ПРОИСХОЖДЕНИЕ

ПРОИСХОЖДЕНИЕ

Итак, подразделение специальных агентов, созданное в 1908 году министром юстиции и генеральным прокурором Чарльзом Бонапартом в годы президентства Теодора Рузвельта, считается непосредственной предтечей ФБР.

Толчком к созданию нового органа власти послужила характерная для того времени, так до конца и не расследованная афера. Дело заключалось в следующем. Примерно 160 миллионов гектаров лесных угодий в малоосвоенных тогда западных штатах являлись собственностью правительства США, осуществлявшего надзор за ними силами специального отдела министерства внутренних дел — «General land office». Сотрудники же этого отдела устроили неплохой бизнес — начали продавать большие участки непринадлежавшей им земли деревообрабатывающим фирмам и переселенцам, и деньги рекой потекли в их собственные карманы. Разумеется, долго сохраняться в тайне это не могло. Информация о спекулятивных акциях поступила и в правительство, и в прессу; выяснилось, что в этой выгодной ловле рыбы в мутной воде замешаны два видных лица: Джон X. Митчелл, сенатор от штата Орегон, и Джон Н. Уильямсон, член палаты представителей оттого же штата. Оба были в 1905 году отданы под суд. Дело разбиралось долго и во многих инстанциях; Митчелл умер до вынесения приговора, а Уильямсону через друзей в Верховном суде США удалось добиться снятия обвинения. Неразбериху в судебных органах было столь же трудно выявить, что и махинации в «General land office». Афера втянула в свою орбиту новые группы, были названы новые имена видных вашингтонских лиц, тоже замешанных в спекуляции земельными участками, но в разбирательствах оказывалось больше политики и власти денег, чем законности. Подобные явления в правительственном аппарате мешали осуществлению честолюбивых планов Рузвельта. Поэтому президенту не оставалось ничего иного, как «одолжить» у финансового ведомства[6] нескольких детективов для расследования аферы и сбора сведений об ее участниках.

«Одолженные» тайные агенты так и не добились ясности в деле о расхищении земельных участков. Зато вторую часть задания президента они выполнили куда успешнее, представив Рузвельту объемистое досье о частной жизни многих конгрессменов из числа его политических противников.

Рузвельт решил, что настало время создать собственный следственный орган. Однако конгресс его представление отклонил. Тогда Президент пошел другим путем: 26 июля 1908 года он поручил министру юстиции — Чарльзу Джозефу Бонапарту, — организовать специальный следственный орган министерства юстиции. Этот декрет считается официальным «свидетельством о рождении» Федерального бюро расследований США (ФБР), а созданный следственный отдел (Корпус Специальных агентов) при министерстве юстиции — уже не предтечей, а исходной структурой Бюро.

Справка

26 июня 1908 года Уильям Стэнли Финч стал первым руководителем Бюро расследований. У. Финч — бакалавр юридических наук, следователь, затем (с 1908 г.) главный следователь департамента юстиции. После ухода из БР (30.04.1912 г.) возглавлял комиссию по исполнению Закона Манна, затем, с 1913 по 1940 год, служил в Департаменте юстиции в качестве специального помощника Генерального прокурора.

ФБР и по сей день официально является службой министерства юстиции США. Директора ФБР юридически непосредственно подчиняются «этторни дженерал», Генеральному прокурору США, который одновременно является министром юстиции, и в качестве такового — членом американского правительства.

Сотрудничество Рузвельта и Бонапарта восходит к 1892 году. Теодор, молодой человек из семейства, принадлежавшего к американской элите, тогда был Специальным Государственным уполномоченным, и проводил реформы в системе государственных структур Балтимора. Как уклончиво выражаются официальные историки ФБР, это были времена, когда осуществление законности было скорее политическим делом, чем профессиональным. Но некоторые элементы профессионализма Рузвельт-старший признавал, — в частности, умение метко стрелять он назвал в числе главных критериев приема в Пограничную службу. Чарльз Бонапарт острил, что тогда надо быть последовательным: устраивать попарные перестрелки, и принимать на службу тех, кто остался в живых. Но в целом они оба были «прогрессистами», в частности считали, что важнейшие критерии — личные качества, а не политические связи.

Теодор Рузвельт стал Президентом Соединенных Штатов в 1901 году (он был избран вице-президентом, и стал президентом после убийства действующего президента Мак-Кинли, которого смертельно ранил анархист, выходец из Польши); четырьмя годами позже Рузвельт назначил Чарльза Бонапарта министром юстиции и генеральным прокурором.

Прямым предшественником Бюро был, напомним, корпус специальных агентов, выведенных из ведения министерства финансов и подчиненных непосредственно министру юстиции.

Все привлеченные к работе в этой структуре прежде были детективами, — как правило, из штата Секретной службы.

Справка

Секретная служба США

Непосредственной «предтечей» профессиональной службы президентской охраны стало агентство Пинкертона. Некоторые историки утверждают, что, если бы 14 апреля 1865 года — в день убийства президента Линкольна, — Аллан Пинкертон находился в Вашингтоне, а не в Нью-Йорке, он обязательно бы предотвратил покушение и спас президента.

С именем Пинкертона связаны громкие эпитеты: основатель первой криминально-полицейской организации в США и «отец» американской Секретной службы. Обратимся к историческим фактам и попробуем понять, кем в действительности был Аллан Пинкертон.

Он родился в 1819 году в Глазго; молодым эмигрировал в Соединенные Штаты и к 1850 году работал бондарем в Данди, около Чикаго. Природный ум и наблюдательность помогли достичь крутого перелома в судьбе. Однажды, собирая хворост на одном из островов на озере Мичиган, Пинкертон наткнулся на остатки костра. Внимательный осмотр позволил предположить, что недавно здесь была стоянка группы людей. Аллан знал, что в этой местности орудовала банда разбойников; численность и некоторые приметы указывали, что это, возможно, их следы. Он сообщил о своем открытии шерифу, что — в конечном итоге, — и привело к аресту преступников. Эпизод получил хорошее «паблисити». Бондарь из Шотландии сразу же снискал себе репутацию замечательного сыщика. Аллан Пинкертон мгновенно осознал открывавшиеся перед ним возможности, и основал сыскную частную контору, которую претенциозно назвал «Национальное сыскное агентство Пинкертона», хотя в ней поначалу насчитывалось всего девять детективов. В качестве рекламного символа он избрал широко открытый глаз, под которым стояла фраза: «We never sleep» — «Мы никогда не спим».

Несомненно, Аллан обладал хорошими сыскными и, как оказалось, серьезными организационными способностями. Удача сопутствовала ему в первых предприятиях, например, в обнаружении фальшивомонетчиков. Успехи неизменно получали хорошую прессу; Пинкертон заботился о паблисити.

Росло число задач, росла численно и качественно организация. «Люди Пинкертона» гонялись за бандитами и грабителями банков, скакали на лошадях за преступниками в прериях, лежали в засаде на крышах вагонов поездов, мчавшихся через Дикий Запад. В числе профессиональных помощников была и женщина, Кэтрин Уэб — возможно, первая женщина-сыщик в мире.

Серьезной причиной успеха «Пинкертонов», как их стали называть, специалисты считают мастерское искусство маскировки и работы «под прикрытием», что включало и владение гримом и переодеванием, и умение ловко завоевывать доверие преступников и проникать в их банды. Именно эти способности принесли «пинкертонам» наибольшую славу, иногда и весьма дурную[7]. Большое значение имело и организационное обеспечение, и внимание к обстоятельствам, не имеющим прямого отношения к конкретному заданию.

Зимой 1861 года Аллан Пинкертон находился в Балтиморе — выслеживал банду фальшивомонетчиков, выдавая себя за биржевого маклера. Легенда предполагала многочисленные контакты и в деловых кругах, и в уголовной среде, и на «светском» уровне. Он умел втираться в доверие — и однажды ему стал известен план заговора против вновь избранного президента[8]. План был таков: по пути в Вашингтон, где должна была происходить инаугурация, Линкольну предстояла пересадка в Балтиморе. У выхода из туннеля его и должна была сразить пуля убийцы. Пинкертон немедленно отправился в Гаррисберг, чтобы предупредить Линкольна. Маршрут поездки был без всякого шума изменен, и президент избежал покушения. Так ли это было, до сих пор остается спорным. Во всяком случае, никакого судебного процесса по делу о покушении не проводилось.

Когда несколько позже разразилась Гражданская война, армия северных штатов призвала Пинкертона в свои ряды и подчинила ему службу шпионажа и контршпионажа. Под псевдонимом «Аллан» он, в ранге майора, создал первую Секретную службу США. Эта организация под названием «Сик-рит сервис» продолжала существовать и после Гражданской войны.

Существует американская Секретная служба и по сей день — в качестве сравнительно небольшой, хотя и весьма влиятельной и уважаемой ветви огромной сети секретных служб США. Она предназначена главным образом для охраны президента и борьбы с фальшивомонетчиками. Секретная служба стала прямым истоком, но только не частью ФБР — по целому ряду причин, о которых будет сказано позже, — оставаясь сравнительно небольшой высокопрофессиональной структурой (численность в настоящее время не превышает 5 тыс. человек). В этом качестве она значительно меньше вовлечена в социально-политические процессы, которые так сказались на уровне работы и имидже ФБР. Гораздо меньше и скандалов вокруг руководящих сотрудников Секретной службы, типа тех, которые происходили с директорами ФБР Греем и Сеншнзом — но о них в свое время.

Также в состав Корпуса были включены несколько десятков служащих ревизионного управления Министерства юстиции, которые ранее занимались расследованием финансовых злоупотреблений и контролем исполнения приговоров федеральных судов. Бюро на первых этапах своей работы расследовало нарушения законов, затрагивающие национальную финансовую систему (фальшивомонетничество, в частности), банкротство, натурализацию, антимонопольное законодательство, рабство и мошенничества с землей. Уже тогда серьезным препятствием становилась крайняя неоднородность законодательства, изменяющегося от штата к штату. Первое крупное расширение юрисдикции Бюро произошло в июне 1910 года, когда был принят «Закон Манна», или закон о «Белом Рабстве» — о недопустимости перевозки женщин из штата в штат с аморальными целями.

Это также обеспечило инструмент, с помощью которого федеральное правительство могло расследовать дела некоторых преступников, не совершивших никаких других «федеральных нарушений»[9], число которых оставалось весьма невелико. Нельзя не отметить, что в числе объектов федеральной борьбы находился и ку-клукс-клан.

Справка

В 1619 году в Северную Америку были привезены из Африки первые 20 черных рабов. Примерно за двести лет, по самым осторожным оценкам, со своей родины в Новый Свет были депортированы 20 миллионов африканцев. Вооруженное организованное насилие против негров, как и против индейцев, первоначально осуществляли войска. Задачей было не уничтожение негров — как же можно уничтожать рабочую силу, — а террор, который должен был подавить у них малейшую мысль об изменении условий жизни.

Когда осенью 1800 года потерпело поражение восстание примерно тысячи рабов во главе с Габриелем, солдаты для устрашения надолго оставляли казненных негров на виселицах. Рабовладельцы создавали и собственные органы насилия над неграми, не гнушаясь при этом прибегать к услугам профессиональных убийц-охотников на людей. Такие объявления, как приводимое ниже из газеты «Мемфис дейли игл», отнюдь не являлись редкостью во времена до Гражданской войны: «Внимание! Ловим рабов за умеренную цену. Первоклассные охотники с собаками, натасканными на негров. Двадцатилетний опыт. Самые низкие цены: 10 долларов — за поимку в пределах округа, 20 — в пределах графства, 40 — вне графства. Предложения адресовать…»

После победы Северных штатов для таких охотников на короткое время наступила безработица. Но пока в Вашингтоне Конгресс принимал различные законы, направленные на обеспечение гражданских прав негров, на Юге землевладельцы искали пути обхода новых законов. Толчок к этому был дан в декабре 1865 года. Бывшие офицеры войск южан и бывшие рабовладельцы, охотники на людей и различные авантюристы собрались в Пьюласки (штат Теннесси) и основали боевую организацию, с ритуалами, сильно отдающими средневековьем и названием, имитирующим лязг винтовочного затвора: ку-клукс-клан.

Похожие на привидения всадники в развевающихся белых балахонах с остроконечными капюшонами скакали по ночам через Диксиленд. Под знаком пылающего креста начались «воспитательные акции» против бывших рабов. Негров калечили и вешали, их хижины сжигали. Результаты террора проявились очень скоро: «цветные» снова работали на тех же плантациях, — правда, теперь уже как вольнонаемные рабочие, но с низкой зарплатой.

Строго организованный, ку-клукс-клан быстро превратился в мощную террористическую организацию, тайное судилище. Временами он насчитывал до 6 миллионов членов. Куклуксклановцы продолжают деятельность и в наши дни, и это отчасти объясняет, почему черное население США кое-где до сих пор не пользуется в достаточной мере своими официально провозглашенными гражданскими правами. Негативное воздействие акций куклуксклановцев подкреплялось еще и тем, что в большинстве южных штатов местные законы очень долго обеспечивали сохранение дискриминации и социальной отсталости негров. Существенное продвижение в этом вопросе произошло только в последние десятилетия, хотя до «расовой гармонии» пока еще очень и очень далеко. Но здесь на первый план выступили иные факторы, о которых разговор будет позже…

Финч был в 1912 году назначен Специальным уполномоченным по делам нарушений закона Манна, а бывший Специальный ревизор, Брюс Биласки, стал новым руководителем Бюро расследований.

Справка

Александр Брюс Биласки в 1904 году получил степень бакалавра ?университет Дж. Вашингтона). Работал в Департаменте юстиции, затем Специальным следователем в Оклахоме. В Бюро расследований занимал должность помощника руководителя. С 30 апреля 1912 года по представлению Генерального прокурора стал начальником БР.

Первоначально следственный отдел еще не обладал должным влиянием. Так было и тогда, когда преемник Рузвельта, его протеже Уильям Тафт, 4 марта 1909 года присвоил новому органу наименование «Бюро расследований» (БР)[10]. Вашингтонские политики, принадлежавшие к различным противоборствующим группировкам, быстро поняли специфические возможности Бюро и стали сразу же использовать ФБР для обеспечения своих политических и карьерных целей. Для этого они проталкивали подставных лиц или родственников на хорошо оплачиваемые должности в ФБР, дабы получать информацию о своих политических противниках из первых рук. Все 167 сотрудников, насчитывавшихся в ФБР в 1910 году, выполняли прежде всего задания своих политических «друзей» — и количество и объем досье быстро увеличивалось…

Но этим их обязанности, к счастью и, в общем-то, естественно, не ограничивались; в частности, Бюро участвовало в разработке программы мероприятий по единообразному осуществлению федерального законодательства на всей территории США. Это составляло серьезную проблему. Отдельные штаты ревниво следили за сохранением своих политических амбиций и довольно разнообразных традиций. В Северной Каролине, например, открытое ношение огнестрельного оружия разрешалось, а тайное, наоборот, каралось тюремным заключением. Иначе обстояло дело в соседней Южной Каролине. Здесь ношение оружия считалось преступлением, но с одним исключением: во время богослужения в церкви оно было обязательным — юридический реликт времен истребления индейцев. В штате Джорджия в некоторых тюрьмах еще и сегодня заключенных держат в цепях. В штате Миссисипи, напротив, заключенным разрешают каждое воскресение свидание с родственниками и друзьями. Для этой цели на территории тюрьмы существуют специальные дома. В Арканзасе, Нью-Джерси и Мэриленде по сей день свидетельские показания, данные атеистами, не признаются и законной силы не имеют. В 16 штатах законы предполагают наказание за антирелигиозную пропаганду денежными штрафами и тюремным заключением. В некоторых штатах терпимо относятся к азартным играм, в других подвергают наказанию даже за безобидные пари. Юридическое разбирательство таких вопросов во многих штатах проводится в зале суда. Различия в законодательстве отдельных штатов, естественно, затрудняли деятельность федеральных органов.

В 1912 году ФБР занималось расследованием следующих дел: рабовладение, практикуемое в отношении белых граждан; незаконная перевозка алкогольных напитков из одного штата в другой; банкротства и мошенничество.

Юридические механизмы, обеспечивающие возможность работы федеральной структуры, чрезвычайно важны. Сложная и весьма развитая (кое-кто говорит, что чрезмерно) судебная система США очень серьезно ограничивает борьбу с преступлениями. Во многих случаях нельзя не только осудить человека, если хоть какие-то доказательства получены вне процессуальных норм, но и сама попытка преследования без достаточных юридических обоснований может обернуться встречным иском. И это — только в рамках одного штата, а преследование за целый ряд преступлений за границей штата, где они были совершены, до сих пор затруднено. Оно возможно лишь в случаях, когда преступление попадает в список «федеральных». Их до сих пор не так уж много, хотя список — в наибольшей степени стараниями Бюро, — все расширяется.

Очень много сказано и написано о той чуть ли не маниакальной тяге к расширению полномочий ФБР, которой особо отличалось Бюро во времена Гувера. Но при этом опускается важнейший момент: расширение правовой базы дает практическую возможность преследования любого преступника и везде, и множеством способов — что, по сути, и есть реальная задача службы безопасности. Как бы ни была продвинута и технически оснащена полиция города или служба шерифа округа, у централизованной (федеральной) службы возможностей больше: и в техническом, и в информационном плане. Практически только теперь, после 11 сентября 2001 года, баланс между либерализмом и гражданственностью резко сдвинулся в сторону последней.

Число специальных агентов при Б. Биласки перевалило за 300, и столько же человек выполняли функции поддержки. Во всех крупных городах, а также в нескольких мелких поселках у мексиканской границы были открыты отделения Бюро — Полевые офисы. Работу каждого возглавлял специальный агент, подотчетный Вашингтону. Полевые офисы, расположенные около мексиканской границы, специализировались на борьбе с контрабандой, нарушениями границы, а также собирали сведения в связи с тогдашней Мексиканской революцией.

Коренное расширение сферы деятельности принесла ФБР Первая мировая война. Теперь Бюро вменялось в обязанность преследовать все попытки уклонения от воинской повинности, и оно стало отвечать также за ведение контрразведки.

Справка

Общее развитие правоохранительных органов в США

Становление полицейской (правоохранительной) системы происходило в США в процессе экспансии, и это до сих пор накладывает существенный отпечаток.

Колониальное завоевание континента равным образом осуществлялось как войсками, так и переселенцами из всех частей света. Миля за милей колонисты продвигались все дальше на запад. Для поддержания внутреннего порядка, а также для защиты интересов группы избирался шериф — человек, наделенный полицейскими функциями. Его власть зиждилась на личных качествах, а также не в последнюю очередь на имущественном положении, богатстве — хотя нередко, прежде всего, на ловкости обращения с кольтом.

«Дистрикт атторней» — прокурор округа, начальной административной единицы, — и шериф, остаются выборными единицами и по сей день. Обе эти должности доходны и, кроме того, дают немалое политическое влияние. Шериф — главный полицейский графства, и вместе с тем судебный исполнитель. Он открывает и закрывает судебные заседания, производит аресты, может насильно доставлять свидетелей в суд, ему подчинены и местные тюрьмы.

Города на Восточном побережье первыми превратились в относительно стабильные организмы. Здесь создавались по европейскому образцу различные правоохранительные органы. Например, в Бостоне уже в 1736 году была создана (на лондонский манер) группа констеблей, но наряду с ними, как и в других городах, продолжал существовать военный гарнизон. В Нью-Йорке и Филадельфии немного позже тоже появились участковые констебли.

Зачастую лица, назначавшиеся в гражданские административные органы, нанимали себе платных заместителей. Наемные полицейские (образцом и здесь служили лондонские нравы) способствовали не только подавлению, но и распространению преступности: ведь нанимали обычно тех, кто обходился подешевле. И потому на эти посты в Нью-Йорке — точно так же, как и в Лондоне, — часто проникали аморальные типы.

В 1829 году в Англии возникла «Metropolitan police of London» — организация, которая впоследствии стала известна под наименованием Скотланд-Ярда. Этому примеру последовали многие американские города. Так, в 1833 году в Филадельфии, а несколько позже в Нью-Йорке и Чикаго была создана, по лондонскому образцу, одетая в форму городская полиция, призванная охранять имущество и честь граждан.

Джордж У. Уоллинг, многие годы возглавлявший полицию Нью-Йорка и выпустивший в 1887 году книгу «Воспоминания начальника нью-йоркской полиции», писал:

«Я слишком хорошо знаю силу столь распространенного у нас союза политиков и полицейских. Я пытался выступать против этого, но в большинстве случаев дело кончалось для меня катастрофически. Местное управление в Соединенных Штатах базируется на выборах. Избирательные кампании проводятся у нас не с учетом нужд городов, а исходя из целей двух политических партий. Я не верю, что хотя бы один человек из пятисот может объяснить, за какие идеалы выступает каждая из этих двух партий. Ведь их единственными принципами, по крайней мере, в Нью-Йорке, являются сила и эксплуатация. Пока такие политики могут оказывать влияние на полицию, они будут так же парализовать коррупцией полицейский аппарат, который призван охранять собственность и честь наших граждан. Город Нью-Йорк практически находится в подчинении у двадцати тысяч обладателей служебных постов, большинство которых контролируется самыми отвратительными элементами города…

Наших прокуроров и полицейских служащих выбирают те, с кем они должны бороться по долгу службы. Служащие в Нью-Йорке, само собой разумеется, не осмеливаются трогать тех, от кого зависит их материальное положение. Наши же судьи нередко не обладают никаким знанием законов, и, кроме того, так малограмотны, что не могут написать даже простейшие слова.

Политики заставляют выпускать на свободу отбывающих наказание заключенных, хотя суд признал их виновными. Зачастую обвиняемые покидают зал суда как свободные люди, хотя их приговорили к длительному тюремному заключению.

У нас многое возможно, но я не думаю, что повесили бы миллионера, даже если бы он совершил гнуснейшее убийство. Все, кто был казнен за последние десятилетия, не имели ни денег, ни политически влиятельных друзей.

Наша административная система в Нью-Йорке предоставляет добропорядочным гражданам гораздо меньшую гарантию безопасности, чем в большинстве городов Европы и даже в русской царской империи. Общественность запугана в такой мере, что видит в полицейском не защитника, а врага.

Мы по горло сыты всеми этими политиками, мошенниками, ворами и мерзавцами, засевшими во всех частях нашего городского управления. Мы по горло сыты господством этих хищников. Мы должны были бы попытаться установить господство джентльменов…»

Повторим: это слова многолетнего шефа нью-йоркской полиции об обстановке, царившей в его собственном городе более века назад. В общем-то рассказ Уоллинга о Нью-Йорке в немалой степени был применим к другим американским городам в тот исторический период, и то, что разыгрывалось на берегах Гудзона, являлось лишь отражением событий в «большой политике» страны…

С апреля 1917 г., со вступления США в мировую войну (при администрации Вудро Вильсона), на Бюро была возложена ответственность за борьбу со шпионажем, уклонением от мобилизации и саботажем. Работа по выявлению «враждебных иностранцев» производилась совместно с Министерством труда. В штат Бюро было набрано несколько десятков новых работников — специальных агентов с общим опытом расследования и знанием иностранных языков.

Уильям Дж. Флинн, бывший глава Секретной службы, стал первым Директором Бюро расследований в июле 1919 г.

Справка

Уильям Джордж Флинн работал в Секретной службе с 1897 года. В 1911 году по заданию Департамента юстиции руководил перестройкой детективной службы Нью-Йорка, в том же году вернулся в Секретную службу уже как начальник. С 1917 по 1919 годы возглавлял Железнодорожную Секретную службу США: к чести Флинна, в бытность его на этом посту крупных актов саботажа и диверсий на рельсовом транспорте не случалось.

В октябре 1919 года был принят федеральный закон относительно угона автотранспорта — и это дало Бюро расследований новый инструмент судебного преследования преступников.

В период между 1914 и 1919 годом в США происходил -как, впрочем, почти во всем мире, — целый ряд сложных историко-политических процессов, рассматривать которые в рамках ограниченного в объеме тематического исследования неуместно, хотя все они в той или иной степени затрагивали Бюро.

Сосредоточимся только на двух основных направлениях: внутренняя безопасность и контрразведка.

«Для развития ФБР, — пишет один из его историографов Фрэнк Эрни, — Первая мировая война, бесспорно, имела решающее значение». В этом с ним согласны и другие авторы, занимавшиеся историей бюро.

С 1914 года задачи и методы работы ФБР стали более определенными, оно за короткий срок превратилось в контрразведывательное и антикриминальное ведомство США и, получив новые, достаточно существенные полномочия и задачи, стало по существу нести также функции внутренней секретной службы страны.

В числе первых государственно-полицейских обязанностей ФБР был надзор за подозрительными иммигрантами, а также иностранными подданными[11]. Несмотря на различие во взглядах касательно сроков вступления США в мировую войну, правящая группировка и ФБР были едины в том, что любой противник войны в принципе является элементом подозрительным. В этом отношении они проявляли большую предусмотрительность, чем правящие круги ряда других стран — возможно, поэтому в США удалось в тот период удержать коммунистическое движение от революционного взрыва, уберечься от социальных экспериментов.

Во главе американских антивоенных движений стояла организация «Индустриальные рабочие мира». «Мы, — говорилось в одной из прокламаций ИРМ, — открыто объявляем себя противниками всякого национализма, а также милитаризма, проповедуемого и поддерживаемого нашим врагом — классом капиталистов».

Билл Хейвуд, руководитель этого профсоюзного объединения, избежавший «фрэйм ап»[12] в 1907 году, теперь был вновь занесен в «черный список» ФБР. Памятуя о первом срыве с его изоляцией и учитывая, что, кроме антивоенных выступлений (это пока, до вступления США в боевые действия, юридически наказуемым не являлось), инкриминировать Хейвуду нечего, Бюро решило на сей раз подойти к делу основательнее. Оно распустило слухи, будто Билл Хейвуд и другие функционеры ИРМ — германские агенты, что они получают от врага деньги и выполняют задания кайзеровского генерального штаба. Правдивой или ложной была эта информация, установить трудно. С точки зрения исторической науки, это важно. Для Бюро же, и для тогдашнего суда принципиального значения это не имело, поскольку уже было широко известно, что Германия действительно прибегала к финансированию и другой поддержке антивоенных и антиправительственных сил в странах Антанты. Достаточно вспомнить о ставшей известной на весь мир германской операции поддержки российской партии большевиков, обернувшейся развалом Восточного фронта.

В США эта информация послужила идеологическим обоснованием решительного маневра американской юстиции, начатого после крупного теракта в Сан-Франциско.

Во время военного парада в Сан-Франциско в 1916 году кто-то бросил бомбу; точных данных, кто это сделал, нет до сих пор[13]. На мостовой остались 9 убитых и 40 раненых. Однако вместо того, чтобы начать интенсивный розыск террористической организации, которая это осуществила (нельзя исключить, что следы вывели бы на иностранных, например, германских агентов), власти сразу же арестовали профсоюзных лидеров Тома Муни и Уоррена Биллингса.

Одним из основных аргументов защиты была фотография обвиняемых, снятая — как утверждали — далеко от места происшествия во время, когда произошел взрыв. Обвинение же опиралось на свидетельства тайных агентов. Суд в Сан-Франциско приговорил обвиняемых к смертной казни, которую затем заменили пожизненным заключением. Том Муни и Уоррен Биллингс отсидели более двадцати лет за стенами Сан-Квентин. В марте 1939 года они были помилованы и выпущены, но так и не реабилитированы.

Борьба против организаций рабочего класса, прежде всего анархистских и марксистских течений, на долгие годы стала пунктом номер один программы действий всех секретных служб, и не только в США. Во многих странах мира неудачи и стратегические просчеты в этой борьбе оборачивались национальными трагедиями, — например, в тех европейских и азиатских странах, где произошли коммунистические восстания и революции.

Среди американских рабочих до Первой мировой войны существовала дифференциация: квалифицированные, а то и просто белые рабочие в северных и западных штатах причислялись к так называемым «сильным». Их труд высоко котировался, и они смотрели сверху вниз на «слабых», к которым принадлежали непрофессионалы из южных штатов и цветные. Распространение массовой продукции и другие последствия Первой мировой войны стерли эти различия, — и прояснили общую «классовую позицию». В среде рабочих развернулась совместная борьба за восьмичасовой рабочий день и другие социальные права. Серьезное влияние на активность американского рабочего движения оказала революция в России; ее плюсы для «рабочего класса» казались неоспоримыми, и постоянно подчеркивались коминтерновской агитацией, — а минусы, уже очевидные для многих в Европе, — еще не были широко осознаны за океаном. Сравнительно небольшой опыт прямого контакта американцев с большевиками мог, скорее, дезориентировать. Американские войска, оккупировавшие часть Дальнего Востока во избежание его захвата Японией, с «красными партизанами» и большевистской администрацией практически не конфликтовали, и уходили — исторический факт, — под звуки оркестра и прочувствованные речи.

В 1919 году бастовало 4 160 348 рабочих — невиданное до тех пор в США число[14]. 31 августа и 1 сентября 1919 года в США образовались две коммунистических партии. Иначе говоря, были все основания для тревоги у всей демократически настроенной или либералистской Америки — и этим, конечно же, объясняется мобилизация усилий служб безопасности…

Послевоенный экономический бум перешел в экономический кризис. Рабочее движение, в общем-то закономерно вызванное нежеланием людей наемного труда переносить на своей шкуре социальные трудности, породило в США период «красной истерии». Теперь вина за все, даже за рост цен, возлагалась на «большевистских агентов». Новый генеральный прокурор США А. Митчелл Пальмер высказался так: «Каждый, кто примыкает к коммунистическому движению, — потенциальный убийца и потенциальный грабитель, а потому не заслуживает снисхождения».

Предлогом для вспышки ненависти Пальмера к большевизму, как считают историки, был теракт, в котором он едва уцелел: двое неизвестных в июне 1919 года взорвали бомбу вблизи Белого дома и при этом погибли сами. Полагают, что это были скорее анархисты-террористы, но по общепринятой версии, это были «агенты большевиков». Одной из задач Бюро продолжала оставаться, как совершенно ясно из предыдущего, борьба против организации «Индустриальные рабочие мира», — ведущей и действенной организации, которая однозначно стояла на прокоммунистических и антивоенных позициях.

5 сентября 1917 года Биласки решил нанести ей удар: оперативные группы ФБР устроили одновременный налет на помещения ИРМ по всей территории США. При этом были конфискованы все документы, а Билл Хейвуд и его 98 товарищей арестованы. На последующем процессе были вынесены вердикты о виновности, влекущие за собой длительное тюремное заключение. Большой Билл (Хейвуд) получил 20 лет тюрьмы, однако этот незаурядный лидер политизированного профсоюза сумел в 1921 году добиться освобождения и выехал в Советский Союз.

В начале 1919 года ушел в отставку шеф ФБР Брюс Биласки. Во главе бюро встал Уильям Флинн, бывший начальник «Сик-рит сервис». Вскоре для организации слежки и контроля за демократическими и революционными движениями в США при ФБР был создан Общий сыскной отдел — «General intelligence division». Руководителем его был назначен Дж. Э. Гувер. Один из историков писал: «перед Бюро расследований стояла проблема, и она была решена в течение первых десяти дней существования отдела мистера Гувера. Это была проблема получения сведений, в которых нуждалась штаб-квартира. Детективы собирали материал у тайных информаторов, у соседей или личных врагов тех лиц, за которыми велась слежка. Агенты разузнавали, что говорили об этих лицах или каких поступков можно от них ожидать. Речь шла и о сведениях, касавшихся личных склонностей и личной жизни этих людей. Агентам и доносчикам предписывалось постоянно сообщать все, что им становится известно. Спрос на информацию такого рода был велик».

После того как Гувер внедрил в ряды обеих существовавших тогда коммунистических партий США своих секретных агентов, и таким образом получил возможность быть в курсе их дел и знать о местонахождении их руководящих функционеров, он и Папьмер смогли нанести удар по этим организациям, которые в ту пору еще пользовались большим влиянием. Компартии едва ли не объединяли все то, что в марксистской терминологии называлось «прогрессивными силами страны», а также развивали и активизировали международные коммунистические связи. Лично Гувер, работавший под руководством помощника министра юстиции Фрэнсиса Гарлана, составил уникальную и для докомпьютерного периода очень удобную в обращении картотеку на всех «левых». В картотеке фигурировало свыше полумиллиона фамилий. Чуть больше шестидесяти тысяч карточек содержали подробные биографические данные и множество фактов «подрывной деятельности».

На основании данных, собранных Бюро, во вторую годовщину Октябрьского переворота в России, 7 ноября 1919 года, в полутора десятках городов были совершены налеты на отделения профсоюзов русских рабочих. Затем удалось добиться судебного решения, и осуществить депортацию в Россию двухсот пятидесяти активистов компартий, в основном интеллигенции. 27 декабря 1919 года агенты отдела Гувера через информаторов и сексотов добились решения об одновременном созыве на 2 января собраний ячеек обеих компартий. На этот самый момент была запланирована операция, одновременно проведенная в 30 городах США и вошедшая в историю ФБР как «рейд Пальмера».

2 января 1920 года агенты ФБР и вооруженные полицейские ворвались в помещения, где собрались рабочие, и произвели массовые аресты. Дон Уайтхед в своей «официальной» истории ФБР сообщал о 2500 арестованных. В действительности число их превышало 10 тысяч, причем в маленьких городах 97 процентов было задержано даже без ордера на арест. Эти данные привел американский журналист Фред Дж. Кук в 1958 году в журнале «Nation».

Многие из арестованных были приговорены к длительному тюремному заключению. Последствия террора и порожденного им страха сказывались в течение ряда десятилетий, и в целом ослабили организованное рабочее движение в США.

Самым парадоксальным образом «особое внимание» ФБР к американской компартии отозвалось несколькими десятилетиями позже — подробнее об этом в главе «Соло». Противодействие социально-политическому радикализму продолжалось многие годы. Возможно, этому направлению уделялось даже слишком много внимания. Напряженная борьба против коммунистической партии США продолжалась и тогда, когда ее реальное влияние стало ограничиваться 4% сторонников, причем индустриальные рабочие составляли едва треть общего числа коммунистов, и реальной опасности для политической системы уже никак не представляли. Однако на том направлении деятельности службы безопасности, которое непосредственно входило в его компетенцию (а ФБР отвечало за борьбу со шпионажем и диверсиями внутри страны), она оказалась не на высоте и в ряде исторических периодов, в том числе и весьма важных, пережила несколько весьма болезненных провалов.