Финляндия

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Финляндия

О деятельности разведывательно-диверсионных групп на территории Финляндии в годы Великой Отечественной войны почти ничего не известно. Хотя это не значит, что их не существовало. Просто информация об их деятельности до сих продолжает храниться в недоступных для историков и журналистов архивах Министерства обороны. А ведомственные летописцы, по разным причинам, обходят эту тему стороной. А зря, очень интересная тема. Приведем лишь два факта.

Разведотделом штаба Ленинградского фронта в первые дни Великой Отечественной войны на территорию Финляндии «было заброшено 26 групп агентурной разведки общей численностью до 85 человек, и была поставлена задача агентуре внутри страны (с которой связь была не нарушена) о вскрытии группировки противника в приграничной полосе»[367]. Судьба этих групп неизвестна.

В сентябре 1942 года руководитель Коминтерна Георгий Димитров написал письмо начальнику оперативного отдела ГРУ Генштаба РККА И. Большакову. В нем он попросил «передать Вашим людям в Финляндии задание давать информацию по следующим вопросам:

1. Как обстоит дело с партийной организацией и партийными кадрами.

2. Какие признаки сплочения народных масс против правительства войны. Отношение соц.-дем. рабочих к своему руководству, настроения среди крестьянства, среди проанглийской буржуазии.

3. Какие формы принимает борьба против принудительного труда, финансовых вымогательств, продовольственных неполадок.

4. Как действует «Союз борьбы для освобождения Финляндии», какое влияние имеет, какие мероприятия проводит.

5. Положение политзаключенных. Не имеется ли возможность освободить хотя бы часть из них смелыми нападениями.

6. Как развивается движение лесогвардейцев, какие активные формы борьбы проявляются, какая связь с населением, как идет подготовка к борьбе зимою.

7. Как слышно «Свободное Радио»…»[368].

Первые четыре вопроса нам неинтересны. А вот пятый – по поводу вооруженного нападения на тюрьму с целью освобождения политзаключенных – свидетельствует о том, что на территории Финляндии достаточно боевиков, чтобы осуществить такую акцию. Другой вопрос – разрешит или нет проведение такой операции Иосиф Сталин.

Самое интересное в этом документе – упоминание о таинственном «движении лесогвардейцев». Откуда они появились и чем занимались? Командующий Карельским фронтом Маршал Советского Союза Кирилл Афанасьевич Мерецков в своей книге «На службе народу» написал об этих людях так:

«Был еще финский народ; была действовавшая в подполье коммунистическая партия Финляндии; были финские партизаны – лесогвардейцы героя антифашистского Сопротивления Веяхко Пеюсти, воевавшие в финляндском тылу с фашистами, и его последователи, героически сражавшиеся против немецких войск»[369].

Оговоримся сразу – лесогвардейцы не имели отношения к находящейся в подполье финской Компартии. Так, в мае 1942 года в Москву окольным путем попали два письма, адресованных Георгу Димитрову. В них руководитель финских коммунистов Рикки докладывал о продолжении борьбы через «Союз борьбы финского народа», об организации партизанских отрядов, издании нелегальных газет, агитационной работе, об отказе рабочих полков «Валлима» и «Сернес» идти в наступление и их расформировании, об арестах и казнях, тяжелом положении советских военнопленных, массовой смертности среди них от голода и истязаний. Устойчивую связь с руководством финской Компартии Москве удалось установить только летом 1943 года.

Может, это отряды советских партизан, тайно переброшенных из Карелии в Финляндию? Их для конспирации назвали «движением лесогвардейцев», включили в их отряды представителей военной разведки, и они, как в Западной Украине или в Белоруссии, начали организовывать партизанские формирования из числа местных жителей. Звучит красиво, но в жизни все было по-другому.

Во-первых, главную роль в организации партизанского движения в Карелии и на сопредельной к ней территории Финляндии сыграл Штаб партизанского движения Карельского фронта[370] и Четвертый отдел НКВД-НКГБ Мурманской области. Именно они организовывали партизанские отряды и посылали их на задания.

Во-вторых, как таковой линии фронта в привычном понимании этого слова не было. С той и с другой стороны в населенных пунктах были расквартированы гарнизоны, также существовали пикеты и секреты.

В-третьих, летом – осенью 1941 года большинство разведывательно-диверсионных групп, действовавших на территории Финляндии, были укомплектованы чекистами и пограничниками[371].

В-четвертых, активная партизанская, а если быть совсем точными, рейдовая война на Мурманском направлении началась только летом 1942 года. Из воспоминаний командира партизанского отряда «Советский Мурман» Сергея Демьяновича Куроедова: «Было создано 12 отрядов на Мурманском направлении, но действовать пришлось только двум – «Советскому Мурману» и «Большевику Заполярья». При этом только первый из них совершал рейды в глубь территории Финляндии, второй действовал в приграничных с Финляндией и Норвегией районах.

Из воспоминаний командира партизанского отряда «Большевик Заполярья» А.С. Смирнова: «В отличие от партизан Брянщины, Белоруссии и Украины мы ходили на боевые операции в глубокий тыл, порой за триста – триста пятьдесят километров от своей базы, на север Финляндии, преодолевая каждый раз линию обороны противника, представляющую цепь хорошо укрепленных, связанных между собой пикетов и опорных пунктов, расположенных вдоль нашей государственной границы».

Воевать партизанам пришлось не только с немцами, но и с финнами. Финским «горным егерям» были не страшны северный климат и северная зима. Поэтому для партизан финны были даже более опасны, чем немцы.

Поскольку действия партизан происходили на чужой территории и пути походов были разные, то действовать им приходилось на незнакомой географической местности. Из записей А.С. Смирнова после первого похода в 1942 году: «До нашей границы идти просто: карта поднята – и все ясно. Вот дальше… только схема… белый лист бумаги с координатной сеткой». Из воспоминаний партизан: «Наши действия осложнялись тем, что мы не умели ориентироваться на однообразной местности, а топографические карты оказались устаревшими». Да и не всегда можно было раскрыть карту: действовать нужно было оперативно и стремительно, от этого зачастую зависела их жизнь и успех операции. Поэтому незнание местности я считаю особенностью, отличающей их от других партизан и усложняющей выполнение боевой задачи.

Следующая особенность, которая отличает наших партизан от всех остальных: в районе их действий не было гражданского населения, которое бы оказывало им помощь и снабжало продовольствием и одеждой. Поэтому продукты, боеприпасы, запасную одежду, медикаменты и другие необходимые предметы приходилось нести с собой или отбивать у немцев. Без помощи населения партизаны были лишены не просто бытовой поддержки и морального сочувствия. Итогом здесь была безысходность в положении с ранеными и угроза срыва боевой операции от усталости и голода»[372].

Отсутствие местного населения в своем докладе объяснил секретарь ЦК КП(б) Карело-Финской ССР Г. Куприянов. Он писал:

«…Большой ущерб причинили партизаны промышленности и сельскому хозяйству Финляндии…

Летом 1943 года 14 партизанских отрядов, незамеченными перейдя линию фронта и углубившись на территорию Финляндии, начали боевые действия. Перепуганные власти издали приказ о срочной эвакуации населения из пограничной полосы средней части Финляндии. Эта эвакуация проводилась настолько поспешно, что население бросало скот, жилые и хозяйственные постройки со всем имуществом и инвентарем и неубранные сельскохозяйственные угодья. Сенокос и уборка урожая были сорваны, и сельскому хозяйству Финляндии был причинен значительный ущерб.

Финское население приграничных районов боялось выходить за пределы населенных пунктов без охраны солдат…»[373]

Понятно, что если местные жители при угрозе появления советских партизан бросали все имущество и спасались бегством, то гостям из Советского Союза нельзя было рассчитывать на гостеприимный прием.

Как видим, советские партизаны, а значит, и НКВД-НКГБ, не имели никакого отношения к «движению лесогвардейцев». Кто еще мог организовать вооруженные повстанческие группы на территории иностранного государства? Коминтерн и военная разведка. Первое ведомство можно исключить, т.к. его руководитель, как это следует из процитированного выше документа, не владеет информацией о происходящем в Финляндии. Только в середине мая 1943 года в Финляндию удалось отправить двух эмиссаров уже распущенного к тому времени Коминтерна Р. Косунена и И. Иохтейнена. Они смогли добраться до Хельсинки и установили контакт с Лейно. С их помощью была налажена радиосвязь с Москвой.

А военная разведка имела своих людей. Об этом свидетельствует ответ Большакова на письмо Георгия Димитрова:

«По сведенью нашего источника, в районе ЯЭТСЯ в 61 км от ПОРИ имеется группа лесогвардейцев. Члены этой группы собраны из ТУРКУ, ПОРИ и ЯЭТСЯ. Связь с ними обслуживается через ТУРКУ.

В 10 км от города КУУСАМО (к северо-западу) также имеется группа лесогвардейцев – эта группа имеет пулеметы.

В ночь на 29 сентября группа молодых рабочих в количестве 14 чел. во главе с финским коммунистом, нашим работником, произвела ряд диверсий в городе ТАМПЕРЕ. Была произведена облава. Арестовать никого не удалось»[374].

Данный текст является ознакомительным фрагментом.