Шпионаж при французском дворе[13]

Шпионаж при французском дворе[13]

Главой секретной службы у кардинала Мазарини был епископ Фрежюский Ондедей. По способностям ему было далеко до «серого кардинала», но некоторые из его агентов не уступали лучшим разведчикам Ришелье. Секретная служба Мазарини имела своих агентов в ряде иностранных государств. Так, шпионом кардинала в Англии, где происходила революция, был полковник Мортимер, один из приближенных Оливера Кромвеля, располагавшего очень эффективной контрразведкой.

Мортимер передавал свои сообщения через банкира Витанеля-Лемюра. Другой разведчик кардинала, некий Пэрк, шпионил за находившимися в Англии представителями восставших французских вельмож. Пэрк был агентом-двойником. Британские власти не препятствовали отправке его донесений Мазарини, считая, что содержащаяся в них информация сделает кардинала более уступчивым в отношении Англии.

Главные усилия разведчиков Мазарини были направлены на выявление намерений его противников во Франции. Одному из шпионов кардинала, францисканскому монаху Франсуа Берто, на основании патента, лично подписанного Людовиком XIV, сыном Людовика XIII и Анны Австрийской, ребенком вступившим на престол в 1643 году, разрешалось носить любую одежду, если того требовали интересы короля. А они требовали этого постоянно. Так, вскоре после получения патента Берто был в 1652 году арестован восставшими жителями Бордо, собиравшимися сурово расправиться со шпионом Мазарини. Берто пустился на хитрость. Он выпросил разрешение написать письмо священнику в город Блей, утверждая, что тот является его дядей. В письме шла речь только о денежных делах, а на полях имелась приписка: «Посылаю вам глазную мазь; натрите ею глаза, и вы будете лучше видеть». Берто поручил доставить это письмо одному крестьянину, шепнув ему, что оно должно быть передано в руки сторонника короля герцога Сен-Симона. Герцог получил письмо и догадался натереть мазью четвертую, чистую страницу: Берто просил помощи в организации побега. Сен-Симон приказал одному лодочнику тайно доставить Берто костюм матроса. Францисканец сумел переодетым обмануть стражу и бежать из Бордо.

Это происходило во время пятилетней гражданской войны (1648–1653) – так называемой Фронды, которая была наиболее серьезным испытанием для разведки, как и вообще для политики Мазарини.

Шарль де Кастельмор – подлинный д’Артаньян, агент Мазарини

Фронда возникла на волне не прекращавшихся десятилетиями восстаний крестьянства и городского плебса, а также под влиянием буржуазной революции в Англии, где был казнен король и провозглашена республика. Однако французская буржуазия не созрела до роли руководителя борьбы против абсолютизма, народное движение было использовано крупными вельможами, желавшими урвать для себя новые владения, высокие посты и миллионы из государственной казны. Началась бесконечная серия заговоров и контрзаговоров. После «ночи баррикад», которыми покрылась столица с 26 на 27 августа 1648 года, Анна Австрийская вместе с малолетним сыном королем Людовиком XIV и Мазарини бежали из Парижа. Крупный французский полководец принц Конде осадил мятежный город в марте 1649 года. Руководители парижской буржуазии, по существу, капитулировали, и двор возвратился в Париж. Однако Анна Австрийская и Мазарини скоро почувствовали, что находятся в зависимости от надменного Конде. Мазарини приказал арестовать принца, но это привело лишь к сплочению всех врагов кардинала.

Кардинал Мазарини

6 февраля 1651 года Мазарини, переодетый в костюм простого дворянина, опять бежал из Парижа. В сентябре 1651 года по настоянию Анны Австрийской король, которому исполнилось 13 лет, был объявлен совершеннолетним, а в конце года Мазарини вернулся во Францию во главе наемной армии немецких ландскнехтов. Правда, в июле 1652 года сторонники Конде впустили армию принца в Париж, покинутый Анной Австрийской. Казалось, что грабежам, насилиям и убийствам, общему разорению страны не было видно конца. Однако постепенно чаша весов склонилась в пользу короны. Буржуазия жаждала мира. В октябре 1652 года Конде должен был еще раз покинуть Париж, в который вступили королевские войска. Мазарини по-одиночке договорился с большинством знатных фрондеров. Такова была – в немногих словах – история Фронды, в которой столь большая роль была отведена методам тайной войны.

Почти каждый день Мазарини обменивался письмами с королевой. Эту тайную корреспонденцию доставляли агенты, действовавшие под началом Ондедея (будущего епископа) и Берто. Кардинал был настолько уверен в своих агентах, что даже не считал нужным шифровать переписку. Лишь фамилии обозначались цифрами или часто весьма прозрачными псевдонимами. Королева именовалась «серафимом» или «15», Мазарини – «небом» или «16», Гонди – то «трусом», то «немым».

Вообще, в войнах конца XVII и начала XVIII века шпионажу придавали такое значение, что не раз сами полководцы брали на себя роль разведчиков. Еще чаще крупные полководцы лично руководили своей разведкой. Так в 1702 году принц Евгений Савойский на основе показаний своего шпиона Козоли составил план нападения на Кремону. Козоли сообщил о существовании тайного хода, через который в январскую ночь в город ворвался отряд в 600 солдат армии Евгения Савойского. Участь Кремоны была решена. Французский маршал Люксембург получал ценную информацию от секретаря голландского штатгальтера принца Вильгельма Оранского. Однако шпион был разоблачен и согласился передавать Люксембургу ложные сведения о передвижении войск Вильгельма. В результате только случай помог Люксембургу спастись от захвата в плен в его собственном лагере у Штейнкирхена.

Секретная служба постепенно становилась преимущественно орудием в борьбе против внешних противников абсолютистского государства, хотя она и раньше, конечно, использовалась для этой цели.

Здесь очень показателен пример Франции: еще в XVI веке и в первой половине XVII века вплоть до правления Ришелье и Мазарини секретная служба была занята внутренними врагами абсолютизма. Со второй половины XVII века, в царствование Людовика XIV, упор переносится на внешнеполитическую область. Одновременно быстро растет полиция, и секретная служба становится одной из функций полицейских властей. Однако в пестром хаосе административных органов абсолютистской Франции, где функции многих учреждений перекрещивались, шпионажем занимаются и дипломатическое и военное ведомства, и провинциальные интенданты, и, главное, лично доверенные лица монарха (и его фавориток), порой путавшие карты всех остальных учреждений. Лувуа, знаменитый военный министр Людовика XIV, создал широкую шпионскую сеть в германских государствах. Внутри страны люди Лувуа следили за всеми видными французскими офицерами. В число своих шпионов Лувуа вербовал горничных, слуг, модисток, преподавателей модных танцев, которые по роду своей профессии должны были сталкиваться со многими людьми.

Случаи, когда разведчикам удавалось оказать существенное влияние на ход политических и военных событий, не являлись в эту эпоху исключением. Еще чаще роль разведчиков сводилась не к прямому участию в тех или иных событиях, а к сбору информации, дававшему возможность правительству одной страны с помощью военных, политических и других мер оказывать воздействие на другую. Однако и в том и в другом случае решающими оказывались социально-экономические условия, определявшие политическую обстановку, в которой действовала разведка. Самые ее успехи становились возможными только в определенных исторических условиях.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.