Разведка доложила точно
Разведка доложила точно
Партизанский характер военных действий мятежников и сложный рельеф местности, позволявший эффективно использовать небольшие отряды и группы, обусловили значительно высокую роль разведки при выполнении советскими войсками различных оперативно-боевых задач. В условиях Афганистана она была не только видом обеспечения боевых действий, но и фактором, определявшим боевой потенциал войск, их способность наиболее эффективно использовать весь имевшийся арсенал средств вооруженной борьбы.
В Афганистане на разведку возлагалось решение ряда сложных задач. Она должна была постоянно следить за изменениями военно-политической обстановки в зонах ответственности и характером действий противника, выявлять боевой и численный состав отрядов и групп душманов, места их расположения, степень боеспособности, источники снабжения оружием, боеприпасами, продовольствием и другими материальными средствами.
Если в момент ввода ограниченного контингента советских войск в Афганистане доля разведывательных частей и подразделений в их составе не превышала 5 %, то в последующем она увеличилась в 4 раза и достигла 20 %. Однако, как показала боевая практика, этих сил также зачастую не хватало.
Основным способом разведки в зонах ответственности войск было наблюдение, которое велось как визуально, так и с использованием разведывательной сигнальной аппаратуры.
Для наблюдения за мятежниками на заставах организовывались наблюдательные посты. Они оснащались дневными и ночными приборами наблюдения (бинокли Б-6, Б-12, БН-1, БН-2) и радиолокационными станциями ПСНР-1, ПСНР-5, СБР-3. Эти средства позволяли обнаруживать мятежников в ночное время на удалении 1,5–4 км и наносить им поражение из 82-мм и 120-мм минометов, гранатометов АГС-17, тяжелых пулеметов. Опыт показал, что там, где наблюдение было организовано умело, а результаты его оперативно реализовывались артиллеристами, эффективность боевых действий была достаточно высокой.
Так, на одной из застав, находившихся на автомагистрали Кабул — Термез, где дежурило подразделение капитана А. А. Серпова, в течение двух месяцев были получены разведданные о передвижении 23 групп мятежников на удалении от двух до четырех километров. Огневые налеты, проведенные по результатам наблюдения, дали высокие результаты: 17 мятежников было убито, двое взято в плен и захвачено 14 вьючных животных, 12 автоматов, пулемет ДШК, 180 реактивных снарядов и 450 кг медицинского имущества.
С целью обнаружения противника на более значительных дальностях на угрожаемых направлениях устанавливались комплексы разведывательно-сигнальной аппаратуры (РСА), основу которых составляли сейсмо-акустические датчики. Они устанавливались на удалении 5–20 км от заставы и пристреливались артиллерией. С поступлением информации о прохождении групп мятежников она оценивалась командиром заставы, после чего не позднее 3–7 минут по району открывался огонь артиллерии. Эффективность воздействия на противника, таким образом, была достаточно высокой.
На одном из караванных маршрутов в провинции Вардак, по которому наиболее интенсивно передвигались мятежники, был установлены два рубежа РСА в сочетании с комплексом управления противопехотным минным полем (40 противопехотных мин на фронте 300 м). Один датчик РСА был настроен на определение количества людей и животных в караване. Другой, установленный на тропе в 400 м от первого, подавал сигнал о том, что голова каравана втянулась в минное поле.
В одну из ночей датчик показал движение каравана в составе 20 человек с вьючными животными. Через 7 минут сработал второй датчик. Одновременно пошла команда на исполнительные приборы управляемого минного поля. В результате 12 мятежников было убито и один взят в плен; в качестве трофеев было захвачено 20 реактивных снарядов, 4 автомата, 8 противотанковых мин, 30 цинков с патронами к ДШК.
Более активными способами разведки противника были засады, налеты и плановые боевые действия. В первые годы пребывания советских войск в Афганистане разведывательные засады зачастую были неэффективными. Причин этого было несколько. Главной из них было то, что командирам и штабам недоставало должной целеустремленности, отсутствовала ежедневная кропотливая работа по анализу действий войсковой разведки. В результате недостатки в действиях разведывательных подразделений изучались слабо, их причины своевременно не вскрывались и не всегда доводились до отдельных частей и подразделений. Это приводило к тому, что в действиях органов войсковой разведки преобладал шаблон, к которому мятежники вскоре привыкли и принимали соответствующие контрмеры. Кроме того, задачи, которые ставились разведывательным подразделениям, зачастую носили общий характер. Они не конкретизировались по объектам, времени и месту действий. Это вело за собой нерешительность и безынициативность со стороны командиров, порождало безответственность при выполнении поставленных разведывательных задач.
В последующем с учетом прежних недостатков засады стали организовываться более умело. Частота и результативность их резко возросли.
Для проведения засады, как правило, выделялась разведывательная группа, которая создавалась на базе разведывательного взвода или роты, усиленных подразделениями саперов и огнеметчиков. Кроме оружия личный состав имел средства ночного видения, приборы бесшумной стрельбы и станции радиолокационной разведки (СБР-3).
Выдвижение разведывательной группы к месту засады производилось поэтапно, со строгим соблюдением мер маскировки. Боевой порядок засады состоял из двух основных групп. Он включал группу обеспечения и группу уничтожения, последняя, в свою очередь, подразделялась на подгруппы уничтожения, захвата и обеспечения.
Действия разведчиков в засаде, как правило, были решительные и стремительные. Так, осенью 1984 г. в одной из засад, организованной северо-восточнее Кабула, группой разведчиков из 14 человек в скоротечном бою была разгромлена группа, состоявшая из 40 душманов, при этом было уничтожено 23 мятежника и пленено 9. В другой такой засаде, проведенной в мае 1986 г. в районе Джелалабада, группой, состоявшей из 22 разведчиков, в течение 20-минутного боя был рассеян отряд душманов численностью более 50 человек. При этом 18 мятежников было убито, 15 пленено и уничтожены две машины с оружием и боеприпасами. Примечательно, что в обоих случаях советские войска не потеряли ни одного человека убитыми.
Налет проводился в целях добывания данных о противнике и оперативной реализации разведывательных данных по уничтожению небольших групп, пунктов управления, исламских комитетов, складов и других объектов мятежников, по захвату главарей оппозиции и руководителей контрреволюционного подполья.
Успешное проведение налета обеспечивалось своевременным получением новейших разведывательных данных об объекте налета, быстротой и скрытностью выдвижения подразделения, внезапностью и решительностью действий личного состава, четким взаимодействием сил и средств.
Налет на объект противника проводился ночью или на рассвете и, как исключение, днем. Для проведения налета привлекались дежурные разведывательные подразделения, назначавшиеся в зоне ответственности. Из сил и средств, назначенных для налета, создавались группа уничтожения охраны, группа нападения и группа огневого обеспечения. Если силы, предназначенные для совершения налета, перебрасывались в район боевых действий на вертолетах, то создавалась еще группа десантного обеспечения. В задачу последней входили захват площади десантирования и обеспечение высадки, а после выполнения задачи — посадка и эвакуация подразделения.
Таким образом, в зонах ответственности соединений и частей ограниченного контингента советских войск велась не только пассивная, но и активная разведка. Она позволяла командирам и штабам знать обстановку в своем районе и своевременно реагировать на действия противника. Нередко разведсведения, полученные на местах, являлись основанием для проведения активных крупномасштабных боевых действий.
При подготовке и в ходе боевых действий максимально активизировались все виды разведки. Однако количество развединформации, поступившей от видов разведки, на различных этапах было неодинаковым.
ДОЛЯ ВИДОВ РАЗВЕДКИ В ПОЛУЧЕНИИ ИНФОРМАЦИИ (в процентах)
Как свидетельствуют данные таблицы, при подготовке к боевым действиям доминирующую роль играла агентурная разведка. В качестве источников использовалась агентурная сеть государственной безопасности и милиции Афганистана. Однако оперативность и достоверность этой информации были невысокими. Учитывая то, что агенты средствами связи не обеспечивались, на доразведку района боевых действий уходило от 3 до 6 суток и более. За это время часть информации устаревала и теряла свою значимость.
Воздушная разведка района боевых действий велась на самолетах Су-17МЗр визуальным наблюдением и воздушным фотографированием с помощью длиннофокусных аэрофотоаппаратов АФА-42/100. Вначале воздушная разведка данного района велась с самолета Ан-30, который выполнял обзорное воздушное фотографирование в масштабе 40–80 м/см. При обнаружении объектов на обзорных фотоснимках в последующем выполнялось крупномасштабное плановое и перспективное их фотографирование самолетами Су-17МЗр в масштабе 9–17 м/см, позволявшее определить тип и характер каждого объекта.
Большое удаление районов боевых действий от пунктов постоянной дислокации войск зачастую исключало возможность ведения радиоразведки противника со стационарных и подвижных наземных постов радиоперехвата. Поэтому возникла необходимость вести радиоразведку с летательных аппаратов. Она проводилась в следующем порядке. В течение первых двух-трех дней осуществлялось до двух вылетов по 2–4 часа парой вертолетов Ми-8 с аппаратурой радиоразведки и перехвата. Поскольку радиостанции мятежников сохраняли режим радиомолчания и выходили в эфир в строго определенное время, то для активизации их деятельности применялась военная хитрость. Одновременно с заходом вертолетов в район на параллельном курсе парой штурмовиков Су-25 наносились бомбоштурмовые удары по близлежащим объектам, которые вызывали среди мятежников интенсивный радиообмен. Все выходы в эфир фиксировались и пеленговались воздушными ПРП. В дальнейшем все радиосети и направления брались на контроль путем прослушивания радиостанций с самолета Ан-26рр. Данные радиоразведки, дополненные сведениями агентурной разведки, позволяли успешно проводить боевые действия в намеченном районе.
С началом боевых действий наземных войск к разведке противника активно подключалась войсковая разведка. Она велась наблюдением, подслушиванием, а также засадами и налетами. Для решения этих задач создавались наблюдательные посты, выделялись разведывательные дозоры, разведывательные отряды.
Наблюдение являлось самым распространенным и самым доступным способом разведки в ходе боевых действий. Оно велось во всех видах боя во всех подразделениях, начиная от отделения, экипажа, расчета. Густая сеть наблюдателей и наблюдательных постов позволяла на дальность видимости оптических приборов наблюдать за местностью и противником, результативность наблюдения резко снижалась ночью в условиях гор.
Опыт ведения разведки наблюдением показал, что в горах количество наблюдательных постов (НП) во всех звеньях необходимо было увеличивать в два-три раза. Поэтому подразделения из своего состава выделяли: взвод — 3–4 наблюдателя, рота — 1–2 наблюдателя и 1–2 НП, батальон — 1–2 наблюдателя и 2–3 НП. Каждый наблюдательный пост оснащался приборами наблюдения и радиолокационными станциями СБР-3. При создании системы наблюдения важно было исключить «мертвые» пространства. Это достигалось за счет эшелонирования НП по высотам и создания системы наблюдения в несколько ярусов. В ночное время часть наблюдательных постов перемещалась с высот в низины, так как ночью наблюдение снизу вверх давало лучшие результаты.
С наступлением темноты наблюдение дополнялось подслушиванием, которое вели все наблюдатели. В батальоне и роте создавались специальные посты подслушивания в составе 2–3 человек, обладавших хорошим слухом и умевших по звуковым демаскирующим признакам распознавать характер действий противника. Если условия обстановки позволяли прослушивать разговорную речь мятежников, то в состав поста подслушивания включались военнослужащие, знавшие местный язык.
При передвижении войск разведка велась разведывательными дозорамм и разведывательными отрядами. Боевой разведывательный дозор (БРД) назначался от батальона в составе штатного разводвзвода на 600–1000 м, разведывательный дозор (РД) высылался от полка в составе усиленного разведвзвода на удаление 2–5 км.
Широкое применение получили разведывательные отряды (РО) в составе одной-трех рот, которые высылались на наиболее важные направления на удаление 5–10 км и более. Часто создавались несколько разведывательных отрядов. Каждая рота, действовавшая в РО, усиливалась саперами, химиками-огнеметчиками, снайперами и ресчетами тяжелого оружия (82-мм миномет, АГС, пулемет «Утес»). Командиру роты придавались группы артиллерийской разведки и корректирования огня и радиостанции «Ромашка» для связи с экипажами самолетов и вертолетов. При командире разведывательного отряда состоял авиационный наводчик. Такое комплексирование сил и средств разведки и прямой выход на средства поражения позволяли значительно сокращать время цикла «разведка — поражение».
В ходе боевых действий большое количество разведывательной информации поступало от разведки родов войск. Основу артиллерийской разведки составляли артиллерийские группы разведки и корректирования огня. Эти группы следовали в боевых порядках совместно с командирами общевойсковых (разведывательных) подразделений. В состав группы, как правило, входили офицер-корректировщик, 1–2 разведчика и радиотелефонист. Группа имела средства разведки (бинокли, буссоль, лазерный прибор разведки ЛПР-1) и средства связи (Р-107, Р-159). Это позволяло в короткое время определять координаты объектов (целей), готовить данные для стрельбы и наносить огневое поражение.
Имеющиеся на вооружении артиллерийских частей средства артиллерийской разведки (радиолокационный комплекс ВПЗК, РЛС разведки движущихся целей СНАР-10) по своим техническим возможностям в условиях горно-пустынной местности не обеспечивали эффективность разведки огневых позиций минометов и реактивных снарядов. Засечка мин и снарядов станцией АРК-1 была затруднена по той причине, что отражение от склонов гор поглощало полезный сигнал. Кроме того, мятежниками принимались соответствующие меры, чтобы снижать звуковой и световой демаскирующие признаки, возникавшие при стрельбе их артиллерии. Эти недостатки в какой-то степени компенсировались слиянием войсковой и артиллерийской разведок и их действиями по единому плану, с едиными целями.
При получении разведывательной информации о противнике важная роль принадлежала инженерной разведке. Одной из важнейших и наиболее трудных задач было вскрытие системы заграждений противника, особенно минно-взрывных. Выполнение этой задачи осложнялось, с одной стороны, своеобразием действий мятежников, изобретательно устраивающих диверсии и засады, с другой — широким применением мин в пластмассовых корпусах, с трудом поддающихся обнаружению миноиска-телями, и несовершенством существующих средств их поиска. В результате темпы инженерной разведки маршрутов редко превышали 3–4 км в час, что в значительной степени затрудняло выполнение различных боевых задач.
В ходе боевых действий активно применялись радиоразведка и радиоперехват. Опыт показал, что наиболее эффективными эти виды разведки были в период огневой подготовки и в первые 4–6 часов после начала боевых действий. После этого времени мятежники зачастую прекращали радиообмен, прятали радиостанции и покидали район. Поскольку все вертолеты задействовались в интересах тактических воздушных десантов, для радиоразведки, как правило, использовались вертолеты поисково-спасательного обеспечения (пара Ми-8), которые постоянно находились над районом боевых действий и одновременно успешно выполняли задачи воздушных постов радиоперехвата. Точность пеленгования в зависимости от дальности до источника составляла 150–500 м.
Разведка противника в ходе боевых действии также успешно велась с использованием разведывательно-сигнальной аппаратуры (РСА), сигналы от которой поступали на командные пункты войск, огневые позиции артиллерии и в специальные силы «быстрого реагирования». Так, в ходе Панджшерской операции было установлено 11 рубежей РСА. По полученным от них сигналам было нанесено 6 авиационных ударов и проведено 34 огневых налета. В результате этого было разгромлено 12 групп и 4 каравана, уничтожено 36 душманов, 41 вьючное животное и 4 автомобиля с оружием и боеприпасами.
Большой объем разведывательной информации поступал в штабы и войска от пленных и документов, которые захватывались в результате досмотров караванов, организации засад и поисков.
Для досмотра караванов применялись специально назначенные разведывательные части и соединения. Досмотр осуществлялся путем обнаружения каравана, внезапного его блокирования и осмотра караванщиков и грузов с целью обнаружения и изъятия оружия, боеприпасов, снаряжения, документов, получения пленных. Обнаружение караванов осуществлялось воздушной разведкой, наземными наблюдателями, с помощью РСА или другими способами. После обнаружения каравана вертолеты совершали его облет по кругу и выстрелами из бортового оружия подавали сигнал остановки. Затем вертолет с подгруппой обеспечения приземлялся в 200–300 м впереди каравана или сбоку.
Под прикрытием второго вертолета, находящегося в готовности к открытию огня, подгруппа обеспечения совершала высадку и занимала выгодную позицию в готовности к бою. Вертолет сразу же после десантирования поднимался и прикрывал высадку подгруппы досмотра.
Подгруппа досмотра под прикрытием подгруппы обеспечения и вертолетов начинала досмотр. Люди отзывались от каравана в сторону, обыскивались на предмет наличия оружия. Одновременно подгруппа досмотра груза с помощью миноискателей, щупов и минно-розыскных собак досматривала груз. В случае обнаружения во вьюках и у караванщиков оружия, боеприпасов, литературы они под охраной доставлялись в пункт постоянной дислокации, где проводился первичный допрос. После этого пленные установленным порядком передавались в органы МГБ. Изъятое оружие, боеприпасы загружались в вертолеты и транспортировались в пункты постоянной дислокации войск, а при невозможности транспортировки — уничтожались на месте.
Время досмотра каравана зависело от возможностей непрерывного пребывания вертолетов над группой в — воздухе. Как правило, оно не превышало 30–35 минут, а при значительном удалении от аэродрома могло быть и того меньшим. Столь сжатые сроки требовали от командиров и личного состава четких, согласованных действий.
Работа с пленными и задержанными давала большое количество разведывательной информации о противнике, однако требовала четкой организации и больших знаний обстановки, страны пребывания и ее народа. Главной — целью допроса пленных было получение достоверных данных о местонахождении перевалочных баз (пунктов), складов с оружием, караванов, исламских комитетов.
В ходе допроса решались задачи по добыванию интересующих командира сведений о противнике, установлению истинного лица пленного и правдивости его показаний. После этого принималось решение о дальнейшем использовании пленного в интересах разведки (в качестве проводника, наводчика или передачи в разведорган вышестоящего штаба).
Организация допроса пленных возлагалась на командира части и его штаб. Ответственным за допрос был начальник разведки.
Различают два основных вида допроса: первичный и полный. Первичный допрос проводился в районе боевых действий, полный — в штабе соединения или части.
Таким образом, как показал опыт боевых действий советских войск в Афганистане, разведка являлась одним из важнейших видов боевого обеспечения. От ее результативности зависел успех общевойсковых, десантных боев, количество потерь. В то же время для качественной разведки требовалось наличие необходимых сил и средств и высокая специальная подготовка личного состава разведывательных частей и подразделений.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.