. Вертолетчики подсветили местность САБ и под их «люстрами» атаковали караван. Удар с воздуха был настолько ошеломляющим, что охрана каравана без боя бросила свой груз и разбежалась. Без единого выстрела спецназу достались все шесть машин, груженных оружием и боеприпасами.

Горит разбившийся Ми-8 капитана Г.И. Харина из 280-го овп. Во врезавшейся в землю машине погибли все десантники и экипаж, кроме выброшенного при ударе штурмана. Кандагарский аэродром, 9 апреля 1980 г.

Сбитый и сгоревший на месте падения Ми-8. Место и обстоятельства не установлены.

Проверенная в деле совместная работа спецназа и «вертушек» доказала свою эффективность. Однако опыт взаимодействия выявил и ряд недостатков, преимущественно организационного характера. Спецназовские отряды и вертолетные эскадрильи принадлежали к достаточно разным структурам, имевшим свои цели и задачи, причем и у тех и у других их перечень был весьма объемен. У армейской авиации обеспечение действий СпН занимало далеко не первое место по значимости: так, поданным за 1985 г., львиную долю забот вертолетчиков занимали транспортные перевозки (44 % всех вылетов), авиаподдержка и БШУ в интересах сухопутных войск (27 %), патрулирование и сопровождение колонн (7 %), десантирование в ходе операций (7 %), воздушная разведка (8 %) и поисково-спасательная служба (10 %). При такой загрузке работа со спецназом нередко велась по «остаточному принципу». Слаженности мешала различная подчиненность и видение средств и возможностей решения задач. Имело место отсутствие взаимопонимания между «пешими» и «летными», по-своему представлявшими себе пути их достижения и руководствовавшимися разными наставлениями и инструкциями. Летчиков могли не устраивать предложенный маршрут и зона высадки, причем их слово оставалось решающим (служивший в кандагарском спецназе ст. лейтенант С. Козлов вспоминал случай, когда в ответ на его настойчивость командир Ми-8 напрямик объяснил: «Если будешь спорить, вообще никуда не полечу. У меня инструкций, запрещающих летать в таких условиях, столько, что я могу весь год колеса от взлетки не отрывать, и никто слова мне не скажет»).

Экипаж капитана Г. Павлова у своего Ми-24П, сбитого 12 июня 1985 г. при поддержке спецназа у Бамиана. Благодаря мастерству летчика никто из экипажа не пострадал. Хозяйственный борттехник Яейко забирает из кабины бортовой пулемет ПКТ: разбившейся машине дефицитное оружие больше не пригодится.

Спецназ и авиаторы принадлежали различным «ведомствам», имея свое командование и наставления. Разность в подчинении приводила к долгому прохождению приказов, уграте гибкости и оперативности. Решение на совместную работу выполнялось без намека на го, что еще в годы Великой Отечественной войны достигалось «боевым сколачиванием» подразделений с выработкой слаженности и чувства локтя. По большей части дело ограничивалось получением боевой задачи на совместные действия с привлекающимися от случая к случаю экипажами и кратким инструктажем. Наиболее дальновидные командиры при этом старались изыскать возможность совместной проработки будущих вылетов, идя па не предусмотренную уставами совместную постановку задач экипажам и спецназу: в 335-м обвп комэск А.М. Райлян, будущий Герой Советского Союза, настаивал на закреплении такого порядка и, по возможности, постоянстве состава летных и «десантных» экипажей, при котором авиаторы успевали срабатываться и, что называется, в лицо знали «своих» бойцов.

Не все вертолетчики имели надлежащую подготовку для такой деятельности: обычным курсом боевой подготовки в Союзе вообще не оговаривалась отработка эвакуации и спасения, огневая поддержка с наземным авианаводчиком, и даже на самостоятельный выбор места посадки в незнакомой местности многие экипажи не имели допуска (предосторожность, вполне обоснованная: посадка на склоне или среди валунов каменистой площадки иной раз оканчивалась аварией со снесенным шасси, ато и переворачиванием вертолета). Несогласованность и проблемы со связью приводили к тому, что пехота и разведчики частенько не без опаски относились к появлению над головой авиации, резонно считая вполне вероятным риск попасть под огонь своего же прикрытия (тем более что такие случаи с гибелью людей бывали в 154-м и 173-м отрядах).

Взводный асадабадского отряда К. Шмидт вспоминал: «На войне промашки случаются часто. Для авиации сверху что свои, что «духи» — не разобрать. Попали мы как-то под ракетный залп с воздуха — слава Богу, мимо, только щебень от скал брызнул, обошлось парой контуженых. Но я после этого к авиации долго относился с опаской, полагая, что от «духов» мы как-нибудь отобьемся, а уж эти «соколы» второй раз точно не промахнутся».

Требовались организационные изменения, и они не заставили себя ждать.

Продолжение следует

Ми 8 авиаэскадрильи Среднеазиатского пограничного округа. Вертолеты погранвойск широко использовались при выполнении спецзаданий на севере Афганистана.

Их отличительной приметой являлась полоса на створках груэолюка.

Ми-8 из 280-го овп Маскируя принадлежность машин на них наносили афганские знаки Кандагар, зима 1980 г.

Ми-8 из 280 го овп с комплексом «афганских доработок» — пулеметным вооружением бронированием и эжекторами на соплах двигателей.

Кандагар, осень 1980 г.