Николай и Александра. Любовь и революция
Николай и Александра. Любовь и революция
«Мой любимый! – писала последняя русская императрица Александра Федоровна своему единственному мужчине и мужу – императору Николаю II. – Какую глубокую радость сегодня утром доставило мне твое письмо. От всего сердца благодарю тебя за него. Да, милый, действительно, это расставание было одним из самых тяжелых, но каждый день снова приближает нашу встречу».
Письма императрица нумеровала. Набралось их очень много. Ее ласковые слова – вовсе не заученные формулы, каким обучали барышень, дабы они производили хорошее впечатление, а свидетельство искренних чувств и подлинной страсти. Ее письма – это настоящая история любви.
Николай и Александра родили пятерых детей и не утратили нежных чувств друг к другу. Этот брак точно был заключен на небесах. Его не назовешь династическим в прямом смысле этого слова. Его родители возражали против этого брака, а он настоял! Николай любил Александру.
Судьба последнего российского императора и его несчастной семьи сложилась трагически, но до самой последней минуты его жена была рядом с ним. И не по принуждению, а по желанию. Она всегда мечтала быть со своим любимым:
«Твои дорогие письма и телеграммы я положила на твою кровать, так что, когда я ночью просыпаюсь, могу потрогать что-то твое. Только подумайте, как говорит эта замужняя старушка – как выразились бы многие, «старомодно». Но чем бы была жизнь без любви, что бы стало с твоей женушкой без тебя? Ты мой любимый, мое сокровище, радость моего сердца. Чтобы дети не шумели, я с ними играю: они что-то задумывают, а я отгадываю.
Сейчас до свидания.
Да благословит и хранит тебя Бог.
Крепко целую, милый, твоя нежно любящая и преданная женушка, Аликс».
Николай был предан семье и стране. Он верил в то, что ниспослан свыше, дабы управлять Россией, и исполнял свой долг так, как он понимал предназначенную ему миссию. На военных маневрах командир одного полка попросил разрешения зачислить императора почетным солдатом в первое отделение своей части. Николай взял военный билет и в графе «срок службы» написал: «До гробовой доски».
Великое герцогство Гессен-Дармштадтское больше не существует. Но в нашей исторической памяти оно осталось по крайней мере потому, что дочь великого герцога вышла замуж за наследника российского престола цесаревича Николая.
Почему ему подобрали невесту-немку? Такова была традиция Романовых. Первым немецкую принцессу сосватал сыну Петр Великий. Гессенская династия – не чужая для Романовых. Принцесса Вильгельмина-Луиза вышла замуж за будущего императора Павла I, Максимилиана-Вильгельмина-Августа-София-Мария – за императора Александра II. Принцесса Елизавета (ее обычно называли Эллой) стала женой великого князя Сергея Александровича, генерал-губернатора Москвы.
Цесаревичу Николаю предлагали разных невест – и прусскую принцессу, и французскую. Но единожды увидев юную девушку, которую в своем кругу называли просто Аликс, он влюбился в нее.
В шесть лет девочка осталась без матери и, возможно, оттого так дорожила семьей. Она была наделена твердым характером и не испытывала склонности к компромиссам. Ей, пожалуй, сильно не хватало умения пошутить.
Ради брака с наследником российского престола она перешла в православие. Но не сумела столь же легко и непринужденно войти в русское общество. Петербургскому двору и аристократии она решительно не понравилась. Она это сознавала: «Я не могу блистать в обществе, я не обладаю ни легкостью, ни остроумием, столь необходимыми для этого. Я люблю духовное содержание жизни, и это притягивает меня с огромной силой».
Но она была преданной женой. Писала уехавшему из Петербурга мужу: «Ночью мне было так одиноко, и каждый раз, когда я просыпалась и протягивала руку, я касалась холодной подушки вместо дорогой теплой руки… Мне было так тяжело видеть, как ты уезжаешь один в это грустное путешествие. У меня сердце болит за тебя, и я знаю, как тяжело тебе будет ночью – если бы я могла, я полетела бы к тебе, обняла, покрыла поцелуями и говорила тебе о моей великой любви, которая возрастает с каждым днем и наполняет всю мою жизнь».
Повседневная жизнь императора проистекала так же плавно и размеренно, как у его отца, деда, да, пожалуй, и вообще почти у всех Романовых, правивших Россией с тех пор, как в 1613 году Великий Земский собор избрал царем и великим князем всея Руси 16-летнего боярина Михаила Федоровича, «ближайшего по крови к угасшему царственному роду Рюрика и Владимира Святого».
«Первый завтрак, – вспоминал начальник канцелярии Министерства императорского двора генерал-лейтенант Александр Александрович Мосолов, – состоял из чая, кофе или шоколада. Приносились также масло и хлеб – домашней выпечки. Можно было заказать ветчину, яйца и бекон. Потом приносились калачи, завернутыми в горячую салфетку.
Завтрак подавали в полдень. Все должны были являться в столовую за пять минут до начала завтрака. Император входил, приветствовал собравшихся и направлялся к столу с закусками, где каждый накладывал себе то, что хотел. На закуску подавали красную икру, копченую рыбу, селедку и маленькие сэндвичи. В закуску включались два или три горячих блюда: сосиски в томатном соусе, горячая ветчина, драгомировская каша.
Подавали две перемены – одну из яиц и рыбы и другую из белого или красного мяса. Тот, кто имел хороший аппетит, мог попробовать четыре различных рыбы. Вторая перемена включала в себя овощи. Завтрак заканчивался компотом из фруктов и сыром.
Обедали в восемь часов. Обед начинался с супа с валованами, пирожками или небольшими гренками с сыром. Потом шла рыба, мясо (птица или дичь), овощи и десерт, за которым приносили фрукты и кофе. Подавались вина разных сортов, с кофе – ликеры».
Вечерами Николай развлекался игрой в карты или в домино. Императрица под настроение могла что-нибудь спеть. Но все чаще она плохо себя чувствовала. Обедала в одиночестве или с мужем, «одни вместе», как записывали в камер-фурьерском журнале.
Чем болела последняя русская императрица?
«Александра Федоровна страдала невралгией лицевого нерва и воспалением пояснично-крестцового нерва, – пишет знаток медицинской истории Романовых Аркадий Иванович Танаков. – По заключению немецких врачей, у Алисы был «ишиас» (люмбаго) – заболевание, которое проявляется болями в поясничной области при перенапряжении, охлаждении, после неловкого движения. Человек становится беспомощным, так как любое движение усиливает боль. В основе заболевания, как правило, остеохондроз».
Особенно тяжело ей было выстаивать длительные дворцовые церемонии и церковные службы. Она опиралась на трость. Когда ей становилось совсем невмоготу, садилась в коляску. Николай II писал матери: «Аликс чувствует себя, в общем, хорошо, но не может ходить, потому что сейчас же начинается боль; по залам она ездит в кресле». Британские родственники прислали Александре Федоровне невиданный в России четырехместный электромобиль, в котором она ездила по парку.
Александра Федоровна страдала аллергией на цветочные запахи, из-за чего в царских резиденциях и в Ливадии культивировались только сорта роз без запаха. И еще: императрица совершенно не могла находиться в теплых помещениях, высокая температура была для нее пыткой. В ее апартаментах поддерживалась очень низкая температура, что превращалось в настоящее испытание для придворных.
Здоровье императрицы с годами ухудшалось. Она страдала от ревматизма, мучилась из-за плохих зубов. Беспокоило сердце. Близкая к ней фрейлина Анна Александровна Вырубова записывала: «Все чаще и чаще повторялись сердечные приступы, но она их скрывала и была недовольна, когда я замечала ей, что у нее постоянно синеют руки, и она задыхается».
Французский посол в России Морис Палеолог наблюдал Александру Федоровну во время торжественного обеда: «Ее улыбка становится судорожной, ее щеки покрываются пятнами. Каждую минуту она кусает себе губы. До конца обеда, который продолжается долго, бедная женщина, видимо, борется с истерическим припадком».
Некоторые врачи полагали, что ее недуги носят психосоматический характер. Можно предположить, что это симптомы ранних климактерических расстройств – после стольких беременностей. Сознавая свой долг перед русской короной, она рожала, чтобы Россия не осталась без наследника престола.
Она страдала мигренью. И у нее резко ухудшилось зрение. Ей прописали очки. Она их стеснялась, носила только в кругу семьи. Александра Федоровна жаловалась мужу: «Я-то сама думаю, что глаза слабеют оттого, что я много плачу. И от многих непролитых слез, которые наполняют глаза».
Если бы Николай Александрович Романов родился в среде простых смертных, то прожил бы жизнь, полную гармонии, поощряемый начальством и уважаемый окружающими, писал один из его близких родственников; если бы Николай II дал волю своим естественным наклонностям, то, вероятно, предпочел бы заниматься цветоводством, а царские обязанности переложил на другие плечи…
Как характерно это отношение к последнему императору! Свысока, почти презрительно. О любви к цветам сказано с откровенной издевкой. Николай очень любил армию, спорт, автомобили. На кадрах кинохроники и на фотографиях Николай запечатлен в полковничьем мундире. Отец, Александр III, назначил его командиром батальона лейб-гвардии Преображенского полка. Произвести в генералы не успел. А сам Николай, став императором, не захотел сам себя сделать генералом. Так и остался в сравнительно скромном чине.
Он не был знатоком финансов и экономики. Никогда не держал в руках денег.
– Это большой пробел в моем образовании, – говорил Николай. – Я не знаю цены вещам. Я никогда ни за что сам не платил.
Когда Николай вступил на престол, годовой доход жителя Российской империи был в среднем в три раза меньше дохода немца, в четыре раза меньше дохода француза, в пять раз меньше дохода англичанина и в шесть раз меньше дохода гражданина Соединенных Штатов. Император принял государство отнюдь не счастливым и процветающим.
Но Россия вступила в период модернизации, который сулил быстрый рост. Столыпинская аграрная реформа ускорила темпы экономических и социальных перемен. Рос национальный доход. Успешно развивалось сельское хозяйство – можно говорить о настоящем буме. Обретение основной массой населения страны – крестьянством – свободы и собственности открывало возможность самореализации, успеха, рождало уверенность в себе, в своих силах. Вот важная деталь: перед войной росли доходы среднего сословия, это видно по цифрам прироста банковских вкладов, что одновременно свидетельствовало о доверии к финансовой системе государства.
На свое царское служение Николай II смотрел как на тяжкий крест. В его устах слова «наша матушка Россия» не были пустым звуком. И жена стала для него опорой. Принцесса Алиса Гессен-Дармштадтская влюбилась в Николая с первого взгляда еще подростком. Приехав к жениху в Ливадию, принцесса Алиса записала ему в дневник: «Не позволяй другим быть первыми и обходить тебя. Ты – дорогой сын твоего отца, и у тебя должны спрашивать и тебе говорить обо всем. Прояви свою личную волю и не позволяй другим забывать, кто ты».
После стольких лет совместной жизни они на многое смотрели одними глазами.
Современники полагали, что император был подавлен авторитетом, упрямством и железной волей своей жены, которую он, вне всякого сомнения, горячо любил и которой был неизменно верен.
В реальности все было не совсем так. Александра Федоровна стала настойчиво давать мужу советы, когда началась война. Сложнейшие проблемы вылезли наружу, и выяснилось, что у императорского дома не так много поклонников. Императрица женским и материнским чутьем ощутила не просто враждебность, но и грозящую семье опасность.
«Необходимо всех встряхнуть и показать, как следует думать и поступать, – писала она мужу осенью 1915 года. – Приходится быть лекарством для смущенных умов, подвергающихся действию городских микробов. На мне надеты невидимые штаны. Я ношу бессмертные штаны. Уверяю тебя, я жажду показать всем этим трусам свои бессмертные штаны, я вижу, что присутствие моих черных брюк в Ставке необходимо, такие там идиоты».
Военный министр Владимир Сухомлинов резонно замечал: «Имея такую спутницу жизни, странно было бы, чтобы Николай II в трудные минуты, а таковых было немало, не посоветовался со своей женой. Тем более что по свойству своего характера он избегал советоваться с чужими ему людьми, хотя и крупными сановниками, но неблагоприятного влияния которых он опасался».
Но заметим: императрица советовала ему одних людей, а Николай назначал других. В определенном смысле в Могилев, в Ставку, он уехал, или, можно даже сказать, сбежал, потому, что Александра Федоровна его подавляла – и своей любовью, и своей экзальтацией, и истериками, и недомоганиями.
Любой, кто оказался бы до начала Первой мировой при дворе российского императора, решил бы, что видит перед собой абсолютно счастливую семью. И ошибся бы…
«Я стоял в коридоре напротив комнаты цесаревича Алексея, откуда донесся стон, – вспоминал швейцарец Пьер Жильяр, преподававший французский язык наследнику русского престола. – Царица вскочила и побежала к комнате цесаревича. Охваченная паникой, она меня даже не заметила. Через несколько минут царица вернулась. Вновь надела на себя маску счастливой и беззаботной матери. Но я увидел, какой отчаянный взгляд она бросила на императора… И я понял всю трагедию их жизни».
Что же произошло?
«Цесаревич упал, ударившись правым коленом. На следующий день он не смог ходить. Еще через день подкожное кровотечение усилилось, опухоль распространилась на всю ногу. Императрица ухаживала за ним, окружая его нежной заботой и любовью и пытаясь облегчить его страдания. Император навещал сына каждую свободную минуту. Он пытался успокоить и развеселить мальчика, но боль была сильнее, чем ласки матери или рассказы отца, и Алексей вновь начинал жалобно стонать и плакать.
Кровотечение не останавливалось, температура поднималась. Голова цесаревича покоилась на руке матери, мертвенно-бледное лицо изменилось до неузнаваемости. Временами он переставал стонать и повторял одно слово: «Мама». В этом слове было выражено все его страдание и отчаяние. Мать целовала его лоб, волосы и глаза, как будто прикосновения ее губ могли облегчить страдания и удержать жизнь, которая покидала его.
Подумайте только о мучениях матери, бессильной свидетельницы страданий своего сына, сочувственно писал Пьер Жильяр, матери, которая знала, что именно она «наградила» его болезнью, с которой медицина не в силах справиться».
Данный текст является ознакомительным фрагментом.