Изгой в среде офицеров
Изгой в среде офицеров
Офицеры отряда не зря сторонились этого выскочки. Для них, как и для меня и моих товарищей, отряд — это семья. С четкой иерархией, своими проблемами, даже «перегибами», но здоровая, крепкая семья. И потому до сих пор и у офицеров, и у солдат сердце вздрагивает при слове «Кандагар», и это со мной до конца.
Отряд не стал для Кочкина родным. Службу в отряде он использовал как ступень, как трамплин в своем карьерном росте, способный забросить его на желанную карьерную высоту. И это в нем чувствовалось. Не было в этом человеке главного — способности упереться, «закусить», стоять до конца, не было жертвенности, а эти качества являются основой духа спецназа ГРУ, духа воина. Желание получить как можно больше дивидендов от двух лет службы в Афганистане, не считаясь при этом ни с чем и ни с кем, сыграло с ним злую шутку. Выстраивая роту под свои узкие интересы, занимаясь очковтирательством и соблюдением внешней пристойности, он забывал о главной своей задаче — организации боевой работы роты и интеграции ее в боевую работу отряда. Подменяя общий интерес узконаправленным личным, он вырастил соответствующих солдат. Поэтому все, что произошло с ним в дальнейшем, — это дело его же рук.
Как только Кочкин стал посягать на «привилегии» тех, на кого он опирался и кто боялся войны как черт ладана, группа старослужащих написала донос в «особый отдел»[4]. Опирались они на факты, на мой взгляд, не заслуживающие суровых санкций. Но, несмотря на мелочность обвинений, делу дали ход. Офицеры батальона откровенно не любили его как инородное тело в сплоченном коллективе, мешающее нормальной жизни, как камушек, попавший в ботинок во время марша, и потому они просто «вытряхнули его из этого ботинка».
События развивались стремительно. Утром — исключен из партии. В обед — отстранен от занимаемой должности. Вечером у Кочкина произошел нервный срыв, о чем сообщил забежавший к нам в палатку после отбоя замполит. Он также предупредил, что после состоявшегося мужского разговора с офицерами роты, не найдя у них сочувствия и понимания, Кочкин схватил заряженный пистолет Стечкина, гранату и направился в сторону расположения палаток личного состава роты, трясясь от ярости и выкрикивая угрозы расправиться с виновниками его падения. Доносчики оцепенели. Думаю, эти минуты они запомнили на всю жизнь.
Кочкин же, видимо, поостыл и успокоился. Вряд ли бы он смог совершить такой безрассудный поступок, слишком уж был расчетлив.
Винить в происшедшем ему было некого. Он неправильно вел работу с людьми. Ведь в бойцах нужно настойчиво развивать лучшие качества сильного человека: верность, любовь к Родине, войскам, отряду; воспитывать желание отличиться ратным трудом на поле брани, а не умением угождать интересам начальства. Окружив себя людьми мышиной породы, он не учел, что в нужный момент они подведут.
Одним словом, за все нужно платить: поощряешь в человеке развитие низменных качеств — будь готов, это коснется и тебя. «Что посеешь, то и пожнешь».
Данный текст является ознакомительным фрагментом.