О немецких и чешских «панцерах»

О немецких и чешских «панцерах»

Анализируя свои таблицы, я в какой-то момент пришел к нескольким неожиданным — по крайней мере, для себя — выводам. Давайте посмотрим на то, что представляли собой самые первые модификации «станового хребта» немецких бронетанковых войск 1941 года — Pz.III и Pz.IV. Так, Pz.IIIA, созданный в 1937 году, — это типичный легкий танк. Его вес — 15,4 тонны, максимальное бронирование — 14,5 мм, а штатная пушка калибра 37 мм пробивала с дистанции в один километр наклоненную под углом 30° бронеплиту толщиной всего лишь в 14 мм (27 мм под прямым углом). Этого, впрочем, вполне хватало, чтобы поразить большую часть существовавших на тот момент танков, кроме средних и тяжелых типов советских и французских боевых машин, уже тогда имевших лобовую броню в 30–60 мм. На «тройке» стоял двигатель мощностью 250 л.с., позволявший развивать максимальную скорость по автобану в 32 км/ч. Самая первая «четверка» — Pz.IVA, созданная в том же 1937 году, отличалась от «тройки», по существу, только весом — у нее он был 17,3 тонны — и наличием «курносой» 75-мм пушки. Танк был спроектирован для поддержки пехоты, а потому короткое орудие с малой начальной скоростью снаряда могло пробить вертикальный броневой лист толщиной 25 мм лишь на дистанции в полкилометра. На первой гитлеровской «четверке» стоял тот же двигатель в 250 «лошадей» и та же бронезащита в 14,5 мм (только на башне толщина брони была увеличена до 20 мм), что и у «тройки». Его максимальная скорость по хорошей дороге — 30 км/ч.

Для сравнения посмотрим на «обрусевшего британца» — «устаревший» советский Т-26 образца 1939 г. Оказывается, что при меньшем весе (10,25 тонны) и более слабом двигателе (97 л.с.) в бою он, тем не менее, вполне сопоставимый противник для тогдашних пока еще легких немецких «панцеров». Его бронирование даже чуть лучше — 15 мм для всего корпуса и башни. Его 45-мм пушка была способна с дистанции в один километр пробивать наклоненную под углом в 30° цельную бронеплиту толщиной в 28 мм (35 мм под прямым углом). Его максимальная скорость по шоссе — 30 км/ч против 32 км/ч у Pz.IIIA и 30 км/ч у Pz.IVA при значительно большем запасе хода в 240 км против соответственно 165 и 140 км у первых моделей «панцеров». Если верить тактико-техническим характеристикам (а оснований не верить им у меня нет), в 1939 году Т-26 («Виккерс» советского производства) являлся не менее эффективной, но гораздо более легкой, дешевой в производстве и массовой альтернативой, чем первые «приличные» немецкие танки. Это подтверждают и эксперты. М. Барятинский, вполне справедливо ставя Т-26 на одну доску с чешским Pz.35(t) и отмечая его относительно мощную 45-мм пушку, подчеркивает: «Отнюдь не недостатки этой боевой машины обусловили высокие потери 1941 года. Целый ряд боевых примеров… убедительно доказывает, что при грамотном применении Т-26 мог эффективно противостоять и Pz.III, и Pz.IV, и не только в 1941-м, но и в 1942 году» («Танки Второй мировой», с. 100).

Точно так же ничем не уступал германским «панцерам» той поры и чешский танк Pz.38A(t) (для простоты я использую немецкую маркировку: «38» означает год создания, буковка (t) — то, что он чешского происхождения), производимый в те же годы. При весе в 9,4 тонны и двигателе мощностью 125 л.с. он развивал скорость по шоссе в 42 км/ч, имея запас хода в 250 км. Его 37-мм пушка с дистанции в один километр прошибала вертикальную цельную бронеплиту толщиной 29 мм (немецкий Pz.IIIA — 27 мм, советские Т-26, БТ-5 и БТ-7 — 35 мм). Его бронирование — от 15 мм (борт) до 25 мм (лоб), а удельное давление на грунт было лишь 0,55 кг/кв. см (0,80 у советского Т-26 образца 1939 г.). Вполне достойно смотрелась (и воевала) и другая чешская модель середины 30-х — появившийся на свет в 1935 году 10,5-тонный танк «Шкода» Pz.35(t): мощность двигателя — 120 «лошадей», бронирование — 15–25 мм, скорость — 34 км/ч при запасе хода в 160 км. Да, для «блицкрига» пригодился бы запас хода и побольше, но ведь у первых немецких «панцеров» он был такой же! Чешская 37-мм пушка у Pz.35(t) была практически столь же эффективной, что и аналогичная германская: с дистанции в один километр она пробивала вертикальный броневой лист толщиной в 26 мм (27 мм в случае Pz.IIIA). В целом же две чешских модели — почти полный аналог советского однобашенного Т-26, которых в СССР было построено порядка 10 000. Мало того, подвеска Pz-35(t) была позаимствована у того же английского «папы» — «Виккерс, 6-тонный». Напомним еще раз: почти все Т-26 были вооружены стандартной 45-мм танковой пушкой германского происхождения, пробивавшей с дистанции в один километр вертикальную бронеплиту толщиной в 35 мм (против 26–29 мм в случае 37-мм пушек чешских танков и первых немецких «панцеров»). Процитирую по этому поводу честное признание одного из самых авторитетных гитлеровских «танковых» генералов — Эрхарда Рауса, который в начальный период вторжения служил в 6-й танковой дивизии корпуса Манштейна, имевшей на вооружении те самые чешские Pz.35(t): «Сами по себе наши Pz.35(t), — пишет он, — значительно уступали бы даже тем русским танкам и противотанковым средствам, о которых мы уже знали (имеются в виду «устаревшие» советские танки 30-х годов Т-26 и БТ. — Прим, авт.)» («Panzer Operations», здесь и далее перевод с английского мой, с. 11).

Как охарактеризовать чешские танки: легкие, слабомощные, пушечка в 37 мм?.. Может, они намного современнее, чем «Виккерс, 6-тонный»?.. Тот же Раус называет свои Pz.35(t): «Эти устаревшие танки». Какими бы они ни были, немцам даром доставшиеся чешские машины очень даже пригодились: их использовали в Польше, Франции, в Северной Африке и летом 1941 года при вторжении в Советский Союз. Согласно книге М. Барятинского «Танки Второй мировой», в операции «Барбаросса», считая и командирские машины, принимали участие 149 исправных Pz.35(t) и 660 Pz.38(t). Оба чешских танка были призваны хоть как-то восполнить нехватку немецких Pz.HI, подвергшихся к тому времени значительной модернизации. Судя по тому, что «чехи» почти доехали до Москвы, это оказалось еще не самым плохим управленческим решением немцев. Впрочем, практически все Pz.35(t) и многие Pz.38(t) там, под Москвой, и остались, оказавшись большей частью бесполезными в условиях русских осени — зимы и проигрывая в борьбе с более современными советскими танками («Panzer Operations», с. 88). Вместе с «чехами» канули в Лету и большинство пересекших границу СССР Pz.I (согласно М. Барятинскому, первоначально их было 74 штуки в частях «первой линии») и 746 единиц Pz.II, по существу, являвшихся танкетками весом в 5,4–7,6 тонны, вооруженными пулеметами или 20-мм пушками и защищенными броней в 13–30 мм. Таким образом, примерно половина танков Вермахта, пересекших советскую границу 22 июня 1941 года, были ничуть не лучше «устаревших» советских Т-26 с 45-мм пушкой, которых в СССР, напомню, за десять лет серийного производства наклепали порядка 10 000. Вдобавок по своим боевым характеристикам Pz.I не очень отличались и от советских «малых танков» Т-37А и Т-38, которых в Красной Армии, согласно вышеупомянутой книге М. Барятинского, на 1 июня 1941 года имелось соответственно 2331 и 1129 штук. Вдобавок все советские машины указанных типов являлись еще и плавающими. Тот же Раус, впервые встретив Т-37/38, принял их за «американские»: по-видимому, у него просто в голове не укладывалось, что подобные танки могли создать в СССР (там же, с. 48). Наконец, обычно вообще никак не учитывают советские бронированные артиллерийские тягачи «Комсомолец», по существу, являвшиеся танкетками, вооруженными пулеметом ДТ. А таких в Красной Армии имелось 4401 единица («Soviet Tanks and Combat Vehicles of World War Two», c. 101). Но вернемся к самым массовым немецким моделям…

Данный текст является ознакомительным фрагментом.