ИНДЕЙЦЫ

ИНДЕЙЦЫ

После того, как Уолтер Рейли основал на североамериканской земле первую английскую колонию и назвал ее Вирджиния, белые развернули по отношению к коренному населению, индейцам, фактический геноцид. Число аборигенов Северной Америки, которые за эти столетия были убиты, погибли от вынужденного голода или эпидемий, составляет многие миллионы. Индейцы стали жертвами геноцида и — впервые в истории, — подопытными объектами применения бактериологического оружия. Так, в 1763 году под предлогом заботы о «туземцах» различным индейским племенам были розданы зараженные одеяла, вызвавшие смертельные эпидемии. Причем все это возводилось в ранг официальной государственной доктрины и даже прославлялось. После Гражданской войны истребительные акции против индейцев достигли своей кульминации. Грандиозным массовым убийством, совершенным в 1890 году в Вундед Ни Крик (штат Южная Дакота), когда кавалерийский полк истребил многие сотни беззащитных мужчин, женщин и детей, было сломлено последнее более или менее значительное сопротивление «краснокожих».

Наряду с открытыми убийствами применялись и другие методы. Один конгрессмен заявил: «Каждый убитый бизон означает, что одним индейцем стало меньше!» Охотники на бизонов начали истреблять стада. С 1871 по 1874 год они застрелили 3 698 820 бизонов, причем большинство туш были брошены в прериях и сгнили. Через десять лет дошла очередь и до стад на Севере. По некоторым оценкам, в 1881 году в США на воле оставалось менее 100 бизонов. Тем самым была предрешена и судьба индейских племен, поскольку уничтожили их продовольственную базу. Та эпоха породила своих «героев», которые и по сей день официально причисляются к идолам американской истории. Один из известнейших истребителей бизонов, полковник Уильям Ф. Коуди, за бессмысленное убийство 3000 животных получил почетную кличку Буффало-Билл. Когда другой охотник на бизонов, некий Билли Комстоке, захотел оспорить у него этот титул, они заключили пари. Коуди выиграл, убив за несколько часов 69 бизонов, между тем как его соперник — всего 48. За это Коуди торжественно провозгласили «первым во всех прериях истребителем бизонов».

А вот характерная история из девятнадцатого века, плавно перешедшая в век двадцатый, — и завершенная вмешательством ФБР.

…Ранчо «Силвермун» отнюдь не относилось к самым крупным в Техасе. Луга его почти все выгорели, поля были не слишком плодородны, пара домишек имела жалкий вид, а несколько быков и коров с тавром в виде полумесяца давали мало дохода. Поэтому в сравнении со своими соседями, имевшими внушительные стада, владелец ранчо Хейл был не очень-то богат. Если тишина здесь вообще когда-либо нарушалась, то виной тому являлись ковбои Хейла. Правда, попытки ночью угнать чужой скот с других ранчо им редко удавались: соседи были настороже. Но кольт легко вытаскивался из кобуры, и для проезжих эта местность становилась все опаснее, поскольку их наличные деньги были призваны пополнять бюджет Хейла.

Во всех налетах участвовал и сын хозяина ранчо Уильям К. Хейл, по прозвищу Билл. Он любил этот способ приобретения денег и жалел лишь, что число проезжих так невелико.

Однажды летом 1899 года Билл с восемью долларами в кармане — больше в хижине отца он найти не смог — и провиантом на два дня вскочил в седло и навсегда покинул родное ранчо. На поясе у него висели два кольта. Так начал свою карьеру убийцы один из самых крупных преступников, какого когда-либо знали южные штаты, и у которого за три с лишним десятилетия не упал ни один волос с головы.

Билл Хейл скакал на север. Как он слышал, где-то в Оклахоме есть сказочный район: в нем хозяйничают банды, о богатстве которых ходят легенды. Билл неделями не слезал с седла, пока, наконец, не достиг желанного места. Горы графства Осейдж, дикая, изрезанная каньонами местность на территории индейской резервации. Ущелья и возвышенности служили бандам надежным укрытием. Отсюда белые разбойники предпринимали набеги. Преследователи лишь изредка решались отправиться в горы Осейдж: шансы вернуться назад живыми были крайне малы.

Белые преступники сознательно распространяли слухи, будто пропавшие стали жертвами «краснокожих». Точно так же индейцам приписывались и все те многочисленные разбойничьи нападения, после которых неопознанные преступники исчезали за границей резервации.

Билл Хейл сумел присоединиться к одной из банд, но его надежды быстро разбогатеть не сбылись; напротив, жизнь в палатке или в тесной пещере была куда менее комфортабельна, чем прежде в родной хижине. Хейла преследовала мысль, как бы поскорее разбогатеть. Тогда он нарушил неписаный закон этого края, своего рода гражданский мир между бандитами и индейцами. Бандиты не трогали индейцев — у них все равно нечего было взять, — а те, в свою очередь, терпели их выходки. Однако Билл Хейл стал грабить и индейцев. И когда кто-нибудь из них жаловался, что у него исчез скот, то наверняка можно было встретить в другом районе Хейла, продающего свежую говядину. Он с большой ловкостью отводил от себя подозрения, и постепенно почти полностью переключился на торговлю, которая приносила ему больше дохода и была безопаснее, чем разбой. Но Хейл все еще не нашел свой счастливый случай.

Однажды утром Билл неторопливо оседлал коня и спустился с гор в индейский лагерь, чтобы потребовать деньги, которые он одолжил одному своему клиенту.

Еще издали он услышал монотонные жалобные причитания: оказалось, должник его, старый индеец, умер. Хейл, пробормотав несколько слов сочувствия, кратчайшим путем поскакал в небольшой городок Фэрфакс. Там он пожаловался адвокату, что у него с умершим индейцем якобы были крупные дела, и тот остался должен крупную сумму. Через несколько дней родственникам индейца был вручен иск: мистер Уильям К. Хейл претендует на все имущество умершего, на его пастбища, рогатый скот и личную собственность, но и этим задолженность еще отнюдь не покрывается. Семья, знавшая о действительном небольшом долге, иск опротестовала. Дело дошло до судебного разбирательства. Хейл выставил своих «свидетелей» — довольно мрачных и грязных личностей.

«Так точно, ваша честь, — заверяли они, — мы хорошо знаем претензии мистера Хейла. Мы не раз были свидетелями, как он требовал от краснокожего поскорее уплатить долги. Каждый раз индеец полностью признавал их и просил отсрочки. А теперь набралась уже такая большая сумма, что и самый богатый человек не смог бы вечно ждать ее возврата. Мы, ваша честь, если говорить прямо, всегда удивлялись терпению мистера Хейла. Поэтому будет справедливо, если теперь он получит хоть часть того, что ему на самом деле причитается. А если нет письменных расписок, то мистер Хейл не должен нести от этого ущерб. Доверие за доверие — таков всегда был его девиз. Между честными людьми расписки ни к чему».

Благодаря лживым показаниям своих друзей с гор Хейл выиграл процесс. Этот судебный фарс он повторял еще не раз и с другими индейцами. Стоило какому-нибудь индейцу отправиться на тот свет, как Хейл сразу же притязал на оставшееся имущество, и каждый раз одерживал верх.

Но главное было еще впереди.

В районе резервации вдруг была найдена нефть, и это послужило началом целой трагедии. «Договор о правах на землю», который вашингтонское правительство в свое время заключило с жившими здесь индейцами, отнюдь не предусматривал неограниченной собственности для жителей резервации, хотя в некоторых отношениях и был более благоприятным, чем договоры, заключенные с другими племенами. Так или иначе, из факта обнаружения нефти для индейцев формально вытекала двоякая материальная выгода: предприниматели были обязаны платить федеральному правительству с каждого барреля нефти налог, доля которого причиталась индейцам, и к этому добавлялись некоторые доходы от сдачи части территории резервации нефтепромышленникам. Кое-кто из 2200 индейцев этого племени действительно разбогател, хотя позже в официальных версиях доходы их были несколько преувеличены.

Теперь пробил час для Уильяма К. Хейла и его компании. В графстве Осейдж обладание землей с нефтяными источниками стало опасным для жизни. Если раньше Хейл преступным образом присваивал себе имущество умерших, то теперь он сам стал заботиться о том, чтобы избранные им жертвы умирали «своевременно». Многие индейцы — точное число неизвестно — загадочным образом один за другим отправлялись на тот свет. Их находили то с пулей в черепе, то погибшими от «несчастного случая», раздавленными на ровном месте глыбами скал, само появление которых здесь было необъяснимым. Некоторые, выпив стакан виски, тут же в судорогах умирали с искаженным от боли лицом. И каждый раз выгоду от этого получал Хейл — от крупной страховки жизни, которая шла ему в карман, от подложных долговых расписок, которые без всякого труда признавались судом, или же от подозрительной грамоты на владение землей, составленной в пользу Хейла буквально накануне смерти индейца. Ни одно из этого множества убийств расследовано не было. Полицию штата Оклахома события, происходящие в графстве Осейдж, нимало не волновали. К тому же Хейл всегда имел неопровержимое алиби, ибо не убивал собственноручно, а предусмотрительно держался в тени, режиссируя действиями своих бандитов из-за кулис. Если же кто-нибудь не подчинялся или пытался болтать, через несколько часов он и сам становился мертвецом. Пусть даже каждое преступление в отдельности не приносило большого дохода, но в совокупности они дали Хейлу немалую прибыль. В 1920 году он покинул Осейдж и вернулся на свое ранчо. Прибранные им к рукам земли уже тогда составляли 20 тысяч гектаров, их дополняли стада крупного рогатого скота и лошади ценных пород. В Фэрфаксе Хейл приобрел половину акций одного банка, большой торговый центр, а также похоронное бюро, так что мог делать бизнес даже на погребении своих жертв. С тех пор его прозвали «королем гор Осейдж».

Однако новоиспеченному банкиру мало было достигнутого, серия убийств не прекращалась. Когда несколько индейцев поручили одному адвокату начать процесс против Хейла, этот адвокат неожиданно «выпал» из мчащегося поезда. Хейл обеспечил ему роскошные похороны. Теперь ни один адвокат не брался за дело, если его клиентом хотел стать индеец с гор Осейдж. Местные власти тоже ничего не предпринимали. Тем временем банкир-убийца готовил дельце, которое одним махом должно было принести ему больше 300 тысяч долларов. В такую сумму примерно оценивалась собственность престарелой индианки по имени Лиззи Квирос. Она имела нефтяные акции и обладала неслыханным по индейским масштабам богатством. У нее было три дочери: Рита Смит — замужем за белым, Анна Браун, муж которой погиб от несчастного случая (в виде исключения без помощи Хейла), и, наконец, Молли — младшая, хорошенькая незамужняя девушка.

Банкир Хейл начал свое новое дело с того, что «напустил» на Молли своего племянника Эрнеста Буркхарта. Парень, выполняя задание, добился успеха и вскоре женился на Молли. Счастливый дядюшка Уильям дал деньги на свадьбу, которая состоялась в апреле 1921 года. Вскоре таинственно исчезла Анна Браун. Через месяц труп ее, уже сильно разложившийся, с пулей в черепе, нашли в ущелье около Фэрфакса. Еще через несколько недель скончалась Лиз Квирос. Поползли слухи, что конец ее ускорил какой-то ядовитый препарат. Чтобы волнение как-то улеглось, Хейл решил выждать, и только в начале 1923 года распорядился совершить новое убийство. 6 февраля утреннюю тишину разорвал выстрел, и кузен Молли и Риты упал головой на руль своего «форда» модели «Т». Неуправляемая машина ударилась о фонарный столб, перевернулась, покатилась под откос и взорвалась, охваченная пламенем. Власти Оклахомы на это происшествие не отреагировали. Через месяц Уильям К. Хейл отправился на ежегодную ярмарку скота в Техасе. Когда он возвратился, Фэрфакс был охвачен ужасом и паникой, о чем он узнал еще на вокзале. В три часа ночи мощный взрыв потряс город, на воздух взлетел целый дом. Хейл приказал немедленно отвезти себя к своему другу-шерифу, где получил приятное известие: причины взрыва выяснены быть не могут, поскольку никаких следов не осталось, а хозяев дома разорвало на куски. Этими хозяевами были Билл и Рита Смит, еще недавно проживавшие в резервации. Смит и его жена-индианка переселились в город по настоянию Хейла.

Вечером того же дня к «королю гор Осейдж» пришел непрошеный гость. Это был изрядно выпивший Эйси Керби — люмпен, который не раз уже выполнял деликатные поручения бандита-банкира.

Хейл резко спросил:

— Я что, не запрещал приходить ко мне без вызова? Что случилось?

— Да все нормально, шеф, никто меня не видел.

— Я тебе приказывал не пить здесь, в городе. Скажи, наконец, что ты хочешь?

— Только не волнуйся, босс. Это было не больше, чем полпинты. Я только немного поиграл в Таун-салуне. Впрочем, неудачно. Теперь без гроша. Можно мне…

Хейл порылся в своем письменном столе.

— Здесь двадцать долларов. А о фейерверке больше ни слова. Я здесь ни при чем!

Затем поразмышлял несколько минут.

— Эйси Керби, — прошептал он, наконец, — дам тебе еще один совет, прежде чем ты покинешь город. Только тебе одному скажу. Ты сможешь стать богатым человеком, однако должен обещать мне исчезнуть не только из Фэрфакса, но и из Оклахомы. Где-нибудь в другом месте ты сможешь начать заново свою безумную жизнь.

Керби не потребовалось времени на раздумья.

— Хорошо, если дело выгодное, тогда Эйси исчезнет с горизонта.

— Ты знаешь аптеку Линкольна на Мейн-стрит? Еще два дня там будет находиться коллекция бриллиантов[32]. Брат Линкольна привез ее четыре дня назад и снова заедет за нею. Сокровища дадут тебе тридцать тысяч долларов. Ты должен следующей ночью взломать лавчонку. Это не опасно, Линкольн не живет в аптеке. Я приберег это для тебя, потому что ты этого заслуживаешь. Однако прежде чем ты налакаешься в городе, лучше будет, если ты навсегда уберешься отсюда. Когда бренди развяжет твой язык, он опасен для всех нас.

В приподнятом настроении Эйси Керби исчез в темноте.

На следующее утро Хейл прогуливался по Мейн-стрит. Наконец он зашел в аптеку Линкольна. Там он рассказал, что вчера поздно вечером он осматривал остатки взлетевшего на воздух дома и там, мол, услышал несколько обрывков фраз из проезжавшего автомобиля. Речь шла будто бы об аптеке Линкольна и великолепном фейерверке. Он не увидел никакой связи, пока его сегодня утром не озарило. В машине, очевидно, сидели преступники, и слова могли относиться к аптеке. Он и решил предостеречь, чтобы хозяева успели приготовить парням «горячий» прием.

Линкольн и его помощник решили провести предстоящую ночь в аптеке. Владелец приготовил пистолет-пулемет, оба сидели в темноте на корточках и ждали. Прошло шесть часов, когда на задней двери было выдавлено оконное стекло, и рука осторожно проникла внутрь помещения. На фоне ночного неба вырисовывались очертания фигуры; Линкольн бесшумно поставил автомат в удобную позицию… И снял руку со спуска лишь тогда, когда обойма опустела.

Когда за дверью аптеки наступила тишина, вспыхнул свет. В лужах крови лежал Эйси Керби, изрешеченный более чем двадцатью пулями. Теперь он уже не был опасен банкиру Уильяму К. Хейлу. Но, предвкушая радость большого улова, Керби проболтался нескольким собутыльникам накануне смертельного похода в аптеку.

Следующим «проколом» было очевидное: индейцы отнюдь не оставались равнодушными к преступлениям, совершаемым в отношении их соплеменников. Они посылали жалобы во все возможные инстанции и даже губернатору Оклахомы, прося защиты. Постепенно все поняли, что выгоду из всех этих убийств извлекал именно «король гор Осейдж». После взрыва в Фэрфак-се состоялся совет племени. Старейшины составили петицию министру внутренних дел в Вашингтоне. В петиции говорилось: «Поскольку убито много членов нашего племени и против них совершены и другие преступления, мы решили просить министра внутренних дел: пусть министерство распорядится схватить и предать суду убийц нашего племени». Затем следовал подробный список нерасследованных убийств и тех преступлений, в результате которых многие индейцы лишились принадлежавшего им имущества. В апреле 1923 года письмо индейцев оказалось на столе министра внутренних дел, и обстоятельства, определившие в те недели ход событий в Вашингтоне, способствовали тому, что оно не угодило сразу в корзину для бумаг.

Новый министр внутренних дел (после отставки Фолла) тщательно старался держаться подальше от подобных афер. В частности, внимательно занялся и петицией совета индейцев, тем более что речь шла об Оклахоме, а, следовательно, о нефти. Поскольку излагавшиеся в петиции вопросы относились к компетенции ФБР, министр распорядился направить в Оклахому нескольких агентов.

Летом 1923 года в Фэрфаксе один за другим поселились четыре человека: торговец скотом, геологоразведчик-нефтяник, страховой агент и врач, лечивший травами. Это были специальные агенты ФБР, которые устраивали встречи и совещания тайно: никто не должен был знать ни об их присутствии в городе, ни об их задании.

Сначала они занялись расследованием серии убийств в семействе Лиззи Квирос, и вскоре им удалось обнаружить и идентифицировать труп индейца Генри Бегущая Лошадь. В других случаях опознать трупы не удалось, поэтому дальнейшее расследованию не подлежало. Таким образом, по формальным основаниям убийства Анны Браун, Лиззи Квирос, Билла и Риты Смит не расследовались. Но и то, что было связано с гибелью Генри Бегущая Лошадь, давало достаточно улик. Незадолго до убийства этого индейца его жизнь была застрахована на сумму 25 тысяч долларов в пользу Уильяма К. Хейла. Дальнейшие розыски в архивах различных страховых обществ выявили большое число аналогичных случаев. Почти все страховые суммы, выплачивавшиеся непосредственно после заключения договора страхования, поступали на банковский счет Хейла. Кроме того, застрахованные погибали загадочным образом. Так или иначе, следы вели к «королю гор Осейдж». Один заключенный оклахомской тюрьмы сознался, что Хейл заплатил ему за два убийства. Стал известен и трюк, при помощи которого банкир избавился от одного из своих сообщников — Эйси Керби. В каком бы направлении ни расследовали специальные агенты ФБР — копались ли в старых судебных делах, или незаметно расспрашивали людей, — каждый раз они натыкались на Хейла.

Агенты ФБР принялись за семейство Хейла. Первым они допросили Эрнеста Буркхарта. Буркхарт выложил все. Дядюшка Уильям всю жизнь терроризировал его, и он подчинялся ему из страха за свою жизнь. А потом Буркхарт привел длинный список людей, которые осуществляли кровавые дела банкира. Он назвал имена убийц Генри Бегущая Лошадь, супругов Смит и Анны Браун. Кроме Эйси Керби, все эти убийцы были еще живы: одни сидели в тюрьмах за иные преступления, другие жили припеваючи в Оклахоме, а третьи все еще скакали по горам «с кольтом наготове». Большинство этих преступников было обнаружено, и почти все они без исключения поразительно быстро дали свои показания.

Банкира-убийцу арестовали. Вел он себя спокойно.

«Я скоро вернусь! — бросил Хейл репортерам, наблюдавшим за его отправкой в тюрьму. — Если понадобится, внесу миллион долларов залога».

И ему действительно чуть было не удалось сделать это. Хейл нанял самых прожженных адвокатов в Оклахоме. После первого процесса они добились в окружном суде решения, что данное дело не подлежит компетенции федерального суда. Верховный суд США этот приговор кассировал, а потому потребовался второй процесс. На нем один из свидетелей защиты дал под присягой ложные показания, и присяжные оказались «не в состоянии» признать Хейла виновным. Вопрос оставался открытым. Так дело дошло до третьего процесса и осуждения Хейла. Тогда его адвокаты подали на апелляцию и добились отмены приговора. В качестве причины пересмотра дела было выдвинуто утверждение, что судопроизводство велось не в надлежащем округе. Все это опять тянулось три года, и Хейл предстал перед судом в четвертый раз лишь в 1929 году. 26 января был вынесен приговор: пожизненное заключение без права кассации. Если учесть масштабы злодеяний банкира-убийцы, приговор этот был мягок, тем более что «пожизненное» заключение оставляло много путей на свободу. И действительно, в 1947 году Хейл был выпущен. Итак, за каждого убитого он отсидел всего несколько месяцев!

Официально историю с Хейлом в США относят к «одному из самых фантастических дел ФБР», и с этим вполне можно согласиться. В самом деле, разве не фантастично долго «король гор Осейдж» безнаказанно совершал преступления, ФБР спокойно взирало на них, а суды выслушивали адвокатов Хейла? Целых три десятилетия!

В послевоенный период и положение индейцев, и обеспечение их гражданских прав существенно улучшились. Произошло это, в основном, в ходе общей борьбы за гражданские права, достигшей максимума в конце шестидесятых — семидесятых годах. На этом пути бьши и насильственные действия, и помимо местных правоохранительных органов, в делах принимали участие и джи-мены. Вундед-Ни — населенный пункт в Южной Дакоте. Сегодня в нем имеется только четыре жилых дома и маленькая церковь. В 1890 году Федеральные войска убили здесь сотни мужчин, женщин и детей индейского племени сиу. Только в 1940 году индейцам были выплачены 200 тысяч долларов — по несколько сот за каждого убитого. В ноябре 1972 года индейцы со всех концов США направились в Вашингтон «по тропе нарушенных договоров», как они назвали эту акцию, и передали представителям Белого дома и «Бюро по делам индейцев» состоявший из 20 требований план улучшения условий своей жизни. Повсюду им было обещано «добросовестное изучение» их требований. Походя индейцы заняли здание «Бюро по делам индейцев». В результате этого акта был нанесен ущерб инвентарю и «похищен ряд предметов». Расследование взяло на себя ФБР. В ходе расследования прошли обыски в резервациях и стычки джи-менов с индейцами. Почти 300 индейцев из племени сиу 27 февраля 1973 года отправились в Вундед-Ни, заняли этот населенный пункт и забаррикадировались в нем. 70 дней противостояли индейцы войскам и джи-менам. Вундед-Ни был отрезан от внешнего мира, автомашинам с продуктами власти приказали объезжать его стороной. После того, как федеральные власти официально обещали изучить предложения индейцев и принять необходимые меры для их осуществления, индейцы отступили. 8 января 1974 года в Сент-Поле (штат Миннесота) начался процесс против вождей индейцев Рассела Минса и Денниса Бэнкса. Обвинительный акт гласил: «Заговор, бунт, поджоги и нападение на служащих федеральной администрации». Свидетель обвинения Стан Киль, полуиндеец, сознался, что в течение девяти лет являлся агентом ФБР, которое «внедрило» его непосредственно в штаб индейского движения в Рапид-Сити (Южная Дакота).

Драматическая страница запечатлена в официальной хронике Бюро: «Июнь 26, 1975 года. Специальные агенты Джек Р. Колер и Рональд А. Вильямс были убиты при проведении расследования в индейской резервации в штате Южная Дакота. За совершение убийства был осужден лидер движения американских индейцев Леонард Пелтиер».

…А теперь перенесемся в новое тысячелетие. Вот несколько историй с ФБР и индейцами. Времена меняются: в июне 2002 года специальный агент ФБР по Майами представлял в суде результаты расследования дела по растрате нескольких миллионов, принадлежащих индейцам племени семинолов. Дэнни Вишер, Тимми Кокс и Майкл Крамптон были обвинены в краже, растрате и отмывании денег, а также в заговоре с целью кражи $ 2 770 000, принадлежащих племени семинолов. Операция осуществлялась через корпорацию «Виртуэл дэйта, Ltd». Отмывались украденные средства через счет Вишера в банке в Белизе.

Дэнни Вишер и Тимми Кокс — чиновники администрации по делам коренных народов. Корпорация «Виртуэл дэйта» была зарегистрирована во Флориде на имена их, и Крамптона (зятя Вишера). Кокс переводил средства на счет корпорации и составлял акты о предоставлении неких информационных услуг. Эта преступная деятельность проходила с марта 2000 по апрель 2001. По совокупности обвинений подсудимым грозит более чем по 100 лет тюрьмы каждому, плюс штрафы и конфискация всех незаконно полученных средств.

В другом случае индеец племени миссосуки, У. Гаминг и пара ловких телевизионщиков, Джеффри де Форрест и Джеффри Парселл, организовали серию телепередач на средства племени (один из основных их источников — деятельность казино на территории резервации, пользующегося, как все предприятия коренного населения, значительными налоговыми льготами). Еженедельные передачи (спортивное ток-шоу и обзорный тележурнал) обходились племени более чем в 10 000 долларов в месяц. Платежи производились через Гаминга, уполномоченное должностное лицо. Больше половины этой суммы нечестивая троица делила межцу собой. Расследование провели агенты ФБР, вина по всем пунктам доказана и обвиняемые ее признали.

Средства, похищенные у индейцев, возвращены…