Организационное завещание Жукова

Организационное завещание Жукова

Нельзя закончить подведение итогов тридцати восьми дней войны, проведенных Жуковым на посту начальника Генерального штаба, не остановившись на директиве № 1 Ставки, которую он подписал 15 июля 1941 года. Она адресована командующим тремя направлениями и озаглавлена: «Об использовании опыта войны». Документ был разработан Оперативным управлением под плотным контролем Жукова. В нем объявлялось о возврате к идее, предложенной еще Фрунзе и Тухачевским и заключавшейся в создании в Генеральном штабе отдела, призванного анализировать боевой опыт. Его предшественники имели в виду опыт Первой мировой войны, Гражданской войны и войны в Испании. В 1937 году этот отдел прекратил свою деятельность, и возобновилась она только в мае 1940 года, когда прошло совещание по итогам Финской кампании. Жуков восстановил полезную практику, значение которой невозможно было переоценить в тот момент, когда Красной армии приходилось заново учиться воевать. Вот выдержки из его анализа:

«Первое. Опыт войны показал, что наши механизированные корпуса, как слишком громоздкие соединения, малоподвижны, неповоротливы и не приспособлены для маневрирования, не говоря уже о том, что они являются очень легко уязвимой целью для неприятельской авиации. Ставка считает, что при первой возможности в обстановке военных операций следует расформировать мехкорпуса, выделить из них танковые дивизии как отдельные единицы с подчинением их командованию армии, а мотодивизии превратить в обычные стрелковые дивизии, имеющие при себе танки, обратив освободившиеся грузовики на создание армейских автобатов, необходимых для переброски войск с участка на участок и подвоза боеприпасов.

Второе. Опыт войны показал, что наличие больших и громоздких армий с большим количеством дивизий и с промежуточными корпусными управлениями сильно затрудняет организацию боя и управление войсками в бою, особенно если иметь в виду молодость и малую опытность наших штабов и комсостава. Ставка считает, что следовало бы постепенно и без какого-либо ущерба для текущих операций подготовить переход к системе небольших армий в пять – максимум шесть дивизий без корпусных управлений. […]

Пятое. Опыт войны показал, что наши авиационные соединения, корпуса, многополковые дивизии, полки, состоящие из шестидесяти самолетов, очень тяжеловесны, громоздки и непригодны для маневренных боев, не говоря уже о том, что громоздкость этих соединений мешает рассредоточению самолетов на аэродромах и облегчает противнику их уничтожение на земле. Опыт ВВС за последние дни показал, что полки в тридцать самолетов и дивизии в два полка без корпусных соединений являются наилучшей формой организации авиации…»[417]

Намечалась настоящая революция в организации. Красная армия отказывалась от гигантомании, характерной для нее с конца 1920-х годов под влиянием фантазий Тухачевского. Жуков понял неприспособленность советской военной машины к современной войне. Ей приходилось содержать и перемещать слишком много техники при слабо развитой системе тыла; в ней было слишком много промежуточных управленческих структур и, следовательно, штабов, при катастрофической нехватке офицеров и средств связи.

Единственным лекарством было преобразование крупных соединений в совокупность меньших, более слабых, конечно, но легче управляемых в бою. Механизированные корпуса в 1000 танков, разгромленные в три недели, уступили место танковым дивизиям в 200 танков. Когда те тоже окажутся чересчур тяжеловесными, их разделят на бригады по 70 танков, а часто и на более мелкие полки, придаваемые пехотным соединениям. Фронты, армии, авиация подвергнутся той же операции. Необходимо понять, что этот процесс делал практически для Красной армии полностью невозможным проведение крупномасштабных наступательных действий, за редким исключением. Выстоять, научиться, затем создать заново инструмент для наступления – таким было крайне важное видение проблемы[418], содержавшееся в директиве от 15 июля. Того, что слабые места Красной армии были выявлены и проанализированы во время самых ожесточенных боев XX века, к тому же после всего лишь трех недель, а затем намечены пути исправления ситуации, было бы достаточно, чтобы сделать Жукова военачальником высочайшего класса. Но ведь надо было, чтобы противник предоставил время, необходимое для реорганизации и обучения, а это не входило в его намерения летом 1941 года.