10. «Как тать в нощи»

10. «Как тать в нощи»

«Оценить расстояние при слабом освещении и вертикальном падении в бурное море довольно сложно. Поэтому я решил, что пора раскрывать парашют и стал расстегивать заплечные стропы — как раз вовремя. Почти сразу же я оказался в воде. Я оттолкнул парашют, чтобы не запутаться, и его отнесло ветром в сторону. Я боролся изо всех сил, пытаясь всплыть на поверхность. Наконец мне удалось добраться до спускового клапана, щелкнуть им, и мой спасательный жилет надулся. Потом я увидел повсюду зеленые купола парашютов других членов группы, некоторые из них еще в воздухе старались высвободиться из лямок и падали с небольшой высоты в воду...» Солдат И., вместе с Брюсом Н. и другими членами «Эскадрона В», погрузившимися в ледяные воды южной Атлантики, были защищены от обжигающего холода водонепроницаемыми костюмами, застегнутыми поверх формы, и в принципе должны были считать себя счастливчиками, так как первоначально для них планировали гораздо более «горячую» высадку...

Сперва «Эскадрон В» намеривался использовать в Тактической воздушно-десантной операции (ТВДО), и сбросить с двух выкрашенных в черный самолетов С-130 непосредственно на аэродром Стэнли, застигнув врасплох около семи тысяч окопавшихся там аргентинцев и их батальон ПВО. План, одобренный Майклом Роузом, заключался в том, чтобы пробиться с боем к штаб-квартире генерала Менендеса, захватить аргентинского командующего в плен и скрыться среди окрестных холмов на захваченных у противника машинах. САС будет удерживать Менендеса до тех пор, пока Аргентина не согласится отвести свои войска с Фолклендов, которые она оккупировала в начале апреля 1982 года.

«Наша основное беспокойство заключалось в том, чтобы не оказаться вовлеченными в затянувшуюся военную кампанию на весь сезон, — объясняет Майкл Роуз. — Чтобы предотвратить подобное развитие событий, САС должна была мгновенно нанести оглушающий удар, который мог бы обезглавить и деморализовать аргентинцев». С самого начала конфликта полковник Роуз находился в постоянном контакте с Маргарет Тэтчер через спутниковую связь — напрямую с ее кабинетом на Даунинг-стрит, 10. И Роуз не хуже любого генерала знал о том состоянии, в котором находилась Маргарет Тэтчер, решившаяся начать самую крупную военную акцию Британии после второй мировой войны. САС, как всегда была готова выступить в первых рядах, и командир «Эскадрона В», майор С., предложил повести прямой рейд на Стэнли.

Этот план уже входил в фазу выполнения, когда члены «Эскадрона В» отъедались на жирных американских отбивных и накачивались виски на острове Вознесения, перевалочной базе британских войск на полпути к Фолклендам. Солдат И. вспоминает, как один из его приятелей, принимавших вместе с ним участие в операции к Принсесс Гейт, на спор выпил подожженного рому, опалил себе рот и выплюнул на стол кипящий алкоголь, который в свою очередь обжег руки Брюсу Н. «Это была атмосфера какого-то сумасшествия. Мы все попросту хотели вышибить спиртным из головы всякие мысли о своем ближайшем будущем».

«Давайте, ребята, собирайте свои манатки! Машины во дворе! Быстро грузимся и едем!» — раздались в пять часов утра команды майора, пробудившие людей от их пропитанного алкоголем похмельного сна. Все имевшиеся в полку ленточные ручные пулеметы были розданы людям из «Эскадрона В», так что каждый второй мог во время приземления на Стэнли поливать противника смертоносным ливнем 7,62-мм пуль. Их также снабдили только что прошедшими испытания гранатами 202, и предназначенными для стрельбы из пневматических гранатометов. На лицах уже был размазан камуфляжный грим. Сасовские «Рэмбо» взобрались на грузовики, которые повезли их к открытым в днище двух С-130 воротцам. Когда коммандос были уже на борту самолета и в неверном свете раннего утра пристегивали себя к креслам, неожиданно прошел слушок о том, что их миссию «свернули».

«Вот уж спасибо штабным задницам! Могли бы и не будить, зря!» — громко сказал тогда солдат И. А Майкл Роуз объясняет все это так: «Мы могли взять аэродром Стэнли, но потом бы оказалось, что потери велики, и игра не стоила свеч». Роуз озорно улыбается, и кажется временами, что за внешним почти детским простодушием командира САС скрывается очень и очень многое...

Майор С. был страшно расстроен решением отменить распланированную им операцию и оставался мрачен всю дорогу до южной Атлантики, где «Эскадрон В» парашютировался в воду для встречи с британским фрегатом, который должен был доставить их к месту базирования за Западными Фолклендами. И тут вдобавок ко всему корабль «Андромеда» затянул процедуру вытаскивания людей из ледяной океанской воды, и некоторым коммандос пришлось беспомощно барахтаться около часа. В тот момент, когда на борт фрегата был поднят майор С., он был уже доведен до такого бешенства, что, по его словам, «окончательно потерял чувство юмора». Схватив за грудки морского офицера, он стал угрожать оторвать ему голову, если тот не распорядится немедленно поднять всех людей на борт. Отношения их обострились до такой степени, что когда потребовалось отыскать в волнах затерявшийся тючок с необходимым оборудованием, майор общался с капитаном исключительно через посредника, поскольку говорить непосредственно друг с другом без проклятий они уже не могли.

«С. был очень заводным человеком, — говорит один из его подчиненных по «Эскадрону В». — Он хороший парень, но я бы не смог представить его в каком-нибудь другом качестве, нежели в САС». Командир «Эскадрона В» был прозван в полку «Доктором Си», после того как в ходе намибийской операции САС, переодевшись врачом, спасал захваченных в заложники членов семьи президента страны, которых боевики прятали в больнице.

Когда началась Фолклендская война, майор С. тут же предпринял энергичные усилия и через своих друзей в американской «Дельте» в благодарность за какие-то сделанные им одолжения, получил высокотехнологичное военное оборудование. Интендант «Дельты» был в дружбе с майором С., считая его «храбрейшим, крутейшим, умнейшим и честнейшим солдатом из всех». По сложившейся традиции крепких связей между спецсилами, замкомандующего «Дельты» и офицер связи тоже считали САС «братьями», с которыми когда-то вместе проходили отборочные испытания. Они вместе были на обедах в Белом Доме, ездили по историческим местам Америки. И «Дельта» была рада выполнить просьбу майора С. о приобретении новейшего оружия ПВО — запускающейся с плеча теплонаводящейся ракеты «стингер», недавно поступившей на вооружение американских спецсил.

«Даже не думая никого спрашивать об этом, я просто дал ему целый комплект этих «стингеров», — говорит интендант «Дельты», Так что «Дельта» и ухом не повела в ответ на тогдашние споры внутри администрации Рейгана между теми, кто выступал за помощь Британии, и теми, кто считал необходимым поддерживать строгий нейтралитет США и не рисковать отношениями с важным партнером в Латинской Америке.

«Как только сержант Пэдди Армстронг запаковал «стингеры», то сразу же отправился с грузом на остров Вознесения, где уже пребывал весь "Эскадрон В". Думаю, он вряд ли успел даже с женой попрощаться», — вспоминает «дельтовец», провожавший его.

Но произошла трагедия. В турбодвигатель вертолета, на котором летел Армстронг со «стингерами» и инструкторами по их использованию, засосало морскую чайку, и машина рухнула в море. Никто не выжил. Для САС это была большая потеря — и людей, и «ноу-хау». Говорят, весь остаток войны сасовцы в отместку отстреливали чаек... Но тем не менее некоторые сведения о «стингерах» для САС все-таки дошли, и как-то раз один сасовец навел инфракрасный тепловизионный прицел на аргентинский самолет, атакующий высадку британских сил в заливе Сан-Карлос, и «первый же выстрел «стингером», сделанный во гневе, сбил аргентинскую «Пукару»». Сам Майкл Роуз обязательно брал с собой эти ракеты, когда ездил с «Эскадроном В» или В на Маунт Кент.

С того момента как французская ракета «Экзосэ», выпущенная с аргентинского штурмовика, потопила британский миноносец «Шеффилд» в самом начале войны, угроза от этих радаронаводящихся снарядов стала весьма существенным препятствием для военных миссий британцев. Пока в заливе Сан-Карлос шла высадка основных сил, другой ракетой «Экзосэ» был потоплен вспомогательный корабль «Атлантик Конвейер», везущий тяжелые вертолеты «Чайнук». Еще пара удачных ударов по британским авианосцам или реквизированному океанскому лайнеру «Куин Элизабет II» — и все усилия Британии могли бы оказаться тщетными...

После серии переговоров с Маргарет Тэтчер Роуз начал предпринимать усилия по предотвращению последующих ударов ракетами «Экзосэ». Такую важную операцию необходимо было обсудить и утвердить на высшем командном уровне. Один важный чиновник британского флота вспоминает, что его опытнейший пилот вместе с вертолетом «Си Кинг» был забран для проведения некоей сверхсекретной миссии за пределами зоны «изоляции», установленной британским флотом вокруг Фолклендов. «Это могло означать лишь одно — что-то будет сделано на материковой территории Аргентины». Флотский бригадир посоветовал использовать вместо «Си Кинг» вертолет другого типа, поскольку для дальних полетов за пределами прикрытия британскими радарами машине понадобится более совершенное инерционное навигационное оборудование. Но ему посоветовали заниматься своим делом и не соваться, куда не просят. Для САС важнее всего была подъемная сила вертолета. А в отсутствии «Чайнуков» только «Си Кинг» мог взять достаточно топлива, чтобы пролететь триста миль с дюжиной людей на борту...

В Лондоне чилийский военно-морской атташе был приглашен на совещание высших государственных чиновников Британии в Уайтхолле. Атташе стал основным соединяющим звеном в секретных переговорах между Британией и чилийской хунтой гене Пиночета. Среди прочих обсуждаемых вопросов была и передача британского военного фрегата чилийскому флоту в обмен на поддержку специальных операций, планируемых против двух авиабаз Аргентины в Рио-Гранде и Рио-Галлегос, которые обслуживали взлет и посадку самолетов «Мираж» и «Супер Этандар», несущих ракеты «Экзосэ». Расположенные в Тьерра-дель-Фуэго, на самом юге Аргентины, обе станции находились милях с двадцати от чилийской границы.

Чилийцы не только хотели развивать военно-морское сотрудничество с Британией (поскольку первым чилийским флотом командовал в свое время английский адмирал), но и имели собственные территориальные проблемы с соседом. Аргентина заявила о своих правах на группу чилийских островов в проливе Бигля, к югу от Тьерра-дель-Фуэгос, что несколько раз чуть было не привело к военному конфликту на границе. И у чилийской хунты не было ни малейших сомнений в том, куда направит в следующий раз свою военную машину Аргентина, если сумеет отхватить Фолклендские острова.

20 мая 1982 года разбитый «Си Кинг» был обнаружен на территории Чили, неподалеку от Пунта Аренас, примерно в 160 километрах от самой южной точки на границе с Аргентиной. Оставшийся невредимым пилот, лейтенант Гастингс, дал немногословную пресс-конференцию, заявив, что у вертолета отказал двигатель и он разбился в ходе обычного патрулирования. Официальный представитель Министерства иностранных дел Чили рассказал, что восемь человек, вышедших из упавшего вертолета, были переброшены по воздуху в Сантьяго, где их поселили в хорошем отеле, а коммандос на ночь выезжали за город, где закупили ящики чилийского вина, чтобы забрать с собой в Англию.

Некоторые газеты утверждали, что британские спецсилы тайно проникли на аргентинские авиабазы и произвели с боеголовками «Экзосэ» некие действия, нейтрализовавшие взрывчатку, после чего скрылись на территории Чили. Более правдоподобная версия состоит в том, что САС проникла на базы и установила специальные электронные системы слежения за взлетом и посадкой самолетов. Сигналы от этих устройств могли приниматься где-то за пределами Аргентины — в Чили или на британской подводной лодке.

Сотрудник морской спецслужбы СЛС говорит, что участвовал в высадке на побережье Аргентины с борта подводной лодки для установки наблюдения за авиабазой в Комодора Ривадавия. С высокой, продуваемой шквальными ветрами скалы он со своей группой из четырех человек следил за самолетами, взлетающими и садящимися в районе Рио-Гранде. При эвакуации группа постаралась не оставлять никаких следов проникновения даже в воде, привязав к наружной обшивке субмарины свою использованную надувную лодку «Джемини». Когда атомная подлодка «Конкерор», потопившая аргентинский крейсер «Генерал Бельрано», вернулась в свой порт после войны, на ее борту под мостиком был нарисован кинжал, а на самом мостике развевался пиратский «веселый Роджер». Этот знак символизировал участие судна во внедрении сотрудников СЛС.

Британцы не знали, сколько именно ракет «Экзосэ» имеется у аргентинцев, но полагали, что это число не слишком велико. Разведка МИ-6 выяснила, что аргентинцы пытались закупить еще несколько таких ракет через свои посольства в разных странах. Солидная сумма, которую предлагала аргентинская хунта, означала большое число посредников, желающих хорошенько нажиться на этой сделке. Если бы Аргентине удалось закупить достаточное количество этих ракет, британскому флоту мог быть нанесен колоссальный и непоправимый ущерб. Майор С., являвшийся одновременно старшим офицером разведки САС, выступил с предложением тайно заслать во Францию диверсионную группу, которая бы взорвала завод, производящий ракеты «Экзосэ».

Источники в штаб-квартире САС в Хиерфорде вспоминают, что предложение майора С. всерьез обсуждалось в разных подразделениях САС, остававшихся в резерве в Англии. Но, не желая рисковать отношениями с Францией, МИД Великобритании похоронил эту идею.

Неизвестно наверняка, обсуждался ли данный вопрос между полковником Роузом и премьер-министром Тэтчер. Некоторые считают, что такая беседа состоялась: «Мэгги хотела бы это обсудить». Но, как бы то ни было, очередной план майора С. снова был положен под сукно. Похоже, в этой войне ему пока не светила удача.

Когда британские войска начали медленно продвигаться в глубь островов от залива Сан-Карлос, командир сухопутных операций, бригадир Джулиан Томпсон из Королевских морских пехотинцев, вынужден был тратить по два часа в день — при огромной занятости, — на полеты в комнату спутниковой связи САС, единственную такого рода во всем британском экспедиционном корпусе. Правительство Великобритании каждый день требовало отчетов о ходе дела, настаивая, чтобы Томпсон быстрее наступал на Порт-Стэнли. Но осторожный и методичный Томпсон был верен себе, поскольку его очень беспокоила ненадежность коммуникаций из-за потопления ряда судов ракетами «Экзосэ».

Слушая волей-неволей напряженные споры между бригадиром Томпсоном и Даунинг-стрит, Роуз оказался полностью в, курсе того, что Маргарет Тэтчер желала быстрой и впечатляющей демонстрации британской военной мощи. Именно понимание Роузом того факта, что успехи армии являются острой политической необходимостью, и стало причиной его разрешения на проведение рейда на аэродром Стэнли. Тот же самый человек, который принес Тэтчер победу в операции у Принсесс Гейт, теперь снова решился послужить ей, на сей раз на Фолклендах, причем в такой момент, когда исход южноатлантической кампании был далеко еще не ясен.

Разведывательный патруль САС, посланный Роузом для наблюдения за позициями до высадки основных британских сил, сделал чудеса. Команда капитана Спэлдинга, проработавшая шестнадцать дней без всякого снабжения, сумела совершить воздушную атаку, уничтожившую большую часть аргентинского вертолетного парка, лишив генерала Менендеса решающего преимущества, которое он в противном случае мог бы приобрести над британскими силами. Теперь аргентинский командующий больше не мог достаточно быстро перебрасывать вперед подкрепления своим силам, чтобы блокировать продвижение англичан.

Капитан Спэлдинг взобрался на вершину горы Маунт Кент, главенствующую высоту в районе Порт-Стэнли, обнаружив этот пик практически неохраняемым. Отсюда оставалось всего десять миль до штаб-квартиры Менендеса. «Маунт Кент — это ключевая позиция на Фолклендах», — заключил Роуз их рапорта капитана, и немедленно занял высоту. 24 мая он на двух вертолетах перебросил сюда «Эскадрон О», усиленный частью «Эскадрона В», в добавление к восьмерым людям Спэлдинга, которые уже обосновались там. «Я превратил маленький наблюдательный пункт в сорока милях впереди наших основных сил в настоящую огневую позицию», — говорил Роуз. Пулеметы, 81-мм минометы, 66-мм ракеты и противовоздушные снаряды «стингер» были размещены на оборонительных позициях среди утесов и валунов.

Используя прессу так, как этого не делал ни один начальник САС до него, Роуз вылетел на Маунт Кент в сопровождении корреспондентов из Би-би-си, «The Times» и «Daily Telegraph», которые, таким образом, могли свидетельствовать, что британцы действительно стоят у самых ворот Порта-Стэнли. Репортеры согласились никоим образом не упоминать в своих материалах об операции САС. Только Макс Гастингс из «Daily Telegraph» намекнул на это, вставив цитату из Роуза — «Тот, кто рискует, выигрывает», являющуюся девизом САС.

Именно здесь на опаснейшем участке театра военных действий, САС понесла самые тяжелые потери от огня противника. Аргентинские тяжелые бомбардировщики С-130, пролетая ночью своим обычным маршрутом на Порт-Стэнли, сбрасывали на Маунт Кент 400-килограммовые бомбы. Один из ветеранов САС вспоминает, что сперва им казалось, будто аргентинцы ведут по ним артиллерийский огонь. «Мы очень переживали, думая, что они разнюхали наши позиции, пока земля сотрясалась от адских взрывов...» Лишь наутро, увидев трехметровые кратеры, полные осколков, они поняли, что бомбардировка было проведена с воздуха и неприцельно. Цепочка таких «воронок» вела в сторону аэродрома в Порти-Стэнли.

«Мы оказались в тяжелом положении, — вспоминает Роуз, — но поскольку у аргентинцев не было вертолетов «Чайнук», Менендес не мог ответить достаточными силами, чтобы выбить нас с Маунт Кент. Небольшие патрули, атаковавшие вперемежку в течение двух первых дней, мы легко разбили».

Британские силы не могли доставить туда подкрепление вертолетами, и на третье утро пребывания на Маунт Кент, Роуз увидел нечто, от чего кровь застыла у него в жилах. Через мощный телескопический бинокль он разглядел группу солдат, выгружавшихся из транспортного С-130; это были вовсе не те хилые и плохо обученные аргентинские солдаты, нет... Из самолета выходили крутые вояки в черных капюшонах, с современным вооружением, включая пулеметы и американские приборы точного ночного видения, превосходившие британские.

Роуз наблюдал за элитным аргентинским подразделением Коммандо-601, обученным в свое время в Форт-Брагге и набравшим опыта в операциях против прокубинских партизан, борющихся с правящей аргентинской хунтой. Некоторые из аргентинских офицеров служили наемниками по контракту с ЦРУ в Центральной Америке, обучая правых никарагуанских «контрас». Было ясно, зачем их привезли на Фолкленды. Битва за Маунт Кент должна была стать своеобразным соревнованием двух спецслужб. И САС приняла вызов.

Холодный ветер гудел в моторах двух оставшихся целыми аргентинских «Чайнуков», приземляющихся у подошвы Маунт Кент под покровом ночи. Аргентинские коммандос, разделившись на три группы, крадучись, пробирались к подножию горы, останавливаясь, оглядываясь и стараясь уловить через свои инфракрасные очки тепловые силуэты. Передний часовой САС не заметил группы из дюжины аргентинцев, которые засекли его смазанный силуэт. Шестеро из них окружили англичанина полукольцом в форме буквы «Ь>. Находясь в двадцати метрах от патруля, они открыли огонь. Сасовец был немедленно сбит пулей калибра 7,62, попавшей ему в живот, и упал на землю, кашляя кровью. Остальные трое из авангардного патруля САС отошли на некоторое расстояние и оттуда стали отвечать на огонь, льющийся на них со всех сторон. Еще один сасовец был ранен осколком гранаты. Его оттащили двое товарищей, отступая к вершине горы.

Другой патруль САС, выше по склону горы, сумел задержать аргентинцев, прикрывая бешеным огнем отход своих товарищей. Но когда противник сгруппировался и сконцентрировал огонь, «они накрыли нашу позицию», — говорит Роуз.

Шестеро сасовцев, один из которых истекал кровью из-за раны в ноге, всю ночь карабкались вверх по склону, время от времени останавливаясь и открывая подавляющий огонь по преследующим их аргентинцам. Так продолжалось до тех пор, пока Коммандо-601 не были накрыты точными минометным обстрелом с позиций САС у самой вершины.

Следующий день посвящался игре в кошки-мышки: аргентинцы зондировали позиции сасовцев снайперским огнем и редкими выстрелами из миномета, сами при этом оставаясь практически скрытыми от глаз британцев. К вечеру, когда стемнело, две группы аргентинских коммандос общей численностью около двадцати человек достигли вершины Маунт Кент. «Они были на расстоянии брошенной гранаты от моей штаб-квартиры», — вспоминает Майкл Роуз, взявший тогда свой гранатомет на плечо и вступивший в сражение посреди свистящих осколков и пуль.

Это был путанный ночной бой с переменным успехом, в основном с близкого расстояния и по движущимся теням, со взрывами автоматных очередей и долгими паузами. Замазанное камуфляжным гримом лицо врага могло появиться вдруг из-за любого валуна, то и дело гремели выстрелы, перемежающиеся взрывами гранат. «Аргентинцы предпочитали использовать гранаты, которых у них было, похоже, навалом», — говорил Роуз. Из-за ломаной «линии фронта» британцы воздерживались от использования своих ракет, чтобы не попасть в товарищей. В конечном счете сасовцам удалось окружить коммандос у самого пика и испепелить их бешеным пулеметным и винтовочным огнем, который является особой специализацией САС.

Уцелевшие аргентинцы убрались восвояси, оставив двух убитых и шестерых раненых, которые были взяты в плен. «Пожалуй, к концу ночи мы их подсократили наполовину», — прикидывает Майкл Роуз. Еще двое сасовцев были ранены, однако на утро 30 мая САС удерживала свои позиции на вершине Маунт Кент.

Части Коммандо-601 предприняли лихорадочные атаки, когда в следующие несколько дней на высоту стали прибывать подкрепления из британской морской пехоты и парашютного полка. «Был там один аргентинский снайпер, который доставил нам по горло хлопот, — вспоминает солдат из «Эскадрона В». — Он здорово умел использовать камуфляж и прятался, так что нам потребовалось около недели, чтобы убрать его. За это время он достал своими пулями тринадцать наших парашютистов».

Используя телескопический бинокль с 20-кратным увеличением, три патруля постоянно выслеживали снайпера, окружая места, откуда слышались его выстрелы. «Самое гадкое — это погода. Постоянно дикий ветер и ледяной дождь. Да и туман мешал определить его местопребывание, а винтовка аргентинца была снабжена глушителем. Позицию свою он менял по ночам...» На шестой день, когда пуля вражеского снайпера поразила радиста парашютистов, с наблюдательного пункта наконец определили точку, где вился легкий дымок от выстрела, примерно в ста пятидесяти метрах. При помощи карты и компаса место точно обозначили, окружив, и принялись обстреливать из гранатометов. Через некоторое время в воздух взлетела винтовка с оптическим прицелом. Сасовцы придерживали огонь. И из расщелины в скале вылез человек в хаки с измазанным камуфляжным гримом лицом, с поднятыми вверх руками.

Сасовцы изучили оружие снайпера. Это была новейшая винтовка американского производства с лазерным прицелом и целеискателем, что и объясняло, как аргентинцу удавалось столь успешно доставать цели с солидного расстояния. САС забрала винтовку к себе в Хиерфорд. С пленником обошлись достаточно учтиво, дав ему еды, горячего кофе и даже добрый глоток сбереженного полкового виски, чтобы немного согрелся. «Он заставил нас здорово поработать, и мы зауважали его за это, — говорит солдат из «Эскадрона В». — В конечном счете это был поединок джентльменов. Когда они следовали честным правилам, мы это ценили».

Завершающий удар против аргентинских коммандос, перекрывший им дорогу к пику Маунт Кент, нанес взвод морских пехотинцев под командованием капитана Рода Босвелла из арктических сил, не прошедшего в свое время отбор в САС, В самом начале кампании между Босвеллом и Роузом произошла ссора. Босвеллу было поручено подплыть к прибрежным аргентинским позициям на маленькой лодочке. Зная, что САС разместило свой наблюдательный пункт в этом районе, Босвелл обратился к Роузу с просьбой предоставить ему некоторую информацию о расположении неприятеля. «Это вас не касается, приятель!» — отрезал тогда Роуз, который ревниво следил, чтобы сведения, добываемые САС, никуда не утекали. «Вплоть до уровня бригадного командира было принято, чтобы другие подразделения ничего не знали о спецоперациях САС в районах их действий», — так объясняет Роуз свое поведение.

Босвелл заявляет, что Роуз просто не хотел признать, что потерял радиосвязь с наблюдательным пунктом САС. Не сумев пробиться сквозь бурный прибой к берегу, Босвелл со своими людьми, промокшими до нитки и грязными, вернулся назад в штаб-квартиру, где выслушал насмешки Роуза: «Вы, похоже, решили затеять маскарад с переодеванием в свои арктические грязевые маскировочные костюмы?..» Утром 2 июня уже с собственного наблюдательного пункта Босвелл заметил около тридцати аргентинских коммандос, укрывшихся от непогоды в Топ-Мало Хауз, небольшом пастушеском доме в горах недалеко Порт-Стэнли. Грозовое небо препятствовало нанесению воздушного удара самолетами «Харриер», и Босвелл немедленно стал разыскивать вертолет, который смог бы доставить его ударную группу в горы для атаки на Топ-Мало. Добродушный бородатый пилот флотского вертолета предложил свой небольшой «Уэссекс», в который Босвелл затолкал двадцать человек. «Мы были набиты, как сельди в бочке, лежали на полу и друг на друге. Летели все время на высоте метра в три-четыре и приземлились в нескольких сотнях метров от позиций аргентинцев».

Босвелл разделили свой взвод на две части. Группа огневой поддержки заняла позицию на высотке к юго-востоку от домика, а Босвелл остальных двенадцать человек штурмовой группы ползком по мокрому слякотному снегу повел к дому. Когда до избушки оставалось метров пятьдесят, «мы поняли, что наши пластунские усилия были, в сущности, напрасными, — аргентинцы даже не выставили снаружи часовых». Капитан немедленно приказал стрелять по дому из 72-мм ракет. Первый снаряд не долетел до цели, второй разрушил крыльцо, а третий попал в дымовую трубу и снес крышу.

Коммандос высыпали наружу из загоревшегося здания и открыли ураганный автоматный огонь, прижавший морских пехотинцев за изгородью к земле. Огонь был очень точным и плотным, так что дальнейшее продвижение оказалось невозможным. В течение нескольких минут двое из людей Босвелла уже получили ранения. Затем один морской пехотинец сумел метнуть гранату, разорвавшуюся вблизи аргентинского офицера, который забыв о всякой осторожности, побежал на них, «поливая огнем из своей автоматической винтовки, совершенно как псих. Стало даже не по себе». Аргентинец успел ранить еще одного британца, пока Босвелл не поймал наконец его на прицел и не застрелил.

Прячась за гребнем скал, прикрывающая группа начала стрелять из своих 40-мм гранатометов под вертикальными углами, словно из минометов. «Это заставило аргентинцев думать, что они оказались в окружении мощных сил, способных стереть их с лица земли». Примерно после сорока пяти минут боя неприятель наконец решил наплевать на все и сдаться. Пятеро из них, включая командира, были убиты, девять — ранены. Босвелл принял капитуляцию от лейтенанта британского происхождения по фамилии Браун.

Успех в финале Фолклендской кампании был гораздо проще достижим, чем впоследствии это было представлено газетчиками. Когда парашютисты драматически прикрепляли штыки на автоматы перед штурмом аргентинских позиций на Маунт Лонгдон, им пришлось пройти только через минные поля, да и то обезвреженные. Как вспоминает капрал Питер Каксон из роты В, взорвалось всего две мины. «В противном случае битва за Порт-Стэнли была бы совсем другой историей», — замечает теперь уже бывший парашютист, впоследствии вступивший во Французский иностранный легион. Но к тому времени как оборонительные сооружения вокруг Порт-Стэнли были наконец сметены, у каждого человека из САС оставалось лишь по шесть патронов...

Из своей первоначальной штаб-квартиры на Маунт Кент Майкл Роуз тем не менее получал сведения о растущих затруднениях, о потерях в живой силе, которые будут сопровождать атаку на Порт-Стэнли. Решив прибегнуть к блефованию, что было в его компетенции, Роуз использовал свою уникальную позицию для открытия прямой связи с генералом Менендесом. «8 июня я связался с аргентинским штабом в Порт-Стэнли, чтобы призвать их к быстрой капитуляции. Британские силы заняли все главенствующие высоты вокруг Порт Стэнли, и главное было, чтобы битва не перешла в его жилые кварталы. Было крайне важным и желательным заставить генерала Менендеса капитулировать еще до того как начнется подобная битва.

Хотя аргентинским штабным офицерам, капитаном Мельбурном Хасси, не было предоставлено никаких гарантий, мы договорились, что между двумя штаб-квартирами будет" открыта прямая переговорная линия. И каждый раз, когда только дела аргентинцев становились все более безнадежными, наша связь с ними по этой линии могла только добавить психологического давления». Однако, предлагая аргентинцам «пряник», Роуз «втайне» применял и «кнут», по-прежнему посылая свои патрули в разведку.

«Патруль из «Эскадрона О» сумел попасть на Сил Пойнт, просочившись сквозь неприятельские линии. Они сумели привлечь огонь артиллерии на арьергардные позиции аргентинцев. Потери противника были столь велики, что 14 июня, когда аргентинцы поспешно покидали свои позиции, патруль САС самовольно приказал прекратить артиллерийский обстрел позиций отступающего противника». В одиннадцать часов того же дня штаб-квартира генерала Менендеса связалась по прямой линии с Роузом и предложила начать переговоры о прекращении огня.

Роуз сел в вертолет вместе с говорящим по-испански морским пехотинцем, капитаном Родом Беллом, одновременно служившим в САС переводчиком. Вскоре вертолет приблизился к зданию школы, где располагался аргентинский штаб. Скупым жестом салюта их приветствовал сам генерал Менендес, тот самый, похищение которого Роуз еще недавно планировал.

В течение шести часов переговоров с Менендесом и его штабом Роуз то и дело поглядывал на серебряную статуэтку в переговорной комнате, которая изображала голову предводителя аргентинской военной хунты, генерала Гальтьери, молодцевато сидящего на резвом скакуне. Это был подарок генералу Менендесу от диктатора, преподнесенный в день высадки аргентинских войск на Фолклендах. «Мне эта штука нравится...» — прошептал Роуз своему радисту, и когда переговоры прервались, сасовцы аккуратно слямзили статуэтку, которая и по сию пору украшает (если так только можно выразиться относительно скульптурного изображения диктатора Гальтьери) офицерскую комнату на базе САС в Хиерфорде. Точно так же три вертолета «Августа-109», захваченные у аргентинцев, стали использоваться САС в качестве собственных, пусть и трофейных, аэросредств...

Из санитарной палатки неподалеку от Маунт Кент, пока еще перестрелки с аргентинцами, Босвелл вдруг увидел неуклюжую фигуру в камуфляже, с лицом, вымазанным маскировочным гримом. Это явно был один из членов его собственного патруля. «Хэлло, Седрик, похоже, ты сегодня настрелял уток?» «Да, парочку», — небрежно отвечал майор Седрик Делфс, присаживаясь и выщелкивая затвор автоматической винтовки, чтобы прочистить его.

Седрик Делфс свои взлеты и падения испытал именно в Фолклендскую кампанию. Он начал неудачно, послав свою команду из скалолазной группы в ненужный и практически неудачный поход на ледник Фортуна на Маунт Труп (на острове Саут Джорджия). Задрав подбородок, он кратко послал куда обычно посылают, инструкторов из Арктической группы морских пехотинцев, который посоветовал ему не начинать эту операцию... А майор Гай Шеридан только пытался рассказать Делфсу о катабатических и атабатических потоках воздуха, и что при ветре скоростью в сто миль в час всякая спецоперация теряет свой спецсмысл...

Но в морской пехоте никто не знал тех словечек, которые помогли бы убедить майора Делфса отменить свою операцию по проникновению в тыл аргентинских сил, и в тот же самый день, когда группа была высажена на 600-метровый ледник, ее почти сразу же пришлось эвакуировать обратно. За полдня неимоверных усилий при температурах от 30 до 40 градусов ниже ноля по Цельсию, двадцать сасовцев сумели продвинуться под налетами штормового ветра всего на 150 метров вверх по склону ледника. Отдыхая из-за отсутствия палаток прямо на ходу, многие засыпали и соскальзывали вниз, в результате чего обмораживались или сильно простужались. Смазка в винтовках у многих замерзла, делая оружие бесполезным, и вертолеты, подлетевшие с встревоженным донельзя Делфсом на борту, забрали альпинистов, двое из которых уже успели разбиться во время бури.

Как оказалось, всего лишь нескольких мин, сброшенных на позиции аргентинцев у Гритвикен, хватило, чтобы убедить их в необходимости капитуляции, и гарнизон из 170 человек поднял белый флаг.

Это было в своем роде многообещающее начало... дальнейших неудач. Но Делфс оставался несгибаемым. Его полупровал на леднике (описанный впоследствии в дневниках Маргарет Тэтчер как самый неприятный для нее момент всей кампании), возможно, был странным образом пережит майором как фатальная рука судьбы... Дело в том, что Делфс верил, будто природа всегда выше человека, и на Маунт Труп его людей одолела именно ее сила и ничто более. Терпимый к самому разнузданному поведению своих людей, Делфс страшно бесился, если кто-то, к примеру, решал срезать веточку цветущего дерева. Он страстно любил природу.

Транспортный самолет «Гермес» доставил Делфса к штабу адмирала Вудворда. На большой карте он показал, что группа из его арктических войск может проникнуть на аэродром на острове Пебл, где базируются аргентинские «Пукары», и разрушить базу. В конце концов Вудворд позволил себя убедить и дал САС пять дней на выполнение этой задачи.

Прежде всего Делфс забросил на остров небольшой десант на каноэ для наблюдения за аэродромом. Подкравшись примерно на два километра к летному полю, капитан Тим Бэлз со своими двумя людьми увидел одиннадцать самолетов в качестве меры предосторожности против воздушной атаки далеко расставленные друг от друга... Поскольку местность была совершенно плоской, без малейшей растительности или холмов, Бэлз решил продвигаться вперед только с наступлением сумерек. Связавшись с частью патруля, оставшегося на берегу у каноэ, командир быстро передал зашифрованное сообщение. Уже на борту «Гермеса» Делфс принял краткую ответную шифровку и стал готовить свой план.

Через четыре дня три вертолета «Си Кинг» с людьми из «Эскадрона В» снялись с авианосца. Сасовцы были вооружены до зубов. Помповые гранатометы заряжены 40-мм гранатами. Кроме того, имелись пулеметы, взрывные заряды и 66-мм ракеты на сменных пусковых установках. Черные силуэты «вертушек» не были различимы на фоне мрачных гор, пока шум винтов не стал слышен аргентинским солдатам на земле. А затем плотный пулеметный огонь залил траншеи противника, когда британские солдаты стали спрыгивать из вертолетов еще до приземления. Несколько стоящих на приколе «Пукаров» сразу вспыхнули.

Третий вертолет приземлился за пределами летного поля, высадив группу огневой поддержки, которая присоединилась к патрулю Бэлза, залегшему там же. Они установили пулеметные и минометные позиции для прикрытия штурмовой группы и отсечения возможного подхода сил подкрепления неприятеля.

Ночное небо неожиданно расцветилось желтым и розовым пламенем, когда взорвались аргентинские склады боеприпасов и топлива. Тогда же сасовцы ринулись размещать подрывные заряды на самолетах, стоявших на летном поле. Они крепили взрывчатку под крыльями машин так же сноровисто и споро, как это делали сорок лет назад люди Стерлинга с самолетами немецкого генерала Роммеля в Северной Африке. Однако аргентинцы нашли в себе силы предпринять контратаку пулеметами и гранатометами, и в результате два солдата САС были ранены.

Штурмовая группа САС начала отход, сосредотачиваясь в конце летного поля, но там неожиданно взорвались мины управляемого действия. Двое сасовцев взлетели в воздух, получив тяжелое сотрясение мозга. Опустился вертолет, чтобы эвакуировать штурмовую группу. Бойцы погрузились окончательно лишь после того как последний остающийся на земле солдат выпустил из гранатомета заряд в наступающих аргентинцев. Отряд САС погрузился на вертолет, оставив позади дымящееся летное поле с одиннадцатью взорванными самолетами. Вся атака заняла около получаса.

Итак, Седрик Делфс провел самую впечатляющую успешную со времен второй мировой войны операцию САС, которая стоила его группе только двух раненых. Так после провала на леднике фортуна он превратил все-таки войну на Фолклендах в свою большую удачу.