Глава четвертая. Разгром шведов под Полтавой

Глава четвертая. Разгром шведов под Полтавой

Начало Северной войны

Читатель уже знает, что в начале XVII века шведские интервенты, пользуясь слабостью Русского государства, пытались захватить северо-запад и север России. Они хозяйничали в Новгороде, стояли под стенами Пскова. По Столбовскому мирному договору 1617 года к Швеции отошло все побережье Финского залива, древняя Новгородская Водская пятина, Ижорская земля, течение Невы и города Иван-город, Ям (ныне Кингисепп), Копорье, Корела, Орешек (Петрокрепость). Россия была отрезана от Балтийского моря. Швеция наглухо заколотила «окно в Европу».

Тысячи русских и карел, не желая оставаться подданными шведского короля, несмотря на запреты и драконовские меры, предпринимаемые шведскими властями, переселялись в Россию. Карелы селились под Тверью, доходили до Тамбова и Курска. Карельский перешеек опустел.

Утрата выхода к морю тяжело отразилась на России. Вся торговля по Балтийскому морю, контролируемая Швецией, доставляла большие прибыли ее купцам. Шведские власти собирали высокие таможенные пошлины. Утрата прямого контакта со странами Западной Европы по Балтийскому морю препятствовала экономическому и культурному развитию России.

Отвоевать старинные русские земли, вновь распахнуть «окно в Европу» России удалось лишь в результате Северной войны (1700–1721 гг.). «Ни одна великая нация, — писал К. Маркс об этой войне, — никогда не существовала и не могла существовать в таком удаленном от морей положении, в каком находилось первоначально государство Петра Великого».

Решающей битвой, оказавшей огромное влияние на ход Северной войны и определившей ее исход, была Полтавская битва.

Россия начала войну со Швецией в союзе с Данией и Саксонией. Курфюрст Саксонский Август II был одновременно и королем Польши. К войне с могущественной в то время Швецией Россия была не готова. Русская армия только начала перестраиваться. В ней еще важную роль играло дворянское ополчение. Солдатские, драгунские и рейтарские полки были плохо вооружены и еще хуже обучены. Исключение составляли лишь отдельные полки и бывшие «потешные» Петра — преображенцы и семеновцы. Оставляла желать много лучшего артиллерия. Поэтому первое же большое сражение с великолепно вооруженными, обученными, опытными солдатами шведского короля Карла XII, состоявшееся под Нарвой 19 ноября 1700 года, несмотря на численное превосходство русской армии, закончилось поражением.

Карл XII был глубоко убежден, что Россия не оправится от этого поражения, что с «московскими мужиками» покончено, и не стал преследовать русских. В Западной Европе также не сомневались, что Петр разбит навсегда, что России не выйти из «варварства» и уж конечно не одолеть своего цивилизованного соседа и врага. Но если Карл XII считал, что война закончена, то Петр I придерживался иной точки зрения: война только началась.

«Нарва была первым серьезным поражением поднимающейся нации, умевшей даже поражения превращать в орудия победы».[13]

Первые преобразования — первые победы

Начались преобразования. В России создавались железоделательные и медеплавильные заводы, судостроительные верфи, пушечные, литейные и пороховые дворы, канатные, парусные, кожевенные и суконные мануфактуры, необходимые для нужд армии и флота, для обороны страны. На основе рекрутских наборов создавалась русская регулярная армия. Состоявшая в основном из крестьян, она вобрала в себя лучшие национальные качества русского народа — стойкость, выдержку, терпение, храбрость, чувство товарищества, народную мудрость, прославленную смекалку. Армия была хорошо вооружена. Семилинейная гладкоствольная «фузея» (ружье) с ударно-кремневым замком и штыком, пушки, гаубицы и мортиры, «винтовальные» (нарезные) ружья, ручные гранаты и другое оружие получил русский воин. Создавался большой и могущественный флот. Возникали военные училища. Формировались кадры командного состава. Русская регулярная армия становилась важным фактором в исторических судьбах Европы.

Упоенный победой под Нарвой, преждевременно сбросивший со счетов Россию, Карл XII обрушился на другого своего противника — Польшу, где, по образному выражению Петра, «увяз» надолго. Между тем русская армия перешла в наступление. В 1702 году она одержала первые победы над шведами у Эрестфера и Гуммельсгофа, а в октябре 1702 года после артиллерийского обстрела и штурма взяла Нотебург — древний новгородский Орешек, переименованный Петром в Шлиссельбург («Ключгород»).

Ключ к морю снова в руках России. Теперь предстояло овладеть самим морем, от которого отделяли лишь Нева да земляные валы крепости Ниеншанц в устье Невы. 1 мая 1703 года после непродолжительного обстрела Ниеншанц пал, а 16 мая на Заячьем острове, на берегу Невы, началась закладка крепости. Так было положено начало Санкт-Петербургу, вскоре ставшему столицей огромной империи.

В том же году русские освободили Ям, Копорье, а через год штурмом взяли Нарву.

16 августа русские войска взяли Ивангород.

Земли, отторгнутые некогда шведами, отныне и навсегда были возвращены России. «Окно в Европу» вновь открыто.

Вторжение шведов

Карл XII понял, что главный и опасный его противник не Польша, а Россия. Разбив Польшу, заставив ее короля Августа II в 1706 году отказаться от престола и заключить тяжелый сепаратный мир со Швецией, Карл снова обрушился на Россию. Заносчивый, самоуверенный, самовлюбленный, опьяненный победами, «скоропалительный король» отверг мирные предложения Петра, требовавшего лишь признания за Россией отвоеванных ею древних русских земель по течению Невы и берегам Финского залива. Он намеревался захватить Москву, свергнуть с престола Петра, отдать Смоленскую землю и Украину своему ставленнику новому польскому королю Станиславу Лещинскому, посадить в Полоцке и Витебске вначале тайного, а затем и явного союзника шведов украинского гетмана Мазепу. Остальные земли Карл хотел разделить на княжества и раздать боярам. Россия как единое государство должна была прекратить свое существование.

Карл рвался к Москве. Война, по его мнению, должна была закончиться скоро и напоминать головокружительно быстрый «марш-маневр». Уверенный в легкой и быстрой победе, шведский король даже назначил коменданта Москвы.

В начале 1708 года шведские войска двинулись на Россию. Предстояло грозное испытание. Шел сильный, беспощадный враг.

Русская армия отходила, уничтожая по пути все запасы продовольствия и фуража, беспокоя врага «малой войной», задерживая его на речных переправах. Специальные конные отряды портили дороги, уничтожали мосты и гати, устраивали многоверстные «засеки», заваливая дороги сваленным лесом, спускали плотины. Уходило и население. По дорогам шли беженцы, пылили гурты скота. Черной тучей висел над Смоленщиной дым. Русские не щадили ничего: ни своих сел и деревень, ни хлеба и сена, лишь бы не досталось «добро ворогу». В белорусских лесах действовали партизанские отряды, наносившие шведам большой урон.

Карл XII выбрал путь на Москву через Смоленск. «Теперь мы идем по дороге в Москву и если только будем продолжать, то, конечно, дойдем», — говорил король своему генералу — квартирмейстеру Гилленкроку. Осторожный Гилленкрок держался того мнения, что, чем дальше в глубь России, тем больше противодействия будут встречать на своем пути шведы. Но Карл и слушать не хотел его советов.

Петр ожидал движения шведов на Москву, а потому отдал приказ укрепить Серпухов, Можайск и Тверь. В самой Москве было введено осадное положение. За иностранцами строго следили.

Вся Россия готовилась к обороне. Везде стояли заставы, у путников спрашивали пароль. Перекликались сторожевые на старинных крепостных стенах. Ждали непрошеных гостей.

Карл догнал отступающую русскую армию и 3 июля 1708 года под Головчиным разбил войска Репнина. Вскоре пал Могилев.

К этому времени в шведском войске стал ощущаться недостаток пушек, боеприпасов, обмундирования, амуниции, провианта. На помощь Карлу из Лифляндии двинулся 16-тысячный отряд шведского генерала Левенгаупта, за которым тянулся огромный обоз с вооружением, снаряжением и провиантом. Если бы оба отряда соединились, шведы превратились бы в еще более грозную силу. Но нетерпеливый Карл не стал ожидать соединения с медленно продвигавшимся обозом и двинулся дальше.

Бои у Доброго и у Лесной

29 августа шведы дали бой русским войскам у местечка Доброго. Исход боя был совершенно неожиданным для Карла и его генералов: шведский авангард был разбит. Русские солдаты сражались с беспримерной храбростью. «Я, как почал служить, — писал Петр I об этом сражении, — такого огня и порядочного действия от наших солдат не слыхал и не видал».

Пробиться к Смоленску шведам не удалось. Страдая от голода и болезней, наталкиваясь на упорное сопротивление русских регулярных войск и партизан, они вынуждены были отказаться от прямого удара на Москву через Смоленск. Карлу XII пришлось выбрать другой путь: сначала на Украину, где ждал его изменник Мазепа, а оттуда через Брянск и Калугу к конечной цели похода — Москве.

Положение шведских войск ухудшалось. После боя у Доброго соединение Карла с Левенгауптом стало особенно необходимым, а оно становилось делом очень нелегким, так как обе части шведского войска разделяли реки Днепр и Сож. Карл двинулся на юг. Туда же поспешил и Левенгаупт. Навстречу последнему двинулся 12-тысячный летучий отряд, сформированный Петром. Левенгаупт готовился тайно переправиться через Днепр и захватить русских врасплох. Но местный житель, белорус, сообщил Петру I о передвижении врага, и 28 сентября в час пополудни русские обрушились на шведов.

Бой произошел недалеко от города Пропойска, у деревни Лесной, на реке Сож. Он продолжался весь день и закончился полным разгромом шведов. С остатками отряда Левенгаупт бежал к Карлу.

После этого сражения шведы потеряли свою самоуверенность, русские же, наоборот, воспрянули духом. Петр I справедливо называл битву при Лесной «матерью Полтавской баталии» и говорил о ней как о «начальном дне нашего добра».

Народ Украины поднимается против захватчиков и изменников

Не сумев овладеть Стародубом и Новогород-Северским, выйти к Москве через Сев. Украину, Брянск и Калугу, Карл XII делает ставку на гетмана Мазепу. Властолюбивый и честолюбивый политикан, легко менявший хозяев, Мазепа мечтал стать неограниченным повелителем «своего» государства. Ему было безразлично, какой ценой оно достанется, как будет реагировать на это народ. Большие надежды Мазепа связывал с Карлом XII.

Хотя Мазепа старался все держать в тайне, но скрыть черную измену было трудно. Генеральный судья Кочубей и полтавский полковник Искра сообщили об измене гетмана, но Петр I верил Мазепе, и оба украинских патриота были казнены. Когда Карл двинулся на Украину, Петр потребовал от Мазепы решительных действий, но гетман медлил, ссылаясь на болезнь. Подозрительные действия гетмана Мазепы побудили Петра I направить на Украину войско под командованием А. Д. Меншикова.

24 октября 1708 года Мазепа переправился через Сейм, спустя несколько дней соединился со шведами и присягнул в верности Карлу. Мазепа полагал, что его переход на сторону шведов послужит сигналом к восстанию всей Украины против Петра I. Гетман жестоко ошибся. Весть об изменническом союзе гетмана с поляками и шведами вызвала негодование всего украинского народа, заклеймившего Мазепу вечным позором. Все казацкие полки, за исключением Батуринского, остались верны России.

2 ноября Меншиков взял штурмом Батурин, оплот сторонников гетмана. Дело Мазепы было проиграно. В Глухове был избран новый гетман И. И. Скоропадский, который обратился к украинцам с «универсалом», призывавшим их к совместной с русскими борьбе против вторгшихся в «ридный край» шведов.

Между тем шведы вступили на украинскую землю. Попытки Карла выйти на дорогу к Москве не увенчались успехом; напрасно шведы осенью пытались прорваться к Калуге, а зимой через Красный Кут к Белгороду и Харькову. Двигавшееся параллельно шведскому русское войско, не давая генеральной битвы, непрестанными мелкими боями отбрасывало шведов в сторону от желательного для них пути. Холодной суровой зимой 1708/09 года Карл бродил со своими войсками по Украине в районе Полтавы, Ромен, Гадяча и Веприка, неся потери от русских войск и умело действовавших украинских партизан из казаков, крестьян и мещан. «Мы неожиданно вынуждены были все время воевать с жителями того края, куда мы вошли», — признавал шведский генерал Адлерфельд. «Вреднее всего шведам, — писал этот историк Карла XII, — враждебность жителей, которые прятались за деревьями и кустами и подстреливали солдат».

В боях под Пирятином, Мглином, Недригайловым, Рашевкой местные жители-партизаны нанесли большой урон шведам.

Весной 1709 года отряд регулярных войск и украинских казаков под командованием полковника Яковлева разгромил перешедших на сторону Мазепы запорожцев кошевого атамана Гордиенко.

Чтобы запугать украинский народ, шведы жгли села и деревни, истребляли население, не щадя детей, стариков и женщин. Однако жестокость врага вызывала в народе не страх, а ненависть. Народная «малая война» разгоралась и весной 1709 года достигла апогея.

Нуждаясь в продовольствии и боеприпасах, потерпев неудачу во всех попытках открыть себе путь на Москву, шведы решили осадить Полтаву, где имелись и боеприпасы, и продовольствие, и откуда шли незащищенные дороги на Москву, на восток, к Воронежу.

Осада Полтавы

3 апреля 1709 года шведы уже стояли под стенами Полтавы. Город был слабо укреплен земляным валом и ветхим деревянным частоколом, в котором имелись бойницы. Карлу казалось, что при таком состоянии обороны Полтава падет после первого же выстрела. Но он ошибся и на этот раз. Четырехтысячный гарнизон города, усиленный вооруженными горожанами, выдержал трехмесячную осаду. Командир гарнизона полковник А. С. Келин показал себя даровитым военачальником. Шведы рыли подкопы и закладывали в них мины, но русские делали контрподкопы и вынимали заложенный шведами порох. Не раз осажденные отчаянными вылазками отбрасывали врага от городских стен, нанося ему большой урон.

Вскоре к Полтаве подошли свежие войска под командованием Меншикова. На заре 7 мая русская пехота перешла мост через Ворсклу, а конница переправилась через нее вплавь. Русские выбили шведов из полевых укреплений и взяли в плен 300 солдат и несколько офицеров. 15 мая русскому отряду под командованием бригадира Головина удалось прорваться в город на помощь гарнизону.

Шведские войска 15, 24 и 29 мая штурмовали Полтаву, но каждый раз, понеся большие потери, откатывались назад. В ответ на предложение сдаться полтавчане предприняли еще две успешные вылазки.

А в это время из Азова через степи спешил в Полтаву Петр I. Чутье полководца подсказывало ему, что подошло время для перехода в наступление. «Объявляем вам, — писал он Долгорукому и гетману Скоропадскому, — что мы здесь намерены неприятеля всеми силами атаковать». Из Харькова царь писал Меншикову, что будет «как возможно поспешать», и требовал от него решительных действий.

Готовилась «генеральная баталия».

4 июня Петр I прибыл в армию, действовавшую под Полтавой. Теперь русское войско совсем не походило на то, которое беспорядочно отступало от Нарвы осенью 1700 года. Лицом к лицу с врагом стояли солдаты, закаленные в боях, хорошо вооруженные и обмундированные, и начальствовали над ними не наемники-иноземцы, готовые при случае изменить России, а преданные родине русские офицеры.

Изменилось за эти десять лет и шведское войско, но значительно к худшему. Истощенные, голодные и оборванные, заброшенные волей честолюбивого короля в чужую землю, солдаты не хотели сражаться и нередко отказывались выполнять приказы своих офицеров. Шведам не хватало вооружения и боеприпасов: они располагали всего четырьмя пушками, обеспеченными зарядами.

Однако и осажденные полтавчане ко времени прибытия Петра I защищались уже из последних сил. Записка, вложенная в пустое ядро, которым из Полтавы выстрелили в русский лагерь, расположенный на другом берегу Ворсклы, извещала о том, что в крепости порох на исходе.

16 июня на военном совете Петр I решил дать шведам бой. В ту же ночь Карл XII с несколькими драгунами напал на русский разъезд и был ранен в ногу. Обе стороны готовились к бою. 20 июня русские войска начали сближение со шведами и переправились через Ворсклу у деревни Черняхово.

Шведы сделали еще одну попытку овладеть Полтавой, чтобы, взяв ее, отбиться от Петра I. 21–22 июня они непрерывно штурмовали крепость. Но полтавчане еще раз отбили неприятеля, и он отступил, бросив на поле боя 1700 убитых. Тогда шведы оставили у города заслон, а сами двинулись навстречу русским. 25 июня противники находились на расстоянии четырех миль один от другого. Русские поспешно укреплялись на поле будущего боя.

Полтавская баталия

В ночь на 26 июня Петр I узнал от командовавшего русской пехотой фельдмаршала Б. П. Шереметева, что унтер-офицер Семеновского полка, родом немец, исчез из лагеря. Боясь, что перебежчик может рассказать врагу о русском лагере, Петр I созвал военный совет и пересмотрел составленный ранее план боя. В частности, этот план предусматривал участие в битве полка новобранцев, одетых в мундиры серого сукна. Узнав это, шведы могли нанести главный удар именно по этому полку и прорвать здесь линию русских войск. Петр I приказал испытанным в боях солдатам Новгородского полка отдать свои мундиры новобранцам, а самим надеть серые мундиры. Эта предосторожность оказалась не лишней.

В то же утро собрал свой военный совет и Карл XII. Продуманного плана битвы у шведов не было.

26 июня Петр I проверил, как подготовлено к бою поле сражения. Русские войска состояли из 50 батальонов пехоты, 11 драгунских полков и казаков, имели 72 орудия. Общая численность русских не превышала 42 тысяч человек. Шведов было более 30 тысяч. Центр русского войска занимала пехота фельдмаршала Шереметева, командовавшего всеми войсками. На передовой позиции стояла русская конница. На поле боя были сооружены редуты с артиллерией.

Редуты начали сооружать по приказу Петра I еще 24 июня. Сперва возвели шесть редутов вдоль линии фронта. Затем стали строить четыре редута поперек первой линии укреплений, «в линию к неприятелю», с тем чтобы во время боя наступающее шведское войско «разрезать надвое». Но к утру 27 июня два из них не были закончены. Редуты, впервые примененные русскими здесь, под Полтавой, вынуждали противника тратить много сил на их захват или на прорыв между ними.

В полдень на сторону русских перешел поляк, сообщивший о намерении шведов выступить 27 нюня. Русские немедленно начали готовиться к битве. «Знайте, русское воинство, — гласил приказ Петра I, — что настал час, который должен решить судьбу Отечества, оно или погибнет или возродится и станет могущественным. И не должны вы помышлять, что сражаетесь за Петра, но за государство, Петру врученное, за род свой, за народ всероссийский… А о Петре ведайте, что ему жизнь недорога, только бы жила Россия, ее слава и благосостояние».

Выступила конница, построилась пехота, захлопотали у своих орудий артиллеристы. Протяжно звучали трубы и рожки, грохотали барабаны, слышались команды, в воздухе реяли знамена. Через час Петр I начал объезд войск, и прежде всего гвардейских полков. Он говорил о наглости Карла, который уже назначил шведского генерал-губернатора Москвы, призывал солдат и офицеров постоять за оскорбленную честь России, дать «добрый отпор неприятелю», заявлял, что трусы «почтутся за нечестных и из числа людей исчисляемы не будут и таковых в компании не принимать». Выступая в дивизии генерала Алларда, где было много украинцев, он звал их к «доброму подвигу», «дабы неприятель не исполнил воли своей и не отторгнул бы толь великознатного малороссийского народа от державы нашей, что может быть началом всех наших неблагополучий». Солдаты и офицеры отвечали громовым восторженным «ура».

Шведы первыми напали на русских. Вот как воссоздал эту картину А. С. Пушкин в своей «Полтаве»:

Горит восток зарею новой.

Уж на равнине, по холмам

Грохочут пушки. Дым багровый

Кругами всходит к небесам

Навстречу утренним лучам.

Полки ряды свои сомкнули.

В кустах рассыпались стрелки.

Катятся ядра, свищут пули;

Нависли хладные штыки.

Сыны любимые победы,

Сквозь огнь окопов рвутся шведы…

Шведы шли четырьмя колоннами пехоты, за которыми двигались шесть колонн конницы. Они бросились на конницу Меншикова и овладели двумя недостроенными редутами. Завязалась кавалерийская рубка. Эскадроны русской конницы проявили исключительную храбрость и отбили у шведов четырнадцать знамен. Первым русским трофеем было шведское кирасирское знамя, взятое в бою каптенармусом Нижегородского драгунского полка Авраамом Антоновым.

Но одна конница не могла выдержать напора всего шведского войска. По приказу Петра I она стала отходить вправо от редутов, чтобы дать возможность и время вступить в сражение русской пехоте. Этим маневром конница втягивала шведов в глубь русских позиций, и, когда пехота Левенгаупта подошла к редутам, 72 русские пушки с короткой дистанции открыли по противнику убийственный огонь картечью.

Понеся большие потери, шведы начали отступать. При этом отряды Шлиппенбаха и Рооса, состоявшие из нескольких десятков эскадронов и шести батальонов пехоты, оказались отрезанными от своих главных сил. Меншиков с пятью батальонами пехоты и пятью полками конницы атаковал отрезанный отряд неприятеля и разбил его наголову. Генералы Шлиппенбах и Роос были взяты в плен. Шведы утратили инициативу. Установилось временное затишье. Но это было затишье перед бурей. Начиналась «генеральная баталия».

После разгрома Шлиппенбаха русская пехота была выведена из укреплений и построена в центре войск в две линии под начальством Шереметева. На флангах расположилась конница. Петр объезжал полки, давал приказания и советы, беседовал с солдатами и офицерами, шутил с одними, подбадривал других. Он говорил: «За отечество принять смерть весьма похвально, а страх смерти в бою вещь всякой хулы достойна».

В девятом часу противники стали сближаться. Навстречу русским солдатам двигались исхудавшие, оборванные, но все еще грозные ветераны шведской армии, считавшиеся лучшей в мире. Вскоре колонны молчаливо приближавшихся шведов были обстреляны из русских орудий, затем завязалась ружейная перестрелка. Началось «главное дело».

Как и рассчитывал Петр, колонны врага, стремясь прорвать линию русских войск, обрушились на полк, одетый в серые мундиры новобранцев. Если бы здесь действительно стояли новобранцы, шведы могли бы достигнуть своей цели. Но благодаря мужественному сопротивлению закаленных в боях новгородцев неприятель сумел потеснить только первый батальон Новгородского полка.

Петр I сам повел в бой второй батальон Новгородского полка. Завязалась рукопашная, которая длилась два часа. Одна шведская пуля пробила шляпу Петра I, вторая попала в седло под ним, третья расплющилась о нательный крест. Шведы не выдержали штыкового боя. Лучшие полки неприятеля потеряли половину состава. Русские солдаты и офицеры в «генеральной баталии» проявили беззаветную храбрость, стойкость, презрение к смерти. Шведская пехота дрогнула и начала отступать. Русская кавалерия стала обходить противника с флангов.

Вскоре отступление шведов превратилось в беспорядочное бегство. Войско Карла XII было разгромлено. Оно потеряло более 9 тысяч убитыми и около 3 тысяч пленными. Отступавших преследовал Меншиков. Карл XII и Мазепа с небольшим отрядом спаслись бегством.

Кончилась Полтавская баталия. К Петру I стали подходить почерневшие от порохового дыма, забрызганные кровью солдаты и офицеры. Перед каждым из них Петр опускал свою шпагу, каждого поздравлял с победой. Затем войска были построены в боевом порядке. «…Вы же не щадили жизни своей и на тысячи смертей устремились безбоязненно. Храбрые дела ваши никогда не забудет потомство», — сказал им Петр I.

30 июня у городка Переволочны, на Днепре, Меншиков настиг отступавших от Полтавы шведов. Карл XII с Мазепой успели переправиться через реку. Остатки шведского войска, насчитывавшие около 16 тысяч измученных и отчаявшихся солдат и офицеров, вместе с генералами Левенгауптом и Крейцем сдались в плен десятитысячному отряду Меншикова.

Потери шведов под Полтавой и Переволочной составили 9234 убитыми и около 20 тысяч пленными. Русские потеряли 1345 человек убитыми и 3290 ранеными. Победа, по словам Петра, досталась «легким трудом и малой кровью».

В Полтавской битве русские дрались со шведами один на один. В бою принимала участие лишь первая линия русской пехоты. Из второй линии был брошен в бой только один батальон. Таким образом, в решающей фазе сражения приняли участие 10 тысяч русских солдат и офицеров. Шведы численно превосходили русских, принимавших непосредственное участие в битве.

Так закончилась одна из самых блестящих страниц в истории борьбы русского народа против иноземных захватчиков. «…Карл XII сделал попытку вторгнуться в Россию; этим он погубил Швецию и воочию показал неприступность России».[14]

Значение Полтавской баталии

Война со шведами продолжалась еще двенадцать лет, но исход ее был предрешен Полтавской битвой.

Полтавская победа вызвала горячий отклик в Саксонии, Польше, в странах южных славян. Вольтер называл Полтавскую битву единственной во всемирной истории, ибо эта битва не разрушала, а созидала, приобщая к культуре столь многочисленный народ. В. Г. Белинский писал: «Полтавская битва была не простое сражение… Нет, это была битва за существование целого народа, за будущность целого государства…»[15]

И прав был Петр I, когда обещал своим воинам, что потомство не забудет храбрых дел, свершенных под Полтавой. Сколько песен и сказаний сложили русский и украинский народы о Полтавской битве! Долго помнили русские люди о том, что «брана была шведская пашня солдатскими ногами». Сохранилась и поговорка: «Погиб, как швед под Полтавой».

Полтавская баталия предрешила Ништадтский мир 1721 года, которым закончилась длившаяся 21 год Северная война.

В результате победоносного окончания Северной войны, обусловленного Полтавской битвой, международное значение России выросло неизмеримо. «…В Европе оставались лишь три державы, с которыми приходилось считаться: Австрия, Франция, Англия… И вот, лицом к лицу… с этими тремя великими державами, раздираемыми вечными ссорами в силу своих традиций, экономических условий, политических или династических интересов или завоевательных устремлений, постоянно стремившимися друг друга перехитрить, — стояла единая, однородная, молодая, быстро возвышающаяся Россия, почти неуязвимая и совершенно недоступная для завоеваний…»[16]

Великие примеры героической борьбы за независимость Родины были, есть и будут источником гордости потомков, примером высокого патриотизма, безраздельной любви к Отечеству.

Свято чтят русский и украинский народы память о героях Полтавской баталии. В Полтаве, рядом с Музеем истории Полтавской битвы, установлен монумент Петру I. У села Петровка, на месте, где 20 июня 1709 года русская армия переправлялась через Ворсклу, высится мраморный обелиск. Стоят памятники на братской могиле русских воинов, памятник Славы в Полтаве у Октябрьского парка. На Первомайском проспекте высится памятник героическим защитникам Полтавы и полковнику А. С. Келину. К 200-летию Полтавской битвы была выпущена медаль «На 200-летие Полтавской битвы. 1709–1909 гг.».

Бережно хранят советские люди память о героях Полтавской битвы. 230-летие Полтавской баталии отмечала вся страна. В 1939 году в Москве и Ленинграде, в Киеве и Полтаве проходили многолюдные собрания, митинги, научные сессии. По постановлению Совнаркома Украинской ССР обновлялись памятники.

Прошло более двух столетий после знаменитой Полтавской баталии, и снова берега медленно текущей Ворсклы стали свидетелями ожесточенных боев. 22 сентября 1943 года части Красной Армии подошли к Полтаве и через день освободили ее.

12 соединений Красной Армии, отличившихся в боях за освобождение города, стали именоваться Полтавскими. Среди них были 13, 66, 95, 97-я гвардейские стрелковые и 9-я гвардейская воздушнодесантная дивизии.

Возродилась из пепла и стала еще краше наша Полтава. Вместе со всем советским народом строят светлое будущее полтавчане. Но Полтава сегодняшнего дня не забывает о Полтаве героического 1709 года. Десятки тысяч советских людей ежегодно посещают Музей истории Полтавской битвы, памятники и обелиски, напоминающие о величии подвига русских воинов.