Глава седьмая Что сулит нам будущее?

Лето 1951 года было исключительное.

Солнечное небо, праздничные толпы юношей и девушек, съезжавшихся на праздник мира – фестиваль молодежи, – все это вселяет в мою душу горячую надежду, что новая ужасная война, вопреки стараниям многих безумных политиканов, не обрушится на Европу.

Я смотрю на берлинских ребятишек, играющих на улицах, и вспоминаю английских ребят, таких же голубоглазых и задорных. Я вспоминаю Ливерпуль с его широко раскинутой гаванью. Вспоминаю Лондон, окутанный легкой дымкой туманов.

И этим летом я, больше чем когда бы то ни было, верю, что английских ребят не постигнет судьба корейских детей, что реактивные снаряды не упадут на ливерпульские доки и старинные здания Лондона.

Но надеяться и верить – не значит быть ослепленным… Летнее небо 1951 года отнюдь не безоблачно. В то время как простые люди Англии жаждут мира, бесчестные британские политики, двуликие деятели типа Эттли – Черчилля готовят новую войну.

Все более сгущаются ядовитые миазмы официальной британской пропаганды, которая, как ржавчина, разъедает души простых людей, вселяет в них неуверенность и панический страх.

Все более явной и открытой становится черная неблагодарность британских правителей, которой они платят нашему русскому союзнику, героям Сталинграда и Берлина, спасителям Европы от коричневой чумы – нацизма.

И, наконец, все более наглой и неприкрытой становится англо-американская политика ремилитаризации Западной Германии, политика превращения боннского «рейха» в плацдарм будущей войны.

Мне вспоминается прекрасная речь Дункана Джонса, секретаря Английского национального комитета сторонников мира, которую он произнес на первой сессии Всемирного совета мира:

«Мы не предадим память тех, кто пал в боях у Арнема, – сказал Дункан Джонс, – мы не предадим тех, кто доставлял нам продовольствие через семь морей, мы не предадим память мужчин и женщин Ковентри. Мы не допустим восстановления нацистской армии».

В память обо всех этих людях – моих соотечественниках – я говорю лейбористским лидерам – мистеру Эттли и другим, за которых я голосовал в 1945 году: «Взглянем в будущее. Посмотрим, куда вы ведете Англию, английский народ!»

Ремилитаризация Западной Германии стала фактом. Реваншизм стал фактом. Нацистское засилье в Западной Германии стало фактом. Восстановление новой фашистской армии стало фактом.

Западногерманская военная промышленность, возрожденная с санкции Эттли и Бевина, работает полным ходом: десятки западногерманских заводов выпускают авиационные моторы, танки, боеприпасы, взрывчатые вещества. Нацистские промышленники в Западной Германии вновь заняты своим кровавым бизнесом.

Нацистские молодчики, чьи руки обагрены кровью французов, бельгийцев, чехов, получают важные посты. Этим убийцам наше правительство дает в руки оружие. Этих молодчиков оно намерено превратить в группенфюреров и обергруппенфюреров новой фашистской массовой западногерманской армии, насчитывающей уже сейчас свыше полумиллиона человек.

Попробуйте на секунду представить себе, что означает все это вместе взятое. Все это вместе взятое означает, что Западная Германия превращена в гигантский склад взрывчатых веществ невиданной силы. А хозяевами этого склада являются американские милитаристы, которым лейбористское правительство добровольно передоверило судьбы всей Европы.

Даже Пристли, который считает себя верным другом США, даже Пристли как-то в минуту откровенности признал, что современная Америка просто сошла с ума. И вот американским поджигателям войны Клемент Эттли вручил судьбу мира в Европе, а следовательно, и судьбу Англии. Один миг – и западногерманский пороховой склад взорвется, охватив европейский континент пожаром войны.

Расплачиваться за это будут не друзья Эттли – американские политиканы, а английский народ.

Напрасно американские горе-теоретики вроде бизнесмена Аверелла Гарримана и генерала Джорджа Маршалла утверждают, что они впервые в американской истории призваны выполнить некую «особую миссию» в Европе. Все это самая беспардонная ложь. В кровавой агонии Европы Америка исполняла роль алчного импрессарио, организовавшего эффектное зрелище, нечто вроде боя быков. Когда европейцы умирали, американские «миссионеры» щелкали фотоаппаратами и торговали пушками и сенсационными сообщениями. «Лондон под огнем фау-снарядов», – захлебываясь сообщали газетчики Нью-Йорка, Чикаго и Бостона в 1944 году.

Если у вас есть сомнения насчет американской миссии в Европе, почитайте Уолтера Липпмана, одного из самых известных американских журналистов. Когда я читаю статьи Липпмана, то мне всегда кажется, что Уолтер Липпман проходил свое обучение не в редакциях газет, а на знаменитых чикагских бойнях. На месте мистера Свифта, владельца этих боен, я бы возвел Липпмана в ранг «почетного мясника». Европа для Липпмана – это просто-напросто обыкновенная кляча, предназначенная на убой. С цинизмом мясника описывают Липпман и другие американские реакционеры предполагаемый ход Третьей мировой войны. Они заранее точно вычисляют, когда будут поражены жизненные центры Европы, ее мозг, ее сердце. Американские дельцы хотят превратить древнюю Европу в арену новой кровавой драмы, сулящую им невиданные барыши.

Священник Хьюлетт Джонсон, один из известных борцов за мир в Европе, сказал на первой сессии Всемирного Совета мира:

«Мы, англичане, говорят нам, научились переносить бомбардировки во время Второй мировой войны, и мы, мол, научимся переносить атомные бомбардировки во время Третьей мировой войны. А если даже вся Европа будет завоевана, США в конечном счете освободят нас – освободят так, как они освобождают Корею: сравняв с землей все ее города и деревни».

Излагая свои человеконенавистнические планы, мистер Липпман трусливо уверяет себя и своих читателей, что Америка останется вне радиуса действия атомных бомб. Он, Липпман, астроном-любитель, надеется, что будет и впредь любоваться созвездием Веги и таинственной Кассиопеей сквозь стеклянную крышу своей виллы. Напрасные иллюзии! «Поднявший меч от меча и погибнет». К сожалению, однако, прежде чем рассыплется в прах вилла Липпмана, сотни тысяч людей в Европе потеряют свой мирный кров, так как Европа станет ареной новой кровавой бойни.

Официальная британская пропаганда пытается уверить английский народ в том, что эсэсовские дивизии готовятся в Западной Германии якобы только против Советского Союза.

Но англичане – не дети. Они хорошо помнят, какие злые шутки сыграл с Англией пресловутый немецкий «Дранг нах Остен». На наших глазах Чемберлен и другие мюнхенцы продали Европу Адольфу Гитлеру за «гарантии», которые им дало фашистское правительство Германии. Однако в огне Второй мировой войны дотла сгорели все «гарантии» Гитлера и все хитросплетения Чемберлена – Галифакса, мечтавших о войне только на Востоке.

Наше поколение воевало недаром. Оно поняло, что у войны есть своя логика. Бывший гитлеровский генерал Гальдер открыто поступил на службу к американским и британским властям. Если ему прикажут, он наденет сейчас любой мундир. Но посмотрите, что пишет Гальдер в своих воспоминаниях, за что он задним числом порицает Гитлера! Вы думаете, за то, что Гитлер начал войну на Западе? Ничего подобного. «Друг» англичан, экс-начальник германского генерального штаба Гальдер упрекает Гитлера за то, что он не разбил британскую армию при Дюнкерке. Авантюрист-агрессор Гальдер и другие нацистские генералы и фельдмаршалы не прочь «переиграть» все сначала, «переиграть» Дюнкерк и неудавшуюся высадку на Британские острова, «переиграть» «битву за Англию» с помощью «Фау-1» и «Фау-2».

Нам говорят, что Североатлантический пакт обеспечит использование Западной Германии против Востока и что американцы больше не допустят «междоусобной» войны между Западной Германией и Великобританией. Но кто поручится, что такая война никогда не станет желанной для США, а «денацифицированные» нацисты в Бонне не ринутся сначала – возможно даже с благословения США – на более легкую добычу – Англию? Почему, в самом деле, с точки зрения Даллеса, не дать на растерзание эсэсовским молодчикам Англию, старого конкурента Соединенных Штатов?

Конечно, с точки зрения американских реакционеров, это будет не главная, а, так сказать, второстепенная, побочная операция. Но для нас, англичан, это не представляет существенной разницы. Смерть от случайного осколка ничуть не лучше, чем смерть от прямого попадания.

Вот какую судьбу готовят нам лейбористское правительство Эттли и злой гений Великобритании Уинстон Черчилль, перевооружающие Западную Германию. Вот к чему сводится будущее, к которому толкают нас Клемент Эттли и его кабинет, обещавший англичанам в 1945 году мир, благоденствие, прочный союз с Россией.

Но Европа не хочет такого будущего. Европа, и немцы в том числе, не хочет воевать. Только слепые могут не заметить этого всем очевидного факта. Только глухие могут не услышать голоса новой Европы, которая не молит о мире – нет! – а требует мира.

Последние годы я прожил в Берлине. Поверхностному наблюдателю Берлин может показаться кладбищем. Груды развалин, камня, щебня тянутся на десятки миль.

Я не был в Корее. Я не видел, но с ужасом представляю себе, как американские гангстеры, предводительствуемые сначала Макартуром, а ныне его преемниками, варварски превращают города и села Кореи в пепел, зверски убивают мужчин, женщин и детей только за то, что они не захотели подчиниться рабской участи, на которую обречены негры в Соединенных Штатах. Я испытываю глубочайший стыд при мысли о том, что нашлись такие англичане, которые участвуют в этой позорной войне.

Я не видел развалин корейских городов, но я видел руины Дрездена и Кельна. Я видел руины Берлина. От рейхстага до бывшей имперской канцелярии, от Бранденбургских ворот до Потсдамской площади – все буквально сметено огнем и бомбами. Но не мертвые здания и не груды камней определяют действительный облик Берлина. Берлин жив. Поговорите с берлинцами, и вы увидите, что их сердца полны надежды.

Берлинец из западного сектора города еще не забыл о гестапо и помнит о новых шпионах, которых насаждают британские и американские разведывательные органы и под их руководством штуммовская полиция. Но и он твердо скажет вам:

«Мы, немцы, верим в будущее. А будущее Германии – это не война, а мир. Идя мирным путем, мы покажем человечеству, что немцы умеют не только разрушать, но и созидать. Поверьте нам, германский народ станет достойным членом в семье миролюбивых народов Земли».

Берлинец из восточного сектора не будет пугливо озираться по сторонам. Он громко и уверенно скажет: «Германия пошла по новому пути. И с этого пути нам не свернуть. Поглядите вокруг – мы восстанавливаем наши города, наши дети учатся в новых школах, на наших заводах создаются нужные людям вещи – отличные тракторы и сеялки, прекрасные фотоаппараты, изящные ткани…»

Тот, кому, как и мне, посчастливилось быть в Берлине, в дни слета германской молодежи, никогда не забудет этого волнующего зрелища. 700 тысяч юношей и девушек собрались со всех концов страны, чтобы сказать: «Мы не допустим новой войны!» Нельзя было без восхищения наблюдать мужественные молодые лица, озаренные праздничным светом факелов, нельзя было без восхищения слушать их речи, полные огня и решимости. В дни слета молодежи казалось, что разрушенный Берлин внезапно помолодел и словно устремился в будущее.

Бродя по этому городу, искалеченному войной, наблюдая новую молодежь, получившую свободу, молодежь, ненавидящую войну, я многое передумал. Прежде всего я думал о том, как много значит необычайно емкое и прекрасное слово «народ». В колледже и в университете мне внушали, что синонимами слова «народ» являются слова «толпа», «чернь». Но сейчас я знаю, что народ – это не «толпа» и не «чернь». Сейчас я знаю, что народ – это великая сила, архимедов рычаг, с помощью которого можно перевернуть весь мир. Конечно, народ иногда удается обмануть, разобщить, одурачить. Но народ, воодушевленный великими целями, осознавший свою судьбу, понявший свою историческую миссию, – велик и непобедим.

На конгрессе профсоюзов, на Европейской конференции рабочих, на сессии Всемирного совета мира, наконец на Всемирном фестивале молодых борцов за мир в августе 1951 года, происходивших в Берлине, я воочию увидел эту народную мощь.

Посланцы Англии, Франции, Бельгии, Чехословакии, Польши, простые люди всех стран говорили о том, что война не неизбежна. Народы могут и должны взять судьбу мира в свои руки и предотвратить новую кровавую бойню. Люди, выступавшие на конференциях и съездах, не были дипломатами, но их логика сильнее логики самых опытных дипломатов. Эти рядовые рабочие, священники или ученые в конечном счете могущественнее самых могущественных политиков. Эти люди являются делегатами великих народов, осознавших величие своих целей и непоколебимых в своем стремлении к миру.

Размышляя об этих людях, я невольно вспоминал нашу столовую в Хилдене. Оторванные от семьи, мы коротали здесь вечера в дружеской беседе. На первый взгляд, все мы были счастливчиками: ведь нас не убили ни гранаты, ни шрапнель, ни пули, ни бомбы. Но вслушайтесь в наш разговор, и вы уловите такие часто повторяющиеся фразы: «Это было вскоре после Первой мировой войны», «Это случилось незадолго до Второй мировой войны» и т. д.

Да, наша жизнь исчислялась горькой мерой войны. Мы пережили послевоенную разруху и предвоенную тревогу, военное горе и, наконец, новое «после войны». Война разрушила наши семьи, омрачила наши юность и зрелость, искалечила нашу жизнь.

Но пережив все это, многие люди моего поколения поняли, что война – это не фатальное бедствие. И раз поняв это, они стали борцами за мир.

На сессии Всемирного совета мира я услышал поистине потрясающие вещи. Я узнал, что 800 миллионов людей, невиданная армия мира, преградили путь поджигателям войны. 800 миллионов людей заявляют агрессорам: «Нет!»

Но дело не в одних цифрах. Существует еще более значительный фактор, вселяющий в людей веру в победу мира во всем мире. В первый послевоенный год в маленьком городишке близ Гамбурга я повстречался с одним немцем, который двенадцать лет провел в гитлеровских концентрационных лагерях. Долго я не решался задать ему вопрос, мучивший меня. Но потом все же спросил: «Скажите, какое чудо спасло вас? Как можно было прожить столько лет в фашистском аду?»

«Меня спасло не чудо, – сказал мне немец-антифашист, – меня спас Советский Союз. Человек умирает по доброй воле только тогда, когда он перестает верить. А я знал, что Советский Союз непобедим и вечен. А раз это так, то и черная ночь фашизма должна когда-нибудь кончиться. И я не сломался, а стремился дожить до этого дня».

На дворе тепло. Соседские ребятишки шумят прямо под моими окнами. Они самозабвенно играют в прятки. Я не хочу мешать этим бутузам. Но, вспоминая славную английскую детвору, мне хочется сказать:

«Пусть ваша жизнь будет лучше моей. Я готов сделать все, чтобы воющий звук сирены не коснулся вашего уха и чтобы вы прожили на земле так, как это подобает человеку, – спокойно, счастливо и радостно».

И я твердо верю, что это будет именно так!