Глава 5. ТРЕТЬЕ РОЖДЕНИЕ КРЕПОСТИ

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Глава 5.

ТРЕТЬЕ РОЖДЕНИЕ КРЕПОСТИ

Через несколько недель после ратификации царем Берлинского конгресса (15 июля 1878 г.) Военное министерство принимает решение разоружить батареи Севастопольской крепости. Официальная формулировка — по финансовым причинам, «дабы не давать Севастополю статуса крепости».

Решение это было более чем спорно. Англия, на Берлинском конгрессе фактически лишившая Россию плодов победы в войне, продолжала готовиться к агрессии против России. Во всех государствах мира основные силы флота базировались в отечественных военно-морских базах, кроме Англии. Основные силы владычицы морей в 1870—1904 гг. базировались на Мальте. Оттуда британские эскадры могли нанести удар как по Средиземноморскому побережью Франции, так и по Черноморскому побережью России.

В таких условиях разоружение Севастополя фактически было преступлением. Тем более что деньги на содержание крепости в Севастополе были. Другой вопрос, что очень многие высокопоставленные чиновники имели огромные доходы в виде взяток с коммерческой деятельности Севастопольского порта. Товарооборот Севастопольского коммерческого порта непрерывно рос с 1859 г. и к 1888 г. только по заграничным перевозкам достиг 31 млн. рублей, а вместе с каботажными перевозками составил свыше 47 млн. рублей. В 1888 г. в Севастопольский порт прибыл 42 981 пассажир и убыло 39 244.

Естественно, что чиновники мечтали превратить Севастополь во вторую Одессу и всеми силами препятствовали милитаризации города.

Замечу, что и самому Александру II в 1879—1881 гг. было совсем не до Севастополя и не до Черного моря. Его беспокоили административные преобразования, террористическая деятельность «Народной воли», а главное — надо было устроить личную жизнь с Екатериной Долгоруковой, которой он дал титул светлейшей княгини Юрьевской. Царь даже начал готовиться к коронации Екатерины, но 1 марта 1881 г. бомба народовольца Гриневицкого поставила точку в этих далеко идущих планах.

Новый император Александр III проявил гораздо больше интереса к состоянию обороны «мягкого подбрюшья» России, как называли Причерноморье у нас и за рубежом до 1917 г.

В 1883 г. в Николаеве и Севастополе закладываются три однотипных броненосца «Екатерина II», «Чесма» и «Синоп» (водоизмещение 11 050 т, скорость хода 16 узлов). Это были первые крупные военные суда, заложенные на Черном море после Парижского мира. И это при том, что ограничения Парижского мира на строительство кораблей были отменены еще в 1870 г. Несколько позже, в 1891 г., заложили близкий к ним по типу броненосец «Георгий Победоносец».

Броненосец «Екатерина II» вошел в строй в 1888 г., «Синоп» и «Чесма» — в 1889 г., «Георгий Победоносец» — в 1893 г.

Все эти броненосцы отличало необычное расположение артиллерии. Шесть 305-мм пушек были расположены в трех барбетных установках, две на носу и одна на корме. Броненосцы всех стран были спроектированы так, чтобы обеспечить максимальную мощь огня на борт. Кстати, корабли даже характеризовались весом бортового залпа (точнее, весом снарядов). У русских же броненосцев типа «Екатерина II» на борт могло стрелять только четыре из шести 305-мм орудий. Зато вперед могли вести огонь четыре 305-мм пушки. Дело в том, что эти броненосцы были специально спроектированы для встречного боя в Проливах. Во встречном бою огневая мощь «Екатерины II» была по меньшей мере в два раза больше, чем у любого английского, французского или немецкого броненосца.

В конце 1884 г. в связи с продвижением русских войск в Средней Азии разразился новый кризис, который в печати того времени окрестили «военной тревогой 1884—1885 гг.». Действительно, Англия и Россия оказались на грани войны.

Эскадренный броненосец «Скнол». Хорошо видны две передние башни, обеспечивающие сильный продольный огонь. 

В начале 1885 г. афганский эмир Абдуррахман-хан, подстрекаемый Англией, двинулся войной против русских. 12 марта четырехтысячный отряд афганцев под командованием Наиб-Салара при 8 пушках выступил к реке Кушке. Фактически отрядом командовал британский капитан Иетта с советниками. В 60 км от реки Кушки находился уже отряд регулярных британских войск под командованием генерала Лемсдена.

Дорогу афганцам преградил отряд генерала Комарова численностью 1800 человек при четырех горных пушках. Комаров попытался вступить в переговоры с Иетта, но британцы и афганцы восприняли эту попытку как проявление слабости и продолжили движение. 18 марта 1885 г. русские войска пошли в атаку. Как позже написал в своей биографии Абдуррахман-хан, «первыми побежали англичане». Около 500 афганцев было убито, все 8 пушек стали трофеями русских. Недалеко от места сражения русские основали город и крепость Кушку. В том же 1885 г. в Ашхабад пришел первый железнодорожный состав.

Весна и начало лета 1885 г. стали апогеем русско-британского конфликта, и лишь 29 августа (10 сентября) в Лондоне было достигнуто соглашение о разделе сфер влияния России и Англии.

С начала 1885 г. Севастополь начал готовиться к обороне. 12 апреля 1885 г. вышло Высочайшее повеление, по которому в Севастополе должны были быть восстановлены 7 старых (то есть построенных в 1876—1877 гг.) и построены 2 новые батареи. Причем на восстановление старых батарей давалось 2 недели, а на постройку новых — 6 недель. На расходы по инженерной части выделено 160 тыс. рублей.

28 апреля 1885 г. напуганное севастопольское начальство стало искать пушки, складированные в 1879 г. На складе артиллерийского имущества в Севастополе было обнаружено: три 11-дюймовые пушки обр. 1877 г., двенадцать 9-дюймовых пушек обр. 1867 г., шестнадцать 24-фунтовых длинных чугунных пушек, шесть 12-фунтовых чугунных пушек, две 9-дюймовые стальные мортиры обр. 1867 г. и двадцать четыре 6-дюймовые медные мортиры обр. 1867 г. Кроме того, на минном складе Военного ведомства оказалось 400 мин.

Согласно Высочайшему повелению от 12 апреля 1885 г. в Севастополь должны были доставить семь 11-дюймовых пушек обр. 1867 г. и семь 9-дюймовых мортир обр. 1867 г. из Керченской крепости и девять 9-дюймовых пушек обр. 1867 г. из крепости Поти. Благо 9 марта 1885 г. вышло Высочайшее повеление об упразднении крепости Поти.

Работы по восстановлению старых и постройке новых батарей велись главным образом силами 5-й саперной бригады Одесского военного округа.

На основании заключения Особого совещания от 3 мая 1886 г. под председательством военного министра было решено возвести вокруг Севастополя сухопутные укрепления временного характера.

Для несения службы на батареях в апреле 1886 г. в Севастополе было сформировано управление крепостной артиллерии и один крепостной артиллерийский батальон пяти ротного состава.

В итоге к марту 1888 г. в Севастополе для вооружения береговых батарей имелось: тринадцать 11-дюймовых пушек (3 обр. 1877 г. и 10 обр. 1867 г.), двадцать одна 9-дюймовая пушка обр. 1867 г., две 6-дюймовые пушки весом в 190 пудов, четыре 11-дюймовые мортиры и девять 9-дюймовых мортир обр. 1867 г.

Для вооружения сухопутных батарей (то есть батарей, защищавших крепость с тыла) имелось: шесть 6-дюймовых пушек в 190 пудов, сорок 24-фунтовых длинных и шесть 24-фунтовых коротких пушек, тринадцать 6-дюймовых медных мортир обр. 1867 г. и несколько орудий меньшего калибра.

На бумаге все выглядело гладко — десятки крепостных орудий защищали Севастополь с тыла. На самом же деле все орудия сухопутной обороны мирно лежали на складе. Это вскрылось лишь 30 мая 1889 г. В 5 ч 30 мин утра по неизвестной причине (видимо, это была диверсия) на артиллерийском складе в Лабораторной балке возник пожар. Замечу, что наши гениальные генералы решили в целях экономии и для собственного удобства построить рядом со складом орудий пороховой погреб на 45 тыс. пудов пороха.

Пожар превратился в катастрофу. Севастопольское начальство попыталось скрыть ее размер даже от руководства Военного ведомства в Петербурге. Поэтому о масштабах катастрофы можно судить лишь по косвенным данным, найденным мною в Военно-историческом архиве. Так, получившие серьезные повреждения 6-дюймовые пушки в 190 пудов 6 сентября 1891 г. были отправлены на капитальный ремонт аж в Пермь, а тридцать восемь 24-фунтовых чугунных длинных пушек, четыре 24-фунтовые короткие пушки, двадцать шесть 9-фунтовых пушек обр. 1867 г. и одиннадцать 6-дюймовых мортир обр. 1867 г. были отправлены на ремонт в Брянский арсенал. Как видим, тяжелые повреждения получили 83 орудия.

17 мая 1890 г. Севастополь был официально причислен к крепостям 3-го класса. Несколько слов стоит сказать о структуре Севастопольской крепости.

В 1890 г. для устройства и содержания в военное время подводных минных заграждений минная 4-я рота была переформирована в Севастопольскую крепостную минную роту. В сентябре следующего года Севастопольская инженерная дистанция была преобразована в крепостное инженерное управление. Непосредственно возведением новых батарей, крепостных сооружений, а также перестройкой и ремонтом зданий Инженерного ведомства занималось хозяйственное отделение через подрядчиков. Было создано временное управление строительства Севастопольской крепости во главе с начальником инженеров крепости.

В 1891 г. был сформирована Севастопольская крепостная саперная рота, в 1893 г. — военно-голубиная станция IV разряда. В 1892 г. был сформирован крепостной артиллерийский батальон. А в январе 1894 г. «открыла свое действие» Севастопольская жандармская команда, которая предназначалась для надзора за чинами крепости.

В 1895 г. для перевозки тяжестей и улучшения снабжения береговых батарей построили крепостное шоссе от Артиллерийской бухты до батарей № 12 и № 13 над Карантинной бухтой, а на Северной стороне проложили узкоколейную железную дорогу Додьберга.

В 1896 г. Севастопольская крепость была переведена во 2-й класс.

Какие же орудия защищали Севастополь?

Для начала следует разобраться с наименованиями русских корабельных пушек.

В 1860-х годах в Европе и Америке испытывались десятки различных систем нарезов орудий, а также их затворов. Российское же Военное ведомство испытывает несколько образцов английских и французских орудий, но отдает предпочтение прусской системе нарезов и клиновым затворам Круппа. Дело в том, что сразу после Крымской войны Военное и Морское ведомства наладили плодотворное сотрудничество с фирмой Круппа.

Не будет преувеличением сказать, что российские деньги создали империю Круппа, а Крупп создал -русскую нарезную артиллерию. Проекты пушек создавались совместно русскими офицерами из Арткомитета Главного артиллерийского управления (ГАУ) и инженерами фирмы. Заводы Круппа изготавливали опытные образцы орудий, а затем запускали их в серийное производство, параллельно передавая технологию русским казенным артиллерийским заводам — Обуховскому сталелитейному и Пермскому{16}.

Орудия прусской системы стреляли продолговатыми снарядами длиной 2,4—2,8 калибра со свинцовой оболочкой, в которую врезывались нарезы канала орудия. В начале 1877 г. от фирмы Круппа в Россию стали поступать орудия с новой системой нарезов, из которых стреляли снарядами с двумя медными поясками. Фактически это были первые в мире орудия, имевшие канал современного типа. И сейчас, в начале XXI века, из новейших орудий можно стрелять снарядами обр. 1877 г. С тех пор канал орудия претерпел лишь незначительные изменения.

Чтобы подчеркнуть разницу между орудиями с новым и старым каналами, в конце 1877 г. выходит приказ по Военному ведомству, согласно которому орудия с каналами старого типа следует именовать образца 1867 г., а с новыми каналами — образца 1877 г. Увы, многие наши историки со второй половины XX века наивно считают, что все орудия обр. 1867 г. были приняты на вооружение именно в этом году, а обр. 1877 г. соответственно в 1877 г. На самом деле орудия обр. 1867 г. принимались на вооружение с 1865 г. по 1877 г. включительно, а обр. 1877 г. — примерно по 1887 г. Почему примерно? Да потому, что в 1887 г. были разработаны новые орудия с длиной ствола 35 калибров, и их начали называть обр. 1887 г. Это название не прижилось, но последующие пушки перестали называть обр. 1877 г. Хотя канал у них у всех продолжал оставаться образца 1877 г. И в 1902 г. новую 3-дюймовую полевую пушку назвали обр. 1900 г. — по году начала испытаний. С нее и пошла традиция называть орудия по году начала испытаний или принятия на вооружение.

Как уже говорилось, первоначально к орудиям образца 1867 г. были приняты снаряды со свинцовой оболочкой, а в 1880-х годах для них специально разрабатываются снаряды с медными поясками. Однако взаимозаменяемости снарядов с медными поясками для орудий образца 1867 г. и снарядов того же калибра для орудий образца 1877 г. не было, так как пояски их имели разную конструкцию.

Самым крупным калибром до конца 20-х годов XX века оставался калибр 280 мм, то есть 11 дюймов. На вооружении Севастопольской крепости состояли три типа 11-дюймовых пушек: 11-дюймовые обр. 1867 г., 11-дюймовые обр. 1877 г. и 11-дюймовые в 35 калибров (последние поначалу именовались 11-дюймовыми пушками обр. 1887 г., но это название не прижилось). С середины 80-х годов XIX века и вплоть до 1 января 1918 г. на вооружении Севастопольской крепости состояли десять 11-дюймовых пушек обр. 1867 г.[12]

Эти десять пушек были изготовлены на заводе Круп-па и поначалу стояли на лафетах обр. 1870 г. системы Семенова с максимальным углом возвышения 15°. К 1895 г. такой угол возвышения, ограничивавший дальность стрельбы 5,3 километрами, был признан малым, и в 1897 г. на Главном артиллерийском полигоне успешно прошел испытания станок Семенова, переделанный полковником Дурляхером для стрельбы под углами до +35°. Соответственно дальность стрельбы снарядом весом 224 кг возросла с 5,3 км до 10,3 км, то есть почти в 2 раза. Первые 6 лафетов обр. 1870 г. убыли из Севастополя на переделку в Петербург на Металлический завод в 1897 г. К 1 июля 1908 г, все десять 11-дюймовых пушек обр. 1867 г. стояли на станках с углом возвышения 35°.

11-дм пушка длиной в 35 клб.

а) 11-дм пушка обр. 1867 г. на станке Семенова;

б) 11-дм пушка обр. 1877 г. на станке Круппа.

11-дм (280-мм) пушка Круппа обр. 1877 г. на лафете Круппа. переделанном по проекту Дурляхера. (Рис. А. Е. Лютова) 

К 1 января 1891 г. в Севастополе для 11-дюймовых пушек обр. 1867 г. имелось:

а) старых бронебойных снарядов из закаленного чугуна с тонкой свинцовой оболочкой — 1762;

б) старых чугунных снарядов из обыкновенного чугуна с толстой свинцовой оболочкой — 450;

в) новых стальных снарядов с центрирующим утолщением[13] обр. 1888 г. — 255.

Три 11-дюймовые пушки обр. 1877 г. изготовления завода Круппа были доставлены в Севастополь в конце 1879 г. Первоначально они стояли на станках Круппа «второй доставки» с углом возвышения 24°. В 1895 г. на Путиловском заводе началась переделка станков Круппа по проекту Дурляхера. Переделанные станки имели угол возвышения 35°, благодаря чему дальность стрельбы возросла с 8,5 км до 12 км.

К 1 июля 1908 г. все три пушки обр. 1877 г. стояли на переделанных станках, а три непеределанных станка Круппа оставались в резерве до конца 1911 г., когда их отправили на лом.

К 1 января 1891 г. в Севастополе для трех 11-дюймовых пушек обр. 1877 г. имелось:

а) старых чугунных снарядов — 296;

б) старых бронебойных снарядов закаленного чугуна — 734;

в) новых стальных бронебойных снарядов (доставлены в 1889 г.) — 162.

В связи с упразднением Батумской крепости в начале 1911 г. из Батума прибыли восемь II-дюймовых пушек обр. 1877 г. производства Обуховского сталелитейного завода.

К 1 марта 1888 г. в Севастополь было доставлено пять 11/35-дюймовых пушек завода Круппа. Первую из них поставили на батарею в июне 1889 г., а последнюю — 10 августа того же года. Однако к ним не было снарядов. Но Журналом Артиллерийского комитета (ЖАК) № 592 от 1888 г. разрешалось в случае надобности стрелять из 11/35-дюймовых пушек снарядами от 11-дюймовых пушек обр. 1877 г., хотя от этого будут выгорать стволы, поскольку у пушек обр. 1877 г. не было обтюрирующих колец.

24 и 26 июля 1891 г. в Севастополе прошла учебная стрельба из четырех 11/35-дюймовых пушек (№ 1, 2, 3 и 4). У пушки № 2 произошел преждевременный разрыв снаряда в канале.

К 1 января 1891 г. в Севастополе имелось пять 11/35-дюймовых пушек и к ним только 496 бомб из обыкновенного чугуна, то есть снарядов, которые формально считались осколочно-фугасными, но из-за малой мощности взрывчатого вещества таковыми не являлись.

Позже в Севастополь доставили еще три 11/35-дюймовые пушки изготовления Обуховского завода с лафетами. В конце 1910 г. из разоружаемой крепости Либава прибыли пять 11/35-дюймовых пушек (из них 4 были изготовлены на Обуховском заводе и одна — на Пермском заводе). В 1911 г. одна из этих пушек убыла на Главный артиллерийский полигон в Петербург.

В 1912 г. Путиловскому заводу были заказаны новые станки к 11/35-дюймовым орудиям. Однако жулики на Путиловском заводе к 1 января 1918 г. не сделали ни одного станка, и большая часть 11/35-дюймовых пушек всю войну 1914—1918 гг. провалялась па складах.

Как уже говорилось, ГАУ России сильно переоценивало роль береговых мортир в 70-х годах XIX века, а к началу XX века мортиры стали абсолютно бесполезными при стрельбе по кораблям, за исключением узкостей. Тем не менее военное ведомство тратило огромные средства на производство 9-дюймовых и 11-дюймовых береговых мортир и сооружение мортирных береговых батарей.

С середины 80-х годов XIX века в Севастопольской крепости состояла двадцать одна 9-дюймовая мортира обр. 1867 г. Из них 16 мортир были с клиновым замком производства Обухове кого завода, а пять — с поршневым замком производства Пермского завода. Все 9-дюймовые мортиры были установлены на лафеты Семенова, допускавшие максимальный угол возвышения 17°. Кроме того, на складе имелось еще 2 запасных лафета.

К 1 января 1891 г. к 9-дюймовым пушкам и мортирам в крепости хранилось снарядов:

а) обыкновенного чугуна с толстой свинцовой оболочкой — 569;

б) закаленного чугуна с тонкой свинцовой оболочкой — 5177;

в) стальных с тонкой свинцовой оболочкой — 105. К началу 1905 г. в крепости состояло семнадцать 9-дюймовых пушек обр. 1867 г. Причем 12 из них, с клиновым замком, были установлены на новых станках системы Дурляхера с гидравлическим компрессором вместо компрессоров трения у лафетов Семенова и с углом возвышения 40°. Все двенадцать 9-дюймовых пушек находились на батарее № 1 в боеготовом состоянии.

К этому времени пять 9-дюймовых пушек с поршневым затвором лежали на подкладках, а отдельно хранились 13 лафетов Семенова. Это старье было сдано на лом в конце 1911 г.

В первой половине 1915 г. четыре 9-дюймовые пушки обр. 1867 г, были отправлены из Севастополя в Керченскую крепость, а во второй половине 1915 г. еще четыре такие пушки отправили на Дунай в город Рени.

К началу 1888 г. в Севастопольской крепости состояло девять 9-дюймовых мортир обр. 1867 г. В 1893 г. из Перми прибыли первые восемь 9-дюймовых мортир обр. 1877 г. В 1897 г. из Перми прибыло еще 8 таких мортир. В итоге к 1905 г. все 9-дюймовые мортиры обр. 1867 г. были вывезены из Севастополя, а число 9-дюймовых мортир обр. 1877 г. доведено до 40.

После обследования в 1907 г. три 9-дюймовые мортиры были признаны негодными и взамен их прислано три новые 9-дюймовые мортиры. Однако из официальных отчетов негодные мортиры не были исключены, и считалось, что в Севастопольской крепости имеется 43 мортиры.

Все мортиры были установлены на станках Дурляхера, которые производились с 1899 г.

Во второй половине 1915 г.[14] боеготовые 9-дюймовые мортиры были вывезены из Севастополя: 24 мортиры вместе с лафетами — в крепость Гродно, а 16 мортир — в крепость Петра Великого на Балтику. Три оставшиеся негодные мортиры вывезли из Севастопольской крепости в первой половине 1916 г.

К началу 1888 г. в Севастополь доставили первые четыре 11-дюймовые мортиры обр. 1877 г., изготовленные Обуховским заводом. На том же заводе к ним были изготовлены уникальные станки системы лейтенанта Разсказова.

Основное отличие станка Разсказова от других пушечных и мортирных лафетов — наклон поворотной рамы не вперед, а назад с целью уменьшить давление на раму при откате.

Станок состоял из собственно станка системы Вавалера и рамы брусчатой системы.

а) 11-дм мортира на станке Разсказова;

б) 6-дм пушка в 190 пудов на станке Дурляхера.

Кроме гидравлического компрессора для уменьшения отката служили бальвилевские пружины, они же обеспечивали самонакат станка после выстрела. На каждый шток компрессора надевалось по 209 пружин.

При выстреле мортира со станком вследствие отдачи скользила вниз по поворотной раме, а после окончания наката бельвилевские пружины, разжимаясь, поднимали станок. При этом возникали сложности с регулировкой пружин при уменьшении зарядов.

Устройство станков было крайне сложным, и они стали нормально функционировать лишь после модернизации, произведенной в 1895 г. на Севастопольском морском заводе. Больше станки Разсказова не изготавливались.

К 1905 г. в Севастопольской крепости имелось шестнадцать 11-дюймовых мортир, из которых 4 стояли па станках Разсказова, а 12 — на станках системы Кокорина. Такое положение сохранялось, по крайней мере, до 15 сентября 1917 г., после чего уже никакой отчетности в Севастопольской крепости не велось.

Восемь 11 -дюймовых мортир находились на батарее № 3 на Северной стороне и восемь мортир — на батарее № 12 у Карантинной бухты.

Самыми слабыми пушками, состоявшими с 1885 г. на вооружении береговых батарей Севастополя, были 6-дюймовые пушки весом 190 пудов обр. 1877 г. Начну с объяснения такого названия пушки. В 1875—1878 гг. было произведено около ста 6-дюймовых пушек обр. 1867 г., которые весили 190 пудов. С начала 1880-х годов их стали изготавливать с каналом обр. 1877 г. и параллельно делали более легкие 6-дюймовые пушки весом 120 пудов. Обе системы предназначались для осадной крепостной артиллерии и, чтобы различать их, в название ввели вес — 190 пудов и 120 пулов. В конце 1880-х — начале 1890-х годов все пушки 190 пулов с каналом обр. 1867 г. были переделаны вставкой новой трубы с каналом обр. 1877 г. После этого слова «обр. 1877 г.» исчезли из названия пушек 190 и 120 пудов.

К марту 1888 г. на береговых батареях Севастополя должно было быть восемь, а фактически имелось две 6-дюймовые пушки 190 пудов, а для обороны сухопутного фронта крепости имелось шесть 6-дюймовых пушек в 190 пудов, но последние стояли не на батареях, а ржавели на складах.

К 1907 г. число 6-дюймовых пушек в 190 пудов, переданных для береговых батарей, было доведено до 20.

Первоначально 6-дюймовые пушки в 190 пудов устанавливались на высоких крепостных лафетах обр. 1878 г., не имевших поворотного механизма. Понятно, что стрелять по движущемуся кораблю, поворачивая вручную весь лафет с высокими колесами, было крайне неудобно. Поэтому в 1889 г. был испытан береговой лафет системы Дурляхера. Поворотная рама нового лафета вращалась на тумбе, что допускало быстрое горизонтальное наведение и круговой обстрел.

К 1907 г. из двадцати 6-дюймовых в 190 пудов пушек 14 находилось на лафетах Дурляхера, а шесть на станках от 9-дюймовых легких мортир. Эти станки были перечислены в ведение севастопольской крепостной артиллерии в 1906 г. из части Особого запаса, находившейся в Севастополе. Особый запас был создан еще в 1880-х годах и предназначался для десанта в Босфор{17}. Всего с лафетами в имущество Севастопольской крепости было перечислено четыре 9-дюймовые легкие мортиры. Замечу, что предельная дальность стрельбы из такой мортиры 160-кг снарядом составляла всего 3 км. И ни на что другое, кроме стрельбы в Проливах, сие орудие не годилось. Поэтому четыре 9-дюймовые легкие мортиры остались на том же складе, где и были, и лишь чисто формально числились за Севастопольской крепостью. Куда они исчезли между 1 июля 1913 г. и 1 июля 1914 г., автору установить не удалось.

Но вернемся к 6-дюймовым пушкам весом 190 пудов. Проку от них в береговой обороне из-за плохой баллистики и малой скорострельности не было. В начале 1915 г. их отправили в Ригу и в Рени.

Приказом по Военному ведомству № 31 от 28 февраля 1892 г. на вооружение принимается 57-мм береговая пушка Норденфельда. У читателей возникнет резонный вопрос: а что могла сделать такая «хлопушка» не то что с броненосцем, а даже с крейсером? Совершенно верно, но дело тут в другом. Руководство Военного министерства отчаянно цеплялось за старые береговые системы обр. 1877 г. и 1867 г. и вместо замены их новыми скорострельными орудиями с улучшенной баллистикой шло на различные ухищрения, дабы улучшить возможности старых пушек. Так как 8—11-дюймовые орудия обр. 1867 г. и 1877 г. могли сделать один выстрел за 3—5 минут, то ГАУ решило ввести на вооружение крепостей 57-мм скорострельные пушки с хорошей баллистикой для использования их в качестве пристрелочных. Поскольку к 1890 г. наши генералы планировали вести бой с вражескими броненосцами на дистанциях от 0,5 км до 5 км, то 57-мм пушки могли обеспечить пристрелку на всех «реальных» дистанциях боя. Кроме того, 57-мм береговые пушки планировалось использовать для борьбы с миноносцами и десантом противника.

К 24 ноября 1906 г. по штату в Севастополе должны были быть 24 береговые 57-мм пушки Норденфельда, а состояло только 2, и еще 18 перечислили из Особого запаса. 57-мм пушки Норденфельда устанавливались на батареи тяжелых орудий или рядом с ними.

А теперь мы перейдем к береговым орудиям второго поколения, созданным в 1895—1907 гг. Эти орудия играли главную роль в Первой мировой войне, а также активно участвовали в Великой Отечественной войне.

Переходным орудием между первым и вторым поколением можно считать 254/45-мм береговую пушку. Эта пушка стала плодом интриг морских и сухопутных бюрократов. Дело началось с того, что в 1890 г. в Англии были заложены два броненосца типа «Центурион», у которых вместо классического вооружения броненосцев (четыре 305-мм пушки) имелись четыре 254-мм пушки. В 1893 г. англичане заложили еще один такой броненосец «Ренаун», но вскоре поняли свою ошибку, и все последующие броненосцы закладывались с традиционным вооружением — четырьмя 305-мм пушками.

Но наши адмиралы обрадовались и решили строить свои броненосцы с 254-мм пушками — и от моды не отстать, и в деньгах сэкономить. 254-мм орудия поступили на вооружение трех эскадренных броненосцев и трех броненосцев береговой обороны на Балтике и на Черном море на броненосец «Ростислав». Пушки эти имели разную конструкцию и даже разную баллистику. Но все были неудачны, хотя и в разной степени.

В середине 1890-х годов ГАУ решило ввести на вооружение 10/45-дюймовые береговые пушки, которые вместе с 6/45-дюймовыми пушками Кане должны были обеспечивать береговую оборону страны. На выбор максимального калибра 10 дюймов для береговой артиллерии повлияло несколько факторов. Во-первых, 10-дюймовые пушки были приняты во флоте, и уже в 1892 г. Обуховский завод получил первый заказ на восемь 10/45-дюймовых пушек. Во-вторых, в описываемое время Артиллерийский комитет как черт ладана боялся всяких нововведений в артиллерии и счел, что 10-дюймовый калибр предельный, где подача боеприпасов и наведение орудий может осуществляться мускульной силой прислуги. К слову заметим, что к 1895 г. в различных флотах уже существовали артустановки крупного калибра с электроприводами наведения и подачи, а аналогичные гидравлические приводы стояли на вооружении корабельных артустановок двадцать с лишним лет как в России, так и за рубежом.

В середине 1890-х годов в иностранных флотах наблюдался непрерывный рост тоннажа броненосцев, калибра и длины орудий, толщины брони. Совершенствовались системы обеспечения непотопляемости кораблей. И уже в 1895 г. было ясно, что принятие 10/45-дюймовой пушки запоздало на 7—10 лет и что лет через 5 она безнадежно устареет. Тем не менее техническая безграмотность генералов взяла верх над интересами обороны страны.

Забегая вперед, скажу, что если у 6/45-дюймовых пушек Кане Морского и Военного ведомств было хоть какое-то единообразие, то генералы ГАУ для 10-дюймовых орудий с самого начала решили делать принципиально иной ствол и станок-лафет. Дело застопорилось из-за консерватизма генералов. Морское ведомство делало современную пушку с откатом по оси канала ствола, гидравлическим компрессором и гидропневматическим накатником. Гидравлический компрессор уже 10 лет использовался в сухопутной артиллерии, и генералы скрепя сердце согласились. Но что такое гидропневматический накатник, среди бородатых генералов никто не знал. Посему было решено делать лафет по образцу лафетов 1870-х годов, где станок откатывался по наклонной поворотной раме, а затем накатывался под действием силы тяжести. Соответственно орудие пришлось делать с цапфами. Это быта последняя отечественная береговая артсистема с откатывающимся станком. Таким образом, была полностью нарушена взаимозаменяемость по стволу и лафету с морскими артсистемами и осталась лишь частичная взаимозаменяемость по боеприпасам. Поэтому в отличие от 6-дюймовых пушек Кане 10/45-дюймовые корабельные пушки никогда не устанавливались на береговых батареях.

10/45-дюймовые пушки устанавливались на станках системы Дурляхера, причем лафеты первых серий имели угол возвышения 14—15°. В 1903 г. начали выпускать лафеты с углом возвышения 20?.

В 1905 г. в Артиллерийском комитете под руководством Дурляхера был составлен проект переделки станка 10/45-дюймовой пушки с увеличением угла возвышения с 20° до 30°. Тем самым дальность стрельбы возросла с 14 до 17 верст.

Первые четыре 10/45-дюймовые пушки прибыли в Севастопольскую крепость в 1904 г. В конце 1907 г. прибыли еще 4 пушки. К этому времени в крепости находилось уже 13 станков Дурляхера к ним. Однако к 1 марта 1908 г. все восемь 10-дюймовых пушек по-прежнему валялись на Царской пристани в Южной бухте.

К 1 января 1913 г. в готовности было двенадцать 10/45-дюймовых пушек. Из них 4 находились на батарее № 16 на Северной стороне в районе Учкуевки и 8 — на батарее № 15 на Южной стороне западнее Стрелец-коп и восточнее Песочной бухты.

На батарее № 16 у меня произошел любопытный инцидент. В последних числах августа 2002 г. мы с женой отправились на 305-мм башенную батарею № 30. Обратно к автостраде мы возвращались через винсовхоз им, Софьи Перовской. Да, да! Той самой правнучки гетмана Кирилла Разумовского, которая командовала отрядом бомбометателей на Екатерининском канале 1 марта 1881 г. Винсовхоз и поныне носит ее имя. И правда, надо ценить свою марку! Там даже функционирует музей Софьи Перовской.

В винсовхозе мы купили 2 литра превосходного гамбургского муската, естественно, его попробовали и поехали обратно в Севастополь.

По пути мы остановились у бензозаправочной станции, где находится батарея № 16. И вот буквально в 50 м от шоссе и автозаправки и примерно в 100 м от забора пансионата им. Мокроусова я обнаружил практически невредимую батарею (естественно, со снятыми орудиями). Я отснял несколько видов батареи, а затем решил сфотографировать супругу на фоне батареи.

10-дм орудие на береговой батарее № 16. 

И вот уже в дождливой сентябрьской Москве мы с женой сидим на мягком диване и с удовольствием разглядываем крымские фотографии. И вдруг с одного из снимков у выхода из снарядного погреба на нас смотрит нечто…. розовое, грустное и, как нам показалось, очень одинокое. Кто он, невидимый страж заброшенной батареи? Заблудший странник с другой планеты, нашедший приют в темных сырых казематах? Или землянин, прошедший совсем иной путь эволюции?

Позже в севастопольских сайтах я прочитал о том, что привидения периодически появляются и на других заброшенных батареях и в подземельях.

Но вернемся к 10-дюймовым орудиям. Во время боя с «Гебеном» одно из них разорвало, но вскоре из Петербурга прислали новую 10-дюймовую пушку.

В первой половине 1915 г. четыре 10/45-дюймовые пушки убыли в Брест, а в первой половине 1916 г. еще две пушки убыли на формирование «батареи особого назначения».

В 1891 г. на вооружение нашего флота была принята 152/45-мм пушка Кане. Это была первая русская пушка среднего калибра с противооткатными устройствами современного типа, где ствол откатывался по люльке вдоль оси канала. До этого все орудия посредством цапф были жестко связаны со станком, который после выстрела откатывался по поворотной раме.

Аналогичные пушки Военное ведомство решило ввести на вооружение береговых крепостей. 7 августа 1895 г. Николай II «высочайше повелел» принять на вооружение 6/45-дюймовую пушку с лафетом. Аналогичный приказ по артиллерии последовал 17 августа 1895 г.

Береговые и морские 152-мм установки Кане должны были быть одинаковыми, но вышли разными. Особенно различались их станки. Основным же различием в орудиях был способ заряжания: у береговых — унитарным патроном, а у морских — раздельно-гильзовое. Кстати, и у моряков первоначально было унитарное заряжание. Кроме того. Военное ведомство производило снаряды собственной конструкции, а Морское ведомство — свои снаряды. Однако эти снаряды были взаимозаменяемыми у обеих пушек, хотя и нуждались в различных Таблицах стрельбы.

152/45-мм пушка Кане на береговом лафете. 

К 1 июля 1906 г. в Севастопольской крепости по табелю должно было состоять шестнадцать 152/45-мм пушек Кане, а фактически имелось 6, и еще 6 предполагалось передать из Особого запаса. С января 1908 г. по 1 июля 1914 г. в крепости состояли двадцать две 152/45-мм пушки. С началом войны началось их разбазаривание. Первые две пушки убыли в конце 1914 г. В первой половине 1915 г, шесть пушек убыло в Одессу и четыре в Ковно. В первой половине 1916 г. восемь 152/45-мм пушек убыло из Севастопольской крепости на формирование «батарей особого назначения».

Первые восемь 120/50-мм пушек производства Обуховского завода прибыли в Севастополь в первой половине 1913 г. Конструктивно они были близки к морским 120/50-мм пушкам, совпадали и их баллистические данные. Во второй половине 1916 г. из Севастопольского порта в крепостную артиллерию были переданы 4 корабельные 120/50-мм пушки.

Таким образом, Севастополь с 1885 г. был одной из сильнейших береговых крепостей России, уступая лишь Кронштадту и, в отдельные временные периоды Порт-Артуру и Владивостоку.