ПОД МОСКВОЙ

ПОД МОСКВОЙ

Великая битва под Москвой описана во многих исторических трудах. Раскрыты хроникально и глубоко боевые действия различных армий, дивизий, частей всех родов войск. Названы имена тысяч героев в этом народном подвиге. Оценена по заслугам деятельность крупнейших советских полководцев и военачальников. Нас в данном случае интересует роль Леонида Александровича в ходе боев за нашу столицу. И прежде всего — в какой период сражения и при каких обстоятельствах артиллерист Говоров стал командующим 5-й армией на центральном, Можайском, участке обороны столицы.

Вернемся немного назад. В августе 1941 года шесть армий Резервного фронта (34, 31, 24, 43, 32 и 33-я) под командованием генерала армии Г. К. Жукова составляли второй оперативный эшелон, располагавшийся позади войск Западного фронта. Но в начале сентября Ставка в весьма спешном порядке посылает Жукова в Ленинград, где 13 сентября он вступает в командование Ленинградским фронтом, который в это время вел упорные бои с врагом уже у стен Ленинграда. Прибыв в Ленинград, Жуков попросил Ставку направить в его распоряжение Говорова. Видимо, он оценил боевые качества Говорова-артиллериста и хотел иметь его своим помощником в труднейший период борьбы за Ленинград. Однако Ставка не могла в тот момент удовлетворить эту просьбу.

6 октября 1941 года, едва стабилизировалась линия фронта на юго-западном и южном подступах к Ленинграду, Ставка отозвала Жукова в Москву. Последовало назначение его командующим Западным фронтом. Генерал-майора артиллерии Говорова переводят из Резервного фронта на Западный начальником артиллерии.

В своих воспоминаниях о великой битве под Москвой Маршал Советского Союза Г. К. Жуков пишет о сложнейшей обстановке, создавшейся тогда на всем Западном направлении:

«Немецкая группа армий «Центр», как мы теперь знаем, насчитывала в своем составе более 1 миллиона человек, 1700 танков и штурмовых орудий и свыше 19 тысяч орудий и минометов. Ее действия поддерживались мощным 2-м воздушным флотом, которым командовал генерал-фельдмаршал Кессельринг. Гитлер директивой от 16 сентября поставил группе армий «Центр» задачу: прорвать оборону советских войск, окружить и уничтожить главные силы Западного, Резервного и Брянского фронтов и затем, преследуя остатки войск, захватить Москву, охватывая ее с юга и севера.

30 сентября 1941 года противник начал наступление против войск Брянского фронта, а 2 октября нанес мощные удары по войскам Западного и Резервного фронтов. Особенно сильные удары последовали из района севернее Духовщины и восточнее Рославля по войскам 30-й и 19-й армий Западного фронта, а также 43-й армии Резервного фронта. Немецко-фашистским войскам удалось прорвать нашу оборону. Ударные группировки врага стремительно продвигались вперед, охватывая группировку войск Западного и Резервного фронтов» [22].

Государственный Комитет Обороны возложил защиту рубежей, находившихся в пределах 100 километров к западу от столицы, на Западный фронт, а непосредственных подступов к Москве — на войска Московского гарнизона.

Стремительно развивавшиеся события требовали стремительных, волевых и в то же время точных решений, организующих войска, штабы, население. Дни, ночи, часы были уже вне всяких пределов переполнены напряжением духовных и физических сил всех: на поле сражения, на командных пунктах полков, дивизий, армий, в Ставке Верховного Главнокомандования, на заводах и в партийных комитетах, в домах и на улицах Москвы. Завязались бои уже на Можайской линии обороны, где различные соединения и части объединяются в 5-ю армию под командованием генерал-майора Д. Д. Лелюшенко.

Вспоминая об этих днях, Лелюшенко рассказывает, как в первую же ночь организации обороны на Бородинском поле к нему приехал по поручению генерала Жукова начальник артиллерии фронта Леонид Александрович Говоров. Именно с ним Лелюшенко определял построение боевых порядков пехоты, артиллерии, танков и противотанковой артиллерии для отражения атак, которые вот-вот должны были начать в этом месте части немецкого 40-го моторизованного корпуса из 4-й танковой группы генерал-полковника Хепнера. Хепнер рассчитывал легко пробить дезорганизованную, на его взгляд, оборону столицы по кратчайшей прямой — через Можайск.

Дмитрий Данилович Лелюшенко, воин с пламенных лет гражданской войны, бывший конник, а впоследствии опытный танкист, человек горячей, неукротимой энергии и подвижности, стремившийся, как правило, находиться лично в зоне ближнего боя, встретился ночью на Бородинском ноле накануне кризисного для Москвы боя с человеком одной закалки и лишь иного склада характера.

Л. А. Говоров (слева) и П. Ф. Иванов. 1941 год

«...Глуховатым голосом Говоров изложил свои соображения об использовании противотанковой артиллерии и согласовании ее действий с танками и пехотой, посоветовал, как лучше построить боевые порядки армии в обороне»[23]

Стройный, подтянутый, спокойный, и в такую ночь Говоров с первого взгляда внушал к себе уважение. Мелкий штрих: грозная обстановка не помешала Лелюшенко и Говорову в коротком промежутке бессонной ночи неторопливо выпить по стакану горячего чая. И снова они и член Военного совета армии П. Ф. Иванов склоняются над картой, готовясь к жестокой битве.

Это было II—12 октября 1941 года. Утром началось сражение на историческом поле русской славы. Через три дня, во время отражения очередной вражеской танковой атаки, Лелюшенко был ранен и вывезен с поля боя. Вот тогда и вступил в командование 5-й армией Леонид Александрович Говоров.

Военный историк А. Н. Киселев в статье, посвященной 70-летию со дня рождения Л. А. Говорова, отмечая этот момент, пишет, что он спросил Маршала Советского Союза Жукова, чем было обусловлено выдвижение на должность командарма генерала артиллериста. Георгий Константинович ответил:

«Говоря кратко, мы исходили из двух важнейших обстоятельств. Во-первых, в период боев под Ельней генерал Говоров, будучи начальником артиллерии Резервного фронта, зарекомендовал себя не только как прекрасно знающий свое дело специалист, но и как волевой, энергичный командир, глубоко разбирающийся в оперативных вопросах; во-вторых, в нашей обороне под Москвой основная тяжесть борьбы с многочисленными танками противника ложилась прежде всего на артиллерию, и, следовательно, специальные знания и опыт Говорова приобретали особую ценность. Последующие события показали, что сделанный выбор был весьма удачен»[24].

Пошли жестокие бои, слившиеся в непрерывное сражение: на Бородинском поле, под Можайском, в районе Дорохово, Кубинка. Во многих исторических материалах и статьях участников и очевидцев можно найти ряд фактов, показывающих «почерк» командования 5-й армии в организации боев.

Танковому тарану немцев Говоров-командарм противопоставляет быстро сосредоточенную и эшелонированную в глубину артиллерию во взаимодействии с засадами танков и миннозаградительных отрядов саперов.

Хребтом 5-й армии в первых же боях стала 32-я стрелковая дивизия полковника В. И. Полосухина, только что прибывшая с Дальнего Востока. Вместе с этой дивизией первый противотанковый узел составили четыре артиллерийских полка, пять дивизионов «катюш», 20-я танковая бригада. Немецкому генералу Хепнеру не удалось разрубить этот узел, созданный в предельно сжатый срок.

Характерны дни 18—20 октября. Немцы ворвались й Можайск. Говоров упорно держит на Бородинском поле части дивизии Полосухина, хотя уже двое суток они обойдены противником. Командарм перебрасывает танки и минеров в засады, сковывает контратаками и этими засадами прорывающегося противника и только тогда разрешает командиру дивизии отход на новый рубеж, по левому берегу реки Москва. Выиграно пять драгоценнейших суток, и не допущен прорыв центра Можайского рубежа.

26 октября Говоров вводит с ходу в бой в районе Дорохове прибывшую к нему 82-ю дивизию — тоже сибиряков. К этому времени в 5-ю армию вливается еще одна — 50-я дивизия. Тщетно пытается генерал-фельдмаршал фон Клюге, командующий 4-й полевой армией, пробить оборону 5-й армии Говорова по короткой прямой на Москву — через Дорохово, Кубинку.

И вот атаки немецко-фашистских войск захлебнулись. Только в районе Бородино и Можайска 40-й моторизованный корпус немцев потерял более ста танков, несколько сот машин и тысячи солдат и офицеров. Еще большие потери противник понес в эти дни и в полосе соседней 16-й армии генерал-лейтенанта К. К. Рокоссовского на магистрали Ржев — Волоколамск — Москва. Там навеки покрыла себя славой 316-я стрелковая дивизия.

Нельзя не отметить глубокого понимания обоими командармами — Рокоссовским и Говоровым — всей значимости оперативного взаимодействия их армий для удержания центра, имея в виду, что еще 14 октября 3-я немецкая танковая группа генерала Рейнгардта овладела городом Калинин, и Москве угрожал удар огромной силы и с северо-запада. Героические бои частей 16-й и 5-й армий на волоколамском и можайском направлениях в эти самые кризисные для Москвы дни обеспечили успех последующих решающих боев. «Это были грозные дни», — вспоминает о них Маршал Советского Союза Г. К. Жуков[25].

В ноябре враг как будто отказался от таранного удара на участках центральных армий Западного фронта. Его танковые группировки стали наносить удары на Москву южнее и севернее. До конца ноября 2-я танковая армия Гудериана пыталась пробить оборону столицы в районе Кашира, Тула, но и там противник получил решительный отпор. Однако ухудшилось положение в районе Клин, Солнечногорск, в стыке 16-й армии К. К. Рокоссовского и 30-й Д. Д. Лелюшенко. 23 ноября наши войска оставили Клин, 25 ноября из-за угрозы окружения была отведена от Солнечногорска 16-я армия. А 1 декабря противник неожиданно перешел в наступление и на наро-фоминском направлении, бросив в атаку до ста танков. Этот удар в центре фронта наносился в стыке 5-й и 33-й армий. Создалась явная угроза выхода подвижных войск противника на автостраду Минск — Москва, в тыл 5-й армии, а затем развития вдоль этой автострады прорыва на Москву.

И здесь вновь проявились качества Говорова — командарма, волевого, быстро и решительно действующего. Фашистская пехота расширяла прорыв на участке 33-й армии, танки двинулись по шоссе на Кубинку. Говоров тут же выехал на левый фланг своей армии, в деревню Акулово, куда были переброшены части 32-й стрелковой дивизии полковника В. И. Полосухина и артиллерийско-противотанковый резерв. Леонид Александрович находился на участке наметившегося прорыва до тех пор, пока противник не был разгромлен. Часть танков уничтожила артиллерия, часть подорвалась на минах. В отражении танковой атаки вынуждены были принять участие даже работники штаба 5-й армии. Дальше рубежа деревни Акулово враг не прошел.

Во второй половине следующего дня гитлеровцы вновь предприняли атаку в районе Акулово, и снова были с большими потерями отбиты. За два дня части 32-й дивизии сожгли и подбили 23 и захватили 11 танков, уничтожили до полка пехоты и сбили 5 вражеских самолетов. «Тогда танковые части врага, неся большие потери, повернули на Голицыно, где были окончательно разгромлены резервом фронта и подошедшими частями 5-й и 33-й армий, — пишет об этих боях Маршал Советского Союза Г. К. Жуков. — 4 декабря этот прорыв был полностью ликвидирован. На поле боя враг оставил более 10 тысяч убитыми, 50 разбитых танков и много другой боевой техники»[26].

Так завершился в те дни последний, по существу, этап оборонительного сражения за столицу нашей Родины. Стратегические и оперативные планы Гитлера и его генералитета рухнули, рухнули благодаря неизмеримым героическим усилиям всего советского народа в борьбе против фашизма, за свободу и независимость своего социалистического Отечества. Летопись битвы за столицу хранит множество отдельных подвигов, имен командиров, политработников, рядовых бойцов, партизан Подмосковья, граждан Москвы, заводов, колхозов. Под руководством Коммунистической партии, ее Центрального Комитета был использован весь мощный потенциал страны социализма, и эта всеобщая мобилизация охватывала одинаково духовные, моральные и материально-технические ресурсы.

В оперативно-стратегическом плане крах тщательно разработанного и, казалось, полностью материально обеспеченного замысла гитлеровского генерального штаба по захвату Москвы обусловило превосходство советского военного искусства над теорией и практикой фашистского блицкрига.

Советское командование сумело своевременно, еще в начале ноября, установить сосредоточение на флангах фронта обороны Москвы ударных группировок врага, определить направление его главных ударов. На этих направлениях немцы встретили глубоко эшелонированную оборону, с достаточным количеством противотанковых средств и инженерных сооружений. Самые опасные направления дополнительно прикрывали все наши основные танковые части. В итоге ожесточенных боев немецко-фашистские войска понесли здесь большие потери. Ощутимые удары по более чем 1000-километровым коммуникациям врага наносили партизанские отряды.

Документы тех дней, воспоминания участников, вся хроника сражения за Москву говорят и о том, что действия командующих армиями, командиров соединений, политорганов и штабов всех степеней отличались высоким искусством вождения войск, пониманием общих и частных задач операции, боя.

В ряду многих военачальников, продемонстрировавших силу и высокий уровень советской военной школы в тот период, был и командарм Леонид Александрович Говоров. 19 ноября ему было присвоено звание генерал-лейтенанта артиллерии. За отражение октябрьского наступления немецко-фашистских войск он был награжден орденом Ленина.

5—6 декабря началось контрнаступление наших войск под Москвой.

5-я армия, находившаяся в центре полосы Западного фронта, получила задачу активными действиями сковать немецко-фашистские войска, не дать им маневрировать из полосы армии к ее флангам, где войска Западного фронта наносили главные удары, и, наконец, не упустить момента для удара во взаимодействии с соседними армиями.

В составе армии Говорова к этому времени находились те же прославившиеся в ожесточенных оборонительных боях дивизии — 32-я стрелковая полковника В. И. Полосухина, 50-я стрелковая генерал-майора Н. Ф. Лебеденко, 82-я мотострелковая генерал-майора Н. И. Орлова. Командарм, Военный совет и штаб армии были поглощены подготовкой к переходу от обороны к наступлению. Командиры и бойцы дивизий чувствовали уверенность в своих силах, непрерывными разведывательными боями они нащупывали слабые места противника. Леонид Александрович отчетливо видел, что за два месяца непрерывных боев все дивизии и отдельные части, объединенные в армию буквально под огнем и танковыми атаками на Бородинском поле, превратились в хорошо слаженный боевой организм, способный к упорству, инициативе и в наступлении.

В целом задача перед Леонидом Александровичем Говоровым стояла довольно сложная. На центральном участке Западного фронта противник превосходил оборонявшиеся здесь войска 33, 30 и 5-й армий в живой силе в два, в артиллерии в полтора раза. Да и танков, которыми Говоров усиливал дивизии своей армии, было маловато.

5 декабря перешли в наступление войска Калининского фронта. На другой день развернулось наступление на обоих крыльях Западного, а также на правом крыле Юго-Западного фронтов в районе города Елец.

С первых же дней операция Западного фронта начала развиваться успешно. Мы не будем здесь излагать теперь уже общеизвестную хронику великой битвы под Москвой, эхо которой разнеслось по всему миру. Впервые за полгода войны Советские Вооруженные Силы нанесли такое поражение главной группировке немецко-фашистских войск, которое сами немецкие историки впоследствии оценили как катастрофу для всей германской армии и ее генерального штаба.

13 декабря, когда соседняя 16-я армия развивала удар к Истринскому водохранилищу, Говоров ввел в бой правофланговые части 5-й армии. Своим продвижением они способствовали успеху соседа.

В процессе разрастания контрнаступления 5-я и 33-я армии прорвали оборону врага на можайском направлении. После ожесточенных боев по освобождению района Руза, Дорохово 82-я мотострелковая дивизия генерал-майора Н. И. Орлова, усиленная 60-й отдельной стрелковой бригадой и танками, к вечеру 17 января вышла в район Можайск, Чертаново, Ямская. Противник заранее подготовил здесь рубеж. Говоров не мог допустить никакой паузы в боях. В ночь на 19 января после разведки боем и сформирования специальных штурмовых отрядов части генерала Орлова ворвались на станцию Можайск. Говоров решает и дальше вести бои ночью. Внезапность и смелость действий бойцов 82-й мотострелновой дивизии Позволяет ему не проводить плановую артиллерийскую подготовку и тем сберечь свою немногочисленную артиллерию. В ночь на 20 января 82-я дивизия атаковала противника в Можайске, и к утру весь гарнизон гитлеровцев был наголову разгромлен. Днем на городской площади состоялся массовый митинг жителей и воинов.

Леонид Александрович Говоров выступает на митинге в освобожденном Можайске

Части 5-й армии рвались дальше — к Бородинскому полю, где в октябре произошла их первая схватка с фашистскими оккупантами. Один из участников этих боев, бывший комиссар 27-го танкового батальона, А. Козинский привел в своих воспоминаниях[27] яркие примеры мастерского боя командиров, бойцов и политработников 82-й мотострелковой дивизии и частей усиления.

И опять-таки в ночном бою на 21 января Бородино и Бородинское поле были очищены от противника. Только в этом ночном штурме было уничтожено более 150 вражеских солдат и офицеров, взято 76 пленных, захвачено 8 орудий, танк, 2 самоходных орудия, 11 пулеметов и 9 машин с боеприпасами. Продолжая наступательные бои, части 5-й армии выходили на подступы к Гжатску. На рубеже от Ржева на юг к Юхнову войска Западного фронта начали переходить к обороне.

В личном деле Леонида Александровича Говорова есть краткая аттестация командующего Западным фронтом генерала армии Г. К. Жукова, написанная в ходе сражения. «Можайскую и Звенигородскую оборонительные операции провел успешно, — сказано там. — Хорошо ведет наступательные операции по разгрому можайско-гжатской группировки противника»[28]. Короче не оценишь труд военачальника в бою. Но тогда и не было времени для многословных реляций.

Леонид Александрович второй раз за период битвы под Москвой был награжден орденом Ленина.

И вот в апреле 1942 года он в осажденном Ленинграде.