Доклад заведующего Заграничной агентурой А.А. Красильникова директору Департамента полиции Н.П. Зуеву о состоянии наружного наблюдения, 11/24 октября 1910 года

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Доклад заведующего Заграничной агентурой А.А. Красильникова директору Департамента полиции Н.П. Зуеву о состоянии наружного наблюдения,

11/24 октября 1910 года

Вследствие предписания от 5 января с. г. за № 104121, имею честь представить вашему превосходительству доклад о постановке в настоящее время Заграничной агентурой наружного наблюдения и о причинах, вызвавших затруднение в осуществлении оного.

До августа месяца 1908 г. наружное наблюдение за границей за русскими эмигрантами и пришлым революционным элементом осуществлялось в Париже и других местностях Европы, по возможности, согласно преподанной Департаментом полиции инструкции о «ведении наружного наблюдения», препровожденной при циркуляре 1902 г. за № 6899 и применительно к указаниям, данным в периодических записках Департамента за №№ 83 и 86-1904 г.

Измена наблюдательного агента заграничной агентуры Леруа в связи с предшествовавшими с революционерами сношениями сына наблюдательного агента Леблана, ознакомившего революционеров с практикою филеров, нанесли весьма существенный вред осуществлению заграничной агентурой наружного наблюдения.

Вопреки данной подписке о сохранении в тайне служебных секретов, Леруа, при участии Савинкова, не замедлил войти в сношения с Бурцевым, которого и посвятил во все ему, Леруа, известное как о наблюдательном и личном составе агентуры, так и о способах осуществления ею наружного наблюдения.

Большинство агентов заграничной агентуры, перешедших на службу из Парижской полицейской префектуры, не было в лицо известно революционерам и могли поэтому с успехом вести за ними наблюдение. Леруа их всех поочередно показал Бурцеву и его сотрудникам, вследствие чего работа наблюдательных агентов из нормальной сделалась весьма трудной.

Осуществление неотступного и регулярного наблюдения в Париже вследствие большого движения и многочисленности разнообразных способов сообщений, а подземной железной дороги в особенности, представляется и вообще-то весьма нелегким, когда же Леруа открыл революционерам всю технику и приемы наблюдения, то вести таковое неотступно стало почти совершенно невозможно и часто приводило к открытым столкновениям с наблюдаемыми.

Стремясь научить революционеров лучше парализовать действия русской полиции, Леруа было составлено нечто вроде руководства для революционеров, в коем рекомендовались самые практические способы к избавлению от слежки. К этому указателю прилагался детальный список имеющихся в Париже пассажей, тупиков, частных дворов (cites) с выходами на разные улицы и перечень общественных зданий и учреждений с свободным входом и несколькими выходами на разные улицы.

Подробное ознакомление революционеров с практикующимися приемами наружного наблюдения не замедлило также отозваться на избрании ими местожительства в Париже. Они стали постепенно переселяться из кварталов с густо населенными улицами на мало застроенные окраины города, где применение наблюдения представляет большие затруднения. Большинство русских революционеров жило (Савинков, Бурцев, Бакай) и живет (Аргунов, Кузьмин, Чернов, Ракитников и др.) в условиях, не допускающих установки наблюдения близ их домов.

Леруа сообщил имена, приметы и адреса своих бывших сослуживцев по заграничной агентуре и самые подробные сведения о прошлом и интимной их жизни, причем он даже передал и фотографии некоторых из них.

После разоблачения Леруа Бурцев поручил ему сформирование «революционной полиции», в состав коей вошли русские молодые выходцы-революционеры и несколько французских социалистов и анархистов.

Сорганизованная «революционная полиция» имела задачей фактически установить существование «русской политической полиции», выяснить лиц, с ней соприкасающихся, воспрепятствовать ее деятельности и удостоверить сношения ее с французской полицией.

Преследуя эти цели, Леруа и его помощниками было учреждено систематическое, неотступное наблюдение не только за зданием императорского посольства в Париже, где помещалась канцелярия заграничной агентуры, но даже за частной квартирой г. Гишара, заведующего полицейской бригадой, специально ведающей наблюдением за анархистами и заподозренного революционерами в сношениях с русской полицией.

В силу этих осложнений, делавших почти невозможным как наружное наблюдение по месту жительства, так и при передвижениях наблюдаемых по городу и ввиду того, что наблюдение на северном вокзале не достигало цели, ибо отъезжающие в Россию могли свободно пользоваться окружной дорогой для пересадки за город на соответствующие поезда, то заграничной агентурой был организован надзор на пограничной с Францией бельгийской станции Эркелин, где наблюдательные агенты обходили вместе с таможенными чинами прибывающие из Франции поезда.

Однако после присылки в Париж партии петербургских и московских филеров и этот способ наблюдения стал известен революционерам благодаря измене Луриха и Баркова.

В результате всего изложенного создались те крайне трудные условия, в которых приходится ныне агентуре осуществлять наружное наблюдение, причем, кроме того, оно вообще затрудняется еще и тем обстоятельством, что в Париже, как и всюду за границей, русские эмигранты и революционеры именуются в партии только кличками, а проживают под чужими именами, которые обыкновенно агентуре неизвестны, тогда как по месту жительства, конечно, не знают их партийных кличек, в результате чего, если не имеется налицо достаточно характерных примет, постоянно возможны ошибки в личностях наблюдаемых.

Способы осуществления наблюдения практикуются в настоящее время следующие:

1) наем в гостиницах и частных квартирах комнат, расположенных против или около жилых помещений, занимаемых революционерами, или подъездов домов ими обитаемых;

2) в отдельных случаях, требующих особо тщательного наблюдения, филеры агентуры прибегают к найму закрытых извозчиков и автомобилей, благодаря чему имеют возможность проследить входы и выходы из данного дома;

3) когда тому представляется возможность, наблюдательные агенты входят в сношения с привратниками домов, в коих живут наблюдаемые и за плату получают от них нужные сведения о жильцах; способ этот часто устраняет надобность в постоянном, безотлучном нахождении агента на улице у дома наблюдаемого;

4) при получении агентурных сведений о предстоящем отъезде кого-либо из наблюдаемых филеры сконцентрировываются таким способом в местности их жительства, чтобы отъезжающий, направляясь на один из вокзалов, не мог миновать контроля наблюдения;

5) при благоприятных условиях применяется тщательная, но крайне осторожная прослежка наблюдаемого по городу и филирование его при отъезде и в пути;

6) в исключительных случаях заграничная агентура обращается к содействию полицейской префектуры, которая и предоставляет в ее распоряжение нужное число агентов;

7) ввиду трудности осуществления наблюдения в Париже за отъезжающими, я намерен, если окажется возможным, возобновить практиковавшийся ранее контроль на пограничных станциях, из коих важнейшей является Бельгийская Эркелин, и для сношения по этому поводу с властями поименованной станции я только ожидаю разрешения моего ходатайства о скорейшем награждении начальника этой станции Эрнеста Прео, который был представлен к пожалованию орденом Св. Станислава 3-й ст. еще в январе 1909 г. (письмо от 28 января, 10 февраля 1909 г. за № 81).

Озабочиваясь более нормальной и успешной постановкой деятельности наружного наблюдения и в то же время убедившись по примерам инцидентов с Озанном и Демайлем в опасности давать каждому из числящихся на службе в агентуре филеров фактические данные считать себя на службе у русского правительства, а следовательно, и возможность в случае чего шантажировать агентуру, совершенно изменил существовавшие до сих пор порядки: в задании посольства была нечто вроде сборной филеров, которые являлись туда ежедневно и группами просиживали в очень тесном помещении, отведенном заграничной агентуре. Туда же на различные имена адресовывались все рапорты по наблюдению.

Такое хождение агентов не могло не быть заметным даже для публики, посещающей консульство, и весьма понятно, что оно возбуждало неудовольствие посольства, положение которого в данном случае нельзя не признать действительно деликатным.

Вместе с тем, свободно являясь ежедневно в посольство, адресуя туда свои доклады, у агентов не только складывалось понятие, но и имелись все доказательства, что они служат непосредственно посольству и чуть ли не входят в состав оного, причем при малости помещения заграничной агентуры они прекрасно могли видеть и слышать все, что там делалось.

Признавая такой порядок, безусловно, вредным, а нежелательную для императорского посольства видимость существования в его здании заграничной агентуры совершенно для существа дела не нужной, я не только не допускаю более филеров с докладами в здание посольства, но и строго запрещаю им туда являться, а всю свою корреспонденцию агенты направляют теперь не на официальный адрес агентуры, а конспиративный. Точно так же и вся секретная корреспонденция теперь получается по особым конспиративным адресам вне посольства. Заведующий наблюдением ежедневно знакомится и докладывает мне содержание донесений наблюдательных агентов, а затем при личных свиданиях с ними в условленных местах, вне помещения агентуры, получает от них лично дополнительные сведения, дает им все нужные инструкции и передает им мои приказания.

Руководствуясь вышеизложенными соображениями, я задаюсь целью все дело мало-помалу обставить таким образом, чтобы впоследствии филеры совершенно не могли считать себя на службе у императорского посольства или русского правительства, а только на службе у частного лица, занимающегося розыском, или, так сказать, частной полицией, каковых предприятий в Париже имеется не мало, и как на пример можно указать на частную полицию бывшего начальника французской тайной полиции Горона, а также, что сама полицейская префектура поручает иногда одному известному мне частному розыскному бюро, пользующемуся ее доверием, те расследования и наблюдения, которыми префектуре почему-либо заняться неудобно.

В данном случае таким якобы предпринимателем должен явиться заведующий личным составом наружного наблюдения, который будет ведать филерами от своего имени в качестве частного лица, что нисколько, конечно, не изменит хода самой службы наблюдения, ибо оно по существу своему будет по-прежнему руководиться и направляться заведующим заграничной агентурой, но только в качестве постороннего лица, пользующегося услугами розыскного бюро, хозяином-предпринимателем которой будет являться заведующий наружным наблюдением.

Само собою разумеется, что филеры по роду поручаемого им наблюдения будут понимать и знать, для кого именно они работают, но даже зная, что они работают для русского правительства, они, однако, не будут иметь ни права считать, ни основания и возможности доказывать, что они состоят у русского правительства или его посольства непосредственно на службе.

Даже при нападениях в парламенте на русскую политическую полицию не отрицалось право русского правительства осведомляться о происходящем среди русских эмигрантов и революционеров, и главная атака велась только против существования во Франции собственной у русского правительства политической полиции, – при предлагаемой же мною постановке дела подобное обвинение сделается беспочвенным, а следовательно, и исчезнет основание для каких-либо по этому предмету со стороны агентов угроз и вымогательств.

Намечаемая реорганизация наружного наблюдения, конечно, может быть осуществлена лишь постепенно, по мере обновления личного состава, в пополнении какового уже ощущается надобность, но ввиду необходимости подыскать людей, вполне отвечающих действительным требованиям службы и заслуживающих достаточного доверия, я до сих пор еще не имел возможности пополнить число наблюдательных агентов, и мною принимаются все меры к тому, чтобы для этой цели найти людей опытных и на которых можно было бы в достаточной мере положиться.

Чиновник особых поручений Красильников

Источник: Сватиков С. Зарубежная агентура Департамента полиции. М., 2002. С. 205–213.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.