«Трофейное дело». Чемоданчик с бриллиантами у Лидии Руслановой
«Трофейное дело». Чемоданчик с бриллиантами у Лидии Руслановой
1 июня 1946 года Маршала Советского Союза Георгия Жукова вызвали на заседание Военного совета по «трофейному делу», иначе называвшемуся «генеральским делом». Как следует из названия, речь шла о расследовании злоупотреблений высшего командного состава, а именно присвоения и вывоза из побежденной Германии большого количества ценностей. Поводом для привлечения к этому делу Жукова стали показания, данные против него в апреле того же года маршалом Новиковым, и доклад Булганина: заместитель наркома обороны сообщал Сталину об имуществе, которым завладел лично Жуков. В докладе были названы изысканная мебель, картины, гобелены, золотые украшения, тридцать килограммов серебряных изделий и около четырех километров дорогих тканей.
9 июня 1946 года Сталин, который был не только главой Советского государства и Компартии, но и министром Вооруженных Сил СССР, подписал приказ об освобождении маршала Георгия Жукова от обязанностей заместителя министра Вооруженных сил. Поводом для этого стало «трофейное дело», а также активно подогревавшиеся властью разговоры о «бонапартизме» маршала Победы.
В секретном приказе о снятии Жукова с должности утверждалось, будто маршал «считал, что его заслуги недостаточно оценены, приписывая себе в разговорах с подчиненными разработку и проведение всех основных операций Великой Отечественной войны…» Затем его назначили командующим войсками Одесского военного округа.
Но на этом вождь не успокоился. «Трофейное дело» набирало обороты. Не упускала власть и других поводов предъявить компромат на маршала Победы. 21 июня 1947 года Политбюро ЦК приняло постановление, согласно которому Жуков получал выговор за незаконное награждение певицы Лидии Руслановой орденом Отечественной войны.
5 января 1948 года сотрудники госбезопасности по личному распоряжению Сталина обыскали московскую квартиру Жукова, а через несколько дней – его рублевскую дачу.
Совершенно секретно
СОВЕТ МИНИСТРОВ СССР Товарищу СТАЛИНУ И. В.
В соответствии с Вашим указанием, 5 января с. г. на квартире Жукова в Москве был произведен негласный обыск.
Задача заключалась в том, чтобы разыскать и изъять на квартире Жукова чемодан и шкатулку с золотом, бриллиантами и другими ценностями.
В процессе обыска чемодан обнаружен не был, а шкатулка находилась в сейфе, стоящем в спальной комнате.
В шкатулке оказалось:
часов – 24 шт., в том числе: золотых – 17 и с драгоценными камнями – 3;
золотых кулонов и колец – 15 шт., из них 8 с драгоценными камнями;
золотой брелок с большим количеством драгоценных камней;
другие золотые изделия (портсигар, цепочки и браслеты, серьги с драгоценными камнями и пр.).
В связи с тем что чемодана в квартире не оказалось, было решено все ценности, находящиеся в сейфе, сфотографировать, уложить обратно так, как было раньше, и произведенному обыску на квартире не придавать гласности.
По заключению работников, проводивших обыск, квартира Жукова производит впечатление, что оттуда изъято все то, что может его скомпрометировать. Нет не только чемодана с ценностями, но отсутствуют даже какие бы то ни было письма, записи и т. д. По-видимому, квартира приведена в такой порядок, чтобы ничего лишнего в ней не было.
В ночь с 8 на 9 января с. г. был произведен негласный обыск на даче Жукова, находящейся в поселке Рублево под Москвой.
В результате обыска обнаружено, что две комнаты дачи превращены в склад, где хранится огромное количество различного рода товаров и ценностей. Например:
шерстяных тканей, шелка, парчи, пан-бархата и других материалов – всего свыше 4000 метров;
мехов – собольих, обезьяньих, лисьих, котиковых, каракульчевых, каракулевых – всего 323 шкуры;
шевро высшего качества – 35 кож;
дорогостоящих ковров и гобеленов больших размеров, вывезенных из Потсдамского и др. дворцов и домов Германии, – всего 44 штуки, часть которых разложена и развешана по комнатам, а остальные лежат на складе.
Особенно обращает на себя внимание больших размеров ковер, разложенный в одной из комнат дачи;
ценных картин классической живописи больших размеров в художественных рамках – всего 55 штук, развешанных по комнатам дачи и частично хранящихся на складе;
дорогостоящих сервизов столовой и чайной посуды (фарфор с художественной отделкой, хрусталь) – 7 больших ящиков;
серебряных гарнитуров столовых и чайных приборов – 2 ящика;
аккордеонов с богатой художественной отделкой – 8 штук;
уникальных охотничьих ружей фирмы «Голанд-Голанд» и других – всего 20 штук.
Это имущество хранится в 51 сундуке и чемодане, а также лежит навалом.
Кроме того, во всех комнатах дачи, на окнах, этажерках, столиках и тумбочках расставлены в большом количестве бронзовые и фарфоровые вазы и статуэтки художественной работы, а также всякого рода безделушки иностранного происхождения.
Заслуживает внимание заявление работников, проводивших обыск, о том, что дача Жукова представляет собой, по существу, антикварный магазин или музей, обвешанный внутри различными дорогостоящими, художественными картинами, причем их так много, что 4 картины висят даже на кухне. Дело дошло до того, что в спальне Жукова над кроватью висит огромная картина с изображением двух обнаженных женщин.
Есть настолько ценные картины, которые никак не подходят к квартире, а должны быть переданы в государственный фонд и находиться в музее.
Свыше двух десятков больших ковров покрывают полы почти всех комнат.
Вся обстановка, начиная от мебели, ковров, посуды, украшений и кончая занавесками на окнах – заграничная, главным образом немецкая. На даче буквально нет ни одной вещи советского происхождения, за исключением дорожек, лежащих при входе в дачу.
На даче нет ни одной советской книги, но зато в книжных шкафах стоит большое количество книг в прекрасных переплетах с золотым тиснением, исключительно на немецком языке.
Зайдя в дом, трудно себе представить, что находишься под Москвой, а не в Германии.
По окончании обыска обнаруженные меха, ткани, ковры, гобелены, кожи и остальные вещи сложены в одной комнате, закрыты на ключ и у двери выставлена стража.
В Одессу направлена группа оперативных работников МГБ СССР для производства негласного обыска в квартире Жукова. О результатах этой операции доложу Вам дополнительно.
Что касается не обнаруженного на московской квартире Жукова чемодана с драгоценностями, о чем показал арестованный СЕМОЧКИН, то проверкой выяснилось, что этот чемодан все время держит при себе жена Жукова и при поездках берет его с собой.
Сегодня, когда Жуков вместе с женой прибыл из Одессы в Москву, указанный чемодан вновь появился у него в квартире, где и находится в настоящее время.
Видимо, следует напрямик потребовать у Жукова сдачи этого чемодана с драгоценностями.
При этом представляю фотоснимки некоторых обнаруженных на квартире и даче Жукова ценностей, материалов и вещей.
АБАКУМОВ
10 января 1948 года
Ценности были конфискованы и переданы Управлению делами Совета Министров СССР. В акте передачи от 3 февраля 1948 года количество ценностей указано даже более подробно, чем в докладе Абакумова. Но внимательный читатель заметит, что за время между докладом и составлением акта, несмотря на абакумовскую стражу, куда-то делись пять ружей, почти вся дорогая кожа…
Кулоны и броши золотые (в том числе один платиновый) с драгоценными камнями – 13 штук
Часы золотые – 9 штук
Кольца золотые с драгоценными камнями – 16 штук
Серьги золотые с бриллиантами – 2 пары
Другие золотые изделия (браслеты, цепочки и др.) – 9 штук
Украшения из серебра, в том числе под золото – 5 штук
Металлические украшения (имитация под золото и серебро) с драгоценными камнями (кулоны, цепочки, кольца) – 14 штук
Столовое серебро (ножи, вилки, ложки и другие предметы) – 713 штук
Серебряная посуда (вазы, кувшины, сахарницы, подносы и др.) – 14 штук
Металлические столовые изделия под серебро (ножи, вилки, ложки и др.) – 71 штука
Шерстяные ткани, шелка, парча, бархат, фланель и другие ткани – 3420 метров
Меха – скунс, норка, выдра, нутрия, черно-бурые лисы, каракульча и другие – 323 штуки
Шевро и хром – 2 кожи
Дорогостоящие ковры и дорожки больших размеров – 31 штука
Гобелены больших размеров художественной выделки – 5 штук
Художественные картины в золоченых рамах, часть из них представляет музейную ценность – 60 штук
Дворцовый золоченый художественно выполненный гарнитур гостиной мебели – 10 предметов
Художественно выполненные антикварные вазы с инкрустациями – 22 штуки
Бронзовые статуи и статуэтки художественной работы – 29 штук
Часы каминные антикварные и напольные – 9 штук
Дорогостоящие сервизы столовой и чайной посуды (частью некомплектные) – 820 предметов
Хрусталь в изделиях (вазы, подносы, бокалы, кувшины и другие) – 45 предметов
Охотничьи ружья заграничных фирм – 15 штук
Баяны и аккордеоны художественной выделки – 7 штук
Пианино, рояль, радиоприемники, фарфоровая и глиняная посуда и другие предметы, согласно прилагаемым поштучным описям.
Всего прилагается 14 описей.
Эра Георгиевна, говоря о причинах гонений, постигших ее отца, утверждала, что Сталин после войны видел в Жукове и его соратниках не просто соперников, способных покуситься на власть, но и свидетелей его ошибок и слабостей. «К первому июня 46-го, когда состоялось заседание Высшего военного совета, органы госбезопасности собрали компромат на отца. На том совете в основном звучали обвинения, которые были выбиты следствием из Главного маршала авиации Александра Новикова, боевого соратника папы. Новиков провел в заключении шесть лет. А после смерти Сталина был реабилитирован… Отца обвинили практически в организации захвата власти. Его снятию с должности Главкома Сухопутных войск предшествовало еще и нашумевшее «трофейное дело». Жукова обвиняли в том, что он эшелонами вывозил из Германии для личного пользования мебель, часы, произведения искусства, километры ткани, которые я лично ни у нас дома, ни на даче никогда не видела».
Но судя по тому, что маршал Жуков был вынужден написать объяснительную на имя Жданова, какое-то ценное имущество на даче все же имелось: «Я признаю себя очень виноватым в том, что не сдал все это ненужное мне барахло куда-либо на склад, надеясь на то, что оно никому не нужно. Я даю крепкую клятву большевика – не допускать подобных ошибок и глупостей. Я уверен, что еще нужен буду Родине, великому вождю т. Сталину и партии».
По словам дочери маршала, чекисты конфисковали у нее фотоаппарат, подаренный отцом, а у младшей сестренки – «куклу с закрывающимися глазами». Сгинула бесследно и антикварная брошь, преподнесенная однажды Лидией Руслановой Александре Диевне. «Она сказала, что генералов правительство наградило орденами и званиями, а вот для их жен награды не учреждены. А жены ждали, любили, поддерживали. И вынув из сумочки бриллиантовую брошь, произнесла, что хочет наградить жену маршала Жукова Александру Диевну за терпение, верность и преданность». Причем брошь была не просто старинная и дорогая – Русланова рассказывала, что эту драгоценность носила Наталья Гончарова. И приобрести брошь певица сумела лишь тогда, когда рассказала предыдущим владельцам, что намерена подарить ее супруге Георгия Константиновича.
В книге В. Д. Сафошкина «Лидия Русланова – от Рейхстага до ГУЛАГа» говорится: «Осенью 1948 года по стране прокатилась страшная и казавшаяся абсурдной весть: «Арестована Русланова!» Правда открылась много лет спустя, когда стало известно, что невольным «виновником» ареста Лидии Андреевны и ее мужа генерала Крюкова стал маршал Г. К. Жуков. После войны, опасаясь огромной популярности этого полководца, Сталин решил избавиться от него, а для начала принародно опорочить. Для «сбора компромата» было арестовано и уничтожено почти все окружение Георгия Константиновича, расформирован 1-й Белорусский фронт, которым он командовал при взятии Берлина. Добрались и до генерала В. В. Крюкова».
«Папа был дружен с Георгием Константиновичем с той поры, когда после Гражданской войны они оба учились в Ленинградской высшей кавалерийской школе, – вспоминала его дочь Маргарита Владимировна. – В 30-х годах Жуков командовал в Белоруссии дивизией, а папа – полком в составе этой дивизии. И во время Отечественной войны они были всегда рядом. И когда началась маленковская «чистка» жуковского окружения, папа оказался в числе ее жертв. Его взяли в 5 часов утра 18 сентября 1948 года – в эту субботу мы собрались встречать маму после гастролей».
От Руслановой требовали показаний относительно награждения ее орденом Отечественной войны I степени. Награда вручена ей по инициативе Жукова. Существует даже легенда, будто на первом концерте, который Русланова дала для советских воинов в поверженном Берлине, прямо у Рейхстага, Жуков снял орден с собственного мундира и вручил певице.
«В уголовном деле Лидии Руслановой много места занимает материал о ее бриллиантах и других драгоценностях, – пишет Сафошкин. – Действительно, перечень описанного у Л. Руслановой и В. Крюкова имущества впечатляет даже по меркам того времени: три квартиры, две дачи, четыре автомобиля, антикварная мебель, многие километры материи, сотни шкурок соболя и каракуля, рояли, аккордеоны, радиоприемники, редчайшие сервизы, четыре картины Нестерова, пять – Кустодиева, семь – Маковского, пять – Шишкина, четыре – Репина, три – Поленова, две – Серова, три – Малявина, две – Врубеля, три – Сомова, три – Айвазовского, а также полотна Верещагина, Васнецова, Сурикова, Тропинина, Левитана, Федотова, Мясоедова, Юона, Крамского, Брюллова и многих других отечественных и западных всемирно известных художников, а также редчайшие бриллианты более чем на 152 карата. Только в тайнике на кухне у прислуги Егоровой было изъято 208 бриллиантов, множество изумрудов, жемчуга, сапфиры, рубины, огромное количество платиновых, золотых и серебряных изделий. Все это принадлежало знаменитой хозяйке».
Существует мнение, что часть бриллиантов на самом деле принадлежала Жукову, который отдал драгоценности на сохранение артистке. Но несмотря на все настояния следователей, Русланова заявила, что все «камушки» принадлежат ей. И даже описала, где и когда их купила на честно заработанные гонорары. Чекисты не смогли доказать, что хотя бы один бриллиант попал к ней незаконным путем. Но от приговора певицу это не спасло.
ФРАГМЕНТ ПРОТОКОЛА ДОПРОСА ЛИДИИ АНДРЕЕВНЫ РУСЛАНОВОЙ ОТ 5 ОКТЯБРЯ 1948 ГОДА
– Какие правительственные награды вы имеете?
– Я награждена медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне».
– А разве других наград вы не имеете?
– Имею. В августе 1945 года я была награждена орденом Отечественной войны I степени. Однако в 1947 году по решению правительства этот орден, как незаконно выданный, у меня отобрали.
– Кем вы были награждены?
– Награждена я была по приказу Г. К. Жукова, командовавшего в то время оккупационными войсками в Германии.
– За какие заслуги вас наградили?
– Насколько мне помнится, за культурное обслуживание воинских частей и за то, что на мои деньги были куплены две батареи минометов.
– В каких взаимоотношениях вы находились с Жуковым?
– Мы с Жуковым были хорошими знакомыми. Мой муж Крюков и Георгий Константинович старые сослуживцы: когда Жуков в Белоруссии командовал дивизией, Крюков у него был командиром полка. Как мне рассказывала жена Жукова Александра Диевна, они дружили домами, бывали друг у друга в гостях. Познакомившись с Жуковым и его семьей, я тоже неоднократно бывала у них на квартире. Один раз Жуков с женой был в гостях у нас.
– Теперь, может быть, скажете правду, за что Жуков наградил вас орденом?
– Справедливости ради я должна сказать, что если бы не была женой Крюкова и не была лично знакома с Жуковым, то навряд ли меня бы наградили орденом. А получила я его во время празднования годовщины со дня организации корпуса, которым командовал Крюков.
Впрочем, следователей интересовали не только ордена и бриллианты, но и моральный облик маршала. Русланову допрашивали и о весьма пикантном инциденте, произошедшем на дне рождения оперного певца Максима Михайлова: «…Все были изрядно навеселе. Я этого не учла. Начала шутить, острить, рассказывать анекдоты. И вдруг Жуков оборвал одну из моих острот, причем как-то резко, по-солдатски. Я обиделась. Да и у других гостей настроение испортилось. Но Жуков этого не заметил: в тот вечер он увлекся молодой женой одного генерала и все время с ней танцевал. Потом они вышли в коридор и надолго пропали. И этот генерал, и все остальные сидели как вкопанные, только Александра Диевна, заподозрив неладное, отправилась в коридор – и натолкнулась на целующуюся парочку. Александра Диевна тут же подняла шум: «Вы только подумайте, я выхожу в коридор, а он целуется с чужой женой!» Генерал сидел не шелохнувшись. А Жуков попытался превратить все в шутку. «Ну что тебе, жалко, если я ее один раз поцеловал?..»
И, конечно, были вопросы, призванные выявить неблагонадежность Георгия Константиновича и его коварные планы по захвату власти. На предложение рассказать об отношениях с Жуковым – ходили слухи, что между ним и Руслановой все-таки был роман, – певица поведала «о поездках с концертами на фронт, о знакомстве с маршалом и дальнейших дружеских связях после войны, – пишет Сафошкин в уже упоминавшейся книге «Лидия Русланова – от Рейхстага до ГУЛАГа». – Но следователь нетерпеливо перебил: «Кто из присутствовавших на обедах у Жукова на даче в Сосновке возвеличивал его роль в войне и умалял вклад Верховного главнокомандующего? Преследовал ли Жуков цель захватить руководство в армии и стране в свои руки?». Лидия Андреевна отвечала: «Не знаю. В свои планы не посвящал. Разговоров на эту тему не велось». В конце концов, чтобы прекратить подобные вопросы, Русланова откровенно сказала следователю: «Когда Жукова понизили в должности и отправили в Одессу, я послала ему телеграмму, которую подписала: «Преданная вашей семье Русланова. Этим все определено».
25 апреля 1953 года, после смерти Сталина, Владимир Крюков написал в ЦК КПСС обстоятельное заявление с просьбой «назначить комиссию по пересмотру как моего дела, так и дела моей жены Руслановой». Копию этого заявления он направил Георгию Жукову, который после смерти Сталина и ареста Лаврентия Берии стал заместителем министра обороны СССР. 2 июня 1953 года Жуков обратился к Никите Хрущеву с просьбой помочь. Через день члены Президиума ЦК КПСС получили служебную записку от Хрущева, в которой он написал: «По этому вопросу необходимо обменяться мнениями. Следовало бы проверить и пересмотреть это дело».
Особое совещание при министре внутренних дел СССР 31 июля 1953 года вынесло решение: Постановление ОСО при МГБ СССР от 28 сентября 1949 года и 7 июня 1950 года в отношении Крюковой-Руслановой Лидии Андреевны отменить, дело прекратить, из-под стражи ее освободить и полностью реабилитировать.
5 августа 1953 года певица вернулась из Владимирского централа в Москву и поселилась в гостинице Центрального дома Советской Армии, где Жуков распорядился забронировать для нее номер. Вскоре освободили и генерала Крюкова.
Бриллианты Руслановой исчезли бесследно.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.