Часть 3. Действия в Крыму в 1942–1944 годах специальные разведывательные групп Народного комиссариата государственной безопасности СССР «Витязи», «Крымчаки», «Соколы»

Основой для формирования, забрасываемых летом — осенью 1943 года, на территорию Крыма разведывательных групп Народного комиссариата государственной безопасновти (НКГБ) СССР стали его силы специального назначения и прежде всего созданная ещё осенью 1941, Отдельная мотострелковая бригада особого назначения (ОМСБОН).

Ещё в марте 1943, в Крым была направлена разведывательная группа «Соколы» под командованием майора государственной безопасности Арабаджиева, в которую вошли: старший лейтенант Н. Ф. Забаро, радист В. П. Бочков, младшие лейтенанты Валентина Винниченко, Ирина Лошкарева, старший лейтенант Устер, старший сержант В. П. Дерибин, Р. Г. Анненков (Центральный государственный архив Советской Армии, фонд 38693, опись 1, дело 62, лист 114.)

В дальнейшем в 1943 году, в Крым, в разное время были сброшены разведывательные группы «Витязи» (командир группы — В. Арабаджиев) и «Крымчаки» (командир группы — Кахар Адашев). В их состав входили уроженцы Крыма Кондратов и Т. Гайнанов, а так же ветераны ОМСБОН — бывшие спортсмены Н. Михайлиди, Г. Шиман, А. Зубочикянц, А. Давлетов, В. Давиденко, радист С. Полозов. (Фонды Центрального музея внутренних войск МВД СССР, опись 4, дело 18, лист 2.)

Командиру группы «Витязи» Арабаджиеву, было поручено взять на себя общее руководство деятельностью остальных разведгрупп НКГБ СССР на территории Крыма и связанных с ними подпольщиков.

Вскоре было принято решение: в целях успешного выполнения разведывательных задач бойцам группы «Соколы» выйти из леса, перейдя на легальное положение и обосноваться в Симферополе и его окрестностях.

С помощью подпольщиков-армян были добыты бланки паспортов и другие документы. Арабаджиев превратился в ветеринарного врача, а Валентина Винниченко стала поварихой больницы села Воинка (в северной части Крыма), где имелась сильная подпольная группа из числа местных жителей. В сентябре 1943, Валентина Винниченко по распоряжению Арабаджиева, перебралась в Симферополь.

В центр от всех трёх разведывательных групп регулярно шла разведывательная информация. Их подрывники успешно действовали на коммуникациях Крыма. Так группа Кахара Адашева в первый месяц своего пребывания в Крыму пустила под откос два эшелона. (Фонды Центрального музея Внутренних войск МВД СССР оп. 4, д.186, л. 2.)

Инструктор-взрывотехник, бывший студент института физкультуры Г. Шиман обучал своих земляков — крымских партизан взрывному делу и сам участвовал в ряде крупных диверсионных операций — уничтожении железнодорожного моста, минировании магистралей и другим. Им были уничтожены несколько автомашин и подорван эшелон — 12 вагонов с живой силой и техникой. Пригодились и технические навыки Г. Шимана: он помог партизанам восстановить захваченный ими самолет.

К осени 1943, зона действий групп под командованием Арабаджиева значительно расширилась. Партизанские тропы подрывников пролегали в Перекоп, Джанкой, Сейтлер, Керчь, Феодосию, Бахчисарай. (Фонды Центрального музея Внутренних войск МВД СССР оп. 4, д.186, л. 2.)

Эти данные о деятельности разведгрупп НКГБ СССР в Крыму в 1943–1944 годах, вышедшие из под грифа «Секретно», в конце 20 — начале 21 века, позволяют по новому взглянуть на прежние сведения о небывалых успехах в разведывательно-диверсионной деятельности крымских партизан и подполья, особенно Симферопольской подпольной организации в 1943–1944 годах, которые содержались в мемуарах руководителей подпольных организаций и партизанского движения Крыма, опубликованных в период со второй половины 50-х и до 80-х годов прошлого века.

Так один из видных руководителей крымского подполья в 1941 и 1943–1944 годах И. В. Козлов в своей книге мемуаров «В Крымском подполье», впервые изданных в Симферополе издательством «Таврия», подводя итоги деятельности Симферопольского подпольного горкома ВКП (б), объединявшего 43 подпольные группы и организации общей численностью около 400 человек с октября 1943 и до полного освобождения Крыма в середине апреля 1944, отметил, что за этот период ими было совершено 63 нападения и диверсий на различные немецкие объекты, взорвано 11 эшелонов, в том числе семь эшелонов, перевозивших боеприпасы.

Кроме этого симферопольскими «подпольщиками», был в этот же период времени совершён ряд террористических актов которые явно выходили за пределы возможностей обычных членов подполья даже если они до этого служили в армии или участвовали в боевых действиях в качестве красноармейцев, сержантов или даже среднего командного состава Красной армии.

Такими крупномасштабными и выражаясь современным языком резонансными терактами стали:

1) Совершенное в декабре 1943 года, нападение небольшой группы лиц, переодетых в немецкую форму и первоначально, выдававших себя за военный ночной патруль, на собравшихся на очередное ночное представление в зале казино-кабаре «Вена» (после войны в 60-80-е годы 20 века — магазин «Кипарис», после распада СССР — магазин «Валди»), нескольких десятков немецких офицеров, которые на тот момент, практически все имели при себе личное огнестрельное оружие в виде пистолетов, и тем самым даже находясь в состоянии алкогольного опьянения могли оказать достойное вооруженное сопротивление. Тем не менее, в результате этого теракта, все собравшиеся в этом увеселительном заведении немецкие и румынские офицеры были либо убиты либо тяжело ранены, а нападавшие, не, понеся никаких потерь скрылись.

2) В начале февраля 1944 года, в Симферополе, поздно вечером был похищен переводчик одной из германских спецслужб по фамилии Балл, который был затее переправлен в лес, и там, на допросах среди прочих сведений, сообщил о планах командования находившейся в Крыму 17-й армии по нанесению удара на север с целью соединиться, с находящимися на Никопольском плацдарме левого берега реки Днепр, частями 6-й армии и тем самым отбросить войска 3 и 4-го Украинских фронтов на рубеж реки левого берега Молочной, который они занимали в середине октября 1943 года.

Вполне понятно даже не особенно сведущему в делах спецслужб человеку, что силовые операции такого рода, которые были описаны ваше, были явно не по силам обычным подпольщикам и могли быть успешно проведены, только профессионалами, каковые на тот момент в Симферополе и вблизи него в горнолесной местности были представлены разведывательно-диверсионными группами Народного комиссариата государственной безопасности (НКГБ) СССР — «Витязи», «Крымчаки», «Соколы».

Впрочем, немецкие спецслужбы в тогдашнем Крыму и прежде всего управления СД и полиции безопасности тоже не даром ели свой хлеб и не только подпольщики, но и боевики-спецназовцы из легендарного ОМСБОН, в резултате их действий периодически несли ощутимые потери.

Так, в ноябре 1943, Один из агентов СД — Ящинин, выдал одну из подпольных групп, действовавшую в Симферополе и на территории Северного Крыма. В результате, дальнейших розыскных действий Крымское управление СД было арестовано свыше 80 человек, среди которых оказалось и чересчур большое количество спецназовцев из ОМСБОН — 15 человек: братья Кондратовы, Адашев, Коган, Забара, Зубочикянц, Чикин, Устер, Мирошниченко, Маслов, Гричакин, Нилов, Терехов, Валентина Винниченко и Ирина Лошкарева, которые в декабре 1943, после зверских пыток были расстреляны, а их трупы сброшены в один из колодцев в окрестностях Симферополя.

Однако, этот тяжелейший удар не прекратил работы этих разведывательно-диверсионных групп. С нарастающей результативностью борьбу продолжали испанцы Хосе и Педро, бойцы-спортсмены А. Сосунов и Ш. Хасанов, радист В. Вайншток, опытный взрывотехник В. Юдин (псевдонимом — «Игорь»).

Так же Юдина в отряде в шутку именовали «хранителем казны»: ему на некоторое время была доверена сохранность двух миллионов рейхсмарок, выделенных командованием для спецгруппы и крымских партизан. («Динамовцы в боях за Родину» — М. , 1985. — с. 217–219)

Но, тут при всём уважении к подвигу разведчиков-диверсантов, возникает вопрос, как их профессионалов-спецназовцев, а не мирных жителей-подпольщиков, Крымское СД смогло, во-первых арестовать в столь гигантских количествах, а во-вторых арестовать без каких-либо боевых столкновений, тогда как за полтора года до этого — 7 мая 1942 года, попытка одной из зондеркоманд айнзатцгруппы «Д», находившейся в Евпатории, арестовать руководителя местного подполья старшего батальонного комиссара (майора) контрразведки Черноморского флота Галушкина, привела к длительной перестрелке, входе которой погиб не только Галушкин, но и несколько сотрудников зондеркоманды.

В апреле 1944, накануне начала операции войск 4-го Украинского фронта по освобождению Крыма, десантники провели дерзкую операцию в самом Симферополе. Переодетые в немецкую форму 20 спецназовцев, на двух машинах подъехали к дому бургомистра города. По данным разведки, здесь хранились большие запасы продовольствия, в котором остро нуждались голодавшие много месяцев партизаны и скрывавшиеся под их охраной местные жители. Бургомистр оказал сопротивление и был убит. Захваченные в большом количестве колбаса, мясо, сало, зерно были доставлены в лагерь пятью бойцами. Так была выполнена первая часть задачи. Остальные 15 бойцов остались в Симферополе с заданием нейтрализовать возможные действия немцев по уничтожению важных объектов, накануне вступления в город войск 4-го Украинского фронта. («Динамовцы в боях за Родину»… там же)

При приближении в период 11–13 апреля 1944 года, к Симферополю передовых частей 2-й гвардейской и 51-й армий 4-го Украинского фронта, спецназовцы атаковали немецкие подразделения, остававшиеся в городе для уничтожения в нём ключевых объектов жизнеобеспечения. Узнав, 13 апреля 1944, что в одном из городских дворов засела рота немцев, одна из групп спецназовцев атаковала её, взяв в плен 97 солдат и офицеров противника. В этот же день в город вступили советские войска. («Динамовцы в боях за Родину»… там же)

Значительное количество разведгрупп забрасывалось в этот период разведотделом Отдельной Приморской армии возглавляемым генерал-майором (в дальнейшем после Великой Отечественной войны генерал-лейтенантом) Трусовым Николаем Михайловичем. Среди них была и разведгруппа «Баст»

После освобождения Новороссийска и Тамани 16 сентября 1943, у советского командования появились планы освобождения Крыма, и заместитель начальника штаба Приморской Армии по разведке генерал-майор Николай Трусов принял решение отправить опытных разведчиков в тыл эвакуированной в Крым 17-немецкой армии.

В связи с этим, в район города Старый Крым была направлена разведгруппа «Баст», состоящая из Абрама Ивановича Полежаева, двух офицеров-разведчиков под агентурными псевдонимами «Сторожук» и «Петров», а также шести разведчиков-диверсантов, с помощью которых впоследствии в штаб было отправлено около 300 радиограмм с ценной информацией.

Однако агентурная сеть покрывала не всю территорию полуострова, а шансов на выживание у них было мало из-за усиленных нацистами мер безопасности, в число которых вошли высылка в Рейх почти всего работоспособного населения и тройная регистрация оставшихся жителей Крыма с запретом на свободное передвижение. Поэтому Трусов пришёл к выводу, что для выполнения спецзаданий в Крым нужно направить не вызывающего подозрений человека из местных крымских татар, и в качестве кандидатуры на эту роль была предложена бывшая до войны комсомольской активисткой Алиме Абденанова, сразу же согласившаяся сотрудничать с военной разведкой. После этого, она поступила в разведшколу в Краснодаре, где до конца сентября изучила основы разведывательной работы и прошла парашютно-десантную подготовку.

В ночь с 2 на 3 октября 1943, резидент отдела разведки штаба Приморской армии Алиме Абденанова (позывные и псевдонимы: «Аня» и «Софие» — в переводе с крымско-татарского означало «Незапятнанная») с радисткой Ларисой Гуляченко (позывные «Стася», «Гордая»), были высажены на парашютах с самолёта типа «ПО-2» в районе деревни Джермай-Качи Ленинского района, где проживала бабушка Абденановой. При посадке вдалеке от места назначения Алиме повредила ногу, но смогла дойти до дома бабушки с помощью радистки, которую представила именем Таисия.

Для того чтобы выполнить обязанности по сбору информации о дислокации войск и техники противника, Алиме организовала подпольную группу под названием «Дая» из 14 проверенных жителей села, в которую вошли её дядя Абдуракъий Болатов, Хайрулла Мамбетджанов, Баттал Батталов, учительница Неджибе Баталова, братья Сейфедин и Джеват Меннановы, Васфие Аджибаева, помощник начальника железнодорожной станции Семь Колодезей — Иванов, сцепщик вагонов Ачкалов, стрелочник Петляк и другие единомышленники Абденановой.

Разделившись на группы, все они вели круглосуточное наблюдение за железной дорогой и шоссе, засекая передвижение войск противника, собирая данные о системе оборонительных сооружений, а также о дислокации вражеских частей и штабов в районе станции и окрестных сел. Сбор группы проводился тайно в доме дедушки Баттала, а разведданные передавались по рации.

С первых дней работы Джермай-Качиской подпольной организации и до 19 октября 1943, вместо установленных по два в неделю было отправлено 16 сообщений, а за четыре месяца с октября 1943 года по февраль 1944 года — более 80 радиограмм, благодаря которым немецкие войска понесли урон в живой силе и технике.

13 декабря 1943, года начальник 2-го отделения разведотдела штаба Северо-Кавказского фронта майор Ацеховский представил А. Абденанову к награждению орденом Красного Знамени с формулировкой, что она, «работая в тяжёлых условиях, в момент эвакуации с Керченского полуострова мирного населения, не раз, рискуя жизнью, ежедневно разведывала перевозки войск и войсковых грузов по железной дороге Керчь-Владиславовка-Феодосия-Джанкой, а также перевозки войск автотранспортом в направлениях Керчь-Феодосия, Керчь-Джанкой». Генерал-майор Николай Трусов поддержал это представление, и 5 января 1944 года Военный Совет Приморской армии своим приказом удостоил Абденанову этой награды. Этим же приказом орденом Красного Знамени была награждена её напарница радистка Л. Н. Гуляченко, предательство которой в дальнейшем стало причиной гибели Алиме. Однако она лично получить орден не смогла, и в настоящее время он хранится в архиве в Москве, а орденская книжка, вручённая 9 мая 1992, её сестре Ферузе, находится в краеведческом музее поселка Ленино (Республика Крым).

В январе — февраля 1944, Абденанова передала в разведотдел штаба Отдельной Приморской армии 42 радиограммы, однако 11 февраля 1944, батареи радиостанции разрядились и Алиме попросила помощи у известного ей партизана Александра Павленко. Он успел доставить Абденановой новые батареи, но на обратном пути был арестован. Она сообщила об этом в центр и получила указание от Трусова «уйти к родственникам в другое село».

В то же время в Абвере начали понимать, что в районе Керчи действует подполье, и с помощью специальной машины с пеленгатором был определён дом, в котором работает радиостанция. Параллельно, в тюремную камеру в Старом Крыму, где уже сидело несколько партизан, связанных с Ивановым, был подсажен провокатор, благодаря данным которого помощник начальника станции «Семь Колодезей» был арестован.

Ночью с 25 на 26 февраля 1944, сотрудники «ГФП-312», ворвавшись в дом братьев Меннановых, схватили большинство разведчиков, в том числе и Алиме, бросив их в Старо-Крымскую тюрьму. Так подошли к концу семь месяцев работы разведгруппы Абденановой на оккупированной территории Крыма.

Во время допросов радистка Гуляченко, увидев пытки партизан, согласилась сотрудничать с нацистами и раскрыла местонахождение радиостанции, которая стояла в тайнике в хлеву.

9 марта у подножия горы Агармыш были расстреляны Абдуракип Болатов, Хайрулла Мамбетджанов, Сейфедин и Джеват Меннановы, Васфие Аджибаева умерла от пыток в камере, Наджиба Баталова расстреляна во дворе контрразведки.

Алиме Абденанова подверглась пыткам осуществлялвшихся сотрудниками ГФП-312 Михельсоном, Зубом, Василенко, Кругловым и Дубогреем. В ходе допросов у неё вырывали ногти и волосы, ей перебили ноги и сломали руку, её обливали холодной водой, подвергали избиениям. Несмотря на это все попытки получить от неё необходимую для ГФП-312 информацию оказались безрезультатными.

27 марта1944, партизаны совершив налёт на город Старый Крым, освободили находившихся городской тюрьме заключенных, но не обнаружили там Алиме, так как она была отправлена в Симферополь. 5 апреля 1944 года, за неделю до освобождения Симферополя, в возрасте 20 лет Алиме была расстреляна на окраине Симферополя в концлагере на территории совхоза «Красный»

В начале сентября 1943, разведотдел штаба Северо-Кавказского фронта отправил в район города Старый Крым разведотряд под командованием капитана В. И. Николаева, который был к тому времни опытным боевым офицером, закончившим в 1940 году военное училище, а в конце 1941 разведшколу и имевшим большой опыт действий в тылу противника. (Я. И. Рудь «Неукротимые» — М. : «Воениздат», 1980. — с. 53-54.)

После высадки и создания базового лагеря в горнолесном районе вблизи города Старый Крым, большинство бойцов отряда были разбиты на звенья по 2–3 человека в каждоми отправлены в Старый Крым и Феодосию, а так же в ряд других районных центров и крупных населённых пунктов Восточного Крыма.

В том числе в Старый Крым было направлено два человека — старший лейтенант Ванеев Иван Петрович и подросток Павел Ларишкин (агентурный псевдоним «Володя). В дальнейшем помимо Старого Крыма Ванеев и Ларишкин вели разведку в окрестностяж Феодосии и железнодорожной станции Сарыголь (с 1944 — Айвазовская).

Ванеев чаще всего действовал под видом ремесленника-паяльщика, периодически переодиваясь в форму солдата РОА с соответствующими документами, на станции Сарыголь он так же изображал из себя рикшу перевозя на двух колесной повозке багаж и небольшие грузы, Ларишкин действовал под видом малолетнего чистильщика обуви. (Я. И. Рудь «Неукротимые»… — с. 54 — 55.)

Собранные Ванеевым и Ларишкиным данные о немецких и румынских военных объектов затем использовались Николаевым для организации на эти объекты ударов советской бомбардировочной авиации.

В феврале 1944, сотрудниками ГФП-312, был арестован Ларишкин а затем Ванеев. Оба после допросв были расстреляны. (Репортаж об очередном заседании в городе Краснодар суда над сотрудниками ГФП-312 в газете «Советская Кубань» в номере от 6 марта 1958 года)