Предатели из туркестанского легиона

Предатели из туркестанского легиона

Вопрос об использовании против Советской России подразделений вермахта, состоящих из тюркских народов СССР и Центральной Азии, был поставлен Гитлером еще в 1933 году, сразу же после прихода бывшего ефрейтора к власти. В советской исторической литературе указывалось, что идея проекта создания Туркестанского легиона, как части большого Восточного легиона принадлежала некому Мустафе Шокаю. Однако сегодня обнаружены другие данные. Ему, видному антисоветскому эмигранту, осенью 1941 года лишь предлагалось возглавить Туркестанский легион. Но он отказался и вскоре скоропостижно скончался. Есть подозрение, что он был отравлен немецкой спецслужбой. Первым руководителем легиона в марте 1942 года был назначен узбек по национальности Вели Каюм.

Источником пополнения Туркестанского легиона, созданного 15 ноября 1941 года при 444-й охранной дивизии, являлись советские военнопленные, а также эмигранты и беженцы, осевшие в европейских странах и Турции. В подразделениях легиона служили казахи, узбеки, туркмены, киргизы, уйгуры, татары и другие народности, исповедующие ислам. Сначала легион назывался «Туркестанским полком», состоявший из четырех рот.

В зиму 1942 года он обрел название «Туркестанский легион», состоявший уже из батальонов. База формирования батальонов находилась в Польше. Весной 1942 года на советско-германский фронт были отправлены первые два батальона — 450-й и 452-й., за ними еще четыре — 781-й — 784-й, весной 1943 года — 8 батальонов. Уже к началу 1944 года на фронте действовало 24 туркестанских батальона.

И все же из-за относительной малочисленности личный состав легиона чаще использовался не в ходе активных боевых действий, а был занят во вспомогательных и тыловых военных, в основном карательных операциях. Задействовали его также в охране стратегических военных объектов. Большинство батальонов было приписано к 6-й армии генерал-полковника Ф. Паулюса.

В мае 1943 года в городе Нойхаммере была сформирована экспериментальная 162-я туркестанская пехотная дивизия, которая воевала в Словении и Италии. Солдатам и офицерам легиона и дивизии германское командование обещало создание Туркестанского государства — Большого Туркестана под протекторатом Германии. Большой Туркестан, в который бы входили помимо Средней Азии и Казахстана, еще Башкирия, Поволжье, Азербайджан, Северный Кавказ и Синьцзян.

Руководство вермахта и спецслужб фашистской Германии не оставляло надежд поднять против советской власти восстание в Центральной Азии. Для этой цели активно работала гитлеровская резидентура в Афганистане. Именно с этой страны немцами планировалась операция по прорыву госграницы. В 1943 году фашисты сформировали специальное подразделение под кодовым названием «Алаш». Руководителем его назначили А. Агаева с задачей заброски отряда в Казахстан и проведения там серии враждебных актов. Группа должна была проникнуть на территорию Жилокасинского района Гурьевской области. Кроме того диверсантам ставились следующие конкретные задания: установить связи с враждебно настроенными к существующей власти элементами и дезертирами из числа местного населения для организации, как в глубоком тылу Красной Армии, так и в местах эвакуированных заводов, завязанных с оборонной промышленностью, проводения диверсий на нефтепромыслах и железнодорожном транспорте. Для ведения профашистской агитации и пропаганды в тылу группа располагала около 3000 листовками на казахском языке, типографским станком, набором шрифтов, красками, готовыми клише антисоветских карикатур, а для легализации на территории Казахстана имелось 130 чистых бланков и свыше 120 печатей различных государственных учреждений.

Немецкие самолеты дважды выбрасывали диверсантов — 3 и 6 мая 1944 года. Полеты транспортников, на которых летели разведывательно-диверсионные группы, были вовремя обнаружены средствами ПВО. Об этом военные быстро сориентировали местное управление НКВД, личный состав которого был задействован в поиске диверсантов. Вскоре пришельцев с неба чекистам удалось обнаружить. Операция завершилась тем, что пять человек из парашютного десанта были уничтожены в ходе боевого столкновения, а девять диверсантов были взяты в плен. Оставшийся в живых радист группы до окончания войны работал на военную контрразведку СМЕРШ, передавая немцам ложную информацию. Приятно было отметить, что дезинформация по группе Агаева достигла цели — Абвер, а потом и РСХА до последних дней войны считали, что получают от «алашистов» объективную информацию.

* * *

О результатах розыскной работы сотрудников военной контрразведки СМЕРШ 3-го Украинского фронта на территории Болгарии и Югославии свидетельствует один документ, фрагменты которого есть смысл привести, чтобы показать масштабы этой деятельности армейских чекистов.

Так в докладной записке УКР СМЕРШ фронта № 29342/3 от 14 декабря 1944 года в ГУКР СМЕРШ НКО СССР о результатах розыска на упомянутых территориях активных карателей, служивших в «Туркестанском легионе», говорилось:

«Со времени вступления войск 3-го Украинского фронта на территорию Болгарии и Югославии органами контрразведки СМЕРШ в результате проводимых мероприятий установлено и арестовано 116 карателей, служивших в т. н. «туркестанских легионах», принимавших активное участие в вооруженной борьбе против частей Красной Армии и в карательных экспедициях против местных партизан.

В процессе агентурно-следственных мероприятий установлено, что арестованные каратели являются бывшими военнослужащими Красной Армии, изменившими Родине, в разное время перешедшими на сторону противника, а затем добровольно поступившими на службу к немцам и сформированные ими 11, 244,785 и 789-й батальоны легионеров из числа среднеазиатских национальностей.

13 октября с.г. в отдел контрразведки СМЕРШ 93 сд, входящей в состав 57-ой армии, поступили данные о том, что в населенном пункте Шабурь (Югославия) скрываются добровольцы немецкой армии, отставшие при их отступлении. Принятыми мерами розыска в указанном пункте были обнаружены и задержаны:

1. Матякубов Базарба, в Красной Армии служил с декабря 1941 до мая 1942 года, с мая 1942 по октябрь 1944 года — в немецкой армии, в звании ефрейтора.

2. Нагиметов Толеу, в Красной Армии служил с 1939 по сентябрь 1941 года, с мая 1944 по октябрь служил в немецкой армии, унтер-офицер.

3. Мирзаев Тимур, в Красной Армии служил с июня по август 1941 года, с октября 1942 по октябрь 1944 года служил в немецкой армии, унтер-офицер.

Произведенным расследованием установлено, что указанные лица в разное время и на различных участках фронта, проявив трусость в боях с немцами, добровольно перешли на сторону противника, а спустя некоторое время также добровольно поступили на службу в немецкую армию. Из показаний арестованных видно, что все трое находились на службе в 785-м туркестанском батальоне легионеров, который на разных участках фронта принимал участие в боевых действиях против частей Красной Армии.

До мая 1944 года батальон располагался в г. Речице Белорусской ССР и Минске-Мазовецком, где нес гарнизонную службу и охрану от нападения партизан. В августе с.г. батальон был направлен на германо-советский фронт и занимал оборону по реке Висла, откуда в начале октября был переброшен в Югославию, где добровольцы принимали участие в боях с Красной Армией в районе Белграда.

В октябре с.г. отделом контрразведки СМЕРШ 244 сд от осведомителя «Стороженко» было получено донесение, в котором указывалось, что находящийся на службе в 913-й сд рядовой «Андрей» ранее служил в туркестанском батальоне в должности командира взвода и зверски относился к мирным жителям. В процессе дальнейшей разработки было установлено, что «Андрей», о котором сообщил осведомитель «Стороженко», есть Рахимов Хайдар, в Красную Армию вторично призван в августе 1944 года на территории Бесарабии. На основании указанных данных и показаний свидетеля Хамраева, Рахимов 22 сентября с.г. был арестован…

На допросе он показал, что, находясь в плену у немцев, в марте 1943 года добровольно поступил на службу в формируемый германским командованием 244-й туркестанский батальон легионеров, где был вначале рядовым солдатом, затем командиром отделения и в последнее время командиром взвода в чине унтер-офицера. Одновременно Рахимов показал, что вместе с ним в батальоне служили и принимали участие в грабежах населения находящиеся на службе в 913 сп:

1. Оразов Туак, в Красную Армию мобилизован в ноябре 1941 года, а в июне 1942 года добровольно перешел на сторону немцев и сдался им в плен. Вторично в Красную Армию мобилизован в августе 1944 года.

2. Джумаев Коленжар Кули, в Красную Армию призван в 1941 году, был в плену противника с 1942 по 1944 годы, служил в немецкой армии. Оразов и Джумаев также арестованы, и показаниями последних установлено, что 244-й туркестанский батальон во время отступления немцев на территории СССР немецким командованием использовался в карательных целях, занимался поджогами населенных пунктов, отбирал у населения скот и угонял его в тыл немецких войск, а также насильственно угонял мирных советских граждан, проводил облавы на партизан и коммунистов. Солдаты этого батальона творили массовые злодеяния и насилия над советскими людьми. Кроме грабежей и насилий, легионеры в составе батальона в 1943 году принимали участие в боях против Красной Армии в районе г. Славянска и по реке Северный Донец. Из показаний арестованных видно, что немецкое командование среди солдат этого батальона проводило усиленную пропаганду под лозунгом «Борьба за создание самостоятельного туркестанского государства».

В ноябре с.г. отделом контрразведки СМЕРШ 34 ск на сборно-пересыльном пункте, за время дислокации последнего в г. Софии (Болгария), среди военнослужащих агентурным путем было вскрыто 3 группы изменников. Они служили в немецкой армии и принимали активное участие в боях против частей Красной Армии и партизан на оккупированной немцами территории.

6 ноября этим же отделом по подозрению в причастности к «туркестанскому легиону» было задержано 34 человека.

Все арестованные в ходе следствия показали, что в 789-й туркестанский батальон они вступили добровольно под влиянием антисоветской пропаганды, проводимой среди военнопленных немецким командованием и изменниками Родины, бывшими командирами Красной Армии из числа среднеазиатских национальностей. В составе этого «батальона» они в конце 1942 года были направлены на Украину, где вели бои с регулярными частями Красной Армии, несли охрану складов, мостов, железнодорожных путей и принимали участие в операциях по борьбе с партизанами.

В декабре 1943 года после того как одна из рот «легионеров» перешла на сторону Красной Армии, 789-й батальон был разоружен и направлен в Германию. Там добровольцы в течение двух месяцев проходили обучение, а затем снова были вооружены и направлены в Грецию для борьбы с греческими партизанами.

Находясь в Греции, арестованные изменники Родины принимали участие в вооруженной борьбе с греческими партизанами, занимались грабежом мирного населения и разрушениями населенных пунктов.

1 ноября с.г. отделом контрразведки СМЕРШ 9-го района авиабазирования 17-й воздушной армии на территории Югославии была задержана, а впоследствии арестована группа изменников Родины в количестве 29 человек, среди которых:

1. Синкенов Байнияз,

2. Курчиев Абас,

3. Алтабаев Козикбай,

4. Салмапаев Имаш и другие лица, являвшиеся военнослужащими Красной Армии, в разное время в 1941–1942 годы в боевой обстановке, с оружием в руках, добровольно сдались в плен противнику…

Будучи в составе туркестанского батальона Синкенов, Курчиев, Алтабаев и другие изменники в течение всего времени службы принимали непосредственное участие в борьбе против Красной Армии; до августа 1944 года несли службу по охране немецких коммуникаций в Польше, в августе — сентябре с.г. принимали участие в строительстве укреплений немцев на р. Висла и там же держали оборону, в сентябре — октябре участвовали в боях против частей народно-освободительной армии Югославии, несли службу по охране немецких коммуникаций в Югославии.

Отделом контрразведки СМЕРШ 34 ск 10 ноября с.г. была арестована группа изменников Родины в количестве 9 чел.: Ачилова Мухтара, Минбаева Конлибая и других лиц, служивших в 789-м туркестанском батальоне, проводивших активную вооруженную борьбу против греческих партизан и принимавших участие в грабежах мирного населения. Следствием установлено, что все арестованные в преобладающем своем большинстве в первые месяцы Отечественной войны сдались в плен противнику и некоторое время содержались в лагерях военнопленных, а затем весной 1943 года добровольно поступили на службу в 789-й туркестанский батальон…

Отделом контрразведки СМЕРШ 295-й сд входящей в состав 37-й армии, 31 ноября с.г. арестовано 20 чел. военнослужащих, проникших на службу в дивизию, разоблаченных агентурным путем как изменники Родине, состоявшие на службе у немцев. В процессе следствия установлено, что все арестованные по делу, находясь в плену противника, добровольно поступили на службу в сформированный немцами т. н. «11-й туркестанский батальон легионеров». В этом подразделении они под командованием немецких офицеров обучались навыкам боевых действий в условиях горной местности, несли охрану железнодорожных сооружений, а затем принимали участие в карательных экспедициях против польских и греческих партизан, поджогах сел и участвовали в грабежах мирных жителей.

Одновременно отделом контрразведки СМЕРШ 34 ск 17 ноября с.г. было арестовано 14 чел. военнослужащих, находившихся на сборно-пересыльном пункте. В отношении этих лиц имелись данные об их службе в том же батальоне и участии в борьбе против партизан, поджогах населенных пунктов и грабежах мирных жителей, в особенности на территории Греции…

Отделом контрразведки СМЕРШ 259-й сд 11 ноября с.г. арестовано 6 чел. ранее изменивших Родине, а затем служивших в 769-м туркестанском батальоне легионеров, в составе которого принимали участие в борьбе против греческих партизан. Также установлено, что все они, как и другие добровольцы 789-го батальона, являлись активными карателями, проводившими грабеж мирного населения и поджоги населенных пунктов. Из материалов следствия по всем делам изменников-карателей видно, что батальоны, в которых они служили осенью 1944 года, в ходе боевых действий были разбиты частями Красной Армии на территории Югославии. Остатки недобитых легионеров бежали с немцами, а часть их была взята в плен.

В ходе следствия выявлен ряд новых изменников Родины — карателей, в отношении которых проводим дальнейшие мероприятия по розыску и аресту. Список выявленных и арестованных изменников Родине, служивших в т. н. «туркестанском легионе», прилагаем.

Начальник Управления контрразведки СМЕРШ 3-го Украинского фронта

Генерал-лейтенант Ивашутин».

Эти предатели получили по заслугам. Одних военные трибуналы приговорили к ВМН — расстрелу, других ожидали, как правило, 10-ти летние сроки лагерного содержания.

* * *

Военные контрразведчики СМЕРШ провели серию интересных операций и на территории Чечено-Ингушской АССР против немецкой агентуры и гитлеровских пособников в лице руководителей и организаторов повстанческого движения в Чечне Хасана Исраилова и Майрбека Шерипова.

«Начиная войну с нашей страной, — как писал известный историк и публицист Игорь Пыхалов, — немцы среди прочего, рассчитывали разыграть «националистическую карту». Частично это им удалось. Ряд народностей СССР, в частности, чеченцы и ингуши, фактически встали на путь массового предательства».

Во-первых, с их стороны отмечалось массовое дезертирство. За первые три года войны из рядов РККА дезертировало около пятидесяти тысяч чеченцев и ингушей, точнее — 49362 человек, уклонилось от призыва — 13389, что в сумме составляло 62751 человек.

Во-вторых, организация бандитизма. Сегодня деятельность «борцов с Советами» часто героизируется, а по сути «повстанцы» были элементарными бандитами. Их обычная тактика — ограбить, украсть, убить, а потом скрыться при появлении опергрупп или воинов РККА. За период с начала войны по 1944 год органами госбезопасности было уничтожено около двухсот банд.

В-третьих, на территории Чечено-Ингушетии произошло три крупных восстания: в конце октября 1941 года — в Галанчожском, Шатоевском и Итум-Калинском районах, в августе 1942 года — в Итум-Калинском и Шатоевских районах и в октябре 1942 года — во Введенском и Чеберлоевском районах.

С приближением фронта к Кавказу немцы стали забрасывать свою агентуру и диверсионные группы с целью максимального усиления бандитско-повстанческих формирований.

Есть смысл остановиться на совместной работе военных контрразведчиков с отдельными территориальными органами НКВД Чечено-Ингушской АССР. Почему отдельными, будет сказано чуть ниже. ГУКР СМЕРШ нужны были сведения о степени участия местного населения в оказании помощи немецким оккупантам и состоянии повстанческого движения в Чечне.

В начале 1943 года советской военной контрразведкой был арестован резидент немецкой разведки Осман Сайднуров (агентурный псевдоним — «Губе»), получивший от руководства Абвера звание оберста (полковника).

Он был выброшен с германского самолета в районе селений Аршты — Берешки Галашкинского района ЧИ АССР в 1942 году вместе с четырьмя пособниками. Перед ними была поставлены следующие задачи: разведдеятельность, проведение диверсий на железнодорожном транспорте в расчете на срыв передвижения частей Красной Армии, формирования бандитских групп и организации восстания на Кавказе.

На допросах Губе показал, что немецкое командование требовало подбивать местное население на участие в саботаже, срывать продовольственные поставки воюющей Красной Армии, проводить теракты против местного чиновничества и военнослужащих, сеять панику и слухи. Гитлеровцы в ответ на лояльность и помощь оккупационным властям заявляли, что дадут после войны независимость всем кавказским народам. Большое внимание уделялось влиянию на призывную молодежь для склонения ее к дезертирству и пополнения банд, особенно в гористых местностях…

На одном из допросов он показал:

«Среди чеченцев и ингушей я без труда находил нужных людей, готовых предать, перейти на сторону немцев и служить им. Меня удивляло: чем недовольны эти люди? Чеченцы и ингуши при Советской власти жили зажиточно, в достатке, гораздо лучше, чем в дореволюционное время, в чем я лично убедился после 4-х месяцев с лишним нахождения на территории Чечено-Ингушетии. Чеченцы и ингуши, повторяю, ни в чем не нуждаются, что бросалось в глаза мне, вспоминавшему тяжелые условия и постоянные лишения, в которых обретала в Турции и Германии горская эмиграция.

Я не находил иного объяснения, кроме того, что этими людьми из чеченцев и ингушей, настроениями изменническими в отношении своей Родины, руководили шкурнические соображения, желание при немцах сохранить хотя бы остатки своего благополучия, оказать услугу, в возмещение которых оккупанты им оставили бы хоть часть имеющегося скота и продуктов, землю и жилища».

25 августа 1942 года группа обер-лейтенанта Ланге в количестве 30 человек, укомплектованная в основном чеченцами, ингушами и осетинами десантировалась в районе селений Чишки, Дачу-Борзой и Дуба-Юрт Атагинского района ЧИ АССР тоже для организации диверсионно-террористических актов и организации повстанческого движения. Для этого руководитель группы установил связь с одним из главарей чеченских банд Хасаном Исраиловым, а также с предателем Эльмурзаевым, который будучи начальником Старо-Юртовского райотдела НКВД, в августе 1942 года перешел на нелегальное положение вместе с районным уполномоченным заготовительной конторы Гайтиевым и четырьмя милиционерами, забрав 8 винтовок и несколько миллионов денег. Однако развернуть свою преступную затею, в полной мере им не удалось. Вскоре бандиты были обнаружены. Не выполнив указаний немцев, обер-лейтенант с остатками своей группы с помощью проводников-чеченцев во главе с Хамчиевым и Бельтоевым перешли линию фронта, и оказались снова у фашистов.

В октябре 1942 года группа, возглавляемая унтер-офицером Гертом Реккертом, забрасывается в горную часть Чечни в составе 12 человек, в основном это были чеченцы. Им была поставлена конкретная задача — встретиться с руководителем повстанцев горных территорий Расулом Сахабовым и подтолкнуть население Введенского района к массовым выступлениям. Его группа в течение непродолжительного времени привлекла в свои ряды около полутысячи человек. Всем завербованным чеченцам и ингушам тут же было вручено немецкое оружие, сброшенное с самолетов во время десантирования группы Реккерта, которая уже в октябре того же года сумел организовать восстание в ряде аулов Введенского и Чеберлоевского районов. Однако принятыми оперативно-войсковыми мерами это вооруженное выступление было ликвидировано. Реккерт в одном из боестолкновении был убит, а примкнувший к нему главарь другой диверсионной группы Дзугаев арестован органами военной контрразведки.

Но в борьбе с немецкой агентурой органами СМЕРШ в конце 1943 года были вскрыты недоработки, ошибки и факты предательства со стороны местных сотрудников НКВД. Возглавлявший НКВД ЧИ АССР капитан госбезопасности Султан Албогачиев, ингуш по национальности, всеми путями отмежевывался от участи в борьбе с террористами.

На одном из заседаний бюро Чеченско-Ингушского обкома ВКП(б), а конкретно 9 ноября 1941 года говорилось:

«Наркомат внутренних дел (нарком т. Албогачиев) не выполнил постановления бюро Чечено-Ингушского обкома ВКП(б) от 25-го июля 1941 года. Борьба с бандитизмом до последнего времени строилась на пассивных методах, в результате бандитизм не только не ликвидирован, а наоборот активизировал свои действия».

На вопрос, откуда такая пассивность у наркома ЧИ АССР, ответ нашли военные контрразведчики. В ходе очередной чекистстко-войсковой операции военнослужащими 263-го полка Тбилисской дивизии войск НКВД лейтенантом Аникеевым и старшиной Нециковым был обнаружен вещмешок одного из главарей чеченских бандитов Исраилова-Терлоева с его дневником и перепиской. В этих документах находилось письмо от Албочагиева следующего содержания:

«Дорогой Терлоев! Привет тебе! Я очень огорчен, что твои горцы раньше положенного времени начали восстание. Я боюсь, что если ты не послушаешь меня, и мы, работники республики, будем разоблачены…Смотри, ради Аллаха, держи присягу. Не назови нас никому. Ты разоблачился сам. Ты действуй, находясь в глубоком подполье. Не дай себя арестовать.

Знай, что тебя будут расстреливать. Связь держи со мной только через моих доверенных пособников. Ты пиши мне письмо враждебного уклона, угрожая мне возможным, а я тоже начну преследовать тебя. Сожгу твой дом, арестую кое-кого из твоих родственников и буду выступать везде и всюду против тебя. Этим мы с тобой должны доказать, что, будто мы непримиримые враги и преследуем друг друга.

Ты не знаешь тех орджоникидзевских агентов Гестапо, через которых, я тебе говорил, нужно послать все сведения о нашей антисоветской работе.

Пиши сведения об итогах настоящего восстания и пришли их мне, я их сразу сумею отослать по адресу в Германию. Ты порви мою записку на глазах моего посланника. Время опасное, я боюсь.

10 октября 1941 г.»

Не отставали от милиционеров и чекистов также и партийные чиновники. При приближении линии фронта в августе-сентябре 1942 года бросили работу и бежали в горы к повстанцам около сотни членов ВКП(б), в том числе шестнадцать первых секретарей райкомов, восемь руководящих работников райисполкомов и четырнадцать председателей колхозов. С учетом того, что в описываемое время ЧИ АССР включала в себя двадцать четыре района и город Грозный, вырисовывается картина — со своих постов дезертировали ровно две трети 1-х секретарей райкомов.

Когда ГУКР НКО СМЕРШ получил обильный материал, свидетельствующий о массовом сотрудничестве местного населения с гитлеровцами, начальник ГУКР НКО СССР генерал-полковник В.С. Абакумов доложил обобщенной справкой Верховному Главнокомандующему. В феврале 1944 года, по указанию Иосифа Сталина органы НКВД СССР провели спецоперацию под кодовым названием «Чечевица», в результате которой из Чечено-Ингушской Автономной Республики спешно выселили в районы Средней Азии, особенно на территории Казахстана и Сибири почти всех чеченцев и ингушей, а саму республику упразднили. Покарали, таким образом, и невинных. Хотя с позиций сегодняшнего дня многим исследователям показалось, что можно было решить эту задачу другим способом, но каким, никто не может ответить.

Но война — есть война, у нее жестокий нрав и она не делает мягче ни солдат, ни офицеров, ни политиков.

«Надо честно признаться, — писал Д.М. Кураев на одном из сайтов в Интернете, — что эффективность данной акции, жертвой которой стали главным образом ни в чем не повинные старики, женщины и дети, оказалась непродуманной и иллюзорной. Вооруженные противники советской власти, озлобленные и доведенные до отчаяния, продолжали мстить русскоязычному населению, устремившемуся на Кавказ после окончания войны».

Операция же по выселению чеченцев и ингушей в Среднюю Азию — в основном в Казахстан и Киргизию, получившая, как известно, кодовое название «Чечевица», началась 23 февраля 1944 года в 2 часа ночи.

Были оцеплены все населенные пункты, устроены дозоры и засады, отключены радиотрансляционные станции и телефонная связь. В 5 часов мужчин созвали на сходы, где им объявили решение правительства и тут же разоружили.

Со слов уже упоминаемого знатока этой темы И. Пыхалова, пока проходил сход, в это время в двери чеченских и ингушских домов уже стучались опергруппы (ОГ). Каждая ОГ, состоявшаяся из одного оперативного работника и двух бойцов войск НКВД, должна была произвести выселение четырех семей. По прибытию в дом выселяемых, проводился обыск, в ходе которого изымалось огнестрельное и холодное оружие, валюта, антисоветская литература.

Главе семьи предлагалось выдать участников созданных немцами отрядов и лиц, помогавших фашистам. С собой выселяемым разрешалось брать продовольствие, мелкий бытовой и сельскохозяйственный инвентарь из расчета 100 кг на каждого человека, но не более полутоны на семью. Деньги и бытовые драгоценности изъятию не подлежали. На сельскохозяйственное оборудование, фураж, крупный рогатый скот выдавалась квитанция для восстановления хозяйства по новому месту жительства. Оставшееся движимое и недвижимое имущество переписывалось представителями приемной комиссии. Все подозрительные лица подвергались аресту. В случае сопротивления или попыток к бегству виновные расстреливались на месте без каких-либо окриков и предупредительных выстрелов.

Следует отметить, что подавляющее большинство «воинственных горцев» послушно отправилось к сборным пунктам, даже не помышляя о сопротивлении. При сопротивлении или попытках к бегству было убито всего лишь 50 человек. В ходе выселения оперсостав совместно с солдатами НКВД изъяли 20072 единицы огнестрельного оружия, в том числе 4868 винтовок, 479 пулеметов и автоматов.

Что касается сознательного уничтожения чеченцев и ингушей, как в этом уверяют обличители «преступлений тоталитаризма», то его не было, а был жестокий послевоенный голод. В этих условиях государство должно было в первую очередь заботиться о лояльных гражданах, а чеченцы и прочие поселенцы во многом оказались предоставлены сами себе. Естественно, традиционное отсутствие трудолюбия и привычка добывать пропитание разбоем и грабежом отдельных из них, отнюдь не способствовали их выживанию. Тем не менее постепенно переселенцы обжились на новом месте, и перепись 1959 года дает уже большую цифру чеченцев и ингушей, чем было на момент выселения…

Ошибки в национальной политике Сталина, Хрущева, Горбачева и Ельцина дорого обошлись нашему народу. В ходе первой и второй чеченской войны практически все русскоязычное население из Чечни было выдавлено. Более 500 000 русскоговорящих граждан, исповедующих христианство, под воздействием угроз и совершения преступлений покинули пределы республики. Их выбрасывали из квартир, убивали, захватывали имущество, делали заложниками для получения выкупа.

Кто ответит уже за это современное головотяпство, если не сказать жестче — преступление? А мы хотим разобраться со Сталинским произволом во время такой непредсказуемой войны. Сегодняшние политики молчат вместе с ангажированными властью журналистами. Но отвечать все же жизнь заставит! Иногда лишь кара пробуждает чувство вины, ибо если виновных нет, их назначают.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.