Под Ленинградом и на Юге. Немного сравнений

Под Ленинградом и на Юге. Немного сравнений

Заканчивался 1943 год. Он имел большое значение в победоносном ведении Великой Отечественной войны. Боевые успехи вермахта померкли, хотя фашистская Германия еще обладала значительным экономическим и военным потенциалом. Усложнилось внутреннее положение фашистской Германии. 7 ноября 1943 года генерал-полковник Йодль выступил по предложению заместителя Гитлера по партии Бормана с докладом «Стратегическое положение к началу пятого года войны». В докладе говорилось:

«Из конца в конец по стране шествует призрак разложения. Все малодушные ищут выхода, или, как они его называют, политического решения… Необходимо… знать истинное положение дел, и поэтому я считаю, что правильно поступаю, если совершенно откровенно и без прикрас обрисую… нынешнее положение. Это не недозволенная выдача секретов, это попытка дать… оружие, которое, быть может, предоставит… возможность укрепить наши позиции внутри Германии»[15].

В результате летне-осенней кампании Красная Армия добилась больших побед. Она разгромила врага в битве под Курском, освободила Левобережную Украину и Донбасс, форсировала Днепр и захватила на правом берегу крупные плацдармы, изгнала оккупантов с Таманского полуострова, начала освобождение Белоруссии.

В ходе этого грандиозного наступления было разгромлено 118 вражеских дивизий. Летне-осенняя кампания советских войск завершила коренной перелом в ходе не только Великой Отечественной, но и всей второй мировой войны.

Этими успехами наша страна и ее Вооруженные Силы обязаны прежде всего мудрой и исключительно дальновидной политике ЦК ВКП(б). 1360 заводов, эвакуированных в 1941–1942 годах из угрожаемых районов в Заволжье и на Урал, в Западную и Восточную Сибирь, Казахстан и Среднюю Азию, размещались, как правило, на новостройках и на действующих невоенных предприятиях. Использование новых и старых производственных площадей этих заводов с рабочими и имевшимся на них энергетическим хозяйством в соединении с эвакуированными кадрами специалистов и технологическим военным оборудованием позволило в небывало короткие сроки создать 120 военных заводов и быстро ввести их в строй. Это дало возможность сделать невероятный скачок в производстве вооружений в упомянутых экономических районах. Выпуск военной продукции страны с 18,5 % перед войной поднялся до 76 % к началу июля 1942 года и продолжал расти. Это явилось чудом для наших союзников и совершенной неожиданностью для наших заклятых врагов — фашистской руководящей клики и ее генералитета.

Немецко-фашистские войска, покорившие всю Европу, были вынуждены отступать. Их генералы заговорили о влиянии на ход войны «счастья» и «случая». Тот же генерал-полковник Йодль в упомянутом выше докладе говорил: «Решающим фактором для нас являлось то, что в результате наступления в неизведанные пространства русской территории мы обнаружили, что противник не только располагает огромными людскими ресурсами, но и обладает таким техническим уровнем военной промышленности, который вынудил нас к ведению тотальной войны…»[16]

В действительности перед началом войны мы располагали военной промышленностью главным образом в тех районах, которые оказались временно оккупированными врагом. При оставлении этих районов технологическое оборудование заводов, а также рабочие и инженерно-технический персонал были эвакуированы на восток. Но пустые коробки заводов немецкое командование видело. Можно и нужно было догадаться о пуске этих заводов в глубоком тылу, учесть особенности социалистического планового производства.

В операциях 1944 года считаю долгом изложить прежде всего медицинское обеспечение боевых действий советских войск во время наступления под Ленинградом и Новгородом, приведшего к полному снятию блокады с города Ленина. И делаю это по следующим соображениям. О медицинском обеспечении ряда фронтов Юго-Западного направления в контрнаступлении под Сталинградом я уже говорил и буду еще касаться этих фронтов в последующих операциях. Но не это главное.

Ленинградцы не уронили чести своих отцов и матерей — пионеров, сокрушивших буржуазно-помещичий строй и отстоявших колыбель революции в 1918–1920 годах от внутренней контрреволюции и иностранной интервенции.

Жители и воины — защитники города Ленина проявили величайшую стойкость, мужество и несгибаемую волю в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками. 30 августа 1941 года гитлеровцами была перерезана последняя железная дорога, соединявшая Ленинград со страной. Со 2 сентября рабочие и специалисты стали получать 600 граммов хлеба в день, служащие 400, а иждивенцы и дети — 300. 4 сентября начался артиллерийский обстрел города, а 9 сентября — авиационные бомбардировки. Появилось много раненых среди гражданского населения. 12 сентября уменьшилась дневная норма хлеба — рабочим до 500 граммов, служащим — до 300 и иждивенцам — до 250. 19 сентября была самая жестокая авиационная бомбардировка города. В ней участвовало большое количество вражеских бомбардировщиков. Было разрушено самое большое здание красноармейского госпиталя на Суворовском проспекте, погибли сотни тяжелораненых.

13 ноября была еще раз снижена норма хлеба. Рабочие и специалисты стали получать его в сутки по 300 граммов, служащие и дети и другие иждивенцы — по 150. Была снижена норма пайка для красноармейцев и командиров фронта. Но и эта норма продержалась недолго. С 20 ноября рабочие и специалисты стали получать по 250 граммов хлеба, служащие, иждивенцы и дети — по 125. Была сокращена норма хлеба и в войсках. Личный состав, действовавший в непосредственном соприкосновении с противником, а также на боевых кораблях и в частях ВВС, получал по 500 граммов хлеба в сутки. Во всех остальных частях военнослужащим выдавалось по 300 граммов хлеба. Госпитали и больницы были переполнены. На 20 ноября в них было развернуто 65725 коек, находилось на лечении 65656 больных и раненых. Я не случайно на первое место ставлю больных. Они уже в ноябре вышли за пределы 25 % от общих санитарных потерь, а в мае и июне 1942 года среди лечившихся в медучреждениях больные преобладали.

На 5 января 1942 года количество развернутых коек было доведено до 80 391. На лечении находилось 82 869 больных и раненых.

С 8 января по 12 апреля 1942 года по Дороге жизни через Ладожское озеро было эвакуировано автотранспортом 35 270 человек. Особенно тяжелыми были голод и холод первой блокадной зимы. Водопровод и канализация вышли из строя. В критическом состоянии оказалась эпидемическая обстановка в Ленинграде, которую решительными мерами удалось укрепить. Я уже рассказывал о работе экспедиции специального назначения, их роли в предотвращении массовых эпидемических заболеваний в действующей армии и среди гражданского населения города и прилегающих к нему районов. Уже 12 апреля 1942 года свободных коек оказалось 44 173.

Положение улучшилось, когда 5 февраля 1943 года вступила в строй Ириновская 32-километровая ветка железной дороги, соединявшая станции Войбокало Северной дороги с Лаврове на восточном берегу Ладожского озера. С 11 февраля личный состав боевых частей стал получать по 800 граммов хлеба, в тылу частей — по 600, рабочие и специалисты — по 500, служащие — по 400, все остальные — по 300 граммов в день. Еще до этого события наступили радостные дни, 12 января 1943 года войска Ленинградского и Волховского фронтов обрушили ураганный огонь на позиции немецко-фашистских войск, занимавших оборону в районе Синявино, перешли в наступление и 18 января соединились, очистив южное побережье Ладожского озера от противника. Блокада Ленинграда была прорвана. Однако дальнобойная артиллерия противника продолжала обстрел города.

Медицинская служба Ленинградского фронта имела в городе и фронтовой, и армейский, и войсковой медицинские тылы. Это положение было правилом для 42-й и 67-й армий. Руководители службы изучали опыт медобеспечения боевых действий войск в наступательных операциях других фронтов. Поэтому он усваивался не так-то быстро и непосредственно, а преломлялся через призму собственного опыта работы.

Хотелось бы немного сказать о силах и средствах медицинской службы 1-го и 2-го Украинских фронтов, чтобы показать разницу в них между фронтами, ведшими наступательные операции на Правобережной Украине и под Ленинградом в период прорыва блокады. Следует сказать несколько слов и об условиях ведения наступления Украинскими фронтами, которые имели ряд особенностей. 1-й Украинский фронт действовал в районе Киева. В его состав на середину декабря 1943 года входило десять армий, из них две танковые и одна воздушная, а также три танковых и один кавалерийский корпуса.

Перед началом освобождения Правобережной Украины, которое началось Житомирско-Бердичевской операцией, медицинская служба фронта располагала 338 госпиталями на 152 600 коек, из них в армиях был 141 госпиталь на 47 600 коек, на фронте — 197 госпиталей на 105 000 коек.

Сил и средств медицинской службы было немало. Однако фронтовой резерв оставался недостаточным. Было очень трудно распределять силы и средства. Грязь и бездорожье сами по себе затрудняли использование автомобильного и даже конного транспорта. Но имелись и трудности, обусловленные последствиями выполнения приказа Гиммлера, отданного им 7 сентября 1943 года, которым предписывалось «добиться того, чтобы при отходе из районов Украины не оставалось ни одного центнера зерна, ни одного рельса; чтобы не остались в сохранности ни один дом, ни одна шахта, которая бы не была выведена на долгие годы из строя; чтобы не осталось ни одного колодца, который бы не был отравлен. Противник должен найти действительно тотально сожженную и разрушенную страну»[17].

Немалыми средствами располагала и медицинская служба 2-го Украинского фронта. На 15 декабря 1943 года она имела 237 госпиталей на 90 200 штатных коек. Фактически было развернуто 117 500 мест. Госпитали ГБА на уманьском направлении отставали. Раненых госпитализировали в уцелевшие гражданские больницы и располагали в домах жителей. Заботу о них была вынуждена взять на себя медицинская служба фронта, руководство которой в это время переместилось из Городища в Умань, которая стала центром населенных пунктов, в которых находились раненые. За период с 20 марта по 2 апреля в этот район было переброшено 3 ХППГ и 1 ГЛР. В это время госпитальная база армии находилась севернее Умани. Около 20 эвакогоспиталей, то есть половина харьковской базы фронта, находилось в эшелонах на пути к нему. Но они больше стояли, чем двигались. Другая половина свертывалась, чтобы погрузиться в эшелоны.

Армии Ленинградского фронта к началу 1944 года не имели такого количества госпиталей. Это вполне понятно. Город оборонялся. В нем, как уже говорилось, сосредоточивался и весь медицинский тыл. На Ленинградском фронте к 15 января 1944 года должно быть по штату на 5107 госпиталей 66 000 коек, фактически же было развернуто почти 90 000 коек.

2-я ударная армия была переброшена на приморский участок в конце 1943 года к началу операции. В ней не было управления ПЭП, но оно было в подчинении фронта. В каждой армии было по одной ОРМУ. Как исключение из правила, медицинская служба фронта имела в своем составе, кроме ГЛР, батальоны выздоравливающих на 500 мест каждый, 11 госпиталей фронтового подчинения на 8000 коек были свободными и предназначались для движения за наступающими войсками.

Каждая армия имела по одной автосанитарной роте. У фронта их было две, в которых насчитывалось 402 машины. Кроме этого, медицинская служба имела авиаэскадрилью и 7 санитарных летучек.

На Волховском фронте количество госпиталей и коек было меньше. Здесь уместно подчеркнуть, что ГВСУ было вынуждено взять часть госпиталей с этих фронтов для усиления других. В частности, из Ленинградского фронта было взято в январе 1943 года 18 ЭГ на 5 000 коек. В октябре-ноябре 1943 года были взяты госпитали и из Волховского фронта. Мы не могли обойтись без осуществления такого межфронтового маневра. Этого требовала боевая и медицинская обстановка.

На 25 декабря 1943 года количество госпиталей и коек в них по армиям и эвакопунктам Волховского фронта было 111 на 54 000 коек.

В войсковой, армейской и фронтовой медицинской службе чувствовался некомплект авто — и конно-санитарного транспорта. Это затрудняло эвакуацию раненых и больных, обязывало приспосабливаться и шире использовать войсковой и армейский транспорт, следовавший в тыл незагруженным. Еще труднее было перебрасывать госпитали вслед за наступающими войсками.

Ленинградский и Волховский фронты готовились к наступательным действиям продолжительное время. Начали подготовку непосредственно после летних и осенних боевых действий 1943 года, когда сорвали попытку противника восстановить полную блокаду Ленинграда на суше и удержать любой ценой киришский плацдарм на правом берегу Волхова.

Военные советы Ленинградского и Волховского фронтов соответственно 9 и 14 сентября 1943 года представили в Ставку свои соображения по наступательным действиям с целью разгрома 18-й армии противника.

29 сентября 1943 года Ставка Верховного Главнокомандования в связи с поступившими данными о возможной подготовке врага к отводу группы армий «Север» предупредила об этом командующих Ленинградским, Волховским и Северо-Западным фронтами и предложила создать на этот случай ударные группировки, а в частях 1-й линии подвижные отряды преследования.

Предложения Военных советов фронтов по разгрому 18-й армии противника Ставка утвердила. Замысел операции заключался в том, чтобы силами Ленинградского и Волховского фронтов смять фланговые группировки 18-й немецкой армии, затем, развивая наступление на кингисеппском и лужском направлениях, завершить ее разгром и выйти на рубеж реки Луга. В последующем все три фронта, наступая в направлениях Нарвы, Пскова и Идрицы, должны были нанести поражение 16-й армии противника и полностью очистить Ленинградскую и Калининскую области, создав условия для проведения операции по освобождению Прибалтики.

Войскам двух фронтов противостояла 18-я немецкая армия. В ее составе действовали 19 дивизий и 3 бригады. Южнее, против 2-го Прибалтийского фронта, находилась 16-я армия. Эти две армии составляли группу «Север».

Ленинградский фронт под командованием генерала Л. А. Говорова имел полосу обороны протяженностью 255 километров от станции Долгово до Гонтовой Липки. На южном берегу Финского залива, в районе Долгово, Большая Ижора и Ораниенбаум протяженностью по фронту 50 и в глубину 25 километров, располагалась приморская группа войск, которая по суше была отрезана войсками противника от Ленинграда. К началу наступления фронта туда была передислоцирована по Финскому заливу 2-я ударная армия. 42-я и 67-я армии оборонялись южнее и юго-восточнее Ленинграда.

Волховский фронт под командованием генерала К. А. Мерецкова занимал оборону от Гонтовой Липки до озера Ильмень по фронту протяженностью 232 километра. Южнее оборонялся 2-й Прибалтийский фронт. Кроме Ленинградского и Волховского фронтов к операции привлекались 2-й Прибалтийский фронт и Краснознаменный Балтийский флот.

Ленинградский фронт прорывал вражескую оборону на двух участках. Один удар наносился на Ропшу с ораниенбаумского плацдарма 2-й ударной армией, а другой — с Пулковских высот 42-й армией по сходящимся направлениям на Ропшу. Предполагалось окружить и уничтожить вражеские войска в районе Красного Села и Стрельны. После выполнения этой задачи армии должны были вести наступление на Кингисепп, часть сил 42-й армии — на Гатчину. 67-я армия наносила вспомогательный удар на станцию Мга и юго-западнее ее.

Оперативное построение войск фронта было одноэшелонным. Резерв фронта состоял из корпуса в составе четырех дивизий. Он располагался в полосе 42-й армии. Оперативное построение объединений главной группировки фронта двухэшелонное. Во 2-й ударной армии два корпуса наступали в первом эшелоне и один — во втором. В 42-й армии в первом эшелоне было три корпуса, во втором — один. В этих армиях создавались подвижные группы, в состав которых входили 1–2 усиленные танковые бригады.

Волховский фронт наносил силами 59-й армии удар, который должен был завершиться прорывом вражеской обороны севернее и южнее Новгорода, дальнейшим наступлением по сходящимся направлениям на Люболяды, 20 километров западнее Новгорода, окружением и уничтожением вражеских сил в городе и западнее его. По выполнении этой задачи армия должна была наступать в западном и юго-западном направлениях, овладеть Лугой, выйти на рубеж Луга, Уторгош, 40 километров западнее озера Ильмень и, отрезая противнику пути отхода на Псков, во взаимодействии с войсками Ленинградского фронта завершить разгром 18-й немецкой армии.

8-я и 54-я армии фронта своими активными действиями в направлении Тосно, Любань и Чудово, расположенных на железной дороге Ленинград — Москва, получили задачу не допустить переброски немецких войск к Новгороду, а в случае их отхода немедленно перейти к преследованию.

2-я ударная армия Ленинградского фронта перешла в наступление 14, а 42-я — 15 января. В ночь на 14 января начали активные боевые действия и войска Волховского фронта. На главных направлениях они прорвали вражескую оборону, и 19 января 2-я ударная овладела Ропшей, 42-я — Красным Селом, а 20 января 59-я армия освободила Новгород. Далее 2-я ударная и 42-я армии наступали на Кингисепп, Гатчину. Боясь окружения, немецко-фашистское руководство в ночь на 21 января начало отвод войск из района Мга, Тосно. Часть сил 42-й и 67-й армий и войска правого крыла Волховского фронта перешли к преследованию. К 30 января войска Ленинградского фронта продвинулись на 70–100 километров от Ленинграда, взяли Пушкин, Слуцк, Гатчину и вышли на реку Лугу, на отдельных участках форсировали ее и организовали плацдармы. Войска Волховского фронта продвинулись на запад на 60–80 километров, взяли станцию Передельская и левым крылом вышли к оборонительному рубежу на Лугу. За первые 10 дней боев наибольшие боевые санитарные потери понесла 42-я армия — 25 300 человек. Они по дням колебались от 1900 до 3600 человек. Наименьшие боевые санитарные потери — 2397 человек — были в 67-й армии, наступавшей на вспомогательном направлении.

Значительные потери объяснялись мощной обороной противника. Первая ее полоса глубиной от 4 до 6 километров имела артиллерийские и пулеметные дзоты. На ропшинском направлении и на направлениях севернее и южнее Новгорода имелись и железобетонные доты. На километр фронта приходилось по 8–12 таких точек, из них по одному доту. Вторая полоса обороны была отдалена от первой на 8–12 километров и состояла из отдельных опорных пунктов. Были проведены оборонительные работы по рекам Оредеж, Луга, Плюсса, Шелонь, Нарва и Великая. Местность лесисто-болотистая, зима была морозная, стояли туманы. Все это содействовало обороняющимся и затрудняло ведение наступательных операций.

Читатель помнит, что 42-я армия имела 17 медицинских учреждений, развернувших 7300 коек. И хотя она понесла самые большие потери, это не сказалось сколько-нибудь отрицательно на приеме, хирургической обработке и лечении раненых. Все 3 ХППГ армии использовались как госпитали 1-й линии. Остальные госпитали ГБА находились в Ленинграде, в поселке имени Морозова и в Усть-Ижоре в готовности двигаться вслед за наступающими войсками. Но эта «готовность», как мы увидим ниже, не была подкреплена организационно.

Эвакуация раненых и больных осуществлялась в госпитали ГБФ. На 4 января 1944 года она имела 22 653 свободных места из 47 000 развернутых. Здесь уместно сказать, что ГВСУ с сентября 1943 года по январь 1944 года эвакуировало в ГБФ Ленинградского фронта 14 137 раненых из других фронтов Северо-Западного направления. Это на втором и третьем этапах фронтовой операции вызовет, о чем будет сказано, напряжение с госпитализацией. Я это подчеркиваю для того, чтобы помнить о необходимости быть крайне осторожным, прибегая к межфронтовой эвакуации.

2-я ударная армия была вынуждена пользоваться госпиталями Краснознаменного Балтийского флота, в частности, расположенными в Кронштадте, а также и госпиталями ГБФ.

После прорыва обороны и соединения войск 2-й ударной и 42-й армий в Ропше эвакоприемники и ХППГ 1-й линий передислоцировались соответственно в Порожки и Красное Село. В ходе наступления второй эвакопункт перекатом, через голову ЭП, расположенного в Красном Селе, был передислоцирован на 50 километров юго-западнее его, в Волосово. Медсанбаты передвигались один раз в 2–3 дня, делясь на два эшелона. Раненых от них принимали госпитали 1-й линии. 2-я ударная армия не имела второго ЭП и была вынуждена единственный пункт поделить на два отделения и передислоцировать их — один в Сельцо, другой в Чирковицы. ГБА своей дислокации не меняли, что нужно признать не лучшим решением для 42-й армии и вынужденным для 2-й ударной, госпитальная база которой была занята ранеными и больными, эвакуация их по льду Финского залива была затруднена.

59-я армия Волховского фронта понесла боевые санитарные потери за период с 10 по 20 января 1944 года в количестве 11374 человека, а 8-я армия за это же время — только 397 человек. Не вызывает сомнения, что большинство потерь 59-й армии приходилось на дни прорыва обороны и освобождения Новгорода, то есть на период с 15 по 20 января. Следует подчеркнуть, что 59-я армия имела 10, 8-я армия — только 5 ХППГ. Количество госпиталей в них на 25 декабря 1943 года составляло соответственно 21 на 6900 коек и 16 на 5300 коек. Начальник медицинской службы фронта генерал-майор медицинской службы А. Е. Песис и главный хирург фронта генерал-майор медицинской службы А. А. Вишневский выделили медицинской службе 59-й армии две конно-санитарные роты, которые, к сожалению, имели некомплект лошадей. Их было 156 вместо 304, положенных по штату.

Второй этап наступления войск Ленинградского и Волховского фронтов проходил с 31 января по 15 февраля. 2-я ударная армия наступала на Кингисепп, Нарву, 42-я армия — на Гдов, Струги Красные, 67-я армия — на Лугу. Войска 2-й ударной, поддержанные авиацией Краснознаменного Балтийского флота, форсировав Лугу на участке Кингисепп, Ивановское, 1 февраля овладели Кингисеппом. Преследуя отступающего противника, они 3 февраля преодолели Нарву и 15 февраля создали на западном ее берегу плацдарм до 20 километров по фронту и до 12 в глубину. Части 42-й армии перешли Лугу по льду в районе Большой Сабек, 4 февраля с помощью 40-го отряда 9-й партизанской бригады освободили Гдов, расположенный вблизи восточного берега Чудского озера. Войска 67-й армии к исходу 8 февраля охватили лужскую группировку врага с запада и севера. Противник мог отступать только на юг. С целью сосредоточения на лужском направлении необходимых сил Волховский фронт произвел частичную перегруппировку. Соединения 8-й армии были переподчинены 54-й армии, а управление 8-й армии передислоцировано на левое крыло фронта, чтобы руководить боевыми действиями двух корпусов 59-й армии. Задача этой армии состояла в том, чтобы наступать на Лугу с востока, а 8-й — на нее же, но с обходом города с юго-востока.

Волховский фронт был усилен 1-й ударной армией 2-го Прибалтийского фронта, наступавшего левее его. Перед ним была поставлена дополнительная задача — разгромить группировку противника в районе Старой Руссы.

12 февраля 67-я армия Ленинградского фронта совместно с 59-й армией Волховского фронта овладела Лугой. Бои носили упорный характер, противник, опираясь на заранее подготовленную оборону, стремился любой ценой удержать город, но наступательный порыв войск наших фронтов не только преодолел это сопротивление, но и усилил среднесуточные темпы наступления.

После форсирования нами Нарвы и освобождения Луги противник начал отход на юго-запад и юг. Волховский фронт 15 февраля был расформирован, 1-я ударная армия возвращена во 2-й Прибалтийский фронт.

* * *

Задачи по медицинскому обеспечению наступавших войск потребовали много усилий со стороны руководства медицинской службы Ленинградского и Волховского фронтов. Темпы наступления 42-й и 67-й армий иногда доходили до 20–30 километров в сутки, В этих условиях медсанбаты должны были ежедневно менять свои места дислокации, делясь по-прежнему на два отделения и следуя вслед за войсками поэшелонно. Но при этом ХППГ 1-й линии не всегда успевали перемещаться за ними и вовремя принимать от них раненых и больных. ЭП с подвижными отделениями ЭГ успевали передвигаться вперед только тогда, когда расстояние между отделениями медсанбатов и ППГ 1-й линии достигало 50–60 километров. Руководство медслужбой Ленинградского фронта во главе с генерал-майором медицинской службы Д. Н. Верховским объясняло это только некомплектом авто — и конно-санитарного транспорта.

Однако не в меньшей степени это объяснялось и тем, что ГБА 42-й армии после выполнения войсками фронта первого этапа операции оставалась в местах прежней дислокации. А ее нужно было любой ценой, в том числе за счет перегрузки госпиталей в Ленинграде, выдвинуть вперед и тем самым сократить плечо эвакуации. Необходимо было также для переброски госпиталей использовать санитарный транспорт, который следовал порожним за ранеными. Ведь медицинская служба фронта в ходе операции была вынуждена развернуть в Ленинграде 90 000 коек вместо имевшихся 48 000. Кроме этого, нужно было по примеру 2-й ударной армии свои терапевтические госпитали превратить в хирургические путем придачи им из рот медицинского усиления общехирургических групп. Это было сделано, но очень поздно, только 3 марта 1944 года. Острая нужда в этом возникла, да и не могла не возникнуть, на 2-м этапе операции. В одном из ЭП и в ХППГ 1-й линии 42-й армии, имевших 900 штатных коек, в течение нескольких дней находилось более 3500 раненых и больных. В отдельных медсанбатах количество раненых и больных доходило до 400 и более. Это вынуждало размещать их по населенным пунктам и делить медсанбаты на 3–4 отделения. В таких условиях от персонала требовалось чрезмерное напряжение, чтобы вовремя оказывать квалифицированную помощь раненым и больным.

2-я ударная армия в этот период подтянула один ЭП в Кривые Луки, в 33 километрах юго-западнее Кингисеппа, и другой с госпитальным отделением — в Кингисепп. Расстояние до последнего от переднего края войск было 60 километров. Это слишком большое плечо эвакуации, особенно если учесть, что немецко-фашистские войска все разрушали на путях отступления. Размещение медицинских учреждений на выжженной земле, в местах с поверхностными грунтовыми водами представляло исключительно большую трудность.

Некоторые медицинские учреждения 67-й армии, продвигаясь вслед за войсками, вытянулись по линии движения. Это вынуждало прибегать к дренажной системе эвакуации. Основная часть ГБА располагалась в районе города Луки. Я в свое время служил в этом районе, знаю местность от Лук до Красных Струг. Там богатейшие сосновые леса и песчаный грунт. Землянки там можно было строить. Медицинская служба армии этим не воспользовалась, а фронтовое руководство вовремя ей не подсказало. Главный хирург фронта профессор П. А. Куприянов не мог не знать о рекомендациях ГВСУ, данных начальнику медицинской службы Южного фронта Л. М. Мойжесу, о полевом размещении медицинских учреждений. В этом нельзя видеть нежелание считаться с нашими рекомендациями. Скорее, здесь сыграло роль длительное «боевое оборонительное бытие». Для избавления от его груза нужно было пройти школу не одной наступательной операции.

Начался третий, последний этап наступательной операции. Он длился с 16 февраля по 1 марта и проводился Ленинградским и 2-м Прибалтийским фронтами.

2-й Прибалтийский фронт получил задачу силами 3-й ударной и 10-й гвардейской армий прорвать оборону противника юго-восточнее Пустошки, более 75 километров западнее Великих Лук. Цель наступления сводилась к разгрому вражеской группировки в районе Остров, 50 километров южнее Пскова. Войскам 1-й ударной и 22-й армий было приказано активными действиями сковывать противостоящего противника.

Войска Ленинградского фронта наступали на двух разобщенных операционных направлениях — нарвском и псковском. В замысле командования фронта, утвержденном Ставкой Верховного Главнокомандования 22 февраля, предусматривалось тремя общевойсковыми армиями вести безостановочное преследование противника на псковском и островском направлениях с целью упредить отвод его войск на тыловой оборонительный рубеж, одновременно нанося удар силами двух армий на нарвском направлении.

Войска 2-й ударной армии расширили плацдарм на западном берегу Нарвы по фронту до 35 и в глубину до 15 километров. Это создало благоприятные условия для последующего освобождения Эстонии. Противник, противостоявший 42-й и 67-й армиям, стал отходить с боями в направлении псковско-островского укрепленного района. 8-я и 54-я армии вынудили вражеские войска оставить промежуточные позиции. После этого 9-я армия была переброшена на нарвское направление, а 54-я армия заняла город Порхов и вышла с востока к псковско-островскому укрепленному району. На правом крыле 2-го Прибалтийского фронта противник, опасаясь окружения, оставил 18 февраля Старую Руссу, 22 февраля Холм и закрепился на заранее подготовленном для обороны рубеже по линии восточнее Остров, Новоржев, Пустошка. Наши войска, подойдя в конце февраля к этому рубежу, встретили организованное сопротивление, сломить которое им не хватило сил. На этом наступательная операция закончилась.

* * *

8, 54 и 59-я армии уже в составе Ленинградского фронта на третьем этапе операции понесли незначительные потери, В 54-й армии они составили 1518, в 59-й — 616 человек. 54-я армия прошла с боями более 130 километров, 8-я в 59-я армии — в несколько раз меньше. Вследствие отставания госпиталей у 54-й армии были затруднения в организации лечения и эвакуации раненых и больных. Из медсанбатов эвакуация шла на Порхов. К концу операции ее плечо достигло 50 километров. Труднее было с эвакуацией из Порхова в передовое отделение ГБФ, располагавшееся в Новгороде. Фронтовой санитарный транспорт должен был преодолевать расстояние 130 километров по прямой. Восстановление железных дорог задерживалось.

ГБА 42-й армии с помощью медицинской службы фронта была переведена в район Гдова. Это позволило принимать в нее раненых и больных из войск правого фланга 67-й армии. Большинство же раненых 67-й армии эвакуировалось в госпитали, расположенные в районе Мшинская, Луга, Гатчина, Ленинград. В таких условиях основной была дренажная система эвакуации. Не могло изменить этого характера эвакуации и выдвинутое в район Гатчины головное отделение ГБФ, отдаленное от переднего края войск армии в конце третьего этапа операции более чем на 220 километров. Начмедарм подполковник медицинской службы А. А. Асатурян в своем отчете пишет: «Следует отметить, что вывод войск армии к Луге и дальнейшее преследование противника увеличили грунтовый путь эвакуации до 150–180 км»[18]. Это положение осложнялось тем, что в конце февраля железная дорога до Луги, куда в это время из Ленинграда были переброшены 1 СЭГ, 1 ГЛР и 2 ЭГ, не была еще восстановлена, а до нее от переднего края было более 120 километров. Армия с 21 января по 29 февраля потеряла ранеными 17 067 человек и больными 1782 человека.

Санитарно-эпидемиологическое состояние населения освобожденных районов Ленинградской области было крайне неблагополучным и угрожало санитарному благополучию войск. Враг почти полностью уничтожил города Красное Село, Урицк, Павловск, Гдов, Порхов, Старая Русса, Новгород. Оставшееся население жило скученно, в уцелевших подвалах и землянках. Отсутствие элементарных санитарно-гигиенических удобств и скученность привели к завшивленности населения. В феврале и марте было обнаружено много больных сыпным тифом, в частности в Новосельском, Порховском, Струги-Красненском, Плюсском и Утергошском районах.

Были выявлены и случаи брюшного тифа. В связи с этим и наши войска не избежали спорадических заболеваний в марте и апреле.

Медицинская служба фронта приняла меры против возникновения эпидемических вспышек в войсках и оказала серьезную помощь Ленинградскому областному отделу, здравоохранения в организации противоэпидемических мероприятий в освобожденных районах области.

* * *

Боевые потери войск Ленинградского фронта за период с 15 января по 1 марта 1944 года резко колебались. Уже говорилось, что 42-я армия на первом этапе операции имела самые большие потери. Однако за всю операцию они были не самыми большими: на долю 2-й ударной армии приходилось 41,3 % от общих потерь фронта. Начальнику медицинской службы этой армии, В. Н. Павловскому и его ближайшим помощникам пришлось много и упорно потрудиться. Медики армии на первом этапе операции работали в тяжелейших условиях, из которых они в ходе второго этапа операции с честью вышли и со своими задачами успешно справились.

На долю 42-й армии пришлось 40,5 % от общих потерь фронта. Имея госпитальную базу в Ленинграде, начмедарм полковник медицинской службы Я. А. Борейша не придал должного значения ее передислокации ближе к войскам на первом этапе операции, что создало известное напряжение в работе войсковой медицинской службы. Оно было устранено к концу второго этапа операции, когда ГБА была передислоцирована в Гдов. Это было осуществлено при непосредственном вмешательстве руководства медицинской службы фронта.

Меньшими были потери в 67-й армии. Они составили 18,1 % от общефронтовых. Начмедарм подполковник медицинской службы А. А. Асатурян или не учел, или не знал, что армия, наступая на первом этапе на вспомогательном направлении, в последующем поведет наступательные бои в сравнительно высоких темпах, преследуя отступающего с боями и находящегося под угрозой окружения противника. Вспомогательную роль на первом этапе операции, кроме 67-й, выполняли две армии (8-я и 54-я) правого крыла Волховского фронта. В таких условиях боевой обстановки большинство госпиталей должно было находиться в свернутом состоянии и как можно ближе к исходному положению войск для наступления. Они должны были обязательно располагаться в месте дислокации госпиталей, развернутых для приема и лечения раненых и больных. Это позволило бы использовать обратный порожняк санитарного транспорта для переброски свернутых госпиталей вслед за войсками. Дислокация госпиталей ГБА на северо-восточной окраине Ленинграда, а также в поселке имени Морозова не отвечала предстоящим задачам армии. Расстояние от исходного положения войск для наступления до северо-восточной окраины Ленинграда составляло почти 40, а до поселка имени Морозова — около 20 километров. И только незначительная часть госпиталей, стоявших в Усть-Ижоре, отвечала требованиям боевой обстановки. В результате этого на втором и третьем этапах операции войсковая медицинская служба, имея не так уж много раненых и больных, из-за отсутствия должной помощи со стороны госпиталей ГБА работала с невероятным перенапряжением сил.

Передислоцированные в конце февраля в район Луги 1 СГ, 1 ГЛР и 2 ЭГ должны были бы расположиться в заранее подготовленных землянках. Ведь медицинская служба армии хорошо знала, что противник, отступая, разрушал все на своем пути.

Потери Волховского фронта (вместе с 1-й ударной армией) за период с 10 января по 10 февраля были незначительными. Они по отношению к количеству раненых на Ленинградском фронте за этот период составили только 31 %.

Следует особо подчеркнуть то очень важное обстоятельство, что больные в общих потерях Ленинградского фронта за всю операцию составили только 9,7 %. Безусловное благополучие в состоянии здоровья личного состава войск, оборонявших Ленинград в тяжелых условиях блокады, холодов и бездорожья, свидетельствовало прежде всего о заботе, которую проявляли Политбюро ЦК ВКП(б) и Государственный Комитет Обороны о защитниках города, оказавшихся способными не только отстоять колыбель социалистической революции — город Ленинград, но и полностью его деблокировать.