Из рапорта командира эскадренного миноносца “Бесшумный” Командующему флотом Тихого океана
Из рапорта командира эскадренного миноносца “Бесшумный” Командующему флотом Тихого океана
30 августа 1904 г. № 584 Доношу Вашему Превосходительству, что 23 июля соединенному отряду из 5 миноносцев обоих отрядов: “Бесшумный”, “Бурный", “Бойкий”, “Сторожевой” и “Разящий” было приказано под моим начальством ставить мины к югу от Ляотишана. По заранее составленному плану, сообщенному и командирам миноносцев, выйдя в 3 ч 15 мин на рейд и пройдя бочки заграждения, пошли 20-узловым ходом по курсу S; за нами пошли другие миноносцы сводного отряда. “Бойкий" скоро повернул, имея повреждения в машине. Навстречу шли японские миноносцы I класса и открыли огонь. Мы, не уменьшая хода, шли по курсу, отвечая на огонь японцев, а охраняющие миноносцы отстали и 15–20 минут не принимали участие в перестрелке с неприятельскими миноносцами.
Придя в 4 ч 30 мин на остовую оконечность Ляотишана, на 45° позади траверза, повернули на SW 80°. В 4 ч 42 мин повернули на SW 25° и в 4 ч 57 мин подняли “Щ”, означавшее постановку мин, и звстопорили машину. Поставив первую мину, через 2 минуты в расстоянии 75 сажен поставили вторую и спустили “Щ", обозначавшее, что “Бесшумный" готов. Когда все четыре спустили "Щ”, пошли таким же ходом обратно. Японские миноносцы, по-видимому, не поняли цели нашей экспедиции и собрались против входа. В 5 ч миноносцы вернулись в гавань. И.д. начальника эскадры объявил миноносцам благодарность за выполнение поручения.
25 июля неприятельский перекидной огонь нас мало беспокоил, и мы приняли уголь.
26 июля в 6 ч 30 мин утра миноносцы 1 отряда: “Бесшумный" (начальник отряда), “Бесстрашный", "Бдительный”, “Грозовой”, “Выносливый" и “Бойкий” вышли на рейд и стали на якорь. На рейд вышли мореходные канонерские лодки “Гремящий” и “Бобр”, крейсер “Новик”. По сигналу с “Гремящего”, в 9 ч 30 мин пошли в бухту Тахэ “Новик”, миноносцы и “Бобр”. По приходу в бухту Тахэ, миноносцы подошли в строе фронта возможно ближе к берегу, на расстоянии 5-ти кабельтовых, и открыли огонь по видневшимся кое-где цепям и резервам, а также, в виду хороших прикрытий, бывших там в большинстве случаев, — и по местам, где можно было предполагать их присутствие. Действительно, там были обнаружены войска, о чем можно было судить потому, что оттуда после каждого попадания снаряда выбегали солдаты.
К 10 ч к отряду присоединились миноносцы “Беспощадный” и “Властный". В 11 ч 25 мин показались идущие от острова Кэп японские крейсера — “Мацусима”, “Итсукушима”, “Хашидате” и броненосец II класса “Чин-иен” и миноносцы. Стрельба велась на расстоянии от 5 до 28 кабельтовое. В 12 ч 20 мин с берега японцы открыли по миноносцам огонь из 75-мм орудий, но где стояла батарея не было видно. Снаряды ложились очень хорошо. В 12 ч 15 мин, по сигналу с “Новика", прекратили огонь и пошли в Артур, где начали готовиться к походу.
В то место бассейна, где стояли миноносцы, за все время бомбардировки ни один японский снаряд не попал.
По свидетельству штаба крепости, стрельба по Дагушану принесла большую помощь нашим батареям и остановила наступление двух дивизий, причем у японцев потери были 14 тысяч. [Так в документе. Ред.)
27 июля миноносцы не выходили, а продолжали приемку угля и боевых припасов и приготовлялись к походу.
28 июля в 8 ч утра первый отряд миноносцев вышел на рейд, в составе: “Выносливый”, (начальник отряда), “Властный”, “Грозовой", “Бесшумный", “Бесстрашный", “Беспощадный”, “Бурный” и “Бойкий”. В 8 ч 45 мин эскадра снялась с якоря, имея впереди землевозы, второй отряд миноносцев, и построилась в кильватерную колонну в таком порядке: головной — броненосец “Цесаревич” (флаг командующего эскадрой Тихого океана), за ним “Ретвизан", “Победа”, “Пересвет” (младший флагман), “Севастополь”, “Полтава" и крейсера “Аскольд" (младший флагман), “Диана”, “Паллада” и “Новик”. Миноносцы разделились на 2 полуотряда и держались по сторонам эскадры: с правой “Выносливый", “Властный", “Грозовой" и “Бойкий”, с левой “Бесшумный”, “Бесстрашный”, "Беспощадный" и “Бурный”. Эскадра пошла курсом S.
В 9 ч командующий эскадрой известил сигналом, что флот идет во Владивосток по желанию ГОСУДАРЯ ИМПЕРАТОРА. В 9 ч 10 мин крейсер “Новик” был выслан вперед форзейлем. В 10 ч 30 мин тралящие суда отдали тралы и под охраной второго отряда миноносцев, канонерских лодок и минных крейсеров пошли в Артур. Когда тралившие суда очистили проход эскадре, она повернула в том же строе и взяла курс SO 60°, ход 8 узлов. В то же время на горизонте показались 7 неприятельских миноносцев, а к 11 ч число их увеличилось до 12; они пересекли курс нашей эскадры, идя малым ходом, что вызвало предположение, что они ставят мины заграждения, и это предположение впоследствии подтвердилось.
Из Порт-Артура во Владивосток!
К 12 ч на горизонте были видны слева по носу шесть больших неприятельских судов и справа один бронированный крейсер и три крейсера II класса. Согласно инструкции, миноносцы перешли на правую сторону и вступили в кильватер начальнику отряда. Неприятель стремился к тому, чтобы окружить нашу эскадру. Командующий эскадрой, чтобы избежать этого, начал маневрировать и привел все японские суда на правую сторону. Тогда все миноносцы снова перешли на левую сторону и отошли от броненосцев, чтобы не быть под выстрелами.
В 12 ч 20 мин неприятель открыл огонь, наша эскадра ему отвечала. К этому времени выяснилось, что со стороны японцев было: 4 броненосца и бронированные крейсера “Ниссин” и “Кассуга"; на соединение с ним шли: бронированный крейсер “Якумо" и крейсера II класса “Касаги”, “Читозе” и “Такасаго”.
В 1 ч 30 мин я увидел 4 неприятельских миноносца, шедших с носа на нашу эскадру, надеясь, вероятно, поставить перед самой эскадрой несколько мин заграждения. Я дал самый полный ход и пошел на них; три из них повернули немедленно, а четвертый продолжал приближаться; сблизившись на 28 каб., я открыл огонь из 75-мм орудия и несколькими удачными выстрелами заставил его отойти обратно к своим миноносцам. В 1 ч 33 мин японцы встречным курсом разошлись с нашей эскадрой и стали отрезать нас от Порт-Артура; но видя, что мы опять легли на старый курс, повернули, а в 2 ч опять начался бой. В 3 ч 10 мин японцы отошли на W.
После боя наш крейсерский отряд в строе кильватера вышел из линии и отошел на левый траверз эскадры на расстоянии около 15 каб. В 4 ч 20 мин японская эскадра обогнала нашу и пошла на нее в строе пеленга. В 4 ч 50 мин снова начался бой на расстоянии 40 каб., причем японцы сосредоточили огонь на 2 головных и на “Полтаве", много отставшей. В 5 ч 55 мин видно было попадание снаряда в боевую рубку “Цесаревича”, после чего он начал описывать циркуляцию влево, чем произвел беспорядок в эскадре. “Ретвизан сначала повернул за ним, но скоро снова вошел в линию между “Пересветом” и “Севастополем", а “Победа” шла ему в кильватер, “Пересвет” же вел эскадру. “Цесаревич" быстро исправил повреждение и взял курс N; за ним пошли “Полтава” и “Севастополь”, а немного позже и “Победа”. “Пересвет”, оказавшись много впереди всей эскадры, принял на себя огонь всей эскадры, получил большие повреждения и повернул на Артур. “Ретвизан", шедший за ним, прибавил ход и пошел к нему на помощь.
После поворота “Пересвета” “Ретвизан" оказался ближе всех к японцам, но, несмотря на страшный огонь, продолжал с ней бой, идя на сближение; этим он дал возможность нашей эскадре отойти беспрепятственно. Когда он увидел, что японские броненосцы более не опасны нашим, он пошел к нашей эскадре, которая в это время, идя на N, встретила: японские крейсера I класса “Токива”, II класса Матсусима”, “Итсукушима” и “Хашидате”, и броненосец “Чин-иен”. Во время боя “Ретвизана” и “Пересвета”, миноносцы "Бесшумный", “Беспощадный" и “Бесстрашный” держались вблизи них в расстоянии около 10 каб., чтобы защитить их в случае, если японцы пошлют свои миноносцы на них в атаку, а их скорострельная артиллерия будет сбита, или если японские броненосные суда захотят их таранить. Когда “Ретвизан” соединился с нашей эскадрой, миноносцы, следуя инструкции, пошли к крейсерскому отряду, который шел на S, чтобы отогнать легкие крейсера и миноносцы, число которых к тому времени дошло приблизительно до 50.
Затем, видя, что “Аскольд” и “Новик” стараются прорваться на S, я решил сделать то же и сообщил об этом на другие миноносцы, спрашивавшие меня — что я думаю делать? Пошли отдельно от крейсеров ввиду того, что они дали большой ход, а мне после взрыва было опасно форсировать машинами на большие переходы, и кроме того, у меня хватило бы угля до Владивостока, только идя небольшим ходом. Курс взял О, на то место, где были видны японские броненосцы, с намерением атаковать их, а если в продолжение ночи не найдем их, то прорываться во Владивосток.
Около 9 ч вечера разошлись с тремя японскими двухтрубными миноносцами. Сначала хотели таранить одного из них, но затем, видя, что это небольшие номерные миноносцы, и зная, что после таранного удара вверенный мне миноносец придет в негодность продолжать плавание, я отклонил это намерение и прошел у них под кормой; мины же нельзя было выпускать, потому что они были поставлены на большую глубину против больших судов и прошли бы у них под килем, а кроме того, мы разошлись слишком большим ходом, так что выстрела миной не успели бы сделать. Курсом О шли до 11 ч 30 мин ночи, после чего повернули на S и ход имели возможно больший, но такой, при котором из труб не вылетало пламя. Так дошли по счислению до точки 36° 40’N и 125° О.
В продолжение ночи броненосцев не нашел, а увидел их только в 4 ч утра прямо по носу. Они погнались за мной и отрезали от Владивостока. Я взял курс в SO четверть, но японцы взяли на пересечку и пришлось изменить его в SW четверть. Таким образом менял курсы несколько раз; наконец, в 5 ч удалось проскочить под носом у японской эскадры в расстоянии 50 кабельтовое. Она погналась за мной, но видя, что я ухожу от них, эскадра прекратила погоню, но отделила за мной наиболее быстроходное из бывших в эскадре судно — крейсер типа “Ниссин”, который в 6 ч уже один продолжал преследование и открыл огонь, причем выпустил один 10-дм или 8-дм снаряд и два 75-мм, которые легли в расстоянии 10–15 сажен.
На горизонте справа был виден один миноносец, но он не подошел, а прошел к броненосцам вне моих выстрелов. Крейсер медленно отставал, так что мне удалось постепенно удалиться ближе к S, но оставаясь в SW четверти. Из сравнения впоследствии курсов моих, броненосца “Цвсаревич” и курса японской эскадры, когда она меня еще не заметила. Я предполагаю, что погоней за собой я задержал ее на 2 ч, чем дал возможность“ Цесаревичу” незаметно пройти на S. В 8 ч 45 мин крейсер прекратил погоню, а через 15 мин у меня повредилась правая машина (вывалился белый металл у эксцентриковых бугелей цилиндра низкого давления и сломался золотник цилиндра среднего давления), так что ее пришлось остановить.
В это время открылся берег, по которому приблизительно определились, а так как при поврежденной машине и при недостатке угля нельзя было дойти до Владивостока, то я решил зайти в Киау-Чау, где исправить машину и принять уголь, и идти дальше. Курсом SW 80“ шли до 10 ч утра, когда повернули на SW 70°, ход около 16 узлов. Около 12 ч была повреждена и остановлена на 15–20 мин и левая машина. В это же время за кормой видны были дымки, а потому я подготовил подрывные патроны, для взрыва погребов, в случае, если в то время, когда я стоял без хода, крейсер догонит меня. В 5 ч вошли в Киау-Чау, куда скоро пришел и “Новик”.
По приходе в Киау-Чау немедленно приступили к исправлению машин, приемке полного запаса угля, воды и масла и к выгрузке лишних тяжестей на хранение на берег. От губернатора города Тзингтао получил уведомление, что могу остаться в Киау- Чау до 6 ч вечера 2 августа. Напрягая все силы машинной команды, надеялся как-нибудь исправиться к 4 ч дня, но 2 августа в 10 ч 30 мин утра получил второе устное и письменное уведомление от губернатора, что, по соглашению с нашим правительством, все корабли должны разоружиться в 11 ч утра, что я и сделал.
Насколько была утомлена и усиленно работала машинная команда, видно из того, что за два месяца осады Артура был лишь 1 больной, за время же стоянки в Киау-Чау заболело 30 % машинистов и кочегаров, из которых 5 отправлено в госпиталь. В заключение можно сказать, что, по мнению всех офицеров, меткость огня японцев превосходила меткость нашего огня, что приписывают оптическим прицелам и лучшим дальномерам, имеемым у японцев, но, по личному моему разумению, причина поворота эскадры обратно в Артур отнюдь не была в зависимости от потерь личного состава (около 4–5%) или материальных повреждений, и даже большая меткость японцев является спорной, принимая во внимание число 12-дм, 10-дм и 8-дм орудий — единственно которые действовали, а также более частый огонь неприятеля, в 1,5 раза превосходящий наш. Лучшие проценты попадания не могли иметь места, если потери японцев в 250 человек показаны верно.
Причину поворота в Артур следует искать в неверии в свои силы и в нежелании оставить Артур, а отчасти и в инструкции выхода флоту — избегать боя, который был неминуем, но, главное, в потере адмирала, ведущего эскадру.
При переборке машин оказались следующие повреждения: в правой машине расплавился белый металл бугелей ЦНД, разорван клапан воздушного насоса и перерван один золотник ЦСД; в левой машине лопнуло 7 пружин набивочных поршневых колец и погнута втулка золотникового штока.
Лейтенант Максимов 3-й.