PANZER VIB «КОРОЛЕВСКИЙ ТИГР»

PANZER VIB «КОРОЛЕВСКИЙ ТИГР»

В августе 1942 года Управление вооружений сухопутных войск Вермахта разработало тактико-техническое задание на тяжёлый танк, призванный в перспективе заменить недавно запущенный в производство «Тигр» – Pz.VI Ausf.E. На новой машине предполагалось использовать сконструированную в 1941 году фирмой «Крупп» 88-мм пушку KwK 43 с длиной ствола в 71 калибр. Осенью 1942 года к проектированию танка приступили фирма «Хеншель» и конструкторское бюро Фердинанда Порше, вновь вступившего в соревнование с Эрвином Адерсом.

Надо сказать, что ничего принципиально нового доктор Порше не предложил. Его танк VK 4502(Р) представлял собой несколько переработанный применительно к новому техзаданию танк VK 4501 (Р). От последнего позаимствовали ходовую часть, силовую установку из двух карбюраторных двигателей Simmering-Graz-Pauker мощностью 200 л с. каждый и электрическую трансмиссию. Были разработаны два варианта компоновки танка VK 4502(Р): с передним и задним расположением башни. При заднем размещении башни двигатель располагался в средней части корпуса, а отделение управления – впереди. Главными недостатками проекта стали недоведённость и низкая надёжность электротрансмиссии, дороговизна и невысокая технологичность производства. Шансов на победу в конкурентной борьбе с машиной Э. Адерса у него практически не было, тем не менее в 1943 году завод «Фридрих Крупп» в Эссене успел изготовить 50 башен для этого танка.

Большая часть из 489 изготовленных «королевских тигров» оснащалась башнями фирмы «Хеншель».

Что касается проекта, предложенного фирмой «Хеншель», – VK 4503(Н), то он в значительно большей степени отвечал требованиям военных. В частности, и выдвинутому в феврале 1943 года требованию максимально возможной унификации с танком «Пантера II». Впрочем, создавая новый тяжёлый танк, и Адерс не изобрёл ничего оригинального: взамен «ящикообразного» корпуса старого «Тигра» в основу новой машины были положены формы и пропорции корпуса и башни «Пантеры». При этом 150-мм лобовую броню корпуса расположили под углом 50° к вертикали, а 80-мм бортовую – 25°. В ходовой части применили девять сдвоенных опорных катков с внутренней амортизацией. Часть деталей ходовой части (в частности, ведущих колёс) заимствовали у «Тигра» и «Пантеры». В наследство от последней новой машине достались 700-сильный двигатель Maybach HL 230P30 и система охлаждения с четырьмя радиаторами, расположенными попарно слева и справа от двигателя. По-«пантеровски» в силовом отделении разместили и вентиляторы. У «Тигра» заимствовали карданный вал, а маску пушки и установку курсового пулемёта унифицировали с «Пантерой II».

Захваченный союзниками «Королевский тигр» раннего выпуска, покрытый циммеритом.

В середине января 1943 года Гитлеру показали модель танка VK 4503(Н). «Игрушка» понравилась, и работа пошла полным ходом. При этом так же, как в случае с танком «Тигр», поступило распоряжение использовать на танке «Хеншель» уже изготовленные башни конструкции Порше. Как видим, история вновь повторилась.

20 октября на полигоне Арис в Восточной Пруссии фюреру продемонстрировали полноразмерный деревянный макет новой машины. 18 ноября 1943 года в сборочный цех с фирмы «Вегманн» поступили первые три полностью скомплектованные башни и началась сборка танков. До конца года были изготовлены три предсерийные машины.

Новый танк получил обозначение Panzerkampftvagen VI Ausf.B (Sd.Kfz.182), позже заменённое на Panzerkampfwagen Tiger Ausf.B, или Tiger II. Неофициальное название Konigstiger – «Королевский тигр» – в Вермахте использовалось довольно редко, но именно оно стало наиболее популярным у противников Германии. Так, например, в нашей стране название «Королевский тигр» известно каждому, а «Тигр Б» или «Тигр II» в большинстве случаев вызовет удивление и недоумение.

Серийное производство началось в январе 1944 года, В соответствии с заказом Управления вооружений предполагалось изготовить 1237 танков «Тигр II» со средним темпом сборки 120 машин в месяц. Однако планам этим с самого начала не суждено было сбыться. Ещё 23 октября 1943 года, то есть спустя три дня после показа на полигоне Арис, 486 английских бомбардировщиков бомбили Кассель. Город был разрушен на 80 %, досталось и заводам фирмы «Хеншель». В результате к маю 1944 года заводские цеха покинули только 20 серийных «королевских тигров».

Своего максимума производство достигло в августе 1944 года, но и тогда не дотянуло до планового. Ещё один крупный удар по немецким танковым заводам авиация союзников нанесла осенью 1944-го. После этого выпуск «королевских тигров» сократился почти втрое.

С марта 1945 года к их производству должны были подключиться заводы Niebelungenwerke в Сент-Валентине, но по понятным причинам этого не произошло. В итоге было изготовлено всего 489 боевых машин этого типа. Некоторые источники приводят иное число – 477 единиц.

Как уже упоминалось, на первых 50 танках устанавливались башни конструкции Порше. Первые же бои с участием новых машин выявили у неё некоторые недостатки. Например, склонность снарядов к рикошету вниз при попадании в нижнюю часть маски, что грозило пробоиной в относительно тонкой крыше корпуса.

К маю 1944 года фирма «Крупп» разработала новую башню, которую стали устанавливать на танки, начиная с 81-й машины. Эта башня имела прямую 180-мм лобовую плиту, исключавшую возможность рикошета. Больший забронированный объём новой башни позволил увеличить боекомплект с 77 до 84 выстрелов.

Помимо замены башни, ставшей наиболее крупной модернизацией, в конструкцию танка в процессе серийного производства вносились и другие, более мелкие изменения. Была усовершенствована конструкция пушки, усилено бронирование моторного отделения, установлен новый прицел. В конце ноября 1944 года на «королевских тиграх» появилась новая гусеница, а в марте 1945 года внедрили бескомпрессорную продувку канала ствола пушки. Она осуществлялась воздухом из специального цилиндра, куда он нагнетался с помощью энергии отката орудия. К этому же времени пулемёты MG 34 заменили на MG 42, а шаровую установку курсового пулемёта – на установку пистолета-пулемёта МР 40.

В сентябре 1944 года в 503-й тяжёлый танковый батальон поступили первые «королевские тигры» с башнями «типа Хеншель».

По мере приближения конца войны в конструкцию танка вносилось всё больше упрощений. На машинах последних выпусков, например, отсутствовала даже внутренняя окраска. В течение всего серийного производства предпринимались неоднократные, но безуспешные попытки усовершенствовать бортовые передачи и двигатель танка.

«Королевские тигры» поступали на вооружение тяжёлых танковых батальонов (schwere Panzerabteilung – sPzAbt), в которых заменяли танки «Тигр I». Никаких новых частей для оснащения этими танками ни в Вермахте, ни в войсках СС не создавалось. Батальоны отзывались с фронта и в учебных центрах на полигонах в Ордурфе и Падерборне получали новую материальную часть и проходили переподготовку. Последняя облегчалась использованием на «Королевском тигре» большого количества стандартных для других немецких танков узлов и агрегатов. В частности, органы управления практически полностью соответствовали таковым на простом «Тигре».

Организационно к весне 1944 года немецкий тяжёлый танковый батальон включал в себя три танковые роты по три взвода в каждой. Взвод состоял из четырёх машин, рота – из 14 (из них два – командирских). С учётом трёх штабных танков батальон по штату должен был иметь 45 боевых машин.

Одним из первых получил новые танки 503-й батальон. 22 апреля 1944 года sPzAbt 503 был отозван с фронта на переформирование. Его 1-ю роту вооружили двенадцатью «королевскими тиграми» с башней «типа Порше». В двух других ротах остались старые «тигры» Ausf.E. Такое смешанное вооружение не было случайным, если принять во внимание, что с января по апрель 1944 года фирма «Хеншель» смогла изготовить всего 20 танков «Тигр» Ausf.B (за это же время цеха покинули 378 «тигров» Ausf.E).

Красноармейцы осматривают «Тигр Б», подбитый на Сандомирском плацдарме. Август 1944 года.

В конце июня батальон отправили из Ордурфа во Францию – сражение в Нормандии было в самом разгаре. Находившиеся здесь 101-й и 102-й тяжёлые танковые батальоны СС были вооружены танками «Тигр» Ausf.E. В мае 1944-го пять новых «тигров» Ausf.B поступили в штабную роту Учебной танковой дивизии (Panzer-Lehr-Division). Однако из-за технических неисправностей эти танки быстро вышли из строя и были складированы незадолго до высадки союзников. Так что прибытие sPzAbt 503 было весьма кстати. Впрочем, до Нормандии эта часть тоже не добралась в полном составе. Несколько «тигров» уничтожила авиация союзников ещё в ходе марша к линии фронта, несколько же «королевских тигров» пришлось оставить на складе близ Парижа из-за возникших технических неисправностей. После прибытия на фронт 503-й батальон вошёл в оперативное подчинение 22-му танковому полку 21-й танковой дивизии Вермахта, которая вела тяжёлые бои с английскими войсками в окрестностях Кана. Первой боевой операцией батальона стала ликвидация прорыва противника около Colombelles. В этом бою с участием «королевских тигров» были подбиты 12 «шерманов» 148-го Королевского танкового полка.

Советские офицеры осматривают трофейный «Королевский тигр». Польша, август 1944 года.

На стволе танка № 502 надпись «Слава к-ну Коробову». Эту машину сегодня можно увидеть в Военно-историческом музее бронетанкового вооружения и техники в Кубинке.

Ответ не заставил себя долго ждать, 18 июля 1944 года позиции sPzAbt 503 атаковали 2100 самолётов союзников. Во всяком случае, именно такое число указывается в зарубежной печати. Впрочем, количество самолётов явно завышено, по-видимому, кто-то приписал ноль к реальной цифре в боевом донесении. Тем не менее авиация действительно стала для союзников наиболее эффективным средством борьбы с немецкими танками. Благо у них было абсолютное господство в воздухе.

В эти дни, если верить горькой шутке немецких солдат, у них стал вырабатываться так называемый «немецкий взгляд», то есть взгляд, устремлённый в небо в ожидании очередной атаки английских или американских Jabo (Jagdbombenflugzeug – истребитель-бомбардировщик) – «темпестов», «тайфунов» и «тандерболтов».

Что же касается сухопутного вооружения, то кое-как бороться с «тиграми» могли английские боевые машины, вооружённые 17-фунтовыми пушками: танки «Шерман Файефлай» и «Челленджер», самоходки «Ахиллес» и «Арчер». Первой адекватно вооружённой американской машиной стала 90-мм самоходная пушка М36, появившаяся на Западном фронте в сентябре 1944 года.

Впрочем, вот что вспоминает по этому поводу Чарльз Гейселл, воевавший в чине лейтенанта в 628-м американском батальоне истребителей танков: «Наша часть была одной из немногих, оснащённых новым истребителем танков М36 с 90-мм пушкой. Большинство других батальонов оснащалось истребителями танков М10, вооружённых трёхдюймовыми пушками. Когда мы получали новые машины, нам сказали, что наша 90-мм пушка превосходит 88-мм немецкую. Но в первом же бою роты В нашего батальона с единственным „Королевским тигром“ мы обнаружили, что наши бронебойные снаряды не могут пробить башенную броню немецкого танка. Только попав в верхнюю часть башни, удалось вывести его из строя. В этом коротком бою рота В понесла потери. До конца войны нашему батальону с большим трудом удалось подбить ещё только один „Королевский тигр“.

Союзники использовали и другие способы борьбы с тяжёлыми немецкими танками. Один из таких способов описал участник Второй мировой войны генерал-лейтенант армии США Джеймс Холлингсворт: «16–19 ноября 1944 года шли бои на реках Ворм и Pep. 2-й батальон 67-го танкового полка оказался лицом к лицу с 22 „королевскими тиграми“. Мы применили приём ТОТ (Time-on-target). Этот приём заключался в одновременном залпе всех имеющихся огневых средств по одной цели. Ведя огонь из 105-, 155-, 203– и 240-мм орудий, мы заставили противника повернуть назад. На поле боя остались гореть три „королевских тигра“. Наши танковые 75– и 76-мм пушки не могли пробить броню немецких танков. 90-мм пушки истребителей танков из 201-го батальона также оказались бессильны. Слава Богу, нас выручила артиллерия».

А что же 503-й батальон? 12 августа «королевские тигры» получила его 3-я рота, и в таком виде батальон вёл бои у реки Орн. При прорыве из Фалезского котла немцам пришлось бросить почти все свои танки. Часть из них вышла из строя из-за многочисленных поломок, главным образом в ходовой части; часть, в особенности «королевские тигры», не могла переправиться через реку Sekwane. Мосты были взорваны, а паромов достаточной грузоподъёмности не было. Вскоре личный состав отозвали с фронта сначала в Маастрихт, а затем – в Падерборн. 22 сентября 1944 года sPzAbt 503 получил 45 новеньких «Тигров II», а 12 октября убыл в Будапешт.

Но, как говорится, свято место пусто не бывает. В 20-х числах сентября в Голландию под Арнем отправился другой батальон, перевооружённый к тому времени танками «Тигр» Ausf.B – sPzAbt 506.

Боевой дебют новых танков на Восточном фронте состоялся в августе 1944 года, и об этом следует рассказать поподробнее. Дело в том, что за послевоенные годы в отечественной печати это событие описывалось неоднократно и постепенно обрастало многочисленными и далеко не всегда достоверными подробностями. Достоверным, пожалуй, является только сам факт произошедшего боя, а в остальном авторы расходились даже в дате, не говоря уже о количестве участвовавших и подбитых «королевских тигров».

«Тигр II», захваченный американскими войсками в Остенроде. Обращает на себя внимание сквозная пробоина в борту башни, сделанная уже после захвата танка.

Если быть кратким, то наиболее расхожая версия выглядела так: на Сандомирском плацдарме немцы бросили в бой танковый батальон (иногда – полк) «королевских тигров», всего до 40 машин, и были разбиты, потеряв половину танков. При этом несколько танков были захвачены нашими войсками в исправном состоянии. И, наконец, примечательная подробность: в головном танке погиб его конструктор Фердинанд Порше (в некоторых публикациях – сын конструктора), самонадеянно уверовавший в несокрушимость своей машины.

Проще всего разобраться с «гибелью Порше». Немецкий конструктор умер в 1951 году, его сын – в 1998-м. К тому же на Сандомирском плацдарме действовали танки с башней «типа Хеншель», к которым Порше не имел даже частичного отношения.

Что касается остального, то попробуем изложить события, опираясь на факты. Итак, всё началось 14 июля 1944 года, когда в Ордурф прибыл для переформирования 501-й тяжёлый танковый батальон. Получив новые танки, батальон убыл на фронт и 9 августа 1944 года выгрузился на железнодорожной станции недалеко от польского города Кельце. В ходе марша к линии фронта много танков вышло из строя по техническим причинам, так что утром 11 августа в батальоне оставалось только 8 боеготовых танков. Весь день велись ремонтные работы, и часть неисправных машин была введена в строй.

На одной из площадей Будапешта. Эта машина принадлежит тяжёлому танковому батальону дивизии «Фельдхернхалле». Весна 1945 года.

Обстановка же на этом участке советско-германского фронта к этому времени складывалась следующая: войска 1-го Украинского фронта к 4 августа 1944 года захватили плацдарм до 45 км по фронту и 25 км в глубину на левом берегу Вислы. Противник предпринимал отчаянные попытки отбросить наши войска, вышедшие в район Сандомира. В первую очередь немцы нанесли ряд контрударов по флангам советских войск, находившихся на правом берегу Вислы. Встречными ударами с севера и юга в общем направлении на Баранув немецкие войска стремились выйти в район переправ, отсечь наши соединения, находившиеся за Вислой, от остальных сил и восстановить оборону по левому берегу. После провала контрудара противник предпринял попытки ликвидировать непосредственно наш плацдарм на левом берегу. Первый контрудар силами двух танковых и моторизованной дивизий враг нанёс 11 августа в направлении Сташува и продвинулся за два дня на 8 км.

«Королевский тигр» дивизии «Фельдхернхалле» у Королевского дворца в Буде. Будапешт, весна 1945 года.

Плацдарм к этому времени представлял собой неровное полукольцо, упиравшееся концами в Вислу. Примерно в середине этого полукольца, прикрывая направление на Сташув, оборонялась 53-я гвардейская танковая бригада из состава 6-го гвардейского танкового корпуса. К исходу дня 12 августа бригада оставила сначала железнодорожную станцию Шидлув, а затем – село Оглендув. Здесь имеет смысл обратиться к воспоминаниям командира 53-й гвардейской танковой бригады В. С. Архипова, который не без неточностей и противоречий (воспоминания-то писались спустя 30 лет после описываемых событий) воспроизводит события тех дней:

«В ночь на 13 августа в бригаде никто не спал. Во тьме, особенно летом, далеко и хорошо слышно. А звуки, которые до нас доносились, говорили, что утром будет тяжёлый бой. За передним краем противника, в стороне Оглендува, непрерывно и слитно, всё приближаясь и нарастая, гудели танковые моторы.

Местность была здесь не просто песчаная, но с песком слабым и зыбучим. Достаточно сказать, что попытки танкистов отрыть укрытия для машин были тщетными – стены окопа оседали тут же. В предыдущих атаках мы не раз наблюдали, как буксуют в этих песках немецкие «пантеры», как их механики-водители вынуждены подставлять нам борта машин. В боях за Шидлув и Оглендув эти поистине черепашьи манёвры «пантер», значительно уступавшие тридцатьчетвёрке в подвижности, помогли нам нанести противнику очень чувствительные потери (только за 11 августа бригада уничтожила 8 танков противника. – Прим. авт.). Надо полагать, что атаке в лоб по песчаным открытым полям он предпочтёт обходное движение. Перед нашим левым флангом (батальон Коробова) вся местность на виду. Зато на правом фланге (батальон Мазурина) есть глубокая и широкая лощина, по которой из Оглендува к Сташуву, пересекая передний край, тянется полевая дорога. За лощиной, где занимала оборону стрелковая часть, танки не пройдут – там болото. Значит, надо плотно прикрыть огнём выход из лощины.

Решили поставить несколько танков в засаду. Есть неофициальный термин: «заигрывающий танк». Его задача – заставить вражеские танки развернуться так, чтобы они подставили борта под огневой удар главных сил обороны. Эту роль мы поручили группе танков из батальона Мазурина. Возглавил группу заместитель комбата старший лейтенант П. Т. Ивушкин».

В засаду поставили два танка, обложив их копнами сжатой ржи и замаскировав таким образом под стога. Ближе к лощине стоял танк Т-34-85 младшего лейтенанта А. П. Оськина, получившего приказ без команды огня не открывать. Остальные танки бригады расположились справа и слева от дороги за грядой невысоких песчаных дюн. Впрочем, после нескольких недель непрерывных боёв танков в 53-й бригаде оставалось совсем немного – по-видимому, не более 15 машин. Но, поскольку бригада находилась на направлении главного удара противника, в ночь на 13 августа командир 6-го гвардейского танкового корпуса генерал-майор В. В. Новиков передал в её распоряжение много артиллерии. Прибыли корпусные 185-й гаубичный и 1645-й лёгкий артполки и 1893-й самоходный артполк СУ-85. Потом подошёл 385-й армейский полк ИСУ-152. Хотя все эти части и не имели штатной численности, тем не менее представляли собой грозную силу. Кроме того, в тылу 53-й гвардейской танковой бригады был развёрнут 71-й гвардейский тяжёлый танковый полк (11 танков ИС-2 и 1 ИС-85). Таким образом, выход из лощины находился под прицелом нескольких десятков орудийных стволов калибра 76– 152 мм.

Башня «Королевского тигра» крупным планом. 88-мм пушка L/71 – без сомнения, лучшая танковая пушка периода Второй мировой войны.

На руку нашим танкистам было и то, что немецкая авиаразведка приняла вторую линию обороны бригады (батальон автоматчиков и часть артиллерии) за первую. В результате предшествовавший атаке удар вражеской артиллерии и авиации пришёлся не по танковым батальонам.

В 7.00 13 августа противник под прикрытием тумана перешёл в наступление силами 16-й танковой дивизии при участии 11 (по другим данным – 14) танков «Тигр» Ausf.B 501-го тяжёлого танкового батальона.

«Туман мало-помалу рассеивался, – вспоминает В. С. Архипов, – тянулся уже клочьями. Ивушкин доложил: „Танки пошли. Не вижу, но слышу. Идут лощиной“. Да я и сам слышал этот низкий, приглушённый откосами лощины гул. Приближался он очень медленно, нервы напряглись, чувствую, как капли пота катятся по лицу. Каково же им там, впереди?! Но копны были недвижимы.

Глаза были прикованы к выходу из лощины. Чудовищных размеров танк выбирался из неё. Он полз на подъём рывками, буксуя в песке.

Радировал с левого фланга и майор Коробов: «Идут. Те самые, неопознанные». (В ночь на 13 августа разведка бригады доложила о появлении в Шидлуве танков неизвестного типа. – Прим. авт.) Отвечаю: «Не спешить. Как уговорились: бить с четырёхсот метров». Между тем из лощины выползла вторая такая же громадина, потом показалась и третья. Появлялись они со значительными промежутками. То ли это дистанция у них уставная, то ли слабый грунт их задерживал, но пока вышел из лощины третий, первый уже миновал засаду Ивушкина. «Бить?» – спросил он. «Бей!» Вижу, как слегка шевельнулся бок копны, где стоит танк младшего лейтенанта Оськина. Скатился вниз сноп, стал виден пушечный ствол. Он дёрнулся, потом ещё и ещё. Оськин вёл огонь. В правых бортах вражеских танков, ясно различимые в бинокль, появлялись чёрные пробоины. Вот и дымок показался, и пламя вспыхнуло. Третий танк развернулся было фронтом к Оськину, но, прокатившись на раздробленной гусенице, встал и был добит».

«Заигрывающие танки» сыграли свою роль. Немецкие боевые машины, выходя из лощины, поворачивали в сторону засады, подставляя свои левые борта под пушки танкистов и самоходчиков тяжёлого полка. Прямой наводкой ударило десятка три стволов, гаубичные дивизионы накрыли лощину навесным огнём, и она на всём протяжении до Оглендува скрылась в тучах дыма и песчаной пыли. В довершение немецкие боевые порядки «проутюжили» наши штурмовики. Словом, сами того не подозревая, наши войска применили по атакующим немцам уже упоминавшийся приём ТОТ – сосредоточенный огонь из всех видов оружия. Атака противника захлебнулась.

Во второй половине дня 16-я немецкая танковая дивизия возобновила атаки, но, судя по всему, «королевские тигры» в них уже не участвовали. Во всяком случае, среди 24 подбитых в этот день немецких танков, оставшихся перед обороной бригады, их было только три. Причём все три сгорели, и, по утверждению В. С. Архипова, сжёг их экипаж младшего лейтенанта А. П. Оськина, в который помимо него самого входили механик-водитель А. Стеценко, командир орудия А. Мерхайдаров (стрелял-то, собственно говоря, именно он), радист А. Грушин и заряжающий А. Халычев.

Впрочем, сам же В.С.Архипов пишет об этом бое: «Кто подбил и сколько – вопрос трудный, потому что вели огонь и танкисты двух батальонов – Мазурина и Коробова, и приданные нам два артиллерийских и два самоходно-артиллерийских полка. Отлично работала и штурмовая авиация, и не только в поле нашего зрения, но и за его пределами».

Маловероятно, чтобы «тридцатьчетвёрка» Оськина, пусть даже и с предельно короткой дистанции, когда каждый выстрел – в цель, за считаные минуты, если не секунды, успела подбить три немецких тяжёлых танка. В засаде были ведь ещё два танка, которые тоже вели огонь. Наконец, на головные немецкие машины обрушился шквал огня основных сил 53-й гвардейской танковой бригады и частей усиления. Судя по фотографиям буквально изрешечённых снарядами «тигров», подбитых в этом бою, огонь вёлся с разных направлений и отнюдь не одним танком. По-видимому, абсолютно точно можно утверждать, что экипаж А. П. Оськина подбил головной «Королевский тигр», что тоже немало.

За этот бой Александр Петрович Оськин был удостоен звания Героя Советского Союза, а Абубакир Мерхайдаров – ордена Ленина.

Американские танкисты осматривают «Тигр II», подбитый в ходе отражения немецкого контрнаступления в Арденнах.

Натолкнувшись на мощную противотанковую оборону, а к полудню 13 августа в распоряжение 53-й гвардейской танковой бригады в дополнение к уже приданным частям усиления были переданы несколько батарей 1666-го истребительно-противотанкового артполка и дивизион 272-го гвардейского миномётного полка БМ-13, немцы к вечеру отошли на исходные позиции. К концу дня бригада заняла оборону по южной части высоты 247,9 в 300 м от деревни Оглендув. Пополнив 1-й и 2-й батальоны танками за счёт 3-го и 10 машинами, прибывшими из ремонта, около полуночи бригада без артподготовки атаковала Оглендув. К рассвету деревня была очищена от противника.

Сожжённый «Королевский тигр» на Кюстринском плацдарме недалеко от Зееловских высот на подступах к Берлину. Апрель 1945 года.

Среди взятых трофеев оказались и немецкие танки неизвестного типа. Тут-то и выяснилось, что бой накануне пришлось вести с тяжёлыми танками «Тигр-Б». Об этом узнали из инструкций по эксплуатации, обнаруженных в брошенных танках. Утром, в горячке боя, разбираться было некогда. Поэтому в первом донесении, сосчитав горящие танки, сообщили об уничтожении трёх «пантер». С учётом внешнего сходства это было неудивительно.

Захваченные боевые машины имели башенные номера 102, 234 и 502. Танки № 102 и № 502 были командирскими – на них имелись дополнительные радиостанции. Танк № 502 обнаружили во дворе дома на окраине деревни. Причина, по которой экипаж бросил технически исправную машину, прозаически проста и понятна: чтобы бежать не мешала. В танке находился полный боекомплект и достаточный запас топлива. Судя по всему, в утреннем бою 13 августа эта машина участия не принимала. При попытке запустить двигатель он завёлся с «пол-оборота».

В 9.00 2-й батальон 53-й гвардейской танковой бригады во взаимодействии со 2-й ротой 71-го гвардейского тяжёлого танкового полка и 289-м стрелковым полком возобновили наступление. Находившиеся западнее Оглендува «королевские тигры» встретили их огнём. Тогда взвод танков ИС-2 гвардии старшего лейтенанта Клименкова выдвинулся вперёд и открыл огонь по танкам противника. В результате короткого боя один «Тигр» был подбит, а другой сожжён.

По мере продвижения вперёд бригады 6-го гвардейского танкового корпуса организованного сопротивления противника уже не встречали. Бой распался на отдельные стычки и спорадические контратаки. На подступах к Шидлову в одной из таких контратак приняли участие 7 танков «Тигр-Б». Находившийся в засаде в кустарнике танк ИС-2 гвардии старшего лейтенанта В. А. Удалова подпустил «тигры» на 700–800 м и открыл огонь по головному. После нескольких выстрелов один танк сжёг, а второй подбил. Затем Удалов лесной дорогой вывел свою машину на другую позицию и снова открыл огонь. Оставив ещё один горящий танк, противник повернул назад. Вскоре атака «королевских тигров» повторилась. На этот раз они шли на стоящий в засаде ИС-2 гвардии лейтенанта Белякова, который открыл огонь с дистанции 1000 м и третьим снарядом зажёг вражеский танк. Таким образом, за 14 августа танкисты 71-го гвардейского тяжёлого танкового полка подбили и сожгли шесть «королевских тигров».

Всего же на поле боя между Сташувом и Шидлувом осталось 12 подбитых, сожжённых и исправных, но оставленных экипажами, «королевских тигров». Столь плачевный для немцев результат, вне всякого сомнения, стал следствием грамотной организации боя с нашей стороны. Командование 53-й гвардейской танковой бригады навязало врагу свой сценарий, заставив его полностью «сыграть по нашей партитуре». За этот бой командир бригады полковник В. С. Архипов был награждён второй Золотой Звездой Героя Советского Союза.

Этот танк из танковой дивизии СС «Мюнхеберг» был подбит в Берлине на площади у Потсдамского вокзала. Май 1945 года.

Захваченные танки «Тигр-Б» было решено доставить в Кубинку на НИБТПолигон. По результатам испытаний на полигоне было сделано заключение, что «танк „Тигр-Б“ представляет собой дальнейшую модернизацию основного тяжёлого немецкого танка T-V „Пантера“ с более мощным бронированием и вооружением».

Для оценки бронестойкости было решено подвергнуть испытаниям обстрелом корпус и башню танка № 102. Узлы и агрегаты с трофейной машины демонтировали для дальнейших исследований, а вооружение передали на ГАНИОП. Испытания обстрелом проводились в Кубинке осенью 1944 года и дали следующие результаты:

«1. Качество брони танка „Тигр-Б“ по сравнению с качеством брони танков „Тигр-Н“, „Пантера“ и СУ „Фердинанд“ резко ухудшилось. В броне танка „Тигр-Б“ от первых одиночных попаданий образуются трещины и отколы. От группы снарядных попаданий (3–4 снарядов) в броне образуются отколы и проломы большой величины.

2. Для всех узлов корпуса и башни танка характерным является слабость сварных швов. Несмотря на тщательное выполнение, швы при обстреле ведут себя значительно хуже, чем это имело место в аналогичных конструкциях танков «Тигр-Н», «Пантера» и СУ «Фердинанд».

3. В броне лобовых листов танка толщиной от 100 до 190 мм, при попадании в них 3–4 бронебойных или осколочно-фугасных снарядов калибра 152, 122 и 100 мм с дистанции 500– 1000 м образуются трещины, отколы и разрушения сварных швов, влекущие за собой нарушение работы трансмиссии и выход танка из строя.

4. Бронебойные снаряды пушек БС-3 (100 мм) и А-19 (122 мм) производят сквозное пробитие при попадании в кромки или стыки лобовых листов корпуса танка «Тигр-Б» на дистанциях 500–600 м.

5. Бронебойные снаряды пушек БС-3 (100 мм) и А-19 (122 мм) производят сквозное пробитие в лобовом листе башни танка «Тигр-Б» на дистанциях 1000–1500 мм.

6. Бронебойные 85-мм снаряды пушек Д-5 и С-53 лобовые листы корпуса танка не пробивают и не производят каких-либо разрушений конструкции с дистанции 300 м.

7. Бортовые броневые листы танка отличаются резкой неравнопрочностью по сравнению с лобовыми листами и являются наиболее уязвимой частью броневого корпуса и башни танка.

8. Бортовые листы корпуса и башни танка пробиваются бронебойными снарядами 85-мм отечественной и 76-мм американской пушек с дистанции 800– 2000 м.

9. Бортовые листы корпуса и башни танка не пробиваются бронебойными снарядами 76-мм отечественной пушки (ЗИС-3 и Ф-34).

10. Американские 76-мм бронебойные снаряды пробивают бортовые листы танка «Тигр-Б» с дистанции в 1,5–2 раза большей, чем отечественные 85-мм бронебойные снаряды».

При исследовании брони танка в лабораториях ЦНИИ-48 было отмечено, что «заметно постепенное снижение количества молибдена (М) на немецких танках T-V1 и T-V и полное отсутствие его в T-VIБ. Причину замены одного элемента (М) другим (V-ванадием) надо, очевидно, искать в истощении имевшихся запасов и потерь баз, снабжавших Германию молибденом».

В ходе испытания вооружения 88-мм пушка KwK 43 показала хорошие результаты по бронепробиваемости и кучности, практически такие же, как у нашей 122-мм пушки Д-25. Башню танка «Тигр-Б» 88-мм пушка пробила навылет с дистанции 400 м.

Ухудшение качества брони на немецких танках и снижение качества сварных швов отмечали и союзники после обследования ими трофейных «королевских тигров». Тем не менее этот тяжёлый немецкий танк оставался «твёрдым орешком». Вот что, в частности, сообщал в своём донесении о бронировании «Королевского тигра» сержант Клайд Брансон, командир танка из 2-й американской танковой дивизии: «Королевский тигр» с дистанции 150 м вывел из строя мой танк. Остальные пять танков открыли огонь по немецкой машине с дистанции 180–550 м. Хотя нашим танкистам удалось добиться пяти или шести попаданий, все снаряды рикошетировали от брони танка, и «Королевский тигр» ушёл назад. Если бы у нас был танк наподобие «Королевского тигра», то мы давно были бы уже дома».

Американский бронебойный 75-мм снаряд далеко не всегда пробивал бортовую и совсем не пробивал лобовую броню «Королевского тигра». Достаточно эффективный против бортовой брони 76-мм снаряд пробивал лобовую броню только с дистанции 50 м. Впрочем, как упоминалось выше, советские 85-мм бронебойные снаряды были ещё хуже. Пожалуй, единственным серьёзным противником «Королевского тигра» был советский тяжёлый танк ИС-2. Вот что пишет по этому поводу командир танка из 503-го тяжёлого танкового батальона СС унтерштурмфюрер К. Бромман: «Танки ИС были нашими самыми грозными противниками, их было чертовски трудно вывести из строя. У каждого танка есть ахиллесова пята – основание башни. Достаточно попасть в эту точку, и танк теряет боеспособность. Сражаясь на „Королевском тигре“, мне удалось с первого выстрела вывести из строя ИС-2 с дистанции 1700 метров. Это был удачный выстрел!» Неплохих результатов при стрельбе по немецким тяжёлым танкам добивались и советские САУ СУ-100, ИСУ-122 и ИСУ-152.

К концу 1944 года, по немецким данным, потери составили 74 «королевских тигра». При этом 17 танков удалось отремонтировать и вернуть в строй.

Последними крупными сражениями, в которых участвовали «королевские тигры», стали наступления немецких войск в Арденнах и в районе озера Балатон.

Германский план наступления в Арденнах был рассчитан на то, чтобы молниеносным ударом прорвать слабо защищённый участок фронта противника, устремиться к Намюру, захватить Льеж – главный центр коммуникаций 12-й группы армий союзников – и затем наступать на Антверпен и занять его. Если бы немцам это удалось, фронт союзных армий был бы разрезан пополам. Немцы рассчитывали уничтожить четыре армии: 1-ю канадскую, 2-ю английскую, 1-ю и 9-ю американские.

Для осуществления этого смелого, оригинального, но авантюристического плана фельдмаршалу фон Рундштедту передали 5-ю и 6-ю танковые армии СС и 7-ю полевую армию. Всего около 250 тыс. человек и 1 тыс. танков. Подготовка к операции велась в обстановке полной секретности, и она явилась полной неожиданностью для союзников.

16 декабря 1944 года немцы нанесли удар крупными силами между Моншау и Эхтернахом. Первая же атака смела всё перед собой, и германские танки устремились к Маасу. Впрочем, несмотря на густой туман, не позволявший союзникам использовать авиацию, уже 17 декабря сражение вступило в критическую фазу, так как чрезвычайно важный узел дорог – город Бастонь – прочно удерживала американская 101-я воздушно-десантная дивизия. Командовал ею генерал Маколиф. Попав в окружение и получив предложение сдаться, он ответил только одним словом: «Чудаки!» Немецкие моторизованные колонны были вынуждены обходить Бастонь по узким обледенелым горным дорогам. Темп наступления сбивался. Тем не менее к 20 декабря 5-я танковая армия СС уже выходила к переправам через Маас у Динана. Монтгомери был настолько напуган, что решил отходить к Дюнкерку. Но 24 декабря погода прояснилась, и это решило судьбу немецкого наступления. Около 5 тыс. самолётов англо-американских ВВС обрушились на боевые порядки, транспортные колонны и базы снабжения немецких войск. К 1 января отступление армий Рундштедта шло уже полным ходом. Арденнское наступление провалилось.

В числе многих немецких танковых частей в арденнских боях принимал участие 506-й тяжёлый танковый батальон. «Королевские тигры» вели огневые дуэли с «шерманами» в окрестностях Бастони. Там же воевали «тигры» 101-го тяжёлого танкового батальона СС. 68-тонным танкам было тяжело маневрировать на узких горных дорогах, где их к тому же не выдерживал ни один мост. С помощью «базук» американские парашютисты, оборонявшие Бастонь, подбили немало немецких тяжёлых танков.

Значительно лучше подходила для действий крупных танковых соединений местность в окрестностях озера Балатон в Венгрии, где немцы и предприняли последнюю в ходе Второй мировой войны попытку наступать. Целью наступления было деблокирование окружённой в Будапеште группировки.

Первый удар немецкие войска нанесли в ночь на 2 января 1945 года. В наступление перешёл IV танковый корпус СС при поддержке частей 6-й полевой армии – 7 танковых и 2 моторизованные дивизии. Эта группировка быстро прорвала фронт 4-й гвардейской армии и продвинулась в глубь нашей обороны на 30 км. Создалась реальная угроза прорыва немецких войск к Будапешту. На угрожаемый участок советское командование перебросило большое количество артиллерии – 1305 орудий и миномётов и 210 танков. Все дороги были перекрыты батареями тяжёлой и зенитной артиллерии, способной пробить лобовую броню немецких танков, а на флангах позиций с выносом в сторону противника были закопаны 57– и 76-мм пушки, предназначенные для ведения внезапного огня по бортам танков с коротких дистанций. Благодаря хорошо организованной обороне немецкое наступление к вечеру 5 января было остановлено. После боёв трофейной командой 4-й гвардейской армии было обнаружено и запротоколировано наличие сгоревших и подбитых 5 танков «Тигр-Б» (все из 503.sPzAbt), 2 танков «Тигр», 7 танков «Пантера», 19 танков Pz.IV, 6 танков Pz.III, 5 самоходных орудий и 19 бронетранспортёров и бронеавтомобилей. Кроме того, несколько груд металлолома не позволяли определить тип боевой машины.

Утром 18 января немецкая группировка возобновила наступление, теперь в направлении на Секешфехервар, который 22 января был оставлен нашими войсками. Чтобы заставить советское командование снять часть своих сил с направления главного удара, 25 января немцы предприняли танковую атаку из района г. Замоль на Миклош. В 9.20 две группы из 12 танков «Пантера» и 10 «Тигр-Б» из 507-го тяжёлого танкового батальона начали атаку позиций 1172-го истребительно-противотанкового полка. Командир полка решил заманить немецкие танки в огневой мешок, и это ему удалось. Потеряв за 6 часов непрерывного боя 16 орудий, полк уничтожил 10 танков «Пантера» и «Тигр-Б», а также 6 самоходных орудий и три средних танка.

Наиболее эффективными в борьбе с немецкими тяжёлыми танками были орудия, в том числе самоходные, крупных калибров. Так, 10 марта в ходе отражения второго этапа немецкого наступления отличились самоходки 209-й самоходно-артиллерийской бригады. Например, батарея СУ-100 под командованием капитана Васильева уничтожила в течение одного боя три танка «Тигр-Б».

Всего же в боях у озера Балатон в январе-марте 1945 года было уничтожено 19 танков этого типа. На 1 марта в строю Вермахта и войск СС оставалось 226 танков «Королевский тигр».

Значительная часть боевых машин этого типа была сосредоточена в Восточной Пруссии. В обороне Кенигсберга принимали участие тяжёлый танковый батальон «Великая Германия» из состава одноимённой дивизии, 511-й (бывший 502-й) и 505-й тяжёлые танковые батальоны. Танки использовались небольшими группами, и главным образом для стрельбы с места. В качестве неподвижной огневой точки «Королевский тигр» оказался наиболее эффективным. Так, например, 21 апреля 1945 года при отбитии атаки огнём одного «Тигра II» и двух САУ «Хетцер» было подбито 12 советских танков. По немецким данным, за неделю боёв с 13 апреля 511.sPzAbt записал на свой боевой счёт 102 советские боевые машины! Правда, традиционно не сообщается, сколько из них сгорело, то есть было потеряно безвозвратно.

Остатки 505.sPzAbt, приданые остаткам 5-й танковой дивизии, закончили свой боевой путь в Пиллау (ныне г. Балтийск Калининградской области).

502-й (бывший 102-й) и 503-й (бывший 103-й) тяжёлые танковые батальоны СС участвовали в обороне Берлина. Последний «Королевский тигр» был подбит в Берлине 2 мая 1945 года в районе моста Шпандау.

К сожалению, в немецкой статистике последнего месяца войны даются совместные данные по обоим типам «тигров», поэтому указать точное количество «королевских тигров» на том или ином театре военных действий не представляется возможным. Что же касается совместных данных, то по состоянию на 28 апреля 1945 года на Восточном фронте находилось 149 «тигров» обоих типов (из них боеготовых – 138), в Италии – 33 (22), на Западе – 18 (10).

В целом ряде источников, как зарубежных, так и поющих с их голоса отечественных, довольно усердно культивируется идея о том, что, дескать, «Королевский тигр» создавался тогда, когда потребность в скоростных танках отпала и задача заключалась в том, чтобы удержать в руках то, что уже было захвачено. Поэтому и было якобы разработано техническое задание на более медленный, но зато лучше защищённый и вооружённый, чисто оборонительный танк.

Странно всё это… Техническое задание на будущий «Королевский тигр» было выдано в августе 1942 года. Немецкие войска в Африке стояли у Эль-Аламейна, на Восточном фронте стремительно наступали на южном фланге – на Сталинград и Кавказ. Какое там удержание захваченного? Какой оборонительный танк?

В августе началось производство «Тигра», полным ходом шли испытания «Пантеры», и отступать в Рейхе никто не собирался. Однако сразу возникает вопрос: зачем понадобилось начинать проектирование ещё одного тяжёлого танка? Ведь и «Пантера», и «Тигр» по своим боевым возможностям заметно превосходили все танки стран антигитлеровской коалиции. Ответ прост: «Королевский тигр» создавался для пушки. Признаться, редчайший случай в истории танкостроения. Обычно было наоборот.

Действительно, к тому времени на основе зенитной пушки Flak 41 была разработана противотанковая пушка Pak 43. Сразу возникла идея установить её на «Тигр». Но попытка не удалась из-за недостаточных размеров башни последнего. Скрепя сердце пушку стали устанавливать на САУ «Фердинанд». Но от идеи установки её в танк не отказались. И Гитлера, и генералов, по-видимому, гипнотизировали исключительные баллистические качества орудия. Тогда-то, судя по всему, и возникла мысль о создании лучше всех вооружённой и самой неуязвимой боевой машины. Придание ей каких-либо «оборонительных» свойств изначально не предусматривалось.

Что же получилось в итоге? В создании танка, как известно, участвуют три стороны. Заказчик определяет тип танка с учётом вероятного противника и экономических возможностей страны, конструктор реализует заказ в чертеже, а изготовитель – в металле. Роль заказчика при этом самая важная, его ошибки не смогут исправить ни конструктор, ни изготовитель. С уверенностью можно утверждать, что при создании «Королевского тигра» свою работу заказчик провалил – тип танка был выбран неправильно. Попробуем разобраться.

Что касается вооружения, то на первый взгляд тут всё в порядке: 88-мм пушка Pak 43 считается одним из лучших в мире танковых орудий Второй мировой войны. На дальности 1500 м её бронебойный снаряд пробивал 215-мм броню, то есть в пределах дистанции прямого выстрела (для Центральноевропейского театра военных действий это 1800 м) был способен поразить любой советский, американский или английский танк. Но достаточно взглянуть на ТТХ этих боевых машин, чтобы увидеть, что ни одна из них такой бронёй никогда не защищалась. Тогда напрашивается вопрос: зачем? Зачем нужна пушка, возможность которой по борьбе с танками чуть ли не вдвое перекрывает возможности танков ей противостоять? Вплоть до конца войны эта задача успешно решалась 88-мм пушкой KwK 36 L/56, 75-мм KwK 42 L/100 и даже 75-мм KwK 40 L/48! Логичнее было бы использовать Pak 43 как противотанковое орудие особой мощности в буксируемом и самоходном вариантах (что, в общем-то, и делалось), а не на массовом тяжёлом танке (первоначальный план по выпуску «королевских тигров» превышал 1500 единиц).

Не всё просто и с броневой защитой. «Королевский тигр», безусловно, самый толстобронный танк Второй мировой войны. Причём с ярко выраженным дифференцированным бронированием. Однако неуёмное стремление к абсолютной неуязвимости привело к непомерному росту массы машины. Результат же оказался далёким от ожидавшегося. Различные способы борьбы с «королевскими тиграми» описаны выше, но похоже, что при его создании ни один из них в расчёт не принимался. Создаётся впечатление, что заказчик представлял себе поле сражения как огороженный забором большой плац, на котором всё и происходит. Но советские танкисты и артиллеристы на Сандомирском плацдарме, подпустившие «тигров» вплотную, а затем в считанные минуты превратившие самые толстобронные танки в решето, и американские парашютисты под Бастонью, в упор расстреливавшие эти же «тигры» из «базук», по-видимому ничего о планах немцев вести войну на плацу не знали.

Идея сработала бы только при условии навязывания противнику огневого боя на большой дистанции. Только в этом случае преимущества «Королевского тигра» в вооружении и броневой защите оказались бы реализованными. Но для этого было необходимо постоянное и интенсивное маневрирование на поле боя, которое не обеспечивалось ни моторно-трансмиссионной группой, ни ходовой частью танка.

Если взглянуть на таблицу, то можно увидеть, что показатели, характеризующие манёвренные качества, у «Королевского тигра» не такие уж плохие. Исключение составляет только удельная мощность. Однако в данном случае на ошибку заказчика наложилась и ошибка конструктора. С одной стороны, по причине отсутствия агрегатов, соответствовавших массо-габаритным характеристикам «Королевского тигра», на нём использовали таковые от «Пантеры» и «Тигра», с другой – применили новую схему ходовой части с двумя рядами катков и сверхширокими гусеницами (отсюда и удельное давление меньше, чем у «Тигра»). О том, что получилось в итоге, можно судить по выводам, сделанным после испытаний трофейных танков в СССР в 1944 году:

«Танк вследствие поспешности выпуска имеет большое количество конструктивных недостатков, главными из которых являются:

1. Бортовая передача разрушается полностью через 250–350 км пробега вследствие недостаточной механической прочности подшипников.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.