18 марта 1942 года
18 марта 1942 года
113-я и 338-я СД удерживали прежние рубежи, ведя разведку и совершенствуя оборону занимаемых позиций. 160-я СД, после неудачного боя за Новую Луку, приводила себя в порядок. Об активных действиях в направлении д. Шеломцы уже и не было речи. Почтительное расстояние, которое отделяло западную группировку 33-й армии от этого населенного пункта, физическая и морально-психологическая усталость личного состава, отсутствие боеприпасов не позволяли даже думать об этом.
43-я армия после периода непрерывных кровопролитных боев также перешла к временной обороне. Генерал Голубев планировал в самое ближайшее время произвести перегруппировку войск, действовавших в этом районе, привести части в порядок, пополнить их личным составом и после этого продолжить наступление.
Значительная часть личного состава западной группировки 33-й армии занималась обеспечением боевых частей всем необходимым для жизнедеятельности и развозом доставленных летчиками 687-го ЛБАП материальных средств и боеприпасов. Особенно тяжелым продолжало оставаться положение с боеприпасами для артиллерии и минометов, которые приходилось считать буквально поштучно. Их распределением занимался лично генерал Офросимов.
Из оперативной сводки штаба 33-й армии за 18 марта 1942 года:
«…Доставлено частям западной группировки мин 112 шт., 76-мм снарядов – 15 шт., 122-мм – 18 шт…»[357].
595-й авиаполк в течение дня произвел 35 самолето-вылетов, в ходе которых нанес бомбовые удары по опорным пунктам противника: Шумихино, Малая Буславка, Староселье, Старая Лука, Синяково, Игнатьево, Ивановское, Собакино, причинив противнику немалые потери, что затруднило ему проведение активных действий против частей, оборонявшихся в этом районе.
Дивизии восточной группировки продолжали вести боевые действия на прежнем рубеже.
110-я СД в ночь на 18 марта предприняла новое наступление на противника отдельными подразделениями частей с целью улучшения своего положения, но вновь не имела успеха.
Комиссия штаба армии, работавшая в 1287-м СП и проверявшая состояние участка обороны полка, прикрывавшего стык с 5-й армией и правый фланг восточной группировки, пришла к неутешительным выводам:
«…Стыки между батальонами не укреплены.
В тактическом отношении 1287-й СП имеет линию фронта 35 км(!), обеспечивает ее оборону размещением небольших гарнизонов в населенных пунктах первой линии. Глубины обороны нет.
Подвижного резерва в распоряжении командира нет.
Стык между 33 АРМИЕЙ и 5 АРМИЕЙ в районе отм. 233, 3, СОРОКИНО (33 АРМИЯ) и ЗЕНИНО (5 АРМИЯ) представляет расстояние между населенными пунктами в 6 км по сплошному лесу. Противник последние два дня сильно интересуется районом стыка, ведя разведку его (17.3 12 лыжников автоматчиков были обнаружены в районе стыка).
При данном состоянии обороны стыка возможен проход противника через стык большими отрядами без особого сопротивления с нашей стороны.
Остальные населенные пункты переднего края обороны, занятые малочисленными подразделениями, могут сопротивляться, будучи в окружении, но служить серьезным сопротивлением для прорыва фронта противника эти пункты не могут.
ВЫВОД:
…Сил для обороны, по-серьезному, слишком мало, а вооружения недостаточно. Улучшение обороны на участке 1287 СП требует особого внимания командования 33 АРМИИ»[358].
222-я СД в течение ночи и первой половины дня вела бой по уничтожению противника, который продолжал занимать оборону в постройках на северо-западной окраине разъезда Угрюмово.
Предыдущие доклады командования и штаба 222-й СД о полном овладении разъездом Угрюмово, мягко говоря, не соответствовали действительности. На протяжении последних четырех дней подразделения 774-й СП, совместно с 24-м лыжным батальоном, вели бой с противником, но так и не смогли выбить его из ряда построек.
479-й и 457-й СП, занимая прежнее положение, уничтожали огневые точки и живую силу противника.
Во второй половине дня во все соединения и части был передан приказ Верховного Главнокомандующего И.В. Сталина, а вместе с ним и приказ командующего войсками Западного фронта генерала армии Г.К. Жукова № 0138/ОП о прекращении выдачи водки от командиров батальонов, им соответствующим должностным лицам и выше.
Такое решение было принято Ставкой в ответ на непрекращающийся поток писем, поступавших в адрес руководства страны и Красной Армии от бойцов и младших командиров, в которых сообщалось о многочисленных злоупотреблениях, творимых командирами всех степеней, находившимися под влиянием спиртного, что влекло за собой многочисленные, ничем не оправданные жертвы в ходе боевых действий.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.