Ковровые бомбардировки
Ковровые бомбардировки
В таком виде авиация действовала до января 1943 года, когда состоялась англо-американская конференция в Касабланке, на которой начальники штабов вооруженных сил союзнических государств одобрили принятое 14 февраля 1942 года британским военным кабинетом решение о бомбовых ударах по площадям. Другими словами, было окончательно и директивно определено, что вместо точечных бомбовых ударов по конкретным военным и промышленным целям, имеющим важное значение для Германии, главными целями бомбардировок станут жилые районы немецких городов – независимо от потерь среди мирного населения.
Маршал Артур Харрис, которому предстояло осуществить зловещий план, позднее откровенно писал:
После конференции в Касабланке круг моих обязанностей расширился… Соображениями морали было решено пожертвовать. Мне предстояло приступить к выполнению совместного англо-американского плана бомбового наступления с целью общей «дезорганизации» промышленности Германии. …Это давало мне довольно широкие полномочия в выборе. Я мог отдать приказ атаковать любой немецкий промышленный город с населением 100 тысяч жителей и более. … Новые инструкции не делали разницы в выборе.
В ходе конференции возникла дискуссия по поводу более эффективного ведения стратегических бомбардировок. Англичане пытались убедить бригадного генерала Айру Икера, в то время занимавшего пост командующего 8-й воздушной армией США, которой предстояло сражаться в Европе, взять на вооружение разработанный ими способ ведения неограниченной воздушной войны. Спор был настолько острым, что чуть было не поссорил союзников, но в последний момент Уинстон Черчилль отыграл ситуацию назад.
В качестве основных целей для стратегического бомбового наступления были выбраны три общие группы объектов: города Рурского бассейна, представлявшие собой арсеналы Германии; крупные города внутренней Германии; Берлин как столица и политический центр страны. Все объекты, попавшие в список, предполагалось подвергать последовательным регулярным бомбардировкам.
До мая 1943 года выполнение этой задачи целиком и полностью лежало на Королевских ВВС, но после того как 8-я воздушная армия США нарастила присутствие в Англии, ее самолеты все чаще стали участвовать в воздушных рейдах. Первой по-настоящему крупной бомбардировочной операцией, проведенной объединенными воздушными силами союзников, стала «Гоморра». Ее целью было полное разрушение Гамбурга – крупного немецкого промышленного центра и портового города. 27 мая Артур Харрис подписал приказ о начале подготовки к операции.
Харрису разрешили использовать очередную техническую новинку – противорадарное средство «Виндоу», которое представляло собой полоски обычной фольги, сбрасываемые с самолетов перед заходом на цель. Облако таких полосок создавало на несовершенных немецких радарах видимость летящего бомбардировщика, что позволяло сбить с толку наводчиков ПВО.
Операция «Гоморра» началась в ночь с 24-го на 25 июля 1945 года. Первая воздушная атака продолжалась почти час. В нападении участвовал 791 самолет. 728 бомбардировщиков сбросили 2400 тонн бомб. Сначала в ход пошли фугасные бомбы, разрушавшие крыши домов, затем – зажигательные. Благодаря использованию «Виндоу» потери британской авиации составили всего 12 самолетов. Днем бомбардировку продолжили американские бомбардировщики.
В течение девяти суток было выполнено четыре ночных и три дневных налета. При этом общий вес сброшенных бомб составил 9 тысяч тонн, в том числе: 4400 тонн фугасных бомб и мин, 2700 тонн зажигательных бомб на основе твердого зажигательного материала и 1900 тонн зажигательных бомб различного калибра на основе жидкой зажигательной смеси.
Артур Харрис был весьма удовлетворен результатами операции. Позднее он написал в книге воспоминаний:
Прошло некоторое время, прежде чем рассеялся дым, окутавший пылающий город, и появилась возможность сфотографировать его с воздуха и оценить причиненный противнику ущерб. Данные снимков открыли картину разрушений, которые трудно было себе представить: была полностью опустошена площадь 6200 акров в наиболее плотно застроенных районах города. В таких районах было разрушено до 75 % зданий. …Было ясно, что в городе полностью была парализована работа предприятий и транспорта. …Никогда прежде воздушный рейд не давал таких ужасающих результатов.
При проведении операции «Гоморра» нападающая сторона получила дополнительное преимущество: в тот период установилась ясная погода, что обеспечило пилотам хорошую видимость. Кроме того, воздушные удары оказались еще более смертоносными из-за жары и засухи. Несколько дней в Гамбурге бушевал огненный шторм, столб дыма достигал высоты четырех километров. Запах гари ощущали даже летчики союзников – он проникал в кабины самолетов. По воспоминаниям очевидцев, в городе кипели асфальт и хранящийся на складах сахар, в трамваях плавились стекла. Мирные жители сгорали заживо, обращаясь в пепел, либо задыхались от газов в подвалах собственных домов, либо были погребены под руинами. В воспоминаниях можно найти рассказы о людях, бежавших из Гамбурга в одних пижамах, потерявших память или обезумевших от ужаса.
В результате операции «Гоморра» общее число потерь среди мирного населения Гамбурга составило до 55 тысяч человек (12 % безвозвратных потерь от бомбежек среди населения всей территории Третьего рейха). Это количество так же велико, как число погибших военнослужащих британской армии в ходе войны в Европе (по данным Уинстона Черчилля, 60 500 человек). Число погибших женщин оказалось на 40 % выше, чем количество погибших мужчин. Кроме того, в городе было убито ужасающее количество детей – 7 тысяч человек (19 % общего числа жертв). 10 тысяч детей остались сиротами, потеряв одного или сразу обоих родителей.
Материальный ущерб оказался небывалым по сравнению с тем, который прежде понесли города Западной Германии. Общее впечатление о постигшей Гамбург катастрофе можно составить, исходя из имеющихся данных. Половина жилых зданий города была разрушена (из них 80 % – в результате пожаров), оставшиеся получили повреждения различной степени. Четыре большие судостроительные верфи, а также доки были серьезно повреждены. Работа всех городских служб, включая транспорт, оказалась парализованной. В течение первых 48 часов налетов 900 тысяч человек потеряли жилье и стали беженцами. Было полностью разрушено 277 330 жилых домов (49,2 %). Серьезные повреждения получили 23 005 зданий (4,1 %), средние повреждения – 38 970 домов (6,9 %), легкие повреждения – 109 471 дом (19,3 %). Остались целыми 114 757 жилых зданий (20,5 %).
Для того чтобы понять, что означают эти цифры, следует сравнить их с данными об ущербе от авиационных ударов в других странах. По информации, опубликованной в 1949 году Британским министерством здравоохранения, в шестнадцати английских городах, в том числе в Лондоне, в результате налетов авиации люфтваффе за все время войны было полностью разрушено 200 тысяч жилых зданий (1,6 % общего количества).
К старому прозвищу маршала Артура Харриса, Бомбардировщик, добавилось еще одно – Воздушный Нельсон. Так теперь называли его в английской печати.
Однако после подробного анализа операции «Гоморра» выяснилось, что в целом она провалилась. Считавшийся прежде безупречным метод ковровых бомбардировок центральных районов немецких городов в ночное время вовсе не обеспечивал обязательного поражения предприятий военной промышленности даже на самом пике нанесения разрушительных ударов. Более того, уверенные прогнозы о том, что бомбовые рейды устрашения вскоре приведут к падению морального духа населения, тоже оказались ложными.
Поняв это, Харрис вскоре написал:
Я не могу больше надеяться на то, что мы сможем нанести поражение с воздуха крупнейшей промышленной державе Европы, если для этого мне дается в распоряжение всего лишь 600–700 тяжелых бомбардировщиков.
Британская промышленность не могла быстро восполнять потери. Ведь в каждом налете англичане теряли в среднем 3,5 % общего числа участвовавших бомбардировщиков. На первый взгляд вроде бы немного, но ведь каждый экипаж должен был совершить тридцать боевых вылетов! Если это количество умножить на средний процент потерь, то получится 105 % потерь. Поистине убийственная математика для летчиков, бомбардиров, штурманов и стрелков. Мало кто из них пережил 1943 год.
Тем временем 8-я воздушная армия США сосредоточила основные усилия на уничтожении важных промышленных объектов Третьего рейха. 17 августа 1943 года 363 «Б-17» попытались разрушить шарикоподшипниковые заводы в баварском городе Швайнфурт. Первый рейд значимого результата не принес, во время второго, организованного 14 октября, американцы понесли катастрофические потери: 60 из 291 бомбардировщика «Б-17» были сбиты, еще 17 повреждены настолько, что их пришлось демонтировать, еще 121 нуждался в ремонте. Дальнейшие воздушные атаки были отложены на четыре месяца.
«Черный четверг», как окрестили день разгрома 8-й армии в ходе налета на Швайнфурт газетчики, стоил должности командующему Айре Икеру. На этом посту его сменил генерал-лейтенант Джеймс Дулиттл, который потребовал кардинальным образом переработать тактику полетов: отныне перед началом бомбардировок истребителям союзников предписывалось очистить небо от люфтваффе, добившись подавляющего превосходства в воздухе. Кроме того, на вооружение американских ВВС поступили истребители дальнего действия «Мустанг», которые могли сопровождать бомбардировщики на всем протяжении полета.
Маршал Артур Харрис резко раскритиковал американцев за выбор целей. Он полагал, что уничтожение шарикоподшипниковых заводов не поможет достичь перелома в боевых действиях. Послевоенный анализ показал его правоту: мало того, что немцы сумели создать огромные запасы шарикоподшипников, они еще и получали их с заводов по всей Европе: из Италии, Швеции, Швейцарии.
В ночь с 18 на 19 ноября 1943 года Артур Харрис начал «битву за Берлин». По этому поводу он сказал: «Я хочу испепелить этот кошмарный город из конца в конец». Битва продолжалась до 2 марта 1944 года. В качестве целей были выбраны административные кварталы и правительственные здания в центре города, районы с наиболее высокой плотностью населения, а также промышленная зона, в которой располагались 103 предприятия, главным образом относившиеся к машиностроению и электротехнике. Все эти объекты были отобраны экспертами как наиболее важные.
На столицу Третьего рейха было совершено шестнадцать массированных налетов, в ходе которых было сброшено 50 тысяч тонн бомб. Английские ВВС потеряли 537 самых современных дальних бомбардировщиков и почти 4 тысячи военнослужащих из числа опытного летного состава. С немецкой стороны потери составили 6166 убитыми и 18 431 получившими тяжелые ранения. Полтора миллиона человек остались без крова, общая площадь разрушений в застроенных районах достигла 9 квадратных километров.
Более или менее серьезные повреждения получили 43 из 103 предприятий, выпускавших важную военную продукцию. Работа транспортной системы, городских служб и административных центров была серьезно нарушена. Но, как ни удивительно это звучит, объемы производства на предприятиях продолжали стабильно расти. Это происходило в основном благодаря введению технических усовершенствований и принятым организационным мерам.
Моральный дух гражданского населения также сломить не удалось. Трудно поверить, но даже в таких обстоятельствах у берлинцев еще оставалось чувство юмора. Например, когда два типичных жителя столицы встречались после особенно опустошительного налета, они считали уместным, указав на лежащие вокруг развалины, повторить знаменитые слова фюрера: «Дайте мне четыре года, и я обещаю, что вы не узнаете своих городов!»
У входа в разрушенный магазин некоторые горько шутили: «Теперь здесь открыто круглосуточно!»
По какой-то причине был период, когда в южной части Берлина особенно часто раздавались взрывы зенитных снарядов. Популярный комментарий по этому поводу: «Разделение труда! Томми ведут ремонт на севере, а наши зенитки – на юге!»
В начале официальных радиопередач диктор обычно торжественно объявлял: «Над территорией рейха нет вражеских самолетов!» Позже, когда это перестало соответствовать действительности, берлинцы изменили это заявление: «Над территорией рейха нет немецких самолетов!»
Среди населения ходило немалых подобных остроумных выражений, хотя, конечно, большая их часть использовалась только при общении с близкими людьми. Юмор остался единственным средством защиты жителей Берлина, и они охотно им пользовались, часто в лаконичных остротах беспощадно выворачивая наизнанку высокопарные и лживые потуги официальной пропаганды, которая к тому времени уже сама перестала верить собственным заявлениям. И когда в бомбовых ударах наконец наступил перерыв и в результате проведенных работ из разрушенных районов вывезли огромное количество мусора, берлинцы прокомментировали происходящее очередным лаконичным замечанием: «Еще одна мировая война, и Берлин превратится в Альпы!»
Уинстон Черчилль лично подвел итоги операции по уничтожению немецкой столицы:
Командование бомбардировочной авиации до самого конца продолжало упорные атаки с непреклонной решимостью и беззаветной храбростью, не обращая внимания на ужасающие трудности. Погода приводила в уныние, при бомбометании приходилось большей частью полагаться на помощь радара. …На фотоснимках, сделанных ночью с бортов бомбардировщиков в момент сброса бомб, не было видно ничего, кроме облаков. Такую же разочаровывающую картину мы получили после дневных полетов над Берлином самолетов-разведчиков, которые также пытались снимать город. Из признаний самих немцев мы знали, что в городе имели место значительные разрушения. Но мы никак не могли даже примерно оценить результаты шестнадцати массированных рейдов методом сравнения фотографий города после каждого из них. Нам пришлось ждать до марта 1944 года, пока в наше распоряжение не поступили достаточно четкие фотографии, которые позволяли оценить причиненный Берлину ущерб. Он далеко не был столь же значительным, как то, чего нам удалось добиться в Гамбурге.
В английском правительстве росло недовольство командующим бомбардировочной авиацией. Аппетиты маршала Харриса увеличились настолько, что 2 марта 1944 года военный министр сэр Джеймс Григг, представляя проект бюджета армии, сказал: «Для выполнения плана английских воздушных сил уже занято больше рабочих, чем для выполнения плана вооружения армии, и я беру на себя смелость сказать, что на изготовлении одних только тяжелых бомбардировщиков занято столько же рабочих, сколько на выполнении плана всей армии». Действительно, в то время военное производство Великобритании на 40 % было загружено авиационными заказами, и удовлетворить требования маршала означало обескровить сухопутные силы и флот. И хотя Харрис был по-прежнему одержим идеей «выбомбить Германию из войны», сделать ее реальностью оказалось ему не под силу.
В начале весны 1944 года основная проблема ВВС союзников антигитлеровской коалиции была решена: в налетах бомбардировщиков «Б-17» и «Б-24» их защищали отличные истребители дальнего действия «Мустанг» и «Тандерболт». С этого времени потери среди перехватчиков люфтваффе стали быстро увеличиваться. Асы погибали в бесчисленных схватках, а заменить их было некем – уровень подготовки молодых пилотов по сравнению с началом войны был удручающе низким. Этот факт обнадеживал Артура Харриса и его подчиненных. И тем не менее им становилось все сложнее доказывать целесообразность стратегических бомбардировок: в первой половине 1944 года выпуск промышленной продукции в Германии неуклонно продолжал расти.
В конце марта 1944 года командование бомбардировочной авиации было реорганизовано в связи с предстоящей высадкой союзнических войск в Европе. На какое-то время оно потеряло самостоятельность. Несмотря на противодействие, Королевские ВВС были переподчинены Верховному главнокомандующему экспедиционных сил генералу Дуайту Эйзенхауэру.
В тот период Артур Харрис имел в своем распоряжении всего лишь 15 % прежних средств. Сильно сократившиеся ресурсы он использовал для налетов на предприятия авиационной промышленности Германии, а также на Кенигсберг, Мариенбург, Гдынь и Познань.
В конце июня 1944 года после нанесения ударов по предприятиям синтетического горючего в Котбусе американские бомбардировщики приземлились на советские аэродромы в Полтаве и Миргороде. На следующий день они отправились бомбить нефтяные промыслы в Галиции, а затем приземлились на аэродромы Италии. После этого американские бомбардировщики вновь вернулись на базы в Англии, по пути совершив налет на железнодорожные узлы в Южной Франции. Общая протяженность маршрута составила 12 тысяч километров. То было начало применения новой тактики, которую никто прежде не использовал.
Едва британская бомбардировочная авиация была освобождена от выполнения задач по обеспечению вторжения в Европу после победы союзных армий в Нормандии, маршал Харрис вновь сосредоточил всю мощь многочисленных эскадрилий на достижении главной цели – опустошении и разрушении городов Германии. И эта цель теперь была гораздо ближе, ведь англо-американская авиация овладела инициативой в небе. На полуразрушенные немецкие города обрушился новый град бомб. Поскольку там уже нечему было гореть, применялись в первую очередь фугасные боеприпасы, калибр и эффективность которых заметно возросли. Теперь основной задачей стало выдавливание оставшегося населения из городов для дезорганизации транспортной инфраструктуры.
В августе 1944 года впервые можно было говорить о том, что действия бомбардировочной авиации увязываются с боевыми действиями на земле. Например, задолго до наступления американских войск через Трир на Мангейм и Дармштадт участились налеты американских бомбардировщиков на города Южной Германии, лежавшие на пути предполагаемого продвижения войск. Во время наступления на Ахен и далее также были атакованы Юлих и Дюрен. При этом Юлих был разбомблен на 97 %, а Дюрен практически стерт с лица земли: было убито три тысячи человек, в городе уцелело всего шесть зданий, все выжившие стали беженцами.
С этого времени Королевские ВВС начали проводить часть операций в дневное время. Теперь они могли себе это позволить, не подвергая риску экипажи бомбардировщиков, ведь немецкие истребители были практически выметены с неба. Одновременно с продолжением налетов на районы застроек в городах британская авиация приступила к проведению рейдов против отдельных промышленных объектов.
За последние несколько месяцев войны тактика американской и британской авиации, которая первоначально была различной в теории и практике, стала практически идентичной. Часто встречающееся мнение, что англичане действовали в основном против городов, а американцы просто расчищали путь наступавшим войскам, является упрощением реальности. Долгий болезненный опыт приучил жителей немецких городов считать бо?льшим злом рейды Королевских ВВС, чем налеты американских бомбардировщиков, но вскоре все поняли, что между ними нет особой разницы.
Пожалуй, самым важным достижением англо-американской стратегической авиации финального этапа войны стало уничтожение системы производства и транспортировки топлива. В июле 1944 года двенадцать крупнейших предприятий Германии по производству синтетического горючего по крайней мере по одному разу подвергались мощным ударам с воздуха. В результате объемы производства, которые обычно составляли 316 тысяч тонн в месяц, сократились до 107 тысяч тонн. И в дальнейшем производство синтетического горючего продолжало сокращаться, пока в сентябре 1944 года эта цифра не стала составлять всего 17 тысяч тонн. Производство высокооктанового бензина, без которого немыслима деятельность люфтваффе, упало со 175 тысяч тонн в апреле до 30 тысяч тонн в июле и до 5 тысяч тонн в сентябре. В течение полугода все запасы топлива были исчерпаны. Самолеты не могли взлететь. Части вермахта теряли мобильность. Железнодорожный транспорт встал.
Люфтваффе никак не в состоянии было переломить ситуацию. Последней его крупной операцией стала поддержка контрнаступления в Арденнах в декабре 1944 года, в ходе которой Германия потеряла 320 боевых самолетов из 750 (43 %). К началу 1945 года авиация Германии практически перестала существовать как вид вооруженных сил.
Массы беженцев с Востока, спасавшихся от наступления советских войск, теперь перемешивались с беженцами с Запада. И те и другие зачастую оказывались на дорогах с армейскими колоннами. В таком случае гражданские лица часто становились целями для атак вражеских самолетов как с Востока, так и с Запада, поскольку территория Германии стремительно сокращалась с обоих направлений.
На Рейне силы союзников готовились нанести последний мощный удар. Они методично наращивали и без того превосходящие силы на земле и в воздухе. После восемнадцати массированных налетов на города, лежавшие на пути наступающих армий, 24 марта 1945 года союзники форсировали реку Рейн в районе Везеля, потеряв всего 36 человек.
Восточнее Рейна воздушное наступление достигло максимального напряжения, несмотря на несоизмеримые силы противоборствующих сторон и безнадежное положение, в котором находились немцы. Один массированный авиационный удар сменялся другим. Бомбардировщики методично превращали в руины все, что еще оставалось неразрушенным, независимо от того, оправданы ли цели с военной точки зрения. В последние месяцы, казалось, бомбардировки вышли из-под контроля, а налеты приняли характер стихийного бедствия.
Очевидно, англо-американская сторона, желая побыстрее закончить войну, просто забыла о границах, за которые нельзя выходить ни при каких условиях. Люди, командовавшие бомбардировочными армадами, почувствовали себя всесильными и не ограниченными в средствах. Минула эпоха, когда массированные авиационные удары поддавались счету. У жителей немецких городов больше не хватало времени ужасаться мрачным известиям, ведь на смену им тут же приходили новые.
Именно на этот заключительный период войны приходятся самые разрушительные из всех налетов с применением зажигательных бомб. Одной из целей стал старинный немецкий город Дрезден.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.