7 апреля 1993 года, среда, день

7 апреля 1993 года, среда, день

Москва. Кремль. Дворец съездов.

Банкетный зал

— Григорий, ты думаешь, мне это все интересно? Смотреть на этих худосочных красавиц, на эти фотомодели, слушать это бормотанье под музыку?

— Да вы что, Михаил Юрьевич! Это же — «Ван Моо», самая клевая группа! Вся молодежь просто балдеет под неё!

— Гриша, я балдеть не собираюсь. Мы встретились здесь, чтобы поговорить. А от этой, с позволенья сказать, музыки да дурацких комментариев ведущих меня начинает тошнить! Вы согласны со мной, Анатолий Алексеевич?

Мужчина лет пятидесяти, на котором в отличие от его собеседников была надета не традиционная рубашка с галстуком и костюм, а водолазка, выпущенная поверх брюк, поморщившись, ответил:

— Я эту хрень тоже не люблю!

Все трое сидели в первом ряду кресел у подиума, который был оборудован в самом центре банкетного зала Кремлевского дворца съездов. Был завершающий день конкурса моделей «Взгляд года», организованного агентством «Ред Старс». Там, где еще совсем недавно проходили партийные съезды и самые важные государственные мероприятия, помпезные слеты и торжественные собрания, теперь фланировали полуобнаженные девицы; за столами восседали холеные, разодетые в пестрые ткани члены жюри; несколько рядов кресел занимали одетые по последней моде дамы в сопровождении мужчин, напоминающих крутых парней из фильма «По прозвищу Зверь» или «новых русских» с повадками уголовников.

— Подождите, скоро все закончится! — Григорий не хотел раньше времени покидать мероприятие. — Сейчас объявят победительниц. Из сорока двух герлух выберут только трех. Они поедут на конкурс в Майами. А эти, — он кивнул на девушек, стоящих у подиума, — будут работать в модельных агентствах. Вам какая телка больше всего понравилась, Михаил Юрьевич? Может, вон та, маленькая? Но ей, говорят, всего четырнадцать лет. Свеженькая! Выбирайте, какая понравилась!

— Да ничего, симпатичная. Но мне нужна постарше.

— Поопытнее?

— Да.

— Купим любую. Только скажите!

Михаил Юрьевич поморщился, как бы демонстрируя своим видом, что ему этот разговор неприятен.

— Григорий, ты не о том думаешь! Скажи, тут есть вообще место, где можно выпить сухого вина и обсудить наши дела?

— Конечно, сейчас идем прямо туда. Не будем дожидаться окончания?

— Нет, мне уже все это надоело. Вам, Анатолий Алексеевич, я вижу, тоже.

— Да, мне это тоже обрыдло!

Они встали и направились прочь от подиума, чем вызвали недоуменные взгляды многочисленных участников шоу.

Через пару минут троица уже сидела в небольшой уютной комнатёнке с низким журнальным столиком. Звуки ритмичной музыки доносились и сюда, но они уже не были такими навязчивыми, как в самом зале. Официантка банкетного зала постелила белоснежную салфетку, поставила перед ними бутылку красного вина, три фужера и замерла в позе, демонстрирующей готовность выполнить любую просьбу уважаемых посетителей.

— Вес, свободна! — Григорий небрежным жестом указал официантке на дверь. Та моментально исчезла.

— Григорий, я предложил встретиться нам всем вместе для того, чтобы обсудить дальнейший план действий. В принципе, всё то, что мы задумали, получается. И неплохо.

— Это вы о чем? — Казалось, Григорий еще не переключился на серьезную волну и не сразу понял, куда клонит Михаил Юрьевич, которого все за глаза называли «боссом».

— Я говорю: то, что мы наметили тогда весной, на даче, в основном выполнено. Правда, была осечка с удостоверениями, но в конечном счете все закончилось благополучно.

— Если б не один козлина! Но мы его уроем!

— Ладно, Гриша, с этим ты справишься без меня.

— Все сделаем!

— Скажи, Григорий, у тебя есть надежный человек на Старой площади? Я имею в виду того, кто реально может помогать нам в расстановке людей.

— Конечно, есть. И в ХОЗУ, и в правовом управлении…

— А в кадрах?

— В кадрах тоже есть один человечек, правда на небольшой должности.

«Босс» помедлил, как бы подбирая слова:

— Сейчас сложилось, как никогда раньше, очень удобное время для того, чтобы внедрить наших людей на важные должности. Нет, не начальников, а их помощников, референтов, секретарш. В аппаратах советников, особенно по вопросам экономики, конверсии, а также в секретариатах заместителей председателя правительства…

— Михаил Юрьевич, вы скажите точно, куда нужно, а мы уж сделаем!

— Вот, Анатолий Алексеевич говорит, что у него есть несколько кандидатов на работу. Молодые ребята, энергичные, хваткие…

Мужчина в водолазке кивнул, а «босс» продолжал:

— Время, я говорю, самое удобное. Бывшую партноменклатуру выкинули, а на ее место пришли демократы, которые поддержали Ельцина в 1991 году. С баррикад, так сказать, в служебные кабинеты. Но одно дело горлопанить на митингах, а другое — управлять страной. И тут выяснилось, что управлять они не умеют. Да еще грызться стали между собой! Возникла ситуация, при которой этих тоже надо гнать, а новых набрать неоткуда! Вот перед Ельциным и стоит выбор: то ли набирать советских, которые ненавидят новую власть и хотят вернуть все назад, то ли брать преданных, но неспособных работать в чиновничьих кабинетах. Что делать, он не знает! Вот тут и придем на помощь мы!

— Да, мы готовы пахать с утра до ночи! — мгновенно среагировал Григорий, — Только не за деревянные, а за реальные баксы!

— Вот-вот, Гриша, это — главное. Новый российский чиновник должен получать неплохую зарплату…

— В баксах! — вставил Григорий.

— Неважно! Главное — другое. У него должна быть собственность, свой бизнес, свой интерес! Тоща он будет чувствовать себя свободным человеком. А работа откроет перед ним широкие возможности для преумножения своего богатства. Вот тоща интересы государства и бизнеса полностью сомкнутся, и мы получим совершенно новое общество, которое будет основано на природном человеческом стремлении иметь собственность — свой дом, свою землю, свое хозяйство…

— Своих холопов! — вставил Григорий.

— Разумеется! Только не холопов, а работников.

— Один черт! Главное, что это уже будет не совковый принцип всеобщего равенства! Коммуняки хотели уравнять всех, независимо от способностей…

— Правильно, Гриша! Какое может быть в обществе равенство? Один тупой, а другой умный, один активный и предприимчивый, а другой пассивный и вялый. Богатыми становятся люди целеустремленнее, желающие многого достичь в этой жизни. А остальных жизнь сама отбраковывает!

— Михаил Юрьевич, вы говорите, прям, как член нашей организации!

— Я говорю как разумный человек! В новой России власть должна состоять из людей новой формации! Вы согласны со мной, Анатолий Алексеевич?

— Все это — философия! Мне плевать, кто будет сидеть в том или ином кабинете! Главное — чтобы я через него мог решать вопросы. Если кому-то из «моих» нужно приватизировать завод или участок земли, я обращаюсь к этому человеку, плачу ему за помощь и получаю результат. А будет он умный или активный — мне до балды! Пусть он будет хоть полный дундук! Мне один хрен!

Несмотря на то, что циничные высказывания Анатолия Алексеевича разительно отличались от гладкой речи «босса», тот благосклонно кивал головой.

— Да, именно так! Сейчас нам очень помогает* сама обстановка. Идет полный раздрай между Президентом и Верховным Советом, между Ельциным и Хасбулатовым. После побоища 23 февраля и 22 июня прошлого года началась открытая война между их сторонниками, которая еще немного и вырвется наружу. Коммунисты хотят взять реванш за 1991 год, а президентская команда хочет подмять под себя всю власть в стране. В ближайшее время станет попятным, кто кого одолеет. Но для нас ясно одно — ни с коммунистами, ни с Верховным Советом нам не по пути!

— Ас националистами?

— Если только использовать вас как силу, направленную на укрепление наших позиций в органах власти! Именно потому, что сейчас такая неопределенная обстановка, надо подсуетиться и внедрить как можно больше наших людей, играя на противоречиях. Тебе понятно, Григорий?

— Не совсем.

— Смотри. Сейчас администрация старательно очищается от сотрудников бывшего ЦК. Даже стенографисток и уборщиц меняют! А уж на мало-мальски значимые должности назначают своих, проверенных. Текучка кадров страшная! Вакансий полно! То же и в Верховном Совете. Там пытаются избавиться от сторонников Ельцина и собрать своих единомышленников. Правда, они более лояльно относятся к бывшим работникам советских органов. Но и там есть немало вакансий. Вот мы и должны оказаться тут как тут. На Старую площадь, в Кремль и на Краснопресненскую набережную мы рекомендуем молодых энергичных ребят из бизнеса, не связанных с бывшей партноменклатурой. Делать это надо через доверенных людей. Если необходимо — простимулировать их!

— Заплатить?

— Конечно. Ведь каждый труд должен быть оплачен.

— Так это, Михаил Юрьевич, никаких денег не напасешься!

— Правильно! Именно поэтому прежде всего нам нужны люди в кадрах. Берешь человека на вторую зарплату, которая раз в пять больше основной — он в лепешку расшибется, чтобы решить наш вопрос.

— Ни фига! Мы попробовали через нашего человека предложить некоторым сотрудникам «продовольственную корзину», так от всех получили отказ. А начальник управления вообще указал ему на дверь!

— Знаешь, Гриша, есть такая мудрость: «Если человека нельзя купить за большие деньги, то его можно купить за очень большие деньги».

— Да боятся они! Может, и хотят взять, но боятся!

— Григорий, мы оказываем материальную поддержку твоей организации? Мы помогли разобраться с «трофеями» из цековского сейфа?

— Да

— Ну так вот; работайте, если нужны какие-то дополнительные меры — принимайте! Не рассчитывай, что мы за тебя все решим.

— Ясно.

— Теперь еще одно. — «Босс» внимательно посмотрел сначала на Григория, а затем на Анатолия Алексеевича. — Одному моему знакомому удалось получить разрешение на то, чтобы запять несколько пустующих кабинетов на Старой площади. Он возглавляет компанию под названием «Центр анализа и прогнозирования», сокращенно «ЦЛП». После того, как коммунистам дали пинок под зад, вообще там освободилось много площадей, которые заняли разные фирмы.

Гриша хмыкнул:

— Цап. Цан-царап!

— Да, такое название. Это — аналитическая структура, которая будет работать с Администрацией Президента на договорной основе. Будет готовить всякие информации, справки, обзоры прессы, аналитические выкладки… Но главная тема — это конверсия. Сейчас самая перспективная проблематика. Прямо-таки золотая жила. По всей стране сворачиваются военные производства, перепрофилируются тысячи предприятий, высвобождаются здания, земли, инфраструктура, распродается недвижимое имущество. Вот этот центр и будет собирать информацию об объектах, подлежащих конверсии, подбирать новый менеджмент, покупателей… В общем, громадная работа.

— Михаил Юрьевич, это ж круто! Обалдеть можно! Там такие бабки можно делать!

— Вот я и говорю! Анатолий Алексеевич занялся подбором новых владельцев, а тебе, Гриша, надо подыскать персонал для Центра, человек десять референтов и машинисток, а также решить вопросы технического оснащения и связи. Там должно быть самое современное оборудование — компьютеры, принтеры, ксероксы и сканеры, надежные сейфы и хранилища для картотек. Справишься?

— О чем речь, «босс»! — воскликнул Григорий и тут же осекся, поняв, что допустил бестактность. Но Михаил Юрьевич, казалось, не заметил этого.

— У нас уже есть договоренность, что сотрудники Центра получат пропуска в администрацию, там установят пару «кремлевок», городские телефоны с выходом на межгород.

— Надо еще пробить, чтобы руководитель Центра имел право заказывать временные пропуска на проход в здания на Старой площади! — внес предложение Григорий.

— Вот ты и займись. Обо всем докладывай. Если будут какие проблемы — звони! Теперь оставь нас с Анатолием Алексеевичем. Нам надо с ним еще поговорить.

Григорий обиженно спросил:

— Не доверяете?

— Что ты, Гриша! Просто жалею, что оторвал тебя от чудесного шоу моды. Иди, по-моему, там еще не закончилось. — Он кивнул на дверь, из-за которой все еще доносились звуки музыки и голоса ведущих.

Когда за Григорием закрылась дверь, «босс» сказал, обращаясь к Анатолию Алексеевичу:

— Как только решим наши проблемы, с фашистами надо прекращать все контакты. Радикалы имеют свойство объединяться. Я не удивлюсь, если националисты сольются в экстазе с коммунистами!

— Это вряд ли! Мне Гриша не раз говорил, что ненавидит большевиков.

— Вот это пока нас и объединяет, — подвел резюме «босс».

Когда они выходили из банкетного зала к эскалаторам, им

вслед все еще доносились восторженные возгласы ведущих и аплодисменты зрителей, то и дело сопровождающиеся пассажами музыкальной группы «Ван Моо».