48. Кто морил Россию голодом?

48. Кто морил Россию голодом?

Крестьянскую войну прекратили не карательные операции и не экономические реформы. Сопротивление и силы повстанцев подорвал голод. Он не был следствием гражданской войны. Он стал прямым результатом внедрения ларинских моделей «военного коммунизма». Несколько лет подряд излишки сельскохозяйственной продукции (и не только излишки) подчистую выгребались продотрядами. И крестьяне приучались сеять не больше того, что нужно для собственного потребления, — все равно отберут. Причем в 1920 г. выкачивание продразверстки значительно усилилось, поскольку зерно пошло на экспорт.

А на юге России урожайные годы всегда сменялись неурожайными. Первые создавали запас продовольствия для вторых, что и давало возможность нормального существования. Теперь же никаких запасов не было. А зима 1920/21 г. выдалась очень суровая, померзли озимые. Потом ударила засуха. И разразилась катастрофа. Голод охватил Поволжье, Левобережную Украину, Крым, Дон, Центрально-Черноземный район, часть Урала. 12 губерний превратились в зону сплошного бедствия. Люди поели собак, кошек, глодали древесную кору, ели падаль, ловили мышей и крыс. И начали погибать. В соседних местностях было получше, но тоже держались впроголодь, слабели, питались суррогатами.

Но в это же время на Запад продолжали идти эшелоны и пароходы с русским зерном! В Москву прибыла британская торговая делегация, договариваясь о дальнейших закупках российского сырья и продовольствия. А для спасения пострадавших районов практически никаких мер не принималось. Вместо помощи в голодающие области был направлен Калинин с задачей: уговаривать крестьян не разбегаться, а как-нибудь потерпеть — резать лошадей, питаться травой и т. п. В первую очередь большевистских правителей озаботило именно это, опасность массового бегства людей. Нахлынут в столицу, вызвав волнения и бунты. Или за границу потекут… 1 июня 1921 г. Совет труда и обороны издал постановление «О прекращении беспорядочного движения беженцев»: «Категорически воспрещается каким бы то ни было органам выдавать пропуска на проезд беженцев к Москве и западной полосе без согласования с Центральным эвакуационным комитетом… ВЧК и всем ее местным органам, особенно Транспортному отделу ВЧК, следить за выполнением настоящего приказа, не допуская самовольного или незаконного передвижения беженцев и захвата подвижных составов» [30].

По сути голодающие запирались в своих областях — на вымирание. Выставлялись заградотряды, перекрывающие дороги. По ним брели толпы измученных, ослабевших людей. Куда угодно, куда глаза глядят, в призрачной надежде хоть где-то найти что-нибудь съедобное. Иностранные очевидцы писали: «Вид у людей ужасный: впалые щеки, землистый цвет лица, ввалившиеся глаза и страшная худоба тела. Особенно ужасен вид детей, это живые мертвецы… по всем дорогам видны группы (семейства) еле плетущихся полуживых людей. Одежда — лохмотья… В Советской России организуются специальные отряды для борьбы с толпами голодных, двигающихся на Москву. Отряды эти достигают 50 тыс. человек» [56].

И голодающих не пропускали, гнали назад, отпугивали выстрелами. Положение ухудшалось. Люди стали доходить до каннибализма. В Саратовской, Самарской губерниях раскапывали свежие могилы и съедали покойников. Властям пришлось выставлять охрану у кладбищ. Бывало и так, что умирал член семьи — его трупом старались подкормиться оставшиеся. Но в пищу употребляли не только умерших. Доведенные голодом до зверского состояния люди убивали и съедали своих родных. Зафиксировано немало случаев, когда семья или группа людей занималась «охотой». Заманивала в избы путников, отлавливала их на дорогах [56]. И в Москву шли запросы, как поступать с людоедами? Правительство от официальных указаний воздерживалось, помалкивало. Но на местах каннибалов просто отстреливали, без всяких судов. Организовывались бригады для отстрела бродячих собак и умножившихся волков, которые сбивались в стаи, питаясь человечиной.

Но большевикам чудовищное бедствие даже принесло определенную выгоду. Именно оно помогло погасить крестьянскую партизанскую войну. Когда есть нечего, с обрезом в лес не побежишь. На Украине голод вынудил Махно уйти из районов, которые служили ему основной базой, где его поддерживало население, и его отряды в нужный момент быстро разрастались за счет крестьян. Вместо этого ему пришлось организовывать дальние рейды, распылять силы небольшими группами, способными прокормиться, и его удалось раздавить. Точно так же голод помог погасить повстанческое движение в Крыму, на Дону, Волге. А в Белоруссии голода не было. Но здесь для повстанческих деревень придумали новое наказание — депортировать жителей в голодные районы. И такая угроза действовала сильнее, чем угроза расстрелов.

Однако очередной катастрофой в России немедленно заинтересовались и иностранцы. С их благословения в июне 1921 г. сформировался Всероссийский комитет помощи голодающим («Помгол»), в руководство которого вошли либералы-масоны Кускова, Прокопович, Кишкин, писатель Короленко. А 12 августа Верховный совет Антанты решил создать комиссию по оказанию помощи голодающим в России во главе с Ж. Нулансом. Предполагалось, что эта комиссия будет действовать через «Помгол». Спасать голодающих вызвалась и АРА (Американская администрация помощи) — ассоциация нескольких сектантских и филантропических организаций, ее возглавили министр торговли США Г. Гувер и европейский директор Ч. Браун [148].

С советским правительством начались переговоры. Комиссия Нуланса требовала допуска в Россию 30 экспертов. После оценки ситуации планировалось создать на местах сеть представительств «Помгола». А большевикам предъявлялись условия обеспечить «работникам по голоду законную защиту их деятельности, скорое продвижение и полную сохранность всех грузов», предоставить право собирать пожертвования. АРА для развертывания работы в России также выдвинула ряд требований — предоставить ей право организовывать филиалы своей организации в различных районах, обеспечить их экстерриториальность, гарантировать для своих сотрудников полную свободу действий и независимость от местных властей.

«Помгол» при этом пытался играть и политические игры. В кругах либералов обсуждалось, что на голоде «спекулировать» нельзя, но сама по себе помощь пострадавшим, которая будет оказана не большевиками, «благоприятно отразится на политическом положении России». Но уж куда там! Большевики были отнюдь не такими наивными. Отлично помнили, как при царе либералы создавали «Земгор», не допускали вмешательства властей в его дела, и организации стали отличными «крышами» для подрывной работы. Поэтому инициативы «Помгола» встречались в штыки, его условия отвергались, а когда руководство этой организации пыталось протестовать, его арестовывали. Впрочем, не репрессировали, вскоре выпускали. И комиссия Нуланса, пытавшаяся опереться на «Помгол», получила от ворот поврот. 4 сентября Ленин указал: «Поручить Чичерину составить в ответ Нулансу ноту отказа в самых резких выражениях типа прокламации против буржуазии и империализма…» [93].

Но с американцами было иначе. Ленин, правда, и о них писал не ласково: «Подлость Америки, Гувера и Совета Лиги Наций сугубая… Гувер и Браун наглецы и лгуны». Однако при этом оговаривался: «Тут игра архисложная идет». В ходе переговоров АРА сняла некоторые из своих требований, с ней было подписано соглашение, и американцы начали создавать по России свои представительства. Работу по линии «Помгола» и АРА в советском правительстве возглавил не кто иной как Троцкий [138]. И нельзя избавиться от впечатления, что попытки внедрения в Россию комиссий Нуланса и Гувера очень уж смахивают на обычную… конкуренцию. В которой выиграли американцы.

Дело-то было ох какое выгодное! АРА выступала лишь посредником, обеспечивая поиск поставщиков, закупки, перевозку И поставки продовольствия были отнюдь не бесплатными. Частью они оплачивались из благотворительных фондов, частью из частных пожертвований. И советским правительством тоже. Продовольствие пахло золотом! И вокруг АРА закрутился не слабый клубок махинаций и спекуляций. В составе американских сотрудников в Россию понаехали бизнесмены. Под защитой «экстерриториальности» своих представительств вели собственные дела — от скупки драгоценностей и произведений искусства до разведки и поиска выгодных концессий.

По официальным данным, АРА завезла в Россию 28 млн. пудов продовольствия. Для реальной помощи голодающим это было не так уж много. Потому что число голодающих достигало 36 млн. По две трети пуда на человека. Да и то в данном вопросе имеется два больших «но». Во-первых, неизвестно, какая часть из указанных 28 млн. пудов действительно дошла до умирающих жителей Поволжья или Украины, а какая утекла в иных направлениях.

А во-вторых, основная часть завезенных продуктов представляла собой зерно. Но в том-то и дело, что зерно в России имелось! Ведь не во всех регионах выдался неурожай. Зерно отправлялось на экспорт. И отправлялось даже не все из того, что было собрано в виде продналога и продразверстки. Один из заместителей Калинина докладывал ему: «А почему 10 млн. пудов лежит в Московской губернии, а мы не можем отдать голодающим?» «Всероссийский староста» сделал по данному поводу запрос Ленину и получил странный ответ. Дескать, «мы должны держать цены на европейском рынке на русское зерно». То есть, зерно, лежавшее в Московской губернии, предназначалось для продажи за границу. Но и не посылалось на западный рынок, чтобы «держать цены»…

А в это же самое время за золото и деньги жертвователей в Россию завозилось зерно из Америки! Помилуйте, тут уж невольно закрадываются сомнения, а завозилось ли оно вообще? Не «прокручивалось» ли под видом американского то же самое российское зерно, о котором запрашивал Калинин? А что, очень выгодная выходила операция. Скупить подешевке у России, а потом продать по другой цене на помощь голодающим. Опять же, стоимость «транспортировки» превращалась в чистую прибыль… Когда заинтересованные лица подсчитывали свой «навар», люди умирали. По разным оценкам, от голода 1921–1922 гг. в нашей стране погибло 5–6 млн человек.