Благодарственный манифест русскому народу, движение резервов и устройство армий

Благодарственный манифест русскому народу, движение резервов и устройство армий

Просьба Князя Кутузова об изъявлении Монаршего благоволения жителям Калужской и Московской губерний. – Благодарственный манифест Русскому народу. – Движение и размещение резервов и запасного ополчения. – Укомплектование конницы. – Распоряжения об исправности артиллерии. – Снабжение армии седлами и ружьями. – Всенародное объявление о представлении неприятельского оружии.

Среди побед Князь Кутузов не забыл того, в какой мере был он за них обязан содействию народа. Мысленно обращаясь к недавнему времени, когда Наполеон гнездился в Москве и вокруг кипела народная война, исполненный признательности к подвигам поселян Московской и Калужской губерний, просил он Императора об изъявлении им особенного Монаршего благоволения и писал: «С душевным удовольствием Русского сердца всеподданнейшим долгом считаю донести Вашему Императорскому Величеству о поведении крестьян Калужской и Московской губерний в бурное время неприятельского в оных пребывания. Неприятель употребил все усилия, которыми можно обольстить другие народы; разливал серебро, чтобы привлечь их на свою сторону и тем сих мирных людей противопоставить Правительству, но ничто не могло поколебать сих христолюбивых сердец, одушевленных любовью к Высочайшему Престолу. С мученической твердостью переносили они все удары, сопряженные с нашествием неприятеля, скрывали в леса свои семейства и малолетных детей, а сами, вооруженные, искали поражения в мирных жилищах своих появляющимся хищникам. Изредка самые женщины хитрым образом уловляли сих злодеев и наказывали смертью их покушения, нередко вооруженные поселяне, присоединясь к нашим партизанам, весьма им способствовали в истреблении врага. Можно без увеличения сказать, что многие тысячи неприятеля истреблены крестьянами. Подвиги сии столь велики, многочисленны и восхитительны духу Россиянина, что единственно торжественное изъявление Высочайшего Вашего Императорского Величества Отеческого благоволения к сим губерниям может им воздать, что я всеподданнейше и испрашиваю».

Государь не ограничился исполнением просьбы Князя Кутузова, обращавшего Монаршее воззрение только на губернии Московскую и Калужскую, и не хотел медлить излиянием Своих чувствований всем сословиям за беспримерное единодушие в священном деле защиты Отечества. Ноября 3-го, в первый день Красненских сражений, издан был следующий благодарственный Манифест Русскому народу: «Всему свету известно, каким образом неприятель вступил в пределы Нашей Империи. Никакие приемлемые Нами меры к точному соблюдению мирных с ним постановлений, ниже прилагаемое во всякое время старание всевозможным образом избегать от кровопролитной и разорительной войны, не могли остановить его упорного и ничем не преклонного намерения. С мирными в устах обещаниями не переставал он помышлять о брани. Наконец, приготовя сильное воинство и приумножа Австрийскими, Прусскими, Саксонскими, Баварскими, Вюртембергскими, Вестфальскими, Италиянскими, Испанскими, Португальскими и Польскими полками, угрозами в страхом приневоленными, со всеми сими многочисленными силами и множеством орудий двинулся он внутрь земли Нашей. Убийства, пожары и опустошения следовали по стопам его. Разграбленные имущества, сожженные города и селы, пылающая Москва, подорванный Кремль, поруганные храмы и алтари Господни, словом: все неслыханные доселе неистовства и лютости, открыли напоследок то самое в делах, что в глубине мыслей его долгое время таилось. Могущественное, изобильное и благополучное Царство Российское рождало всегда в сердце врага страх и зависть. Обладание целым светом не могло его успокоить, доколе Россия будет процветать и благоденствовать. Исполнен сей боязнью и глубокой ненавистью к ней, вращал, изобретал, устроял он в уме своем все коварные средства, которыми бы мог нанести силам ее страшный удар, богатству ее всеконечное разорение, изобилию ее повсеместное опустошение. Даже хитрыми и ложными обольщениями мнил потрясть верность к Престолу, поруганием же святыни и храмов Божьих поколебать Веру и нравы народные заразить буйством и злочестием. На сих надеждах основал он пагубные свои замыслы и с ними, наподобие тлетворной и смертоносной бури, понесся в грудь России. Весь свет обратил глаза на страждущее наше Отечество и с унылым духом чаял в заревах Москвы видеть последний день свободы своей и независимости. Но велик и силен Бог правды! Недолго продолжалось торжество врага. Вскоре, стесненный со всех сторон храбрыми Нашими войсками и ополчениями, почувствовал он, что далеко дерзкие стопы свои простер и что ни грозными силами своими, ни хитрыми соблазнами, ни ужасами злодейств мужественных и верных Россиян устрашить и от погибели своей избавиться не может. После всех тщетных покушений, видя многочисленные войска свои повсюду побитые и сокрушенные, с малыми остатками оных ищет личного спасения своего в быстроте стоп своих: бежит от Москвы, с таким унижением и страхом, с каким тщеславием и гордостью приближался к ней; бежит, оставляя пушки, бросая обозы, подрывая снаряды свои и предавая в жертву все то, что за скорыми пятами его последовать не успевает. Тысячи бегущих ежедневно валятся и погибают. Так праведный гнев Божий карает поругателей святыни Его! Внимая с отеческим чадолюбием и радостным сердцем сим великим и знаменитым подвигам любезных Наших верноподданных, в начале приносим Мы теплое и усердное благодарение Источнику и Подателю всех отрад Всемогущему Богу. Потом торжественно, от лица всего Отечества, изъявляем признательность и благодарность Нашу всем Нашим верноподданным, яко истинным сынам России. Всеобщим их рвением и усердием доведены неприятельские силы до крайнего истощения и, главною частью, или истреблены, или в полон взяты. Все единодушно в том содействовали. Храбрые войска Наши везде поражали и низлагали врага. Знаменитое дворянство не пощадило ничего к умножению Государственных сил. Почтенное купечество ознаменовало себя всякого рода пожертвованиями. Верный народ, мещанство и крестьяне, показали такие опыты верности и любви к Отечеству, какие одному только Русскому народу свойственны. Они, вступая охотно и добровольно в ополчения, в самом скором времени собранные, явили в себе мужество и крепость приученных к браням воинов. Твердая грудь их и смелая рука с такою же неустрашимостью расторгали полки неприятелей, с какой, за несколько перед тем недель, раздирали плугом поля. Таковыми наипаче оказали себя под Полоцком и в других местах Санкт-Петербургская и Новгородская дружины, отправленные в подкрепление войск, вверенных Графу Витгенштейну. Сверх того, из донесений Главнокомандующего и других Генералов с сердечным удовольствием видели Мы, что во многих губерниях, а особливо в Московской и Калужской, поселяне сами собой ополчались, избирали из себя предводителей и не только никакими прельщениями врагов не были уловлены, но с мученической твердостью претерпевали все наносимые им удары. Часто приставали они к посылаемым отрядам вашим и помогали им делать поиски и нападения. Многие селения скрывали в леса семейства свои и малолетных детей, а сами вооружались и, поклявшись пред Святым Евангелием не выдавать друг друга, с невероятным мужеством оборонялись и нападали на появляющегося неприятеля, так что многие тысячи оного истреблены и взяты в плен крестьянами и даже руками женщин, будучи жизнью своей обязаны человеколюбию тех, которых они приходили жечь и грабить. Толь великий дух и непоколебамая твердость всего народа приносят ему незабвенную славу, достойную сохраниться в памяти потомков. При таковых доблестях его, Мы, вместе с Православной Церковью и Святейшим Синодом и духовенством призывая на помощь Бога, несомненно надеемся, что если неукротимый враг наш и поругатель Святыни не погибнет совершенно от руки России, то, по крайней мере, по глубоким ранам и текущей крови своей почувствует силу ее могущества. Между тем почитаем за долг и обязанность сим Нашим всенародным объявлением изъявить перед целым светом благодарность Нашу, отдать должную справедливость храброму, верному и благочестивому народу Российскому».

Манифест был читан в церквах. Уже по всей России разнеслась молва о бегстве неприятелей. Редкий день не привозили в Петербург от Кутузова донесений о поражениях Наполеона на пути из Тарутина к Днепру. Утешали Государство также донесения Графа Витгенштейна, постоянно действовавшего с блистательным успехом и решительно. Князь Кутузов приказывал курьерам, если они съедутся на дороге, не прибывать вместе в Петербург, но въезжать в столицу один за другим, говоря: «Пусть добрые вести приходят не вдруг, а поодиночке». Как во дни испытания и скорби все стремились во храм Божий, так и теперь общее, первое движение всех Русских было в излиянии благоговейной признательности Всевышнему. И в городах и в селах служили благодарственные молебны. Из дальних мест, например из Петербурга, пошли пешком в Киев, исполняя данный при нашествии неприятеля обет: поклониться Киевской святыне при изгнании врагов. В то время, в начале Ноября, неизъяснимая радость окрыляла Россию от одного конца до другого; только и слышны были взаимные поздравления с торжеством Отечества. Вскоре после обнародования благодарственного Манифеста получены были донесения о Красненских победах и марше Князя Кутузова к Днепру. Император двинул вперед большую часть резервов, которые, восприяв начало в Июне, уже успели получить порядочное образование. Князю Лобанову-Ростовскому велено было перейти с 67 батальонами из Арзамаса в Орел; Кологривову с 94 эскадронами из Мурома в Новгород-Северский; 10 000-ному артиллерийскому резерву из Нижнего Новгорода и Тамбова в Брянск и из Костромы в Великие Луки; двум волонтерным казачьим полкам из Петербурга в Ригу. Всем начальникам резервов поставил Государь на вид: и самый переход батальонов, эскадронов и артиллерийских рот из старых квартир на новые употреблять в пользу, обучая людей во время марша. Тогда же было приказано Графу Толстому, с 46 000 ополчения 3-го округа, усиленного Тульским и Рязанским земским войском 16 полками иррегулярной конницы и артиллерией, сформированной из орудий, вывезенных из Москвы при нашествии неприятелей, выступить из Приволжских губерний через Орел и Глухов и расположиться в Малороссии. Там ополчение долженствовало составить резервную обсервационную армию, для подкрепления Князя Кутузова или прикрытия Малороссии, Подолии и Волыни от какого-либо неприятельского покушения[541]. Ярославское и Тверское земское войско получило от Государя повеление идти к Белому и занять Витебскую губернию и северную часть Смоленской, где находилось большое число бродивших шайками неприятельских беглецов. После сих назначений остались в непосредственном распоряжении Князя Кутузова четыре ополчения: Владимирское, Смоленское, Московское и Калужское. Владимирское содержало гарнизон в Москве; Смоленское расположилось в своей губернии для водворения порядка; Московское, кроме трех, бывших при армии полков, расставлено по дорогам для отправления полицейских обязанностей, сопровождения пленных и транспортов; Калужское с тою же целью заняло Мстиславль, Рославль и очищенные от неприятеля уезды Могилевской губернии.

Государю угодно было обе гренадерские дивизии, находившиеся 1-я в 3-м, а 2-я в 8-м пехотных корпусах, соединить в один корпус, который и назван был 3-м, или гренадерским, корпусом. Взамен взятой из 8-го корпуса 2-й гренадерской дивизии, поступила в него 27-я, Неверовского. Для укомплектования кавалерии в главной армии Высочайше повелено было Князю Кутузову убавить число эскадронов, таким образом, чтобы полки составить в 3, 2 и даже в 1 эскадрон, но комплектные, употребляя на пополнение их уничтожаемые эскадроны, а сии последние, за оставлением в них по нескольку офицеров и рядовых, отправить к Стародубу, где им назначено наполниться людьми и лошадьми, поставленными Волынской и Подольской губерниями вместо рекрутов. Фельдмаршалу было предоставлено, если он найдет нужным, убавить из армии кавалерию, даже целыми полками, укомплектовав из них остающиеся полки. Ему также велено было определить потребное для армии число артиллерии, назначить в нее самые исправные и неповрежденные орудия и зарядные ящики, укомплектовать ее вполне офицерами, нижними чинами, лучшими лошадьми, упряжью и обозом, а остальные затем роты обратить в Брянск, для исправления и укомплектования в тамошнем арсенале. Графу Витгенштейну велел Государь сделать в артиллерии такие же распоряжения, какие были предписаны для главной армии, с той отменой, чтобы поврежденные орудия и вообще слабые роты отправлять в Псков, для приведения их там в надлежащее положение. По великой убыли в офицерах, происшедшей в корпусе Графа Витгенштейна, и за невозможностью откуда-либо пополнить ее, Государь разрешил его произвести в офицеры, по пехоте, кавалерии и артиллерии, юнкеров и унтер-офицеров, даже не из дворян, но отличившихся службой и храбростью. Чтобы недостаток в офицерах был менее ощутителен, повелено было Графу Витгенштейну уменьшить число батальонов, разместив офицеров, унтер-офицеров и рядовых из упраздненных батальонов в прочие, отчего убавилось число обоза и унтер-штаба.

Для безостановочного снабжения седлами и конским прибором кавалерийских резервов велел Государь употребить всех цеховых седельников в Петербурге, Ярославле, Нижнем Новгороде и Казани и определить количество седел, назначенных к изготовлению в каждом из сих городов. Для этой же работы наняли вышедших из Москвы и рассеянных по разным губерниям седельников. Музыканты и барабанщики, особенно в ополчениях, были частью из пленных, добровольно на то вызвавшихся. Сперва они разыгрывали Наполеоновские марши, и наши бородатые воины бодро выступали при звуках: «Veillons au salut d’Empire» или «Ou peton etre mieux». Но вскоре разноплеменные виртуозы Великой армии начали оглашать воздух Русскими песнями и маршами.

Всего более встречались затруднения в снабжении резервов и ополчений ружьями, в которых, равно как в пистолетах, оказывался недостаток и в армейских полках, от ломки и беспрестанного употребления. Желая усилить выделку ружей на Тульском заводе, где ежемесячно изготовляли их по 13 000, велел Император подрядить на работу в Тулу всех Московских оружейников, слесарей и кузнецов, скитавшихся в разных губерниях. «Как Государственная надобность превыше всего, – сказано в Высочайшем рескрипте начальнику Тульского завода, – то повелеваю вам объявить от меня фабрикантам, что на время сей войны против врага, ищущего порабощения России, все фабрики обращены быть должны непременно на работу одних только ружей, так чтобы никаких партикулярных изделий на них уже не делать». Для поспешнейшего вооружения резерзов и ополчений Государь велел раздавать им отбитые у неприятелей и брошенные ими ружья и обвестить жителей Московской, Калужской, Смоленской, Псковской, Витебской и Могилевской губерний, чтобы они за положенную плату сносили в церкви отбитое и разными случаями доставшееся им неприятельское огнестрельное оружие. Из церквей назначено было свозить его в губернские города. Губернаторам предписано было Высочайшиими рескриптами, по предварительному сношению с духовным начальством, распорядиться о чтении в церквах священниками в продолжение двух месяцев, по воскресным и праздничным дням, следующего объявления, приложенного при Высочайших рескриптах: «Православный народ! Городские и сельские жители, мещанство и крестьяне! Враг наш прогнан. Злодейство его наказано. Жизнию своей заплатил он за сожжение и разорение домов ваших. Вы показали пример верности и храбрости, свойственный Русскому народу. Вы отнимали оружие из рук неприятеля, ополчались против него и, помогая войскам Нашим, повсюду истребляли и поражали шатающихся грабителей и злодеев. Вы достохвально исполняли долг свой, защищая Веру, Царя и Отечество. Сам Бог укреплял руки ваши и наполнял сердца ваши мужеством. Ныне время брани миновало. Нет ни единого врага, скитающегося вокруг жилищ ваших. Вы не имеете больше нужды в оружии; но имеет еще надобность в оном победоносное Наше воинство, охраняющее вас и поля ваши. Итак, совершив дело свое и оставаясь по-прежнему мирными поселянами, отдайте не нужное вам оружие на защиту вас же самих, братьям своим, воинам, которые употребят оное на всеконечное врагов ваших истребление. Всякое отбитое или в бегстве брошенное от неприятеля оружие, яко принадлежавшее казне побежденных, должно по праву воинскому поступать в казенное же ведомство победителей; но Всемилостивейший Государь наш Император не соизволяет, чтобы оное у вас отбираемо было, а желает, чтобы вы добровольно по совести своей приносили оное в храмы Божии, без всякой утайки, которую Бог увидит и вменит вам в грех. В награду же за каждое принесенное вами, годное к употреблению солдатское ружье и за каждую пару пистолетов Его Императорское Величество жалует вам по 5 рублей, а кто из вас откроет зарытые в земле или потопленные неприятелем пушки и даст о сем знать кому следует, тот получит в награждение за всякую пушку 50 рублей. Православный народ! Поспешайте исполнить волю Царскую: снесите в храмы Божии все те оружия, которые остались в руках ваших от прогнанного вами неприятеля; получая за них награду, вы передадите их в руки тех собратий своих, которые истребят и прогонят остатки злобного врага далеко и навсегда от жилищ ваших».

Добрый Русский народ сносил в назначенные места отбитое оружие, с такой же поспешностью, с какою недавно подымал мстительное железо и вонзал его в грудь врагов.