ПОХОДЫ ЯИЦКИХ КАЗАКОВ НА ВОЛГУ И КАСПИЙ В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XVII ВЕКА
ПОХОДЫ ЯИЦКИХ КАЗАКОВ НА ВОЛГУ И КАСПИЙ В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XVII ВЕКА
В период Смутного времени ввиду ослабления центральной власти и проблем с комплектованием регулярной армии, на Волге и Каспии, как и в других местах страны, значительно увеличилось количество грабительских нападений на купеческие корабли. С Дона и других мест регулярно отправлялись отдельные ватаги, промышлявшие грабежами и насилием. Даже спустя десятилетие после окончания Смутного времени, московское правительство не могло похвастаться контролем за южными рубежами государства. Так, в 1622 году, возвращаясь обратно в Москву после переговоров с турками, русские послы встретили в Пашенском и Голубом городке на Дону волжских «воровских казаков», щеголявших в дорогих одеждах из восточных тканей. При расспросе выяснилось, что их отряд из 160 человек долгое время жил на Волге и ходил в поход на Каспий громить персидских купцов. Впрочем, долго разбойничать на Волге они не смогли, поскольку их вытеснили оттуда царские войска. В результате, они были вынуждены вернуться обратно на Дон. Ехавший с посольством атаман Епифан Радилов забрал их с собой для пополнения своего войска.
Однако это лишь один из эпизодов непростых отношений центральных властей с казаками. Их жертвами не всегда становились лишь иностранные купцы. Не брезговали они нападать и на русские корабли. В 1626 году «воровские казаки» напали близ Черноярского урочища на царский караван, шедший по Волге. Потери были столь ощутимыми, что правительство всерьез задумалось о безопасности речных путей. Чтобы пресечь в дальнейшем подобное, правительство было вынуждено поставить городок Черный Яр с сильным гарнизоном.
Поскольку основным источником пополнения разбойных ватаг оставался Дон, царские власти предпринимали самые разнообразные меры, чтобы пресечь переход донцов на Волгу. Зимой 1631–1632 годов на Дон был отправлен воевода Лев Волконский со стрельцами для сбора сведений и деятельности казаков. Волконский предупреждал власти о том, что атаманы «воровских казаков» Стенька Сычугов и Тимошка Тестеной, прославившиеся тем, что в 16 31 году грабили на Волге и Каспии торговые бусы, появились на Дону и уже собрали отряд из 600 человек и снова намерены идти на Волгу. Чтобы предупредить местные власти, Волконский направил сообщение об этом воеводам в Астрахань на Черный Яр и Царицын. Особо тяжелое положение, по его мнению, было в Царицыне, где город обороняли всего триста конных и пеших стрельцов. Это означало, что остановить «воровских казаков» они не могли.
Как и следовало ожидать, пресечь перемещение казаков Волконскому не удалось. В 1631 году, после многочисленных разбоев на Волге, отряд из 600 казаков ушел зимовать на Дон. Тогда же на общем собрании они приняли решение идти на службу в Польшу. Однако царские воеводы смогли уговорить их перейти на службу к царю, а уже в следующем году отправили их под Смоленск участвовать в очередной русско-польской войне.
Основной проблемой, с которой сталкивались царские власти, было длительное бездействие и отсутствие военной добычи, что пагубно действовало на казачьи низы, жившие, главным образом, за этот счет. В этом отношении только очередной военный конфликт за пределами государства мог уберечь волжскую торговлю от криминальных элементов. Смоленская война 1632–1634 годов на время заняла казаков, но поскольку она закончилась поражением русской армии и не принесла существенных выгод казачеству, после ее окончания нападения на торговые караваны снова возобновились.
В 1636 году на Волге у Черного Яра казачий отряд из более чем пяти сотен человек под командованием есаула Ивана Яковлевича Поленова разграбил на Волге царский караван, а затем двинулся на Каспийское море. Они захватили и разграбили город казылбашского шаха Фарабас. После этого с добычей казаки направились обратно на Яик. Когда они подошли к устью реки, их встретил отряд волжских казаков из семидесяти человек под командованием атамана Ивана Самары. Самара сообщил, что поджидает «немецкий» корабль с дорогими товарами, который идет вниз по Волге в Персию[10]. Поленов, который был в своем отряде есаулом, стал отговаривать волжцев от этой затеи, чтобы не вызвать гнев царских властей. Несмотря на то, что за такое нападение полагалась смертная казнь через повешение, яицкие казаки не стали слушать Поленова и поддержали идею Самары. На войсковом круге было принято решение подстеречь в море немецкий корабль, а, кроме того, захватить торговые бусы, которые идут с Терека на Астрахань и обратно. Чтобы не упустить момента выхода купцов в море, казаки заранее выслали на Волгу отряд из сорока человек во главе с Иваном Поленовым. Отряд двинулся напрямик через степь и через три недели достиг Волги. Здесь яикцы захватили корабль казанского посадского жителя Спирина. В плен попали четыре слуги купца. Они дали казакам весьма ценные сведения о том, что стоявший выше по течению недалеко от Самары немецкий корабль сильно вооружен и на нем только «боевых людей» сорок человек, не считая купцов и экипажа. Однако эти сведения ничуть не смутили яицких казаков, поэтому они оставили зимовать на море девять стругов, в каждом по 60–70 человек, да еще двенадцать лодок по 20 человек в каждой. Впрочем, понимая, что этих сил может не хватить, они тайно отправили на Дон Ивана Поленова и еще двух казаков Алексея Степанова и Алексея Наумова подговаривать донских и запорожских казаков идти грабить немецкие и царские корабли на Каспии. По пути Поленов отстал от своих товарищей и тайно отправился в Воронеж, где и сообщил воеводе о грозящей опасности.
К счастью для немцев, они так и не стали добычей «воровских казаков». По какой именно причине это произошло, сказать крайне сложно. Вероятнее всего, голштинцам просто повезло, и они проскочили казачьи сторожи или же разбойников отогнали царские военные отряды, которые вовсе не были заинтересованы в осложнениях с иностранными купцами.
Тем не менее сам факт того, что отныне разбойники плотно обосновались на Волге и использовали Яик в качестве своей тыловой базы, не мог не насторожить царя Михаила Федоровича. В результате было принято решение построить укрепления в устье Яика, что позволило бы контролировать движение по этой реке и предотвращать несанкционированные походы казаков.
В 1640 году казаки с удивлением увидели в устье Яика астраханских стрельцов во главе с гостем Гурием и рабочими, которые строили новую крепость, получившую название Яик-Гурьев. Появление в устье Яика царской крепости, конечно, насторожило казаков, которые не привыкли к контролю со стороны властей. В 1645 году Михаил Гурьев решил возвести на месте деревянного острога каменный. Однако едва он смог осуществить свою задумку, как городу стали угрожать «воровские казаки». В 1649 году отряд атамана Ивана Кондырева разграбил на море запасы, предназначавшиеся для крепости, и не дал гарнизону запасти дрова на зиму, что крайне осложнило ему жизнь.
Проблемы для правительства создавали и новые отряды «воровских казаков» с Дона. Летом 1646 года они ходили на Каспийское море, добравшись до берегов Гиляна, где разгромили несколько персидских торговых кораблей. После этого они подошли к Баку, где разграбили бусы жителя Ферабада Анжи Бакея. В качестве трофеев казакам достались товары на 600–700 тюменей[11], да за самого купца казаки взяли выкуп в 130 тюменей. Получив известия из Персии об учиненном погроме, астраханские власти немедленно объявили общий поиск преступников. Из Астрахани в Теркский городок были посланы служилые люди с приказом найти «разбойных казаков», арестовать и конфисковать награбленные товары.
В феврале 1650 года на Дон была отправлена царская грамота, которая требовала от войскового атамана Наума Васильева поиска «воровского казака» Ивана Кондырева с товарищами, которые отправились на Каспийское море, разгромили и разграбили многие персидские города и села, после чего ушли к калмыкам в улус Лузан-тайши. Атаману было приказано отправить к калмыкам специального посланника, который должен был передать людям Кондырева прощение за их прегрешения, если те оставят разбой.
Весной 1654 года яицкие казаки снова вышли в море, миновав Гурьев городок. Более того, часть тяглого населения городка присоединилась к казакам. С Дона пришли еще четыре сотни удальцов. В очередной раз были разграблены персидские берега, и казаки с богатой добычей благополучно вернулись обратно.
После похода на Черное и Азовское моря 1657 года донские казаки не совершали дальние морские походы. Как результат, наиболее беспокойная часть казачества выбрала иной путь — походы на Волгу. В апреле 1659 года в Царицын прибыл боярский сын Герасим Иванович Быков, который сообщил, что во время перехода из Астрахани в Царицын близ Дубового острова на его судно напали «воровские казаки». Это был небольшой отряд из 50 человек. Единственное, что спасло Быкова от грабежа, было его заявление, что он направляется из Астрахани в Царицын с царскими грамотами, по распоряжению воеводы. Однако другим судовладельцам в этом отношении не так повезло.
Возле того же Дубового острова спустя несколько дней «воровские казаки» захватили струг саратовских посадских людей Тараса Петрова и Спиридона Федотова. Причем в ходе схватки был убит крестьянин Максим Лыскович. Остальные были вместе со стругом приведены на воровской стан на Дубовом острове. Здесь струг и все находившие в нем служители были ограблены. Добычей казаков стало две с половиной тысячи рублей в деньгах и всяческой «мягкой рухляди» на 200 рублей. Продержав несчастных моряков весь день на своей базе, казаки отпустили их. Однако приказали ехать не в Саратов, откуда они вышли, а в Царицын, чтобы жители городов Верхнего Поволжья не знали об опасности. Интересен тот факт, что из восьми саратовских стрельцов, которые работали на струге, трое присоединились к «воровским казакам».
Чтобы искоренить разбойничье гнездо на Волге, царицынский воевода Дмитрий Васильевич Давыдов выслал против воров отряд из полутора сотен стрельцов во главе с боярским сыном Петром Васильевичем Угрюмовым и стрелецким сотником Иваном Сильвестровичем Карево. 4 июня 1659 года на Дон была послана царская грамота, с требованием поймать «воровских казаков» и предать их смертной казни, в назидание другим казакам, которые вздумают учинять грабежи, разбои и убийства.
Однако реальных результатов усилия властей не принесли. 29 сентября 1659 года в Саратов прибыл соляной струг купца московской гостиной сотни Федора Горохова. Находившийся на нем приказчик Карп Селиванов сообщил, что он направлялся из Астрахани в Саратов, однако у урочища Шишкин Остров в 170 верстах от Саратова его струг остановил отряд из примерно 80 «воровских казаков».
Селиванова схватили и подвергли пытке огнем, выведывая у него, где находятся ценности. После этого казаки разграбили струг, забрав все ценное у приказчика и его работных людей. Возможно, их судьба сложилась бы весьма трагично, если бы мимо стоянки разбойников не проходили два струга с вятскими черкасами, которые направлялись из Москвы в Астрахань. Разбойники немедленно вступили с ними в бой и, перебив всех, захватили струги. После этого с награбленной добычей «воровские казаки» пошли степью к реке Иловле. Экипаж Селиванова казаки отпустили, но некоторые из работных людей предпочли присоединиться к разбойничьей вольнице. Получив известие о новых грабежах, саратовский воевода снова отправил на поиски отряд из двух сотен стрельцов под командованием Петра Климова с заданием найти и показать разбойников.
Место воровского городка стрельцы вычислили быстро. Отряд Климова вступил с казаками в бой, разгромив врага. Двух разбойников стрельцы захватили в плен и привезли в Саратов. Остальные разбрелись по тайным местам на реке Иловле. Под пыткой пленники рассказали, что отряд из 80 донцов во главе с атаманом Василием Прокофьевым и есаулом Степаном Федоровым отправился на Волгу для грабежей купеческих судов. После разбоя они скрывались на реке Иловле в городке, который поставили между Паншинским и Иловлинским городами на Паншинском острове и назвали его Ригой. Завершив свою миссию, 15 октября отряд Климова вернулся в Саратов, отчитавшись о проделанной работе. После этого отписка была отправлена в Москву, там приняли решение немедленно ликвидировать городок Ригу. 11 ноября того же года на Дон была отправлена царская грамота с требованием немедленно разыскать и наказать смертью казаков, виновных в грабежах и убийствах.
В апреле 1660 года донские казаки, выполняя волю царя, осадили «воровской городок» на Пустовом юрте. После недолгой осады городок был захвачены и уничтожен. Предводителя разбойников, а также его подручных, всего десять человек, после допроса повесили. Доклад об этом был отправлен в Москву. 5 мая того же года войску была направлена хвалебная грамота царя Алексея Михайловича, в которой тот благодарил казаков за оперативное и своевременное исполнение государевых поручений.
Однако грабежи на этом не прекратились, 26 мая 1660 года царицынский воевода Дмитрий Васильевич Давыдов сообщил о том, что в апреле того же года отряд «воровских казаков» численностью более шестидесяти человек разгромил на Волге близ Филимонового острова насад гостя Михаила Гурьева. Об этом сообщил стрелец Иван Дементьев, который смог уйти от погони и добраться до Царицына. Воевода немедленно собрал отряд из 170 стрельцов и отдал приказ немедленно отыскать разбойников. Но вместо «воровских казаков» они встретили новую жертву разбойников — струг нижегородского купца Мартына Матвеева, который был разграблен за четыре дня до появления стрельцов недалеко от Черного Яра. Выяснилось, что после учиненных разбоев казаки спешно направлялись к Каспийскому морю, забирая по дороге в селениях корабельные снасти, смолу, скобы и гвозди для продолжения похода.
Известие о том, что, несмотря на все усилия властей, разорение «воровского городка» на Пустовом юрте и казни разбойников грабежи не прекращаются, вызвало возмущение царя. 29 мая 1660 года на Дон была отправлена новая грамота с требованием немедленно выслать новые силы для поимки и искоренения разбоя на Волге. Особое возмущение Алексея Михайловича вызвал тот факт, что в результате проведенного расследования выяснилось, что донские казаки на Пустовом юрте захватили только двух «воров», а остальных отпустили жить в другие места, но с обязательством вернуться затем на земли Донского войска. В результате весь отряд «воровских казаков» спокойно продолжил свой разбойный промысел. Таким образом, войсковые атаманы не только не выполнили распоряжение царя, но и позволили уйти от наказания большей части своих подчиненных, виновных в тяжких преступлениях.
Летом 1660 года «воровские казаки» снова орудовали на Волге и Яике, а затем ушли на море. Руководили ими атаман Парфен Иванов и есаул Тимофей Радилов. Чтобы уговорить их отказаться от разбоев и вернуться обратно в свои станы, царь Алексей Михайлович повелел войсковым атаманам направить доверенных людей на Волгу и Каспий. Однако из этой затеи ничего не получилось.
Свою роль в бесчинствах преступников сыграли и коррумпированные царские чиновники. В 1660 году в Гурьев прибыл новый стрелецкий голова Иов Суровцев. Он был типичным представителем чиновничьего аппарата того периода времени. За взятки он отпустил всех своих стрельцов на заработки в Астрахань. В крепости осталось всего с десяток человек, да и те были к работе не годны. Это не могло не сказаться на судьбе Гурьева. Как только началась весна, вниз по Яику двинулись казачьи отряды. 8 мая 1661 года к крепости подошли отряды атамана Парфенки и Тимофея Радилова на 12 стругах. Сопротивление им практически не оказали, и казаки преспокойно миновали крепость, попутно разграбив ее и забрав все запасы. Три дня пытали они огнем приказчика Михаила Алаторца, выведывая у него, где расположена казна. Суровцев, опасаясь наказания, не стал отписывать в Астрахань о казачьем погроме. Лишь письмо другого приказчика Ивана Белозерова открыло всю неприглядную правду, а Суровцев был смещен и отдан под суд.
Не менее сложная ситуация сложилась и на Волге. В 1659 году под Царицыном снова появились донские «воровские казаки», совершавшие нападения на торговые караваны. Эти разбойники восстановили городок Рига на реке Иловле. Впрочем, долго просуществовать он не смог. По распоряжению властей Донское войско само разобралось с этими отщепенцами, разгромив это поселение. Те главари «рижан», кто попал в плен, были казнены, в назидание остальным. Однако надолго остановить разбой на Волге это не смогло.
Несмотря на все усилия царских властей по нормализации положения дел в низовьях Волги и Яика, этот район по-прежнему оставался прибежищем разного рода разбойников. Сюда стекались все те, кто был недоволен царской службой или желал быстро разбогатеть за счет грабежей. Сюда же бежали толпы крепостных крестьян со всей России, лишившиеся даже призрачной свободы после введения Соборного уложения 1649 года. Ситуацию осложнило еще и то, что турки практически перекрыли донским казакам выход в Азовское море. Не находя иных источников доходов, казачья голытьба двинулась на Волгу и Яик «за зипунами». Кроме того, из-за переселения донских земель в 1667 году начался голод, что еще больше подталкивало низы к разбойным походам. Все это создавало крайне взрывоопасную ситуацию, которая рано или поздно должна была привести к грандиозному взрыву.