Поиски шпиона

Поиски шпиона

Наконец Галлени удалось невозможное. Примерно после годичных поисков он смог обнаружить «Скотта». Причем сделал это, как ни странно, с помощью самого Форин оффис и британской полиции.

Галлени был невероятно находчив и к тому же удачлив. Он придумал интересную и трогательную легенду, что ищет англичанина, который был свидетелем того, как в Париже на его племянника, сына его сестры, наехала машина. Водитель скрылся с места происшествия. Мальчик, к счастью, остался жив, сейчас начал выздоравливать, но на лечение его нужны средства, и он надеется получить их с виновника происшествия. Инцидент произошел 28 июня 1929 г. (а об англичанине было известно только одно — он сам сказал, что работает в Форин оффис). Галлени обратился в полицейский участок с просьбой позвонить в Форин оффис и справиться, кто из их сотрудников в тот день мог быть в Париже. На вопрос, почему он сам не сделает этого, Галлени ответил, что он звонил в Форин оффис. Но, видимо, его не слишком хороший английский не позволил ему достаточно внятно разъяснить ситуацию. Наверное, там его не поняли и потому не дали никакого ответа.

Пожилой добродушный полицейский, посочувствовав, вошел в положение и позвонил в МИД, объяснил ситуацию, назвал полицейский участок, его телефон, и буквально через десять минут Галлени знал имена четырех мужчин, бывших в тот день в Париже, — это были нарочный короля, два старших дипломата и сотрудник управления связи. Последнего звали Эрнест Холлоуэй Олдхам.

Поблагодарив полицейского, Галлени прежде всего принял все меры к тому, чтобы его в случае какого-либо подозрения не смогли обнаружить. Он позвонил в гостиницу, в которой остановился, и попросил сразу переслать его багаж на Ливерпульский вокзал, так как он срочно возвращается домой. В вокзальном туалете он изменил свою внешность — сбрил усы, надел очки, переменил костюм. Вынув из своего кейса другой паспорт, теперь уже французский, получив багаж и сказав, что он отправляется в Гаагу, поселился в другом лондонском отеле, расположенном далеко от предыдущего. На следующий день он отправился в Британский музей, зарегистрировался там как «исследователь», сказав, что его тема — «Дипломатическая история Британии» и что приехал он в Англию на средства своих учеников, которые собрали ему необходимую сумму для поездки в Лондон.

Затем по различным справочникам и телефонным книгам он обнаружил адрес Олдхама, несколько дней понаблюдал за ним, удостоверившись, что это именно тот Олдхам, сотрудник МИД, который ему нужен. Выбрав удобный момент, он последовал за ним, подошел к нему со спины и, назвав его по имени, сказал: «Я сожалею, что мы не встретились в Париже. Я знаю о серьезной ошибке, сделанной «майором Владимиром». Он был уволен с работы с работы и наказан³⁷. Я принес Вам то, что принадлежит Вам по праву». При этом он вынул из кармана конверт и отдал его Олдхаму, добавив: «Внутри вы найдете указание о времени и месте нашего следующего свидания и инструкцию о том, как встречаться со мной. Меня зовут Павел».

Олдхам был растерян, даже испуган. Но «Ганс» настаивал, а затем быстро повернулся и поспешил к станции метро.

Олдхам же, придя на работу, первым делом взглянул на газету «Дейли телеграф», чего обычно раньше не делал, и просмотрел таблицу котировки курсов иностранных валют. Он понял, что переданные ему 200 фунтов равны 400 долларам (курс фунта стерлингов был тогда значительно выше, чем сейчас). Это было больше четырех его годовых зарплат. Он был приятно удивлен. Затем он просмотрел инструкцию, переданную «Павлом». Ему назначили следующую встречу через 45 дней у станции метро в 6 часов 25 минут, то есть после окончания его рабочего дня. Были указаны и все подробности рандеву. На случай, если его будет встречать не «Павел», говорилось об одежде, зонте, книге в руке, указывался и пароль. Если все будет в порядке, то следующий контакт состоится на час раньше, через шесть дней. Таким образом давалось понять, что контакты будут систематическими, так же, как, наверное, и денежные вознаграждения.

Вероятно, именно эта систематичность и испугала Олдхама. Первой его реакцией было явиться на следующую встречу, чтобы объяснить свое первое посещение посольства в Париже как ошибку, как опрометчивый шаг и заявить, что он не желает приносить вред своей стране и больше не будет встречаться с «Павлом».