Военные специалисты на высших командных и штабных должностях в действующей Красной Армии

Военные специалисты на высших командных и штабных должностях в действующей Красной Армии

Как отмечалось выше, в Красной Армии к концу гражданской войны служили около 75 тыс. военных специалистов (бывших генералов, кадровых офицеров и офицеров военного времени). Об их службе в Действующей армии будет сказано ниже. Здесь же лишь отметим, что в центральных органах военного управления — Высшем Военном Совете, Всероссийском Главном штабе, Высшей военной инспекции, Центральном управлении снабжений и т.д. подавляющее большинство административных должностей — младших, средних и особенно высших — занимали военные специалисты. Бывшие генералы и офицеры занимали должности военных руководителей, а также подавляющее большинство других старших должностей и в местных органах военного управления (в семи окружных, 39 губернских, 395 уездных и 569 волостных комиссариатах по военным делам)[747]. Военные специалисты составляли свыше 90% преподавательского и строевого состава военных академий, высших школ, ускоренных и краткосрочных командных курсов и т.д. Но круг деятельности военных специалистов не ограничивался только административной и преподавательской деятельностью. Они служили также в Народном комиссариате по военным делам и состоявшем при нем Оперативном отделе (Опероде), Полевом штабе Реввоенсовета Республики и т.д. Так, в числе «ответственных лиц» Наркомвоена находились бывший Генштаба генерал Н.М. Потапов (управляющий делами), бывший генерал П.Д. Бурский (исполняющий должность начальника отдела бюро печати), бывший Генштаба капитан В.И. Самуилов (управляющий канцелярией) и т.д.[748] В Оперод Наркомвоена, который возглавлял бывший штабс-капитан С.И. Аралов (член РКП(б) с 1918 г.), входили 11 военных специалистов-консультантов, окончивших ускоренный курс Военной академии и переведенных в Генеральный штаб приказом Всероглавштаба № 18 от 27 июня 1918 г.: бывшие капитаны Ю.И. Григорьев, Н.Н. Доможиров, Н.А. Киселев, Б.И. Кузнецов, Б.П. Лапшин, Б.Н. Скворцов, В.Ю. Стульба, Б.Ф. Черниговский-Сокол, И.Д. Чинтулов, бывший ротмистр Г.О. Маттис и бывший есаул В.И. Максимов[749].

В Высшем Военном Совете, созданном 3 марта 1918 г., все должности от начальника отделения и выше занимали бывшие генералы и кадровые офицеры, преимущественно генштабисты. 6 сентября 1918 г. был учрежден Реввоенсовет Республики, к которому перешли функции Высшего Военного совета и все права коллегии Наркомвоена. Основным рабочим органом Реввоенсовета стал Полевой штаб, в ведение которого были переданы все вопросы, связанные с ведением вооруженной борьбы на фронтах гражданской войны. Полевой штаб возглавляли бывшие Генштаба генералы Н.И. Раттэль, Ф.В. Костяев, М.Д. Бонч-Бруевич и П.П. Лебедев, все основные должности в нем также занимали бывшие офицеры Генерального штаба. Так, помощником начальника Полевого штаба был Генштаба генерал Г.Н. Хвощинский; начальниками управлений — Генштаба генералы В.И. Михайлов (Оперативного), М.М. Загю (Военных сообщений), Генштаба полковник В.В. Далер (Организационного); начальниками отделов — Генштаба генералы В.А. Афанасьев, С.М. Волков, Н.Г. Мыслицкий, С.Н. Савченко, К.М. Ушаков, Генштаба полковник Б.М. Шапошников, Генштаба подполковник В.Е. Волков и др.; помощниками начальников отделов — Генштаба генерал В.К. Петерсон, Генштаба полковник К.И. Бесядовский; начальниками отделений — Генштаба генералы А.А. Незнамов, С.К. Сегеркранц, Генштаба полковники М.Н. Земцов, К.В. Иванов, Н.Е. Щепетов, Генштаба капитан Ф.Л. Григорьев; инспектором снабжения при начальнике Полевого штаба был Генштаба генерал Н.А. Сулейман, начальником связи Полевого штаба — Генштаба подполковник А.П. Медведев.

Перейдем к рассмотрению вопроса, связанного со службой военных специалистов на высших командных и штабных должностях в Действующей Красной Армии.

Первым мероприятием Высшего Военного Совета после заключения Брестского мира было создание так называемой «завесы» (заслона) «из отдельных отрядов, удерживающих указанные каждому из них районы и действующих во взаимной связи» на наиболее вероятных направлениях наступления неприятеля[750]. Поскольку история организации войск «завесы» до сих пор почти не исследована, коротко остановимся на этом вопросе. В связи со сломом старой армии штабы фронтов старой армии упразднялись, на них возлагалась задача «закончить демобилизацию остатков армий и имущества»; как прообраз будущих фронтовых объединений в составе «завесы» предусматривалось, в частности, образование Северного, Северо-Западного, Западного и Южного участков отрядов «завесы» и двух оборонительных районов — Петроградского (объединенного в апреле 1918 г. с Северным участком) и Московского. В участки «завесы», во главе каждого из которых стоял военный совет в составе военного руководителя и двух комиссаров, входили все красноармейские, красногвардейские, партизанские и повстанческие отряды; в отрядах на участках «завесы» создавались штабы, состоявшие из оперативного и общего отделов.

Однако смысл создания «завесы» не исчерпывался только тем, что она служила прикрытием границ Советской Республики: «завеса» являлась в то время едва ли не единственной формой военной организации, приемлемой для многих генералов и офицеров, избегавших участия в гражданской (как они говорили, «братоубийственной» войне), но тем не менее добровольно вступавших в «завесу», служба в которой являлась для них как бы продолжением борьбы против кайзеровской Германии. Постепенно, свыкнувшись с условиями службы в «завесе» и ее подразделениях, которые вначале военным специалистам представлялись совершенно неприемлемыми, большинство из них впоследствии осталось на службе, когда отряды «завесы» были развернуты в дивизии, а сама «завеса» — во фронты для участия в гражданской войне. Таким образом, «завеса», как писал В.Д. Бонч-Бруевич, «явилась способом привлечения старого офицерства в новую, постепенно формируемую армию. Офицеры и генералы эти и явились теми кадрами, без которых нельзя было сформировать боеспособную армию, даже при том новом и основном факторе, который обусловил победоносный путь Красной Армии, — ее классовом самосознании и идейной направленности»[751].

Формирование участков «завесы» и входивших в них отрядов производилось на основании временных штатов, которые утверждались Высшим Военным Советом. На должности военных руководителей участков «завесы» и их начальников штабов, военных руководителей отрядов, их начальников штабов и т.д. назначались бывшие генералы и полковники, преимущественно офицеры Генерального штаба, для которых предусматривались специальные должности. Так, в штате Северного участка и Петроградского района, утвержденном 11 марта 1918 г., были 24 должности Генерального штаба (фактически же в этом штабе на 18 июня 1918 г. состояли 20 сверхштатных военных специалистов — бывших офицеров Генерального штаба[752], кроме того, на 6 августа в этом штабе зарегистрировались, но еще не состояли на службе еще 49 специалистов Генштаба). В штабах отрядов, входивших в участки «завесы», также предусматривались по штату должности Генштаба. Так, в Московском районе обороны на 27 апреля 1918 г. состояли 46 специалистов Генштаба[753], а в отрядах — от пяти (Ржевский и Калужский) до восьми (Вяземский и Рязанский) (табл. 14).

Таблица 14. ВОЕННЫЕ СПЕЦИАЛИСТЫ НА ДОЛЖНОСТЯХ ВОЕННЫХ РУКОВОДИТЕЛЕЙ И НАЧАЛЬНИКОВ ШТАБОВ УЧАСТКОВ «ЗАВЕСЫ» И РАЙОНОВ ОБОРОНЫ*

* Составлено по: ЦГАСА. Ф. 11. Оп. 5. Д. 122. Л. 368–371.

Военные специалисты были также поставлены на должности военных руководителей и начальников штабов отрядов «завесы» Московского района (табл. 15).

Начиная с июля 1918 г. отряды участков «завесы» были переформированы в дивизии, что можно проследить на примере Невельского отряда. На основании приказов по Западному участку «завесы» № 101 и 102 от 15 июля 1918 г.[754] был издан приказ военного совета Невельского отряда № 43 от 15 июля 1918 г. в котором говорилось, что штаб военного руководителя отряда и все его отделы, отделения и приданные к нему части «переименовываются в управление Витебской дивизии и соответствующие отделы и части снабжения» по штатам, объявленным в приказе Наркомвоена № 294 от 20 апреля 1918 г., начальником дивизии был назначен военный руководитель Невельского отряда Генштаба С.С. Каменев, от которого «через его ближайших помощников и сотрудников» должны были исходить «все указания и распоряжения по переформированию штаба руководства в управление дивизий и его отделы»; военный совет Невельского отряда, говорилось в приказе, «с 16-го сего июля переименован в военных совет Витебской дивизии»[755]. Аналогичным образом в дивизии были переформированы отряды на других участках «завесы».

Таблица 15. ВОЕННЫЕ СПЕЦИАЛИСТЫ НА ДОЛЖНОСТЯХ ВОЕННЫХ РУКОВОДИТЕЛЕЙ И НАЧАЛЬНИКОВ ШТАБОВ ОТРЯДОВ, ВХОДИВШИХ В МОСКОВСКИЙ РАЙОН ОБОРОНЫ*

*Составлено по: ЦГАСА. Ф. 11. Оп. 5. Д. 122. Л. 366, 368–371.

Так, в Московском районе обороны Тверской отряд был преобразован в 3-ю Московскую дивизию, Ржевский — во 2-ю Тверскую, Вяземский — во 2-ю Московскую, Калужский — в Калужскую, Тульский — в 1-ю Тульскую и Рязанский — в 1-ю Рязанскую дивизии[756].

Согласно штату, объявленному в приказе Наркомвоена № 294 от 20 апреля 1918 г., в штабе дивизии предусматривались четыре должности Генштаба: начальника штаба дивизии, двух его помощников (по оперативной и разведывательной части) и командира батальона связи (начальника связи); две должности (начальника дивизии и начальника снабжения) могли замещаться лицами Генштаба; наконец, в каждом из штабов трех пехотных бригад должен был быть специалист Генштаба — заведующий оперативной частью.

Степень укомплектованности дивизий Московского района генштабистами показывает табл. 16.

В сформированных дивизиях других отрядов «завесы» должности начальников дивизий, начальников штабов, их помощников по оперативной и разведывательной части, начальников связи и заведующих оперативной частью штабов бригад, как правило, также занимали специалисты Генштаба (табл. 17).

Из приведенных данных видно, что практически все командные и штабные должности в участках «завесы» и входивших в участки отрядах, переформированных впоследствии в дивизии, замещались военными специалистами, преимущественно бывшими офицерами Генштаба.

Таблица 16. ВОЕННЫЕ СПЕЦИАЛИСТЫ В ШТАБАХ ДИВИЗИЙ МОСКОВСКОГО РАЙОНА (ИЮЛЬ 1918 г.)*

* Составлено по: ЦГАСА. Ф. 11. Оп. 5. Д. 122. Л. 413, 414, 432, 434, 438

Таблица 17. ВОЕННЫЕ СПЕЦИАЛИСТЫ НА ДОЛЖНОСТЯХ НАЧАЛЬНИКОВ ДИВИЗИЙ И В ШТАБАХ ДИВИЗИЙ, ВХОДИВШИХ В СЕВЕРНЫЙ УЧАСТОК И ПЕТРОГРАДСКИЙ РАЙОН*

* Составлено по: ЦГАСА. Ф. 3. Оп. 1. Д. 44. Л. 402–404, 413, 414, 434, 436, 437.

Отряды «завесы», прикрыв западные границы страны, сыграли большую роль в обороне Советской Республики. Из отрядов «завесы» были сформированы первые регулярные соединения Красной Армии. В это время был приобретён опыт использования военных специалистов на высших командных и штабных должностях, а их служба в «завесе» явилась как бы переходным этапом к службе в Действующей Красной Армии с совершенно иными задачами. Наконец, структура командования «завесой» и входившими в ее состав отрядами в лице военного руководителя, единолично ответственного за военное руководство, и политических комиссаров, на которых возлагалась ответственность за выполнение войсками приказов военного руководителя и его политическую лояльность, была положена в основу управления Действующей Красной Армией в звене фронт — армия — дивизия, а также органов центрального и местного военного управления.

Как известно, в июне 1918 г. был создан Восточный фронт против Чехословацкого корпуса и эсеро-белогвардейских формирований, а приказом Реввоенсовета Республики от 11 сентября 1918 г. вместо «завесы» были образованы фронты, командующими которых были назначены военные руководители, бывшие Генштаба генералы соответствующих участков «завесы» (Д.П. Парский — Северного фронта, В.Н. Егорьев — Восточного, П.П. Сытин — Южного); вместо Западного участка отрядов «завесы» был создан Западный район обороны (начальник района — А.Е. Снесарев)[757].

По состоянию на 7 октября 1918 г. Южный фронт (командующий — бывший Генштаба генерал П.П. Сытин, член военного совета — бывший штабс-капитан П.Е. Лазимир, начальник штаба — бывший Генштаба полковник И.И. Защук) состоял из шести участков: Брянского (военный руководитель — бывший Генштаба генерал А.А. Яковлев), Курского (военный руководитель — бывший Генштаба полковник В.П. Глаголев), Воронежского (военный руководитель — бывший генерал В.В. Чернавин), Поворинского (военный руководитель — бывший полковник Н.А. Канунов), Балашево-Камышинского (военный руководитель — бывший генерал Н.А. Левицкий)[758].

Таким образом, «завеса», призванная «придать фронтовым революционным отрядам сколько-нибудь регулярную организацию»[759], сосредоточила значительное число военных специалистов и стала, по свидетельству одного из видных организаторов Красной Армии — Ф.П. Никонова, как бы «резервом командного состава, через который подавляющее большинство военных специалистов перешло затем на внутренние фронты Красной Армии»[760]. Поэтому правомерно считать, что именно учрежденной Высшим Военным Советом в марте 1918 г. системой оперативных объединений, получивших название «завесы», и были заложены начала того высокого «удельного веса» военных специалистов в Действующей Красной Армии, особенно на высших командных и штабных должностях, который, по существу, сохранился до конца гражданской войны.

Для того чтобы обосновать эту точку зрения, проведем анализ командных и штабных должностей в звене фронт — армия — дивизия, взяв за основу опубликованный в «Директивах командования фронтов Красной Армии (1917–1922 гг.)» (М., 1978. Т. 4. С. 529–595) список ее руководящего состава.

На основных фронтах гражданской войны в 1918–1920 гг., начиная с Восточного против белочехов и внутренней контрреволюции (июнь 1918 г.) до Южного, созданного в сентябре 1920 г. против генерала Врангеля, на должности командующего фронтом состояли 20 человек (причем М.В. Фрунзе-Михайлов на эту должность назначался трижды, В.М. Гиттис, А.И. Егоров, Д.Н. Надежный, М.Н. Тухачевский и В.И. Шорин — дважды).

Из указанных 20 человек 17, т.е. 85%, были военными специалистами — кадровыми офицерами (табл. 18).

Должности начальников штабов фронтов замещали только военные специалисты — бывшие кадровые офицеры: 22 генштабиста (А.К. Андерс, Ф.М. Афанасьев, А.А. Балтийский, В.Е. Гарф, B.П. Глаголев, А.И. Давыдов, Н.Н. Доможиров, И.И. Защук, А.К. Коленковский, Ф.В. Костяев, В.С. Лазаревич, П.П. Лебедев, В.В. Любимов, П.М. Майгур, И.X. Паука, А.М. Перемытов, Н.В. Пневский, Н.Н. Петин, С.А. Пугачев, Н.В. Соллогуб, В.Ф. Тарасов, Н.Н. Шварц) и три бывших полковника (Е.И. Бабин, П.В. Благовещенский и Е.А. Николич); все начальники штабов фронтов были беспартийными, никто из них не изменил Советской власти.

Таблица 18. ВОЕННЫЕ СПЕЦИАЛИСТЫ НА ДОЛЖНОСТИ КОМАНДУЮЩЕГО ФРОНТОМ (1918–1920 гг.)*

* Составлено по: Директивы командования фронтов Красной Армии (1917–1922 гг. Сб. документов. М., 1978. Т. 4. С. 529–533.

Из 100 командующих армиями военными специалистами были 82 человека (см. прил. № 5)[761] из них бывших кадровых офицеров было 62. Членами РКП(б) были 17 человек. Изменили Советской власти 5 человек, из них три бывших кадровых офицера-генштабиста (Б.П. Богословский, Н.Д. Всеволодов, Ф.Е. Махин) и два бывших офицера военного времени (И.Л. Сорокин, А.И. Харченко).

Начальников штабов армий было 93, из них бывших кадровых офицеров — 77 (83%), в том числе 49 бывших офицеров Генштаба, бывших офицеров военного времени — 8; у восьми человек прежнюю службу установить не удалось. Среди начальников штабов армий членов РКП(б) не было; изменили Советской власти семь человек, в том числе 5 бывших офицеров Генштаба (В.А. Желтышев, В.Я. Люндеквист, В.Е. Медиокритский, A.С. Нечволодов, А.Л. Симонов) и два кадровых офицера (В.В. Вдовьев-Кабардинцев и Д.А. Северин). Среди начальников штабов армий можно назвать таких крупных военных специалистов, как Л.К. Александров, М.А. Баторский, В.И. Буймистров, А.М. Зайончковский, Ф.Ф. Новицкий, Г.А. Плющевский-Плющик, В.И. Стойкий и др.

Рассмотрим также численность военных специалистов на должности начальников дивизий и начальников штабов дивизий того звена, которое в период гражданской войны решало оперативно-тактические задачи непосредственно на поле боя.

На должности начальников 142 стрелковых и 33 кавалерийских дивизий[762] в 1918–1920 гг. всего состояло 485 человек, из них у 118 службу до октября 1917 г. установить не удалось. Из остальных 367 человек военных специалистов было 327 (почти 90%), в том числе 209 кадровых офицеров (свыше 55%), из них 35 бывших офицеров Генерального штаба. Не военных специалистов (бывших унтер-офицеров, солдат, матросов и вообще не служивших в армии) на должности начальников дивизий было 40 человек (около 10%).

Среди начальников дивизий — военных специалистов можно назвать таких, как бывшие Генштаба генералы Е.А. Искрицкий, B.А. Ольдерогге, Д.П. Парский, Ф.А. Подгурский, А.К. Ремезов, П.П. Сытин, С.М. Шейдеман; генералы Е.Н. Мартынов, М.М. Радкевич, А.В. Соболев, А.В. Станкевич; Генштаба полковники Н.Е. Какурин, С.С. Каменев; полковники М.Н. Васильев, И.И. Вацетис, Е.М. Голубинцев, В.Ф. Грушецкий, М.С. Матиясевич, А.Г. Скоробогач, И.Ф. Шарсков; Генштаба подполковники М.И. Василенко, А.Г. Кеппен, В.В. Любимов, И.X. Паука, Е.Н. Сергеев; подполковники Г.К. Восканов, В.Н. Каховский, Н.Г. Крапивянский, В.И. Попович, В.И. Солодухин, С.С. Шевелев; войсковой старшина Ф.К. Миронов; Генштаба капитан Н.В. Лисовский; капитаны С.Б. Волынский, Б.К. Колчигин, М.К. Левандовский; есаул Н.Д. Каширин; штабс-капитан Г.Н. Батурин; бывшие офицеры военного времени Г.Д. Гай, Е.И. Ковтюх, А.Д. Козицкий, Б.В. Майстрах, Г.И. Овчинников, Ю.В. Саблин, А.И. Седякин, П.А. Солодухин, А.И. Тодорский, Н.И. Худяков, Р.П. Эйдеман и др. Изменили Советской власти бывшие офицеры военного времени Н.А. Григорьев, А.Г. Сапожков и др. (менее 1% от общей численности начальников дивизий).

На должности начальника штаба дивизии состояло 524 человека, в том числе 78 человек, которые замещали также должность начальника дивизии и уже учтены выше. У 140 человек службу до октября 1917 г. установить не удалось; 133 человека, занимавших должность начальника штаба дивизии менее одного месяца, нами так же не учтены. Оставшиеся 173 человека все были военными специалистами, из них 87 человек — кадровыми офицерами, в том числе 5 генералов, 45 штаб- и 37 обер-офицеров; 24 человека были генштабистами. Среди начальников штабов дивизий можно назвать фамилии бывших Генштаба генералов Е.Э. Гегстрема, З.И. Зайченко, Г.А. Плющевского-Плющика, Генштаба полковников В.К. Гершельмана, И.И. Защука, М.Е. Леонтьева, В.В. Окермана, Н.Н. Родкевича; известных кавалеристов-полковников А.А. Губина и К.К. Жолнеркевича; бывшего офицера военного времени Ф.И. Толбухина (впоследствии Маршала Советского Союза) и др.

Исследование вопросов, связанных с общей численностью военных специалистов в Красной Армии в 1918–1920 гг. и замещавшихся ими должностей в Действующей Армии, позволяет сделать вывод о том, что к концу гражданской войны общая численность военных специалистов составляла в среднем 75 тыс. В Красной Армии служили все категории командного состава старой армии: от бывших верховного главнокомандующего в первую мировую войну генерала А.А. Брусилова и военных министров царского и Временного правительств генералов А.А. Поливанова, Д.С. Шуваева и А.И. Верховского до прапорщиков П.Л. Романенко и И.П. Шевчука, произведенных в офицеры из солдат за храбрость. Начиная с системы оперативных объединений «завесы», где практически все высшие должности занимали бывшие генералы и кадровые офицеры (преимущественно офицеры Генерального штаба), в учрежденных фронтах, сформированных армиях и дивизиях военные специалисты занимали подавляющее большинство высших командных и штабных должностей (они составляли 85% командующих фронтами, 82% командующих армиями, до 70% начальников дивизий; все начальники штабов фронтов и почти все начальники штабов армий были военными специалистами, в штабах дивизий они составляли более 50%). Должность главнокомандующего всеми Вооруженными Силами Республики занимали бывший полковник И.И. Вацетис и Генштаба полковник С.С. Каменев. Таким образом, не только в центральных и местных органах военного управления, в военно-учебных заведениях и т.д., но и в Действующей армии военные специалисты замещали подавляющее большинство высших командных и штабных должностей. Поэтому вполне правомерно говорить, что бывшие генералы и офицеры принимали активное участие не только в военном строительстве Советского государства, и в частности в подготовке для него военных кадров из рабочих и трудящихся крестьян, но и в защите Советской России на фронтах гражданской войны против сил внутренней и внешней контрреволюции. Этот вывод опровергает точку зрения авторов, утверждающих, что подавляющее большинство военных специалистов — бывших кадровых офицеров служили на административных должностях в тылу, а «армиями… командовали, как правило, прапорщики и штабс-капитаны военного времени» и что этой же категорией бывших офицеров «очень часто» возглавлялись штабы «от низших до высших»[763].

В задачу монографии не входило исследование вопроса об удельном весе военных специалистов на должностях старшего и среднего командного состава в звене командир полка — командир батальона. Но совершенно очевидно, что и на этих должностях, особенно командира полка, преобладали военные специалисты. Так, в 3-й армии Восточного фронта в конце 1918 г. из 61 лица командного состава, начиная от командира дивизии до командиров батальонов включительно, 47 человек (до 80%) были военными специалистами. Большинство должностей командиров полков и значительную часть должностей командиров батальонов также занимали военные специалисты — офицеры военного времени.

Среди замещавших высшие должности в Действующей Красной Армии (звена фронт — армия — дивизия) военных специалистов — офицеров военного времени был сравнительно небольшой процент членов РКП(б), что же касается кадровых офицеров, то среди них членов партии большевиков насчитывались буквально единицы. Реввоенсовет Республики отмечал в 1919 г., что, «чем выше была командная категория, тем меньше число коммунистов мы могли для нее найти»[764].

Причины невступления бывших кадровых офицеров в партию были различными, но, пожалуй, наиболее общий случай такого положения можно объяснить словами бывшего Генштаба генерала Н.М. Потапова. «Я не решился, — писал в 1925 г. Потапов, — принять предложение Н.И. Подвойского, К.А. Мехоношина и Э.М. Склянского вступить в партию, «опасаясь, что меня, как бывшего царского офицера, будут считать «примазавшимся» к партии. Я предпочел работать честно, оставаясь беспартийным»[765]. Более того, будучи в своей основной массе беспартийными, военные специалисты подчеркивали, что их «основной принцип — никакого вмешательства в политику и служение только исключительно военному делу»[766].

В этих условиях, а также учитывая недоверие красноармейских масс к бывшим генералам и офицерам, нельзя было их назначать на командные должности в качестве единоначальников. Поэтому был введен институт военных комиссаров, который ограничивал права и функции командира и вводил коллегиальную форму управления войсками в виде реввоенсоветов во фронтах и армиях, комиссаров при начальниках дивизий, командирах полка и т.д. О количестве комиссаров говорит пример 3-й армии Восточного фронта, в которой на 22 января 1919 г. было 303 комиссара и 47 помощников комиссаров[767]. Первоначальная функция военного комиссара, по словам М.В. Фрунзе, сводилась к роли «ока Советского государства»[768]. Однако сложные условия гражданской войны требовали от командного состава не только оперативного (или, как тогда говорили, «технического») руководства войсками, но и большой политической и организаторской деятельности, которую привлеченные на службу в Красную Армию военные специалисты выполнить не могли. Это быстро привело к превращению «нашего комиссарского состава из контролеров в администраторов и организаторов Красной Армии. Работа… в этом направлении была проделана огромная»[769]. VIII съезд партии дал высокую оценку деятельности военных комиссаров, которые «рука об руку с лучшими элементами командного состава в короткий срок создали боеспособную армию»[770]. Поэтому не случайно совещание военных руководителей и инструкторов формирований Северного участка «завесы» и Петроградского района обороны 11 мая 1918 г. «единогласно пришло к решению», что «создание армии на научных основах, подобно принятым во всех армиях мира», с участием «наиболее полезных делу боевых сотрудников» (военных специалистов) «возможно лишь при сохранении института политических комиссаров при старших начальниках до начальника дивизии включительно…»[771]. А бывший Генштаба полковник С.С. Каменев, впоследствии главнокомандующий всеми Вооруженными Силами Республики, отмечал, что только «удачное сочетание коммуниста и генштабиста (офицера Генерального штаба) дает все 100% командования»[772].

Введение института военных комиссаров явилось важнейшим мероприятием Коммунистической партии и Советского правительства по созданию и укреплению массовой регулярной Красной Армии, решающим средством использования в этих целях богатого опыта службы и военных знаний бывших генералов и офицеров старой армии. «Без военкома, — писал В.И. Ленин, — мы не имели бы Красной Армии»[773].

Являясь проводниками политики Коммунистической партии в армии, военные комиссары наряду с организацией партийно-политической работы среди красноармейцев и населения и руководством политотделами не только осуществляли «строжайший политический контроль за деятельностью военных специалистов»[774], но и оказывали на них большое влияние, помогая им понять цели и задачи революционной армии, способствуя выработке у них социалистического сознания. Большое значение для вступления бывших офицеров в партию большевиков сыграло решение VIII Всероссийской партийной конференции о введении института кандидатов в члены РКП(б)[775]. Уже в том же году кандидатами в члены партии были приняты многие военные специалисты, преимущественно бывшие офицеры военного времени и молодые кадровые офицеры; после гражданской войны часть из них была принята в члены РКП(б). Так, членами партии стали такие крупные военачальники, как М.И. Василенко (1932 г.), B.М. Гиттис (1925 г.), Н.Е. Какурин (1921 г.), С.С. Каменев (1930 г.), А.И. Корк (1927 г.), В.С. Лазаревич (1932 г.), C.А. Меженинов (1931 г.), Н.Н. Петин (1933 г.), С.А. Пугачев (1934 г.), А.А. Самойло (1944 г.) и др.