Обеспечить крепкую оборону долины

Обеспечить крепкую оборону долины

Партизанская доля — тяжкая доля. Бои, переходы, вновь бои. В ноябре, уходя от превосходящих сил фашистов, партизаны карабкались к вершинам горы Хабенец. Немцы преследовали их по пятам. Надо было спасти главный штаб партизанского движения, бойцов для будущих боев.

Отход прикрывали десантники полковника Пршикрыла. Скрипку волновало одно — еще не вернулась разведка, и они не знали, что ждет их впереди. К счастью, убитых и раненых среди партизан не было. Спасал густой лес. Немецкие минометчики и артиллеристы не видели целей и поэтому били по площадям. А от такого огня толк не большой.

Внизу, откуда уходили партизаны, каратели поджигали дома, сторожки, строения. Скрипка шел рядом с руководителем партизанского движения Словакии полковником Алексеем Асмоловым. Полковник поднимался в гору тяжело, мучила одышка. В свои 38 лет он надорвал сердце и теперь держался, пожалуй, на силе воли.

Гора Хабенец встретила партизан сильным ветром и снегом. Это было какое-то царство метели и холода. Днем потемнело, словно сгустились сумерки. Выяснилось, что никто не знает этой местности, даже словаки. Сюда в мирное время редко кто забредал. А теперь вот жизнь заставила.

По приказу Асмолова Скрипка вместе с капитаном Кухтой ушли вперед, в голову колонны, чтобы выбирать дорогу.

В такую пургу ни компас, ни карта не помощники. Путь нащупывали длинной палкой. Откровенно говоря, никто не знал, правильно ли они идут. Но главное было идти, двигаться, бороться с пургой. Как-то в проблеске снегопада увидели группу немцев. Сбросили с плечь оружие, но выстрелов ни с той, ни с другой стороны не прозвучало. Автоматы и винтовки замерзли, затворы не открывались. Разумеется, у фашистов было то же самое.

Вновь налетел вихрь, стало темно. Партизаны вытащили ножи, примкнули штыки. Казалось, сейчас каратели нападут, но те словно исчезли.

Шли более десяти часов. Чувствовалось, скоро начнет смеркаться. Стали спускаться вниз и вскоре увидели очертания долины. Партизаны находились на южных скатах горы Хабенец.

Спуск оказался не легче, чем подъем. Но вот все страдания позади. Уставшие, мокрые, ослабевшие люди вступили в долину. Где-то там впереди должен начаться лес. Однако уже стемнело, и где он, этот лес, можно было только догадываться. Но вот через полчаса пути, у ручья, появились первые деревья. Все остановились. Руководство собралось вместе — Асмолов, Сланский, Пршикрыл, Скрипка с Кухтой.

Асмолов, оглядев всех, спросил своего начштаба:

— Иван, а ты не видел Шверму?

Все тревожно посмотрели друг на друга. Шверма шел где-то в центре колонны. Он был очень болен, а тут такой переход. Устали все, но полковнику Пршикрылу пришлось найти несколько человек покрепче и послать их на поиски Швермы.

Скрипка вместе с Марцелли занялись выставлением постов. Лес ожил, запылали костры. Начштаба знал: опасно зажигать костры, но и без них нельзя. Спасало то, что на лес опускался густой туман.

Сам Иван Иванович, сделав свою первоочередную штабную работу, присел у костра, где сушил одежду порученец Сланского — немец — антифашист Мартин Вайкерт. Присел и тут же провалился в сон.

На рассвете все узнали: погиб, замерз при переходе Ян Шверма — один из руководителей компартии Чехословакии, добрый, жизнерадостный человек. Его окоченевший труп отыскали в снегах десантники Пршикрыла.

11 ноября партизаны похоронили Шверму в верховьях Ломнистой долины со всеми воинскими почестями. А дальше стали подсчитывать потери. 90 партизан погибли во время этого ледового перехода.

Руководители стали думать, как жить и бороться дальше. Пршикрыл предлагал рассредоточить силы, мол, концентрация частей затруднит маскировку и снабжение. Скрипка не согласился с комбригом. Надо быть вместе, в едином кулаке, а вот местность и обстановку следует изучить получше. «Кстати, следует сразу провести рекогносцировку и организовать круговую оборону», — резюмировал начштаба партизанского движения.

Руководство партизанского движения согласилось с мнением Скрипки. Было принято решение установить место расположения главного штаба, наладить связь с партизанскими отрядами и бригадами, консолидировать действия.

Не откладывая надолго, организовали группу под командованием Ивана Ивановича, и она отправилась на рекогносцировку. По дороге встретились незнакомые люди. Оказалось, это командир партизанского отряда Константин Данилов. Несколько дней назад они вышли в Ломнистую долину и уже приступили к оборудованию своего расположения.

Данилов ушел к Асмолову, Скрипку с товарищами проводили к домикам, в которых расположились партизаны-даниловцы. Здесь он познакомился с помощником командира отряда Франтишеком Шадеком. Тот на время стал экскурсоводом по партизанскому расположению. Словом, вскоре определились, где будет квартировать штаб, где разместятся радисты. Некоторых бойцов отряда Данилова решили поселить в нижнем домике. Десантниками Пршикрыла придется передислоцироваться в соседнюю долину Вайсковскую.

Спланировали размещение боевого охранения — где поставить секреты, где — огневые точки. Хотелось обеспечить крепкую оборону всей долины. Надоело бегать от фашистов. Сделать это казалось вполне возможным: Ломнистая долина тянулась на десяток километров с севера на юг. От северных ветров ее прикрывал высокий хребет Хабенец, на юге, словно сторожевая застава, подход охраняло село Ясене. Важно, что сельчане всей душой восприняли словацкое восстание и были готовы помогать партизанам.

Через долину протекал ручей, который впадал в реку Грон. По берегам ручья — густые хвойные и лиственные деревья, вдоль него — каменистая гужевая дорога. По ней до войны вывозили лес. Теперь она была в запущенном состоянии, телеги пройти по ней не могли, но для передвижения людей оставалась вполне пригодной.

Строений в долине оказалось не много — два лесных домика, несколько сараев для хранения сена.

Первым делом партизаны принялись за строительство землянок. Делать это было непросто, поскольку наряду со строительством постоянно вели разведку.

И если внизу в долине снега почти не было, то в горах он выпадал практически каждый день. Порой за ночь наметало сугробы в два-три метра. Потому разведчикам приходилось несладко, проходы пробивали в глубоком снегу, утрамбовывали, и только потом по ним шла разведка. Так, дорога от лагеря партизан до южной точки долины — села Ясене — занимала несколько часов. Тем более что партизаны никогда не шли налегке, с собой приходилось брать оружие, боеприпасы, взрывчатку.

Думали и о безопасности лагеря, чтобы партизанские тропы не стали демаскирующим фактором для фашистской авиации.

Главный штаб партизанского движения жил своей обычной каждодневной напряженной жизнью: специально посланные группы искали связь с соседними отрядами, разрабатывались операции по диверсионной деятельности в горных условиях, зимой шел поиск способов передвижения партизан по снежной местности, подхода их незамеченными к вражеским гарнизонам.

Надо сказать, что партизаны рвались в бой. Неоднократно в рейды выходили словаки Й. Льетавец, Б. Лаушман, Ц. Кухта.

Работа по установлению контактов с партизанскими отрядами тоже давала свои результаты. Штаб партизанского движения посетил командир отдельной диверсионной партизанской бригады Герой Советского Союза Вячеслав Квитинский. Бойцы этой бригады прошли Украину, Польшу и вот теперь воевали в Словакии. Был издан приказ главного штаба партизанского движения о преобразовании соединения в особую партизанскую бригаду имени Климента Готвальда.

Побывал в штабе и командир бригады имени Сталина Герой Советского Союза Алексей Егоров, а также комбриги Николай Волков и Семен Морозов.

Все они хотели получить оружие и боеприпасы. К сожалению, штаб не мог им в этом помочь. Но майор Иван Скрипка и его офицеры снабжали партизанских командиров ценной информацией, а также деньгами.

В этой большой и многообразной работе главного штаба были и свои сложности. Так, вскоре после обустройства бригады полковника Пршикрыла в Вайсковской долине стало ясно, что комбриг не очень-то горит желанием переходить к активным партизанским действиям. Единственным его стремлением было сохранение раздробленных сил бригады до прихода Красной Армии.

В ту пору командующему партизанским движением полковнику Асмолову и начштаба Скрипке приходилось направлять в бригаду вот такие приказы:

«Т. т. Пршикрылу, Глидеру.

1. Я должен вас обоих в последний раз предупредить о той ответственности, которая лежит на вас за судьбу бригады и ваши действия. Поймите, что вас чехословацкий народ или прославит, или покроет позором.

Откажитесь от беспечности и несерьезного подхода к делу. Осознайте всю сложность действий в тылу врага, особенно в зимнее время, в горных условиях. Прекратите бегать со своими людьми от первых выстрелов противника. Учтите, что всякий уход от противника без боя деморализует людей, и уход без боя вызывает больше потерь, чем в бою.

Следует заранее продумать план обороны. Основа его — разведка, хотя бы заблаговременная сигнализация о подходе карателей и активная оборона методом засад…

Желаю успеха. Близок день торжества борцов чехословацкого народа. Скоро и на нашей улице будет праздник.

Крепко жмем ваши руки.

Асмолов, Студенский. 16.12.1944 года».

Правда, были приказы и другого содержания.

«Т. т. Квитинскому, Денисову, Матвееву.

1. Ваши донесения от 21.12.1944 года получили.

2. Выражаем вам и всему личному составу благодарность за то, что вы в сложившихся трудных условиях успешно выполняете поставленные задачи — наносите по врагу чувствительные удары…

Желаем дальнейших боевых успехов.

Асмолов, Сланский, Студенский. 25.12.1944 года».

Разумеется, главному штабу партизанского движения Словакии во главе с майором Иваном Скрипкой приходилось заниматься разными проблемами. Например, создавать партизанские части. Так, из разрозненных небольших отрядов Суркова, Белова, Киреева был сформирован 1-й партизанский полк, чуть позже — 2-й и 3-й. Назначены командиры.

В то же время среди приказов можно найти документы следующего содержания: о злоупотреблениях командира 3-й роты 2-го партизанского полка имени Яна Швермы и расстреле перед строем за мародерство, или о том, что немцы заминировали ясенскую электростанцию и надо приложить все усилия для ее спасения.

Первоочередное внимание главный штаб уделял разведке. Информация стекалась из бригад, отрядов, от разведчиков, засланных в далекий тыл врага. Но эти сведения надо было обобщить, проанализировать, составить по ним донесения о состоянии гитлеровских войск, их передвижениях к фронту и обратно в тыл, о военной продукции чехословацкой промышленности, работающей на фашистов, о площадках Фау-1 и Фау-2, о германских и венгерских соединениях, ведущих бои с наступающими советскими войсками.

И, конечно же, партизаны должны были внимательно следить за противником, который непосредственно противостоял им. Речь шла о 14-й дивизии СС, карательной группе Шилл, 178-й дивизии «Татра», 18-й дивизии СС «Хорст Бессель», бригаде СС «Дирлевангер».

Своевременность развединформации во многом зависела от связных главного штаба, их выносливости, умения ориентироваться в сложной обстановке, смелости и находчивости.

Вот лишь один эпизод из боевой практики связников главного штаба.

Из рейда в Словацкое-Рудогорье, где располагался партизанский полк Каличенко, возвращались Стальной, Кукушкин, Рындин и Якименко. Они доставили Каличенко приказы руководства, получили пароли и адреса явок в городах и селах Словакии, а также несли с собой три миллиона крон.

Связные штаба вброд форсировали реку Грон и стали обходить село Предайна.

В селе стояли фашисты. По дороге разыгралась сильная пурга, не видно ни зги. Сбившись с дороги, партизаны вышли на окраину села. Неожиданно наткнулись на забор и увидели в снежной пелене немца — он вышел справить нужду.

Фашист попытался вытащить пистолет, но Якименко уже поднял автомат: шуметь нельзя. Партизан приложил палец к губам. Немец молчал. Таки разошлись. Когда партизанскую группу поглотила пурга, фашист стал кричать, стрелять из пистолета, но напрасно. Три миллиона крон и ценные сведения были доставлены в штаб.

Активность партизан, разумеется, не осталась незамеченной немцами. В долине реки Грон стали появляться гитлеровские пеленгаторные машины. Они засекли работу партизанских радиостанций в Ломнистой долине.

Вскоре каратели организовали спецоперацию против партизан. Они напали рано утром. Начштаба. Скрипка и Егоров заночевали в землянке Асмолова. Услышав выстрелы, они бросились к штабу. Бой шел в районе расположения 3-й роты.

Все штабные работники заняли выгодный оборонительный рубеж и готовы были вступить в бой.

Майор Иван Скрипка взял командование на себя. Из бригады Данилова прибыл посыльный, сказал, что бой разгорается, немцы вводят новые силы. Но партизаны тоже не дремали, они также подняли три роты, которые поспешили на подмогу товарищам. Каратели, не выдержав огня, стали сползать вниз. Одновременно фашисты усилили минометный огонь, подтянули пушки.

Скрипка понимал, допустить прорыва немцев через боевые порядки партизан нельзя. Там, в глубине- радисты, тыловики, да и сам начальник партизанского движения полковник Асмолов.

К счастью, положение партизанских подразделений было выгодным. Они находились выше противника и активно поливали его огнем.

Карательная операция закончилась для немцев неудачей. Они вынуждены были отступить. Иван Скрипка приказал выставить заслоны, вынести с поля боя убитых и раненых. Погибли пять человек, ранены 12. Потери фашистов были значительно больше.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.