Меморандум Альберта Плесмана

Меморандум Альберта Плесмана

Две концепции западной политики ясно вырисовались в борении сил на пороге войны и в первый ее период: первая — противостояние гитлеровской агрессии и вторая — сговор с фашистской «осью» во имя «мирного» передела сфер влияния — иными словами, во имя новой империалистической перекройки карты мира. Не надо сегодня доказывать, что эти концепции были несовместимы. Тогда же на Западе пытались доказать, что Германию следует «умиротворить», удовлетворить ее «законные требования» и мир сразу будет спасен. Подразумевалось, конечно, что будет спасен мир капиталистический, а если агрессия будет направлена на Восток, против Советского Союза, то это даже лучше… Архивы дают немалый материал для понимания всего тогда происходившего, и мы сейчас познакомимся с одним из таких красноречивых «досье». Оно относится к лету 1940 года, то есть к тому периоду второй мировой войны, когда Франция была повержена, над Англией шли воздушные бои, а в штабах вермахта уже шла интенсивная разработка плана «Барбаросса». Именно в это время на стол генерал-фельдмаршала Германа Геринга лег меморандум, который излагал перспективы войны и позиции в ней Соединенных Штатов:

«Мир стоит в настоящий момент перед решением, которое, возможно, не имеет себе равных в человеческой истории. Наиболее крупные державы, вступившие в нынешний конфликт, — Германия и Англия. Если они достигнут соглашения, гарантирующего длительный мир, это окажет определяющее воздействие на ход мировых событий…

…Народы можно разделить на пассивные и активные. Англия и Германия принадлежат к числу активных, ибо имеют склонность к руководству более пассивными малыми и слабыми народами.

Изменения в международных отношениях нагляднее всего видны в положении США. Они освободились от европейской опеки и после мировой войны 1914–1918 годов выросли в мощное и процветающее государство, но оно вело себя слишком робко в деле влияния на мировые события, не оказывало на него большого влияния.

Нежелание Соединенных Штатов вступать в более тесные отношения с другими государствами может быть преодолено в том случае, если Англия и Германия объединятся и достигнут тесного сотрудничества, не вступая при этом в противоречия с США. Это означает, что США с самого начала присоединятся к двуединому союзу и тем самым превратят его в коалицию трех мощнейших государств мира. Такая коалиция умиротворяюще подействует на ситуацию на Дальнем Востоке, что удовлетворит не только эти страны, но и Францию, Нидерланды и, возможно, заинтересует и другие государства…

Сотрудничество Соединенных Штатов будет в огромной мере зависеть от того, каким образом Англия и Германия достигнут соглашения. Следует нейтрализовать враждебное отношение к Германии, которое в последнее время возникло в Америке и может перерасти во враждебное отношение ко всей Европе. Это отношение должно смениться интересом к сотрудничеству…»

Кто же был автором этой записки, представленной на рассмотрение второго лица в гитлеровском рейхе? Д-р Альберт Плесман — человек из делового мира, в течение долгих лет возглавлявший одну из крупнейших авиакомпаний тогдашней Европы — голландскую KЛM[21]. Конечно, голландские фирмы по своему масштабу не всегда могли во всем сравниться со своими партнерами в Сити и на Уолл-стрит. Но они тоже были не из «последних». Ведь мировой нефтеконцерн «Ройял датч-шелл» был англо-голландским, а голландские заморские владения придавали фирмам из Амстердама особый вес. Что касается KЛM, то она была тесно связана как с Германией (в частности, с вездесущим «Дойче банк»), так и с Англией.

Итак, д-р Плесман решил заняться большой политикой. Как он сам признавался, идея «передела мира» пришла к нему в 1937 году — до первых актов фашистской агрессии.

«Еще в октябре 1937 года, — писал он Герингу, — я пришел к убеждению, что необходимо найти базу для сотрудничества… Я набросал такой план для Африки, предусматривавший создание сообщества девяти держав… с целью эксплуатации Африки[22]. 7 ноября 1937 года мы обсуждали этот план с Муссолини… Мне сказали, что у итальянского премьер-министра нет возражений, если я по этому вопросу обращусь к британскому премьеру. На эту тему я беседовал с сэром Горасом Вильсоном».

Как известно, в 1937 году Вильсон вместе с Чемберленом немало преуспели в политике «умиротворения» агрессора, уступая Германии одну позицию за другой. Но это не помогло: война разразилась. Все же Плесман не счел свой план снятым с повестки дня. Сразу после 1 сентября 1939 года он предложил голландскому правительству свои услуги в качестве посредника между Берлином и Лондоном. Голландские политики, не чувствуя нависшей над ними угрозы, решили угодить Берлину: Плесман тогда же, в 1939 году, написал Герингу письмо, и сам Гитлер счел необходимым сохранять секретные каналы связей.

На этот раз во имя все той же идеи «нового передела» сфер влияния Плесман представил программу прекращения военных действий. Он предлагал, чтобы Германия отвела свои войска из Польши. Для «поддержания порядка» на польской территории (!) заменить их должны были… бельгийско-голландские полицейские части. Затем должны были начаться политические (в Брюсселе) и экономические (в Гааге) переговоры между Англией и Германией о «новом европейском порядке». Дело приобретало вполне определенные очертания — вплоть до того, что Черчилль (тогда еще не занимавший поста премьер-министра и озабоченный интригами «умиротворителей») счел нужным проинформировать посла США в Лондоне Кеннеди, а тот доложил о голландском посредничестве в Вашингтон.

Однако ни Гитлер, ни Геринг вовсе не собирались уходить из Польши. Поэтому, как ни соблазнительна была перспектива компромисса, зондаж голландского дельца осенью 1939 года не дал практических результатов. Но он был повторен осенью 1940 года! Не последнюю роль в этом сыграла позиция США, президент которых, по словам западногерманского исследователя Бернда Мартина, «принадлежал к числу активных сторонников идеи кондоминиума сильных», то есть соглашения о разделе сфер влияния.

Плесман действовал солидно. Сначала он обсудил свои идеи с голландскими экономистами и дипломатами. Последние посоветовали ему использовать давний канал связи с Герингом. Плесман направился в Берлин, благо в качестве пилота в компании КЛМ служил граф фон Розен — племянник первой жены Геринга. 22 июля 1940 года Плесмана приняли в имперском министерстве авиации. Его собеседниками были ближайшие сотрудники Геринга, пришедшие в полный восторг от плана раздела мира: Американский континент — для США, Британская империя — для Англии, Европа — для Германии. Вслед за этим Плесман был принят Герингом в его загородной резиденции «Каринхалль», а через несколько дней встретился с ним в Гааге.

Плесман настойчиво выдвигал свои предложения и — что небезынтересно! — в качестве важного аргумента приводил экономическое превосходство США, которые внесут свою долю в «кондоминиум сильных». В его меморандуме по поводу США говорилось: «Тесное сотрудничество между Англией и Германией окажет благоприятное влияние на США. Факт для настоящего времени весьма важный. В ноябре этого года состоятся президентские выборы, и станет ясно, в каком направлении пойдет эта великая держава. Роль и цель Америки будут определены на долгие годы, и именно поэтому принять решение нужно сейчас. Ведь если достичь выгодных результатов, то можно будет сдержать враждебное отношение (к Германии. — Л. Б.), нарастающее сейчас в Соединенных Штатах. Наоборот, можно будет создать дух сотрудничества». Плесман ставил весь свой далеко идущий проект в зависимость от позиции США.

Однако Гитлер не собирался прекращать свою агрессию, и компромисс с Англией ему не был нужен. Он собирался поставить Англию на колени и тогда говорить с ней, да и с Соединенными Штатами, другим языком — языком оружия. Геринг отмежевался от голландского дельца, а немецкие оккупационные власти на всякий случай арестовали Плесмана. Очередная попытка сговора потерпела крах.

Но вот пришел решающий для хода второй мировой войны 1941 год; он был решающим и для позиции США в этой войне. С момента нападения Германии на Советский Союз изменился сам характер войны, и перед западными державами, пожинавшими плоды мюнхенской политики, встал поистине исторический вопрос: готовы ли они преодолеть свои антикоммунистические предрассудки и во имя спасения собственных народов объединиться в единую антигитлеровскую коалицию с Советским Союзом?