Глава 8 Отповедь лгунам о числе штрафного войска. О штурмбатах

Считает враг — морально мы слабы.

За ним и лес, и города сожжены.

Вы лучше лес рубите на гробы —

В прорыв идут штрафные батальоны!

Владимир Высоцкий

За землю русскую штрафные батальоны

Дрались отчаянно с захватчиком-врагом.

Стояли насмерть, до последнего патрона,

И шли на танки с автоматом, напролом.

Виктор Калагин

Владимир Высоцкий, конечно, талантливый поэт, многие его стихи настолько образны, что вызывают у слушателей и читателей полное представление о том, что воспевает он. Вот и стихом, взятым мною в эпиграф к этой главе, создается впечатление, будто враг уже почти добился своего, но не знает еще, что «в прорыв идут штрафные батальоны!» и теперь им понадобятся гробы. Вот безудержные фантазеры типа Володарского и представляют тысячи таких батальонов по всей линии фронта.

Но батальон — не полк, даже не бригада и тем более не армия. Ну а как же быть тем фантазерам, которые уверяют, будто штрафбаты выиграли Отечественную войну? Вот они и множат их число. Например, к концу своего длинносерийного «Штрафбата» его создатели превращают батальон в штрафную бригаду, не ведая, видимо, что бригада как армейское соединение состоит из большего числа батальонов, чем полк.

Наш 8-й штрафбат от Курской битвы до битвы за Брест в течение года воевал в полном составе, до 800 человек, имея по штату 7 рот и еще несколько отдельных взводов. Конечно, его нельзя сопоставлять с обычным стрелковым батальоном, скорее можно было в какой-то мере сравнивать со стрелковым полком, но уж никак не с бригадой. Но «Штрафбат» еще не рекорд. В начале 2000-х годов по телевидению показали «документальный» фильм «Воры в законе», где авторы «просвещали» нас, утверждая, что из штрафников собирали взводы, из них — роты, а далее штрафные батальоны, штрафные полки, дивизии и даже целые армии. Дескать, такая штрафная армия была у Рокоссовского. Не иначе как такая идея в авторских черепах могла родиться только потому, что созданной в их воображении штрафной армией кому и командовать как не бывшему «зэку»-генералу.

Понятно, что это в русском переводе принято называть «бредом сивого…». Мне хочется довести до читателя высказывание президента Академии военных наук, весьма авторитетного военного историка, генерала армии Махмута Ахметовича Гареева, советского военачальника, доктора военных и исторических наук, профессора, военного теоретика, по поводу таких «фантазий»:

«В одной из телепередач, посвященных обсуждению фильма „Штрафбат“, Володарский лихо ссылается на мемуары маршала Рокоссовского, который будто бы писал, что в состав Брянского фронта еще до подписания приказа № 227 прибыла „штрафная бригада“. Но у Рокоссовского речь идет совсем о другом. Он пишет (цитирую по мемуарам полководца „Солдатский долг“): „В августе к нам на пополнение прибыла стрелковая бригада, сформированная из людей, осужденных за различные уголовные преступления. Вчерашние заключенные добровольно вызвались идти на фронт, чтобы ратными делами искупить свою вину“. Маршал ведет речь об обычной стрелковой бригаде, укомплектованной бывшими осужденными, а автор сценария „Штрафбата“ превращает ее в „штрафную бригаду“, что отнюдь не одно и то же. У меня сложилось впечатление, что организаторы теледебатов вообще не были заинтересованы хотя бы в относительной объективности. Главным „историком“ и „военным экспертом“ выступал… филолог Борис Соколов (известный своими антиисторическими книгами. — А.П.). В то же время в студию не пригласили ни одного участника войны, которые всю войну прослужили в штрафных подразделениях. Могли позвать хотя бы писателя Владимира Карпова, вышедшего Героем Советского Союза из штрафной роты, в которой воевал, или Александра Пыльцына, который… написал книгу „Штрафной удар“.»

Мне лестно, что генерал Гареев назвал меня в числе людей, достойных быть экспертами. Но ценно его очень меткое замечание о том, что авторы фильма и их покровители сознательно искажают правду о войне, фальсифицируя исторические события. К сожалению, ни мнения видных военных историков с опорой на неопровержимые документы, ни мнения фронтовиков, даже прошедших суровую «штрафбатовскую» школу, таким киноагрессорам вовсе не нужны. Приведу свидетельство и рядового фронтовика, ныне подполковника в отставке Григория Григорьевича Никанорова:

«Когда режиссера Николая Досталя спросили, что же вы показываете ерунду, почему не взяли в консультанты военного специалиста, он ответил: мол, нарочно не захотел брать, чтобы он меня не одергивал и не говорил: то не так, это не эдак».

Тот же Володарский высказался однажды, прямо скажем, даже кощунственно по отношению к ветеранам войны. Дескать, «всю правду о войне мы расскажем, когда не останется ее участников», которые пока еще мешают им это сделать. Не льстите себя надеждой, злопыхатели. Во-первых, несмотря на ваши «мечтания» и старания ваших покровителей, кое-кто из нас, даст бог, вас переживет, как пережили мы уже враля-Володарского. Во-вторых, растет движение молодых, честных исследователей нашей истории. В-третьих, наши дети и внуки верят нам больше, чем вам, число верящих нам растет с каждым поколением, приходящим на смену поколению победителей.

Перейдем теперь к главному «мифу», вопросу о «миллионах» штрафников. Для этого я просто повторю большинству читателей еще малоизвестные цифры из других источников, поименованных в Библиографии. Конечно, если считать, как фальсификаторы, перемножая официально числящиеся в «Перечне Генштаба» 65 штрафбатов, будто находящихся беспрерывно в боях в течение всех 3 лет существования, да еще перемалывающих штрафников со скоростью 800 человек в 2–3 месяца, то… Многие так и считают: минимальное наполнение штрафбатов — 800 чел., как в Приказе № 227, и ни на одного человека меньше «напихивают» их, дескать, кто же посмеет перечить приказу Сталина! При полной сменяемости переменного состава через каждый бой, т. е. не более чем через месяц, то в итоге по-володарски получится: 65 штрафбатов ? 800 человек ? 3 года ? 12 смены в год = 1 296 000 только одних штрафников-офицеров. Между прочим, в свое время один из пробившихся в крупнейшие политработники Советской армии и академики генерал-полковник Волкогонов, который по должности и званиям, полученным от Советской власти, должен был знать фактические данные, тоже считал, видимо, по своей арифметике, что «в штрафбаты было направлено 600 тысяч человек», само собой понятно — офицеров, коль речь у него идет именно о штрафбатах.

Ну, а если еще так же, по-володарски, посчитать количество штрафников в числящихся по Перечням 1048 армейских штрафротах, то в сумме со штрафбатами получится ужасная цифра, соразмерная всему воюющему составу Красной Армии.

Порой даже некоторые «специалисты» Института военной истории (как они туда попали?) оценивают общее число штрафников с учетом направляемых в штрафроты «зэков» тоже полуторамиллионной суммой, скрупулезно включая в число штрафников также освобожденных из мест заключения с отправкой на фронт в обычные подразделения Красной Армии. Известно же, что заключенные, которым «не светило» попасть на фронт в обычные части, настойчиво писали заявления с просьбой отправить их на фронт штрафниками. Однако далеко не всем была оказана эта честь, брали только тех осужденных, которые не из «врагов народа», рецидивистов, бандитов, «воров в законе», в ком не сомневались, что не станет перебежчиком.

Известно, что в штрафбаты направляли не только Военные трибуналы, такое право было и у высокого ранга командиров. Но со временем появился еще контингент, пополняющий штрафбаты. Это побывавшие в плену, окружении и на оккупированной территории офицеры Красной Армии. По сводным данным спецлагерей, с октября 1941 г. и до 1 марта 1944 г. проверку проходили 44 784 офицера и 11 602 военнослужащих всех категорий, вышедших из окружения. Всего 312 594 человека. В среднем из рядового и сержантского состава благополучно проходили проверку свыше 91 % бойцов.

К офицерам относились строже, ибо им доверялась судьба целых воинских подразделений. Свыше трех процентов их было арестовано, более 35 % направлялись в штрафбаты. Но более 60 % проверки проходили благополучно, из них почти две трети возвращались в обычные части армии, остальные почти 20 % направлялись в конвойные войска, в оборонную промышленность или в госпитали.

Фактически по архивным отчетно-статистическим документам Генерального штаба через все штрафные формирования прошло: в 1942 г. 24 993 человека, в 1943 г. — 177 694, в 1944 г. — 143 457, в 1945 г. — 81 766. Суммарно за всю войну — 427 910 человек переменного состава офицерских штрафбатов и армейских штрафрот.

Приведу слова авторитетного военного, маршала Дмитрия Тимофеевича Язова:

«Один из высоких военачальников недавно сказал, что „победили мы потому, что за разведотрядами штрафные батальоны шли на острие главных ударов наших войск“. Но это же чистая ложь. Всего через штрафные батальоны и армейские штрафроты за всю войну прошло, как видно из официальных цифр, около 430 000 человек. Немного, если сравнить, что наша армия насчитывала в годы Великой Отечественной 7 миллионов солдат, младших командиров и офицеров, а всего через советские вооруженные силы за время войны прошли 34 млн 476,7 тыс. человек. Поэтому говорить о том, что Красная Армия победила за счет штрафбатов, это неверно. Победил наш тогдашний общественный строй, наш государственный строй, победил народ, сплоченный в единую, необоримую силу. Армия пользовалась тем, что народ ценой неимоверных лишений выполнил свой долг перед всем человечеством, а Вооруженные Силы, ее солдаты, офицеры и высший командный состав сумели преодолеть все преимущества, которыми обладала объединенная Германией Европа».

Получается, что доля военнослужащих, побывавших в штрафных ротах и батальонах, составляет всего лишь 1,24 % от общего числа воевавших. Таким образом, вопреки уверениям недобросовестных публицистов, оказывается, не «трупами штрафников» завалили агрессора, не они были главной силой, добывшей Победу.

Вклад штрафбатов в боевые действия всей Красной Армии был относительно скромным, хотя в полковом, дивизионном, а иногда даже и в армейском масштабах их роль оказывалась весьма заметной. Так, например, оказался весьма заметным вклад нашего 8-го штрафбата в Рогачевско-Жлобинской операции 3-й армии в феврале 1944 года или в боях с брестской группировкой немцев во взаимодействии с 38-й гв. сд в конце июля 1944 года.

Теперь о количестве штрафных частей. Для примера возьмем только наиболее активный в военном отношении 1944 год, используя данные доктора исторических наук Юрия Рубцова, опубликованные в книге «Генеральская правда. 1941–1945» (с. 33).

Общее число имевшихся за тот год в Действующей армии штрафных батальонов на каждый фронт было не по 2–3, а в основном только по одному. Суммарно их было 11 на всех фронтах.

Среднемесячное число армейских штрафных рот было равно 243. При этом средняя численность штрафников в ОШБ составляла 225 человек, а не 800, как предписывалось Приказом, и они в боевых действиях использовались, как правило, поротно. В штрафной роте средняя численность штрафников составляла 102 человека, а не 200. Общая среднемесячная численность штрафников во всех штрафных частях — 277 326 человек. Для сравнения, среднемесячная списочная численность Действующей армии в том же году — 6 млн 550 тыс. человек. Легко подсчитать, что доля штрафников была меньше полпроцента численности действующей армии.

Сколько же было в действительности штрафбатов в те огненные годы?

Известно, что за все годы войны, то есть не одновременно, в официальном документе Генштаба «Боевое расписание штрафных частей Красной Армии из Перечня № 33 стрелковых частей и подразделений (отдельных батальонов, рот и отрядов) Действующей армии», на всех фронтах всего было в разное время 65 ОШБ и 1037 отдельных штрафных рот, АОШР. Эти цифры уже не раз публиковались в открытой печати.

Перейдем сейчас к более или менее глубокому анализу этого и других перечней штрафных воинских формирований периода Великой Отечественной войны, чтобы дать представление об истинном их числе и периоде активных боевых действий. Это даст возможность убедительно опровергнуть измышления злостных фальсификаторов о том, что якобы после Приказа № 227 все 65 числящихся штрафбатов «перемалывали многие сотни тысяч неугодных сталинскому режиму офицеров» до самого последнего дня войны.

Возьмем историю нашего 8-го штрафбата. Сформирован он был еще под № 1 на Сталинградском фронте, сразу же после издания известного Приказа Сталина № 227 или «Ни шагу назад!» и участвовал в боях почти три года, в отличие от многих штрафбатов других фронтов, существовавших от нескольких месяцев до 1–2 лет. Завершилась трехлетняя боевая биография нашего батальона только с победоносным окончанием Великой Отечественной войны, уже как 8-го ОШБ 1-го Белорусского фронта.

Постараемся сделать краткий анализ Перечня Генштаба, в котором перечислены все штрафные формирования Великой Отечественной войны с указанием периодов их боевых действий на всем фронтовом пути. В этих Перечнях значатся штрафбаты и штрафроты, номера которых во многих случаях повторяются из-за переименования фронтов, смены нумерации или слияния и т. п. Некоторые штрафные подразделения вобрали в себя по 3–6 фактически существовавших наименований. Естественно, простое их перечисление дает повод не совсем честным людям принимать эти данные за фактическое количество штрафбатов или рот.

Что касается истинного числа штрафных подразделений, сформированных за время войны по Приказу № 227, то здесь я сошлюсь на опубликованные в «Красной Звезде» 16.09.2009 года уточнения, которые сделал на основе изучения и анализа многих архивных документов полковник юстиции Андрей Витальевич Мороз.

В «Боевом расписании» Перечня, как известно, числятся 65 отдельных штрафных батальонов (ОШБ) и 1048 отдельных армейских штрафных рот (ОАШР). Но работники Генштаба, составляя Перечень, больше заботились о том, чтобы документом было удобно пользоваться в военкоматах, в архиве. Одна и та же штрафная часть упоминается в нем дважды, трижды и даже больше, в зависимости от переименования или смены нумерации.

Полковник Мороз утверждает, что сегодня, разумеется, можно определить истинное число штрафных частей, сформированных в Красной Армии. Но только путем изучения фондов этих частей, хранящихся в Центральном архиве Минобороны РФ. И он впервые называет эти цифры. «В годы Великой Отечественной войны на разных ее этапах было сформировано 38 отдельных штрафных батальонов и 516 отдельных штрафных рот». Как видите, число штрафных формирований по подсчетам профессионального военного юриста почти в 2 раза меньше упомянутых в Перечне.

Поскольку мой анализ Перечня будет касаться только офицерских штрафных батальонов, то посмотрим, как образовались обусловленные юристом Морозом эти тридцать восемь ОШБ и как участвовали они в активных боевых действиях. Например, в Перечне числится «1-й Отдельный штрафной батальон Сталинградского, Донского фронтов (1.08.1942–12.12.1942)», в состав которого вошел и расформированный 2-й ОШБ Донского фронта. Числится там и «8-й Отдельный штрафной батальон Донского, Центрального, Белорусского, 1-го Белорусского фронтов (12.12.1942-9.05.1945)». Просто распоряжением начальника Оргштатного управления Главного упраформа Красной Армии № Орг/2/78950 нумерацию всех штрафбатов Действующей армии в ноябре 1942 г. привели «к общему всеармейскому знаменателю», и 1-му ОШБ Донского фронта присвоили постоянный № 8, с которым он и находился в действующей армии до самого Дня Победы. Между тем это не 6 штрафбатов, если считать по-володарски, а одна и та же штрафная часть. Этот номер, как и номер полевой почты 07380, присвоенный ему еще со Сталинградского фронта, не менялись, хотя менялось название ОШБ вместе с изменением наименования фронта.

Если продолжить подобный анализ того списка 65 штрафбатов из перечня Генштаба, то можно установить, что аналогичными были и «биографии» многих других штрафбатов. Например, штрафбат Воронежского фронта, сформированный 30.07.1942 г., вначале не имел своего номера, а на основании той же Директивы переименован в 9-й ОШБ Степного, а затем и 1-го Украинского фронта. Под этим номером до 11.05.1945 года он участвовал в боях, завершив свой путь под Прагой, хотя в перечне он под разными названиями упоминается трижды.

Переименование штрафбатов в свое время происходило на всех фронтах. Например, на Юго-Западном фронте ОШБ, начавший свой боевой путь 7.11.1942 года, не имея номера, закончил его тоже в конце войны, но уже под № 13, значит, дважды упомянут в перечне.

1-й ОШБ Западного фронта, сформированный 4.08.1942 г., переименован в январе 1943 г. в 10-й ОШБ 3-го Белорусского фронта и действовал до конца войны. Тогда же сформированный 25.11.1942 г. на Западном фронте 2-й ОШБ был переименован в 11-й, а затем, в августе 1943 г. — в 16-й ОШБ, который существовал как боевая единица 3-го Белорусского фронта тоже до конца войны. По данным исследователя историй штрафбатов 3-го Белорусского фронта Геннадия Полубедова, «В 45-м на 3-м Белорусском фронте вместо трех отдельных штрафбатов, которые имел его предшественник — Западный фронт, было два ОШБ. И только один из них, 10-й, был воюющим, а другой, 16-й, выполнял роль запасной в/ч и находился в тылу».

Так что этот 16-й штрафбат значительное время, особенно в период боев в Восточной Пруссии, был резервным и формировал подразделения штрафников для активно действующего в то время 10-го штрафного батальона и занимался отчислением отвоевавших. Хотя понятие «находился в тылу», приведенное исследователем, конечно, здесь нужно понимать условно, просто недалеко от передовой линии фронта.

Перечисленные выше штрафбаты, как понятно читателю, фронтовыми дорогами шли до Победы почти по 3 года. Кроме них до конца войны дошел еще 15-й ОШБ, сформированный в августе 1943 года, то есть на целый год позже тех штрафбатов. До конца войны дошли также 38-й и 39-й штрафбаты, сформированные уже во второй половине 1944 года, и боевой их период составлял менее года. Таким образом, всего до Дня Победы дошло девять офицерских штрафбатов, но с разными сроками их боевого использования.

Несколько необычна судьба 3-го ОШБ 1-го Прибалтийского фронта, сформированного 11.10.1942 года еще на Калининском фронте. В апреле 1944 года из-за недостаточного пополнения он единственный был преобразован, по данным А. Мороза, в офицерскую 358-ю штрафную роту, воевавшую на правах ОШБ до 2.04.1945 года. В общем, этот ОШБ в разных своих формированиях в общей сложности существовал два с половиной года.

Штрафбаты: № 14 Ленинградского фронта (бывший 28-й) и № 4 Карельского фронта были расформированы в октябре-ноябре 1944 года после двух с небольшим лет от их создания. Штрафбат № 1 Ленфронта, переименованный из 2-го ОШБ Волховского фронта, был расформирован еще раньше, в марте 1944 года, просуществовав 1 год 8 месяцев. Почти столько же был «на боевом дежурстве», например, 6-й ОШБ 4-го Украинского фронта, переименованный в свое время из 76-го ОШБ Южного фронта.

Интересна судьба и 33-го ОШБ (в/ч 06039) Белорусского, а затем 1-го Белорусского фронта. Он был срочно сформирован в первой половине декабря 1943 года под Жлобином временно, из тактических соображений. Комбатом туда был откомандирован один из заместителей командира нашего батальона, майор Мурза Илья Митрофанович, и уже 22 декабря батальон принял боевое крещение, а 25-го провел свое сражение, ради чего фактически и создавался. Далее этот 33-й батальон в боях уже не участвовал, и после тех декабрьских тяжелейших боев он был поставлен в оборону под Жлобин, а затем ему командующим фронтом Рокоссовским, как и нашему батальону, было дано время на расформирование за ненадобностью и для оформления документов на восстановление в офицерских правах отличившихся штрафников. В марте-апреле 33-й ОШБ был на стадии расформирования, в результате чего уже 2 марта 1944 года некоторая часть его штрафников и их командиров были переданы в наш ОШБ.

И Перечень Генштаба, и копии приказов по 33-му ОШБ, свидетельствуют, что он вообще существовал всего немногим более 4 месяцев, хотя в боях участвовал еще меньше, а после выполнения поставленных ему задач, ради которых и создавался, был расформирован.

А вот 5-й ОШБ Северо-Западного фронта существовал всего 1 год 4 месяца. Примерно столько же боевого времени было отведено и 7-му ОШБ Закавказского фронта. Еще более короткие сроки отвела судьба тем штрафбатам, которые формировались лишь для участия в отдельных операциях, как и 33-й. На Калининском фронте 2-й и 6-й штрафбаты существовали всего 25–26 дней, после чего расформированы, фактически не успев стать боевыми единицами.

Необходимо еще заметить, что часть числящихся штрафбатов вовсе не были офицерскими. Видимо, в некоторых армиях, как, например, во 2-й Гвардейской армии, создание отдельных штрафных рот проводилось децентрализовано, и эти подразделения почему-то именовали вначале штрафными батальонами. В Перечне Генштаба они числятся с 1-го по 8-й ОШБ. ВОСЕМЬ штрафбатов в одной 2-й Гвардейской армии, тогда как на фронт фактически было по одному, редко — по два ОШБ! На 19-й день все эти 8 штрафбатов одновременно передали своих штрафников на укомплектование ЧЕТЫРЁХ отдельных штрафрот той же гвардейской армии, а сами были упразднены. Ясно, что эти «батальоны» не были офицерскими, если их состав передан армейским штрафротам, комплектуемым не офицерами. Из списка 65-ти сразу минус 8!

Примерно такая же ситуация сложилась и вокруг пяти штрафных батальонов 56-й армии (со 2-го по 6-й), здесь тоже целых 5 на одну армию! Возьмем на себя смелость предположить, что после этих месяцев они были сведены в одну или несколько штрафрот, как и во 2-й Гвардейской, либо вообще расформированы. Правильнее посчитать их за 5 штрафных рот неофицерских, но никак не за офицерские штрафбаты.

Конечно, нельзя упустить еще два штрафбата, сформированных в августе 1945 года для войны с Японией: 3-й ОШБ Забайкальского фронта и 40-й ОШБ Дальневосточного фронта. Существовали они, естественно, только до конца войны с Японией, причем 3-й всего 14 дней, а 40-й — 25 дней. Да и успели ли они вообще повоевать, ведь война эта была сравнительно скоротечной. И не сравнить же их с теми штрафбатами, которые не одну смену штрафников пропустили через себя в боях с германским вермахтом. Итого по моим подсчетам получается даже не 38, а всего около 25 реально существовавших офицерских штрафбатов. Я не настаиваю на этой цифре, видимо, истина лежит где-то между ними.

Остается выяснить вопрос о потерях. Поскольку штрафникам, как правило, поручались наиболее сложные боевые задачи, потери как переменного, так и постоянного состава штрафных частей были довольно высокими. Так, в 1944 году по статистическим данным среднемесячные потери переменного состава убитыми, умершими, ранеными и заболевшими были в 3–6 раз больше, чем уровень потерь личного состава обычных войск в тех же наступательных операциях.

Однако не следует считать штрафников обреченными на неминуемую гибель смертниками, как нас пытаются убедить «знатоки». Например, известны случаи о рядовых дважды и даже трижды (!) попадавших в штрафную роту, тем не менее оставшихся в живых.

Полковник юстиции Андрей Мороз, как я уже отмечал ранее, не один раз публиковал в газете «Красная Звезда» истории штрафных формирований, основанные на строго документальных материалах. Это статьи «Искупление кровью» о нашем 8-м штрафбате, «Штрафной удар с неба» и «Обожженные небом» о штрафных эскадрильях. В нашем 8-м ОШБ штрафники-авиаторы не были исключением, и для меня были неожиданностью эти публикации.

Конечно, такие штраф-авиа-эскадрильи были, естественно, не только в 8-й Воздушной армии, но и в других авиационных объединениях. Однако, поскольку их формирование было делом инициативы самих авиаторов, они не числились в Генштабе, и данные об их количестве и сроках существования могут определить лишь энтузиасты, подобные Андрею Морозу.

Есть еще одна неясность: существовали ли специальные штрафные формирования на Военно-морском флоте? В наш 8-й штрафбат моряки-офицеры попадали нередко. Летом 1944 года у меня, тогда еще командира взвода, был штрафником капитан-лейтенант Виноградов с Северного флота, а когда я командовал уже ротой и мы вели бои в Польше и Германии, у нас было образовано отделение в основном из моряков.

Как читатель понимает, Приказом № 227 не предусматривалось создание штрафных подразделений ни в воздушных армиях, ни на флотах или флотилиях. В нашем 8-м штрафбате было немалое количество разжалованных офицеров из авиаторов и моряков. Но жизнь вносит свои коррективы даже в строгие сталинские приказы.

Наряду с Наркоматом обороны во время войны существовал еще и Наркомат Военно-морского флота, все-таки подчиненный Ставке. Нарком ВМФ адмирал флота Н.Г. Кузнецов 28 декабря 1944 года издал приказ № 0935 «О порядке направления в действующий флот, флотилию офицеров, осужденных военными трибуналами…», где были указаны места дислокации штрафных частей ВМФ. Скорее, это были «сборные» подразделения для отправки штрафников в обычные штрафбаты, а может, и для выполнения специфических флотских задач. Один из авторов книги «Штрафбаты по обе стороны фронта» Игорь Васильевич Пыхалов из Перечней Директивы Генштаба №№ 17–21 от 2.04.1960 г. приводит список семи штрафных рот и шести штрафных взводов, числящихся на флотах и флотилиях:

Балтийский флот — 487-я, 612-я ОШР и 587-й Отдельный штрафной взвод (ОШВ);

Черноморский флот — 613-я ОШР и 588-й ОШВ;

Северный флот — 614-я ОШР;

Волжская военная флотилия — 610-я ОШР;

Дунайская военная флотилия — 472-я ОШР и 473-й ОШВ;

Днепровская военная флотилия — 845-я ОШР, 732-й и 846-й ОШВ;

Северный оборонительный район — 589-й ОШВ.

Мне неизвестны даты их формирования и периоды участия в боевых действиях, но из перечисленных флотских штрафных подразделений до конца войны, т. е. до 9 мая 1945 года дошли две ОШР и два ОШВ, остальные закончили свое существование раньше.

Если военный юрист Андрей Мороз добрался до архивных документов, проливающих свет на штрафные эскадрильи, то, может быть, кто-нибудь из военных историков, которые занимаются изучением истории советского Военно-морского флота, доберется до архивов и откроет еще оставшиеся белые пятна истории Великой Отечественной войны.

Теперь о штрафных полках. Действительно, существовал один кавалерийский полк, который был своеобразно наказан Верховным Главнокомандующим за утрату Боевого знамени. Я кратко перескажу здесь публикацию в «Красной Звезде» полковника юстиции Андрея Мороза.

Уже за восточной границей Венгрии 23 октября 1944 г. ночью противник перешел в наступление, атаковал 214-й кавалерийский полк во фланг танками и большой группой пехоты в стык между двумя полками разной подчиненности. 214-й кавполк решал задачу, поставленную ему с вечера командиром 63-й кавдивизии. А соседу справа, 42-му гвардейскому кавполку 10-й гвардейской кавдивизии, комдив-10 в то же время поставил новую задачу на перегруппировку сил и передислокацию. Свои действия в тот момент командиры 10-й и 63-й кавалерийских дивизий не согласовали ни на уровне дивизий, ни на уровне полков.

В угрожаемой обстановке ответственный за охрану полкового знамени офицер решил спасти его тем, что, с целью вынести из опасной зоны, взял его сам, но то ли погиб, то ли попал в плен (числится без вести пропавшим). Найти знамя не удалось. Военный совет фронта, посчитав, что оно утрачено безвозвратно, донес об этом наркому обороны. По положению о Знамени полк подлежал расформированию, а офицерский состав, виновный в этом, отдан под суд Военного трибунала. Надо сказать, что этот 214-й полк всю свою боевую биографию проявлял мужество и героизм. Сталин отреагировал Приказом № 0380 от 23.11.1944 г. и перевел полк в разряд штрафных. Приказ был объявлен всему личному составу Красной Армии.

Что же на практике означал перевод 214-го кавалерийского полка в разряд штрафных? Если не считать снижения в звании на одну ступень командира полка — ничего, кроме чисто морального наказания. Наград у личного состава, как это делалось в штрафных батальонах и ротах, не отбирали, наоборот, на следующий день после объявления приказа Сталина от имени Президиума Верховного Совета СССР были вручены ряду офицеров и красноармейцев ордена и медали, которыми те были награждены еще за прежние бои. Орден Красного Знамени получил «штрафник», начштаба майор Климов, орден Красной Звезды — комполка Данилевич, хотя и пониженный в звании до майора. Вскоре ничто не помешало присвоить штрафнику Г.А. Климову звание подполковника и выдвинуть его командиром 223-го кавполка.

Этот приказ Верховного Главнокомандующего не обязывал переводить весь личный состав в штрафники, а командование — использовать полк, переведенный в разряд штрафных, на самых опасных участках фронта, поскольку он и так постоянно находился на острие наступления, на передовой линии. В феврале 1945 г., пробыв в штрафном разряде чуть более 3 месяцев, по ходатайству Военного совета 3-го Украинского фронта за проявленные боевые заслуги полк был выведен из разряда штрафных с правом получения вновь Боевого Красного знамени. Штрафной кавалерийский полк расформирован после окончания войны, в сентябре 1945 года.

Вот и вся история с единственным штрафным полком, который был в этом значении фактически условно, и никаких других штрафных полков или бригад за время войны не было. Факты же о количестве штрафников и штрафбатов, о боевом их использовании убедительно развенчивают злостные вымыслы о них.

Часто к числу штрафбатов многие причисляют и так называемые штурмовые стрелковые батальоны, хотя это совсем другие воинские формирования. Отдельные штурмовые (не путать со штрафными) стрелковые батальоны — ОШСБ — создавались практически через год после Приказа Сталина «Ни шагу назад!», по другому, специальному Приказу наркома обороны № Орг/2/1348 от 1.08.1943 г. «О формировании отдельных штурмовых стрелковых батальонов» (см. приложение 5), в котором предписывалось: «В целях предоставления возможности командно-начальствующему составу, находившемуся длительное время на территории, оккупированной противником, и не принимавшему участия в партизанских отрядах.» Обратите внимание, не «искупить кровью свои преступления против Родины», как в приказе о создании штрафбатов, а только «с оружием в руках доказать свою преданность Родине».

Эти штурмовые стрелковые подразделения формировались только из контингента командно-начальствующего состава, проверяемых в специальных фильтрационных лагерях НКВД. Вначале было сформировано 4 таких штурмовых батальона, численность которых по штату № 04/331 устанавливалась 927 человек каждый. Впоследствии формирование штурмовых батальонов было продолжено. Всего за время войны было создано 29 штурмбатов, но один из них — 3-й — из-за малочисленности был обращен на укомплектование 4-го ОШСБ.

Через штурмбаты прошла примерно одна треть офицеров, побывавших на оккупированной территории. Определенная их часть прошла через штрафбаты, а тех, кто на оккупированной территории, без сомнения, сотрудничал с оккупантами, постигла, естественно, другая участь.

Эти штурмбаты предназначались для использования на наиболее активных участках фронта. Для сравнения: штрафбаты предписывалось «поставить на более трудные участки фронта». Понятно, что наиболее активные — это все-таки не более трудные.

В отличие от штрафников, «штурмбатовцы» не были осуждены или лишены офицерских званий после проверки их показаний в соответствующих кадровых органах, им выдавали временные удостоверения офицеров и направляли в штурмбаты. Семьям назначенных в эти батальоны из спецлагерей НКВД были предоставлены все права и преимущества, определенные законом для семей начсостава РККА. Оказавшихся в госпиталях по ранению, где это было возможно, размещали в офицерских палатах, а при выписке, как правило, выдавали офицерские знаки различия соответственно их воинским званиям.

Это такие ярые, матерые антисоветчики, как некто Нестеренко, навоображали на тему Великой Отечественной всякую непотребщину, где все, сложившие голову за Родину, «…гибли зря, / а вышедшим из окружений / светил расстрел иль лагеря» («Почему 9 мая — не праздник»). И никакими фактами и документами не изменить убеждений таких клеветников, не доказать им, что всем, кто не запятнал себя сотрудничеством с врагом или услужливостью оккупантам, была дана возможность с оружием в руках, в штрафбатах или штурмбатах, доказать верность своему народу.

Были еще некоторые отличия: если в штрафбатах (как и в штрафных ротах) постоянный состав занимал все должности, начиная с командиров взводов, то в штурмбатах должности командиров взводов и им равных занимали офицеры из спецконтингента и носили соответственные знаки различия.

Срок пребывания личного состава в отдельных штурмовых стрелковых батальонах был установлен — два месяца участия в боях. После окончания срока боевых действий либо после награждения орденом за проявленную доблесть в бою или при первом ранении, при наличии хороших аттестаций, офицер мог назначаться в полевые войска на соответствующие должности командно-начальствующего состава.

Периоды существования штурмбатов от начала формирования до ликвидации были разными, у одних много времени уходило на полное укомплектование, например 4, 16, 20, 23, 25-й и 27-й батальоны числились по 4–5 месяцев, хотя в боях участвовали, как правило, многие и менее 2 месяцев. Так, например, 11 из 28 ОШСБ существовали с учетом времени на формирование и боевые действия от 20 до 45 дней или после ранений, офицерский переменный состав, бывшие бойцы штурмбата назначались на соответствующие должности в обычные войсковые части фронта или направлялись во фронтовые ОПРОСы (Отдельные Полки Резерва Офицерского Состава). Иногда, как это было с 14-м ОШСБ, проведшим успешный бой, в котором весь личный состав проявил героизм и, не отвоевав установленных 2 месяцев, целиком в полном составе был передан в Отдельный Полк Резерва Офицерского Состава (ОПРОС) на укомплектование войск фронта офицерским составом.

Надеюсь, после прочтения этого материала все мифы о миллионах штрафников, многих сотнях штрафбатов, штрафных полков и бригад окажутся мыльными пузырями нечестных их надувателей и просто злостных фальсификаторов нашей военной истории.