Глава 9 «В августе 1944‑го…»

Глава 9

«В августе 1944?го…»

Если верить опусам отдельных отечественных журналистов и сценаристов современных фильмов «про войну», военные контрразведчики постоянно пьянствовали в тылу, спали с ухоженными и чисто одетыми юными медсестрами, а когда в медсанбате заканчивался спирт и хотелось новизны ощущений, то отправлялись на передовую. Сфабриковав несколько уголовных дел и собственноручно расстреляв из нагана в затылок жертв, «военные контрразведчики» возвращались обратно в тыл, где их уже ждала новая порция спирта и похотливый медперсонал женского пола, который изнывал от безделья. Периодически «особистам» вручали боевые награды. Наверно, за победы на сексуальном фронте и успехи в сражениях с зеленым змием. И так на протяжении всей Великой Отечественной войны. Непонятно, правда, кто тогда ловил немецких агентов и ухаживал за ранеными.

В жизни все было по-другому. Хотя действительно были среди «особистов» пьяницы и бабники, и те, кто фабриковал уголовные дела, но это было скорее исключением из правил. С пьянством и нарушением норм соцзаконости руководство военной контрразведки активно боролось. Да и некогда было пить или заводить романы с медсестрами большинству рядовых военных контрразведчиков – часто погибали они[252].

С другой стороны, именно военные контрразведчики приняли на себя основной удар немецких спецслужб, которые организовали массовую засылку в прифронтовую зону своих разведчиков, провокаторов и диверсантов. Достаточно сказать, что в зону ответственности (прифронтовую полосу) военных чекистов с 1941 по 1943 год противник забрасывал до 55 % своей агентуры. А к началу 1945 года этот показатель возрос до 90 %. К этому надо добавить «транзитников» – тех, кто пересекал линию фронта в пешем порядке, а не на самолете. А многие из немецких агентов заранее знали, что в случае ареста сотрудниками советских правоохранительных органов их ждет расстрел. Поэтому при задержании часто оказывали вооруженное сопротивление.

По утверждению начальника Департамента военной контрразведки ФСБ России генерал-лейтенанта Александра Георгиевича Безверхнего, за годы войны военными чекистами «было обезврежено более 30 тысяч шпионов, около трех с половиной тысяч диверсантов и свыше шести тысяч террористов. Невозможно представить степень вероятного ущерба для Вооруженных Сил, для страны, если бы были совершены все запланированные диверсии и теракты в расположении и на фронтовых коммуникациях, если бы все агенты регулярно докладывали противнику о сосредоточении и передвижении войск, о замыслах советского командования и готовящихся операциях…»[253].

Вот сухие цифры статистики по отдельным периодам Великой Отечественной войны. С 22 июня по 1 декабря 1941 года Особыми отделами арестовано 35 738 человек, в том числе: шпионов – 2343, диверсантов – 669, изменников – 4647, трусов и паникеров – 3325, дезертиров – 13 887, распространителей провокационных слухов – 4295, самострельщиков – 2358, «за бандитизм и мародерство» – 4214. Расстреляно по приговорам – 14 473, из них перед строем – 411. По данным НКВД на 8 августа 1942 года, органами госбезопасности с начала войны было арестовано 11 765 агентов противника[254].

Есть данные по отдельным фронтам. Так, в ходе одной лишь Ленинградской оборонительной операции Особым отделом фронта было обезврежено свыше 650 шпионов и диверсантов[255].

С 22 июня по 28 декабря 1941 года Особым отделом НКВД Западного фронта «арестовано и разоблачено 505 агентов немецкой разведки. Из них: завербованных до войны – 4, переброшенных через линию фронта из числа военнопленных – 380, жителей временно занятых противником районов – 76, жителей прифронтовой полосы – 43, агентуры, внедренной в штабы войсковых соединений – 2»[256].

В битве под Москвой обезврежено более 200 агентов абвера и около 50 разведывательно-диверсионных групп[257]. Так, оперативные группы Особых отделов 29?й, 30?й и 31?й армий, действуя в боевых порядках, в период с 5 по 25 декабря 1941 года задержали в Клину, Рогачеве, Калинине и других населенных пунктах 115 шпионов и немецких пособников[258].

Всего на Западном фронте в 1941 году военные чекисты во взаимодействии с войсками НКВД по охране тыла задержали и разоблачили свыше 1000 немецких агентов, на Ленинградском и Южном фронтах – около 650, на Северо-Западном – свыше 300[259].

Один из первых итогов работы военной контрразведки был подведен 10 октября 1941 года заместителем начальника Управления особых отделов Соломоном Мильштейном:

«Особыми отделами НКВД и заградительными отрядами НКВД по охране тыла задержано 657 364 военнослужащих, отставших от своих частей и бежавших с фронта. Из них оперативными заслонами Особых отделов задержано 249 969 человек и заградительными отрядами войск НКВД по охране тыла – 407 395 военнослужащих».

Главной целью военных контрразведчиков было противодействие немецким спецслужбам. Система мер борьбы с агентами немецкой разведки включала оперативные, заградительные и профилактические мероприятия. Основная роль в контрразведывательной работе особых отделов отводилась агентурно-осведомительному аппарату.

А вот цитата из рассказа другого ветерана военной контрразведки – подполковника Бориса Сыромятникова:

«После введения в Москве и прилегающих районах осадного положения «особисты» МВО многое сделали по повышению эффективности работы комендатур, пропускных пунктов. Они инструктировали личный состав, учили распознавать поддельные документы, рассказывали о характерных легендах, используемых противником при заброске агентуры, а на лиц, подготовленных к переброске, сообщали конкретные данные, полученные в результате закордонной работы. Все это позволило изобличить не одного вражеского лазутчика»[260].

К 1 января 1942 года Особыми отделами Калининского фронта «выявлено и разоблачено 136 шпионов, завербованных немецко-фашистской разведкой»[261].

В боях за Сталинград в августе 1942 года военные контрразведчики «арестовали и разоблачили 110 немецких шпионов». Из них 97 человек было задержано на линии фронта, 3 человека – «в тылу фронта и сборно-пересылочных пунктах» и 10 человек – «разоблачено агентурным путем»[262].

В период подготовки и в ходе Курской битвы военные контрразведчики Западного, Брянского, Центрального и Воронежского фронтов обезвредили более 1500 немецких агентов и диверсантов[263].

Справедливости ради отметим, что «Смерш», в отличие от своего предшественника – Особых отделов НКО – НКВД, специально не занимался вопросами борьбы с дезертирами и уклонистами от службы в Красной Армии. В качестве примера можно процитировать спецсообщение Лаврентия Берии, которое датировано 27 июля 1943 года.

«В мае с.г. органами НКВД задержано 24 898 дезертиров и 26 300 уклонившихся от службы в Красной Армии; из них офицеров 285 человек, сержантского состава 1065 и рядового состава 49 850 человек.

Из числа задержанных арестовано и передано органам НКГБ, «Смерш» и Прокуратуры 9128 человек. Начальникам гарнизонов и в райвоенкоматы передано 35 543 человека.

Ликвидировано 187 преступных групп, состоявших из дезертиров и уклонившихся. При оказании вооруженного сопротивления убито 43 человека.

Арестовано 220 пособников и укрывателей дезертирского элемента».

Военные контрразведчики Центрального фронта в июне – июле 1943 года обезвредили 15 разведывательно-диверсионных групп противника. Некоторые из них должны были совершить нападение на штаб фронта и ликвидировать командующего фронтом генерала армии Константина Рокоссовского.

Во время битвы за Днепр военные чекисты Воронежского (1?го Украинского) фронта выявили и ликвидировали более 240 агентов противника и 21 разведывательно-диверсионную группу.

Военными чекистами 1?го Белорусского, 1, 2?го и 3?го Украинских фронтов в течение первой половины 1944 года задержано около 3000 участников ОУН, ликвидировано свыше 2000 боевиков и разгромлено несколько десятков крупных отрядов повстанцев[264].

В мае 1944 года органами «Смерш» на фронтах арестовано 430 германских агентов, в т. ч. на участке 1?го Белорусского фронта – 50 агентов, на 2?м Белорусском – 22, на 3?м Белорусском – 19 и на 1?м Украинском фронте – 47[265].

В ходе наступательной операции на Крымском полуострове (8 апреля – 12 мая 1944 года) военными контрразведчиками Отдельной приморской армии в результате серии «оперативных мероприятий по розыску и изъятию агентуры противника, пособников и карателей» было «разыскано и изъято:

официальных сотрудников местных германских контрразведывательных и карательных органов – 18 человек;

агентов немецких разведывательных и контрразведывательных органов («абвер») – 15 человек;

агентов гестапо, СД и ГФП – 59 человек;

начальников отделов полиции – 3 человека;

служащих полиции – 78 человек;

активных карателей – 14 человек;

начальников карательных отрядов – 3 человека;

активных предателей и пособников – 448 человек;

изменников, добровольцев германских войск – 1011 человек;

председателей фашистских, мусульманских комитетов – 6 человек…»[266]

Всего же военными контрразведчиками в ходе Крымской наступательной операции «разыскано и арестовано 606 официальных сотрудников и агентов германских и румынских разведывательных, контрразведывательных и карательных органов.

Из числа арестованных разоблачено:

Официальных сотрудников военно-разведывательных и контрразведывательных органов противника – 46 человек.

Агентов германской и румынской военной разведки и контрразведки, оставленных немцами в Крыму для подрывной деятельности, – 172 человека.

Активных карателей, предателей и пособников немцев – 388 человек.

Кроме того, задержанные органами контрразведки 3314 человек, проживавших на территории временно оккупированной противником и вызвавших подозрения, после соответствующей проверки – направлены в части действующей Красной Армии»[267].

С 25 октября по 1 декабря 1944 года «органами «Смерш» действующей Красной Армии арестовано 776 агентов германской разведки и контрразведки, сброшенной противником с самолетов на парашютах, либо оставленной на нашей территории при отступлении германских и венгерских войск…

Арестованные агенты разведки противника имели задание разведать, на каком участке фронта намечается наступление войск Красной Армии; собирать шпионские сведения о группировке наших войск и движении к линии фронта людских пополнений, боеприпасов и техники; совершать диверсионные акты на железных дорогах, складах и на важнейших стратегических объектах; убивать офицеров Красной Армии»[268].

В январе 1945 года, в ходе Висло-Одерской операции, Управление военной контрразведки «Смерш» 1?го Белорусского фронта ликвидировало 68 разведывательно-диверсионных групп противника.

В апреле 1945 года в ходе Кёнигсбергской операции военные чекисты 3?го Белорусского фронта ликвидировали 21 разведывательно-диверсионную группу противника[269].

Расскажем о нескольких необычных эпизодах из истории военной контрразведки.

Шпионы носят противогазы

В ночь с 7 на 8 июля 1942 года на 85?м километре железной дороги Елец – Верховье перед ехавшим ремонтно-восстановительным поездом была взорвана мина. Никто из железнодорожников не пострадал, но ремонт «стальной магистрали» занял несколько часов. Через сутки взрыв прозвучал на 372?м километре перегона Елец – Ефремов. Товарный состав не пострадал.

А вот прозвучавшие в ночь с 9 на 10 июля взрывы унесли жизни двух красноармейцев и еще двое получили ранения. Это произошло на перегоне Верховье – Скорятено. «Товарняк» вывозил с фронта поврежденные танки. Второй взрыв, прозвучавший в ту ночь, мог привести к огромным человеческим жертвам – диверсанты попытались пустить под откос пассажирский поезд, но все обошлось – никто не погиб.

После этого стало ясно – в районе действует немецкая разведывательно-диверсионная группа. На ее поиск был ориентирован весь личный состав райотделов НКВД и военной контрразведки. Также повышенную бдительность начали проявлять железнодорожники и местные жители. Началась настоящая охота на немецких диверсантов. И тогда они попытались незаметно перейти линию фронта. Вот только здесь их ждала неудача. Согласно официальной версии командование Красной Армии приказало военнослужащим в течение нескольких дней не носить противогазы. Ну, а тех, у кого сумка с этим предметом висела на плече, сразу же задерживали, как вражеских шпионов. Неизвестно, сколько из-за этого пострадало обычных красноармейцев из числа тех, кто не слышал о странном приказе командования, зато диверсантов удалось задержать. Ведь у них были противогазы. В ходе следствия выяснилось, что все четверо вражеских агентов не раз нарушали закон. Так, Трофимчук сбежал с гауптвахты, дезертировал из рядов Красной Армии, Курский и Титенко были ранее судимы за хулиганство, ну а четвертый – Соболев был вором-рецидивистом. Квартет диверсантов выполнял задания руководства абвергруппы – 207 при 2?й танковой армии, которая до лета 1943 года дислоцировалась в городе Орле[270].

С особыми полномочиями

Когда осенью 2007 года телеканал «Россия» показал многосерийный фильм Сергея Урсуляка «Ликвидация», то многие зрители решили – один из персонажей картины – сотрудник военной прокуратуры полковник Кречетов, который одновременно был агентом немецкой разведки по кличке «Академик» – вымысел создателей ленты.

Кратко напомним сюжет «Ликвидации». После окончания Великой Отечественной войны в Одессе свирепствуют уголовники, и действует агентура немецкой разведки, которой командует таинственный «Академик». Последний планирует организовать захват города отрядами бандеровцев. Поисками немецкого резидента занимаются местный уголовный розыск и военная контрразведка. Ну, и по законам детективного жанра, сам полковник Кречетов, который во время оккупации Одессы находился на подпольной работе в городе по линии военной контрразведки. В конце концов «оборотня» разоблачают. Мы не будем разбирать все исторические «ляпы» и нестыковки «Ликвидации»[271].

Немецкие агенты, аналогичные Кречетову, существовали в жизни. Так, в 1943 году был разоблачен бывший майор разведуправления Наркомата обороны Демченко. Еще в 1939 году он выезжал в Берлин в составе советской делегации, принимавшей участие в установлении демаркационной линии между Германией и Советским Союзом. Видимо, именно тогда немецкая разведка и завербовала его в качестве своего агента. Когда началась Великая Отечественная война, то майора было решено оставить в Киеве для организации разведывательно-диверсионной резидентуры. Его инструктировали лично первый секретарь компартии Украины Никита Хрущев и начальник 4?го управления НКВД Украины Строкач. Ему выдали мандат такого содержания, что он имел специальное задание, и всем советским и партийным органам вменялось оказывать ему всяческое содействие. В ходе следствия выяснилось, что он активно сотрудничал с противником. В годы войны немцами был создан контрразведывательный отдел абвера под названием «Абвернебенштелле – Киев», и следствие установило, что Демченко возглавил одно из отделений. Пользуясь своим мандатом, этот человек нанес большой ущерб нашему государству. Он внедрился в киевское подполье – в горком и в один из партизанских отрядов[272].

Ликвидировать любой ценой

Описание отдельных операций, которые проводили в годы Великой Отечественной войны военные чекисты, готовые сюжеты для остросюжетных фильмов. И когда после этого перечитываешь написанные в советское время приключенческие романы ветеранами военной контрразведки, например, Брянцева, то по-другому начинаешь относиться к этим произведениям. А может, все это было на самом деле. И ветераны лишь изменили место действия и имена участников? Известно, например, что когда Борис Васильев написал свою знаменитую повесть «А зори здесь тихие…», то он не был знаком с тактикой немецких диверсантов. Зато он прекрасно знал, как действовали советские армейские разведчики и десантники за линией фронта.

В 1943 году немецкие диверсанты осуществили серию терактов: было убито два генерала и семь старших офицеров Красной Армии. Сценарий всех убийств был одинаковым. В глубоком тылу на пустынной дороги одетые в форму сотрудников НКВД немецкие агенты останавливали легковую машину с военнослужащими Красной Армии, якобы для проверки документов, а потом расстреливали находящихся в ней людей. Справедливости ради отметим, что аналогичным способом в немецком тылу действовал знаменитый советский разведчик Николай Кузнецов со своими боевыми товарищами.

Для борьбы с этими группами немецких диверсантов руководство Лубянки решило использовать машины-ловушки. В каждой из них планировалось посадить офицера военной контрразведки, одетого в форму старшего офицера Красной Армии, и двух оперативников с великолепной реакцией и опытом скоротечных огневых контактов. Операция прошла успешно. Все диверсанты были ликвидированы[273].

Это не единственный боевой эпизод в деятельности военных чекистов. В конце Великой Отечественной войны на территории Германии в зоне наступления Красной Армии действовали оперативно-боевые отряды, укомплектованные военными контрразведчиками. Их основная задача – «зачистка» освобожденных районов. В качестве результатов их деятельности приведем данные результатов деятельности подразделения Управления военной контрразведки 1?го Украинского фронта. В апреле 1945 года им было захвачено 50 пленных, при сопротивлении уничтожено 100 военнослужащих Вермахта, задержано 25 агентов немецкой разведки. Потери подразделения за этот период: три офицера (из семи) и 12 бойцов[274].

Операция «Аргонавты»

В феврале 1945 года в Крыму состоялась Конференция глав правительств трех союзных во Второй мировой войне государств – Председателя Совета Народных Комиссаров СССР Иосифа Сталина, президента США Франклина Рузвельта и премьер?министра Великобритании Уинстона Черчилля. Основные заседания Конференции проходили 4–11 февраля в бывшей царской резиденции в Ливадии, однако в мировую историографию она вошла как Крымская, или Ялтинская. Впрочем, на Западе второй термин является более распространенным. Мы не будем рассказывать о ходе этого политического мероприятия и принятых на нем решений, т. к. это выходит за рамки нашей книги. А поговорим о малоизвестной странице в истории Крымской конференции – участии в ней сотрудников органов «Смерша».

В начале 1945 года между лидерами трех великих держав была достигнута договоренность о том, что конференция пройдет в Ялте. По предложению Уинстона Черчилля кодом этого мероприятия стало слово «Аргонавт».

Во многих пунктах Крымского полуострова началась широкомасштабная подготовка к акции «Аргонавты». При этом были задействованы тысячи людей из гражданских и военных ведомств. Прорабатывались вопросы самого различного плана: транспорта, связи, подготовки рабочих помещений, размещения, питания, отдыха, культурной программы, медицинского обслуживания, подарков… Важнейшее внимание уделялось проблемам безопасности участников конференции. Учитывая это, все подготовительные мероприятия были покрыты пеленой секретности и дезинформации. Многие военные и штатские лица, ответственные за подготовку технической стороны конференции, узнали о приезде в Крым лидеров трех стран в дни их прибытия и даже позже.

Такой повышенный режим секретности был вызван множеством причин. Так, в феврале 1945 года Крым находился в радиусе действий немецкой авиации, которая базировалась на аэродромах Северной Италии и Австрии. В связи с этим большое внимание было уделено обеспечению противовоздушной обороны (ПВО) конференции. Днем в готовности находилось 140–170 истребителей, ночью – 48. Если бы в Берлине заранее знали об акции «Аргонавты», то, скорее всего, попытались если не уничтожить лидеров трех государств, то хотя бы испортить впечатления от встречи, нанеся серию авиаударов.

Самолеты с членами американской и английской делегаций должны были приземлиться на военном аэродроме Саки в Крыму. Подготовка к приему самолетов с высокопоставленными гостями началась еще в январе 1945 года. Военные контрразведчики, которые обслуживали аэродром, через свою агентуру начали активно распространять слухи, что в Саки будет базироваться подразделение американских тяжелых бомбардировщиков – «Летающих крепостей». В этом не было ничего удивительного, ведь еще летом 1944 года на Украине под Полтавой и Миргородом базировались американские бомбардировщики, совершающие челночные рейсы из Италии в СССР и обратно. «Летающие крепости» по пути к нам бомбили военные и стратегические объекты Германии и ее союзников. У нас они заправлялись горючим, подвешивали бомбы и летели на Запад выполнять задание. Так что персонал Саки поверил в эту «легенду», как и проживающее рядом с аэродромом мирное население.

Ее «разрушение» началось в день прилета иностранных делегаций. Вот что много лет спустя рассказал ветеран Великой Отечественной войны Василий Андреевич Любимков, который служил тогда старшим лейтенантом – командиром звена 11?го гвардейского дважды Краснознаменного Николаевского истребительного авиаполка ВВС Черноморского флота:

«3 февраля мы были приведены в состояние повышенной боевой готовности. Командир дал задание: обеспечить полную безопасность и неприкосновенность американских и английских самолетов, которые должны были произвести посадку на нашем аэродроме. Установка была необычная даже для бывалых фронтовиков: не отвечающие на сигналы «свой – чужой» самолеты сбивать без предупреждения. Не принимая во внимание, чей он! Радиус особой зоны определялся в 30 км: «Пропустите самолет – на аэродром можете не возвращаться!»[275].

Также в обеспечение безопасности Крымской конференции принимали участие сотрудники Особого отдела Черноморского флота[276].

Данный текст является ознакомительным фрагментом.