Приложение 2 СОЛДАТСКИЕ ХИТРОСТИ

Малые войны, точнее — локальные вооруженные конфликты (ЛВК), то и дело вспыхивают в различных «горячих точках» мира. Участвующие в них стороны неизбежно вырабатывают специфические тактические приемы, а также всевозможные «боевые уловки». То и другое, вместе взятое, придает каждому ЛВК свои специфические черты. Типичные примеры — ЛВК в Чечне, Арцахе (Нагорном Карабахе), Боснии, Абхазии, Таджикистане. Хотя в этих регионах применялось однотипное оружие (в основном, советских образцов), а люди в своем большинстве имели опыт службы в бывшей советской армии (либо использовали ее уставы и наставления), «рисунок» каждого такого ЛВК заметно отличался от других.

В то же время у них есть одна общая черта: это ведущая роль мелких подразделений (взвод — рота). Боевые возможности таких подразделений в настоящее значительно возросли благодаря широкому распространению столь мощных средств поражения, как реактивные противотанковые гранатометы, стрелковые гранатометы (типа АГС-15), минометы, автоматическое оружие с оптическими прицелами. Важную роль в повышении их боевых возможностей сыграло наличие большого количества оптических приборов наблюдения, прицеливания, целеуказания, в том числе «ночного видения», а также портативных надежных средств связи (мини-радиостанции, сотовые телефоны).

Соответственно, участники многочисленных ЛВК обладают богатым «солдатским опытом», еще не отраженным ни в уставах, ни в наставлениях. В данной статье я хочу поделиться некоторыми приемами контрснайперской и контр-противотанковой борьбы.

Металлическая сетка

Фактически забытым приспособлением для защиты бронетехники (БТТ) от кумулятивных боеприпасов является обыкновенная металлическая сетка типа «рабица». Ее успешно применяла во Вьетнаме американская армия, в том числе для преодоления небольших заболоченных участков местности (рисовых полей).

Сетка незаменима при размещении БТТ на временных огневых позициях, когда оборудование окопа нецелесообразно или невозможно из-за ограниченного времени, а иногда и состояния грунта (камни, мерзлота, твердое дорожное покрытие).

В этих случаях сетку длиной 4—6 метров и высотой «по обрез башни», экипаж танка (БМП, БТР, САУ) устанавливает со стороны наиболее вероятного обстрела противником в течение 5—10 минут. При наличии времени и условий к сетке можно крепить элементы растительности (ветки, трава) или маскировочную сеть, что обеспечит маскировку от наблюдения и от снайперов.

Для ускорения установки следует заранее прикрепить к сетке, с помощью проволоки, колья-стойки из дерева или обрезков металлической трубы (уголка) с двумя расточками на вершине. В комплект также должно входить необходимое количество кольев для крепления растяжек. Для перевозки сетку сворачивают в рулон и крепят позади башни или «на носу» БТТ.

Кумулятивная граната РПГ (или безоткатного орудия) в правильно установленной сетке дает рикошет либо взрывается, образуя в ней небольшую дыру.

Оснащение БТТ такими сетками позволяет экипажам боевых машин чувствовать себя более безопасно и уверенно на блокпостах, в случаях вынужденных остановок для ремонта во время марша, при обороне в городе, горах и в «зеленой зоне».

Средства безопасного наблюдения

Другим техническим приспособлением, призванным защитить солдата от огня стрелкового оружия (особенно от снайперов), является обыкновенный триплекс (перископический прибор наблюдения), снятый с поврежденной боевой техники.

В условиях городского боя, при отражении атаки на блокпост, сторожевую заставу или другой объект, наблюдение за противником, как правило, ведущим интенсивный огонь, сопряжено с высокой степенью риска поражения.

В таких ситуациях идеальным приспособлением для наблюдения за полем боя и обнаружения противника являются оптические приборы с большой перископичностью, такие как труба разведчика ТР-4 и ТР-8. Но, к сожалению, в частях их можно пересчитать по пальцам одной руки. Например, в Афганистане мы не смогли выбить у службы ракетно-артиллерийского вооружения армии ни одной такой трубы.

Выход из положения я подсмотрел на одной из сторожевых застав вдоль дороги Джелалабад —Кабул. Ее защитники с успехом использовали ТНПО-170 (танковый наблюдательный перископ оптический) с перископичностью 17 см. Удобную крестовину к нему я придумал сам.

В разведку или в атаку с такой ношей не пойдешь, а вот на стационарных объектах и в обороне перископ ТНПО незаменим. Он позволяет в реальном масштабе, под большим горизонтальным углом зрения наблюдать за местностью, давать целеуказания огневым средствам и корректировать их огонь.

Разведчикам, действующим в отрыве от главных сил, для таких целей достаточно обыкновенного карманного зеркальца, которое мы часто находили в карманах убитых афганских моджахедов. Как им пользоваться, объяснять излишне, главное — не пускать солнечных зайчиков, а то зеркало из средства скрытного наблюдения превратится в средство обозначения: «ау, я здесь!»

Ловушка для снайперов

Идея снайперской ловушки пришла мне в голову в конце января 1993 года в Таджикистане. Роминское ущелье, расположенное в 25 километрах северо-восточнее Душанбе, было превращено таджикской оппозицией, не без помощи афганских моджахедов, в мощный укрепленный район (УР).

Прибыв к входу в ущелье на машине УАЗ, мы быстро установили 82-мм миномет за бетонным забором и открыли огонь. Снайпер не заставил себя ждать. Однако его позицию на входе в ущелье удалось вычислить по двум отверстиям — в лобовом стекле и в спинке сиденья нашего УАЗика, стоящего на обочине.

Под прикрытием подъехавшей БМП-2 я незаметно забрался в УАЗ и, визуально совмещая два отверстия, определил позицию снайпера в скальнике, на противоположном склоне ущелья, на удалении 500-600 метров. Снайпер прикрывал огнем канатный пешеходный мост через реку. Мне пришлось воспользоваться 30-мм орудием БМП-2. Я израсходовал по позиции снайпера около 20 осколочных снарядов. Ни в тот день, ни в последующие, с этого направления по нам уже никто не стрелял.

Что касается ловушки, то ее изготавливают из двух разнесенных листов жести (один лист позади другого) в виде грудной мишени, с раскраской под обмундирование. Для лицевой части лучше всего воспользоваться цветным портретом (в естественную величину) из какого либо журнала или плаката. На «голову» надевают головной убор: стальной шлем, шапку, кепи с кокардой и т.п. Не пожалейте времени и средств на то, чтобы изготовить достоверную ловушку. После того, как она будет готова, ловушку жестко закрепляют на бруствере, в проеме окна или в другом видном месте. Ночью лицо можно подсвечивать зеленоватым огнем прибора ночного видения или вставить «в рот» (предусмотрите отверстие) тлеющую сигарету (фитиль). Для убедительности можно пару раз стрельнуть из-под «руки» ловушки.

Дальше остается только ждать, когда клюнет снайпер. Скорее всего, это будет обыкновенный солдат, но вооруженный винтовкой (карабином, пулеметом) с оптическим прицелом. Настоящего снайпера на такие уловки поймать трудно, но чем черт не шутит...

После появления двух дырок в листах жести, разнесенных между собой на 10—12 см, достаточно совместить отверстия, наблюдая при этом в ТР-4 или ТР-8 и определить то место, откуда велась стрельба.

У этого способа есть один серьезный недостаток: он хорош только днем. Однако, если снайпер работает со стационарной позиции, ее местоположение становится известным. Тогда, указав его артиллеристам или наводчикам-операторам БМП (танка), следующей ночью, когда снайпер вновь проявит себя, можно обстрелять эту позицию. А днем достаточно разместить своего снайпера (или наблюдателей).

«На живца»

Другой тактический прием — «на живца», часто применяла наша офицерская группа спецназ в Таджикистане (октябрь 1992 — август 1993 гг.). Его суть — разведка огневых средств противника способом вызова огня на себя.

В вечернее или ночное время, приблизившись к передовым огневым позициям противника на минимально безопасное расстояние (100 метров и более), два — три человека рассредотачивались по фронту на 30-50 метров. В тылу оставалась группа обеспечения (боевики народного фронта, позже — военнослужащие бригады Осназ МВД Таджикистана).

Затем один из нас, скрутив заранее с АКС-74 дульный тормоз-компенсатор (поскольку диаметр пламени при стрельбе без него составляет около 30 см), открывал по противнику огонь длинными очередями, находясь в каком-либо укрытии. Выпустив в сторону противника несколько очередей, он менял огневую позицию для того, чтобы избежать ответного огня из РПГ-7 или подствольного гранатомета.

Редко когда противник, если таковой оказывался на позициях, удерживался от соблазна ответного «прицельного огня», причем чаще всего из всех, а не только дежурных огневых средств. В зависимости от задачи, мы либо вскрывали оборону противника, выясняя где, что, сколько, либо открывали прицельный огонь, используя бесшумное обычное оружие. Чаще всего делали и то, и другое.

В том же Роминском укрепрайоне (УР) днем мы часто устраивали дуэли-провокации. Один наш боец вызывал огонь на себя стрельбой из РПК, а другой вел огонь на поражение из снайперской винтовки Мосина обр. 1891/30 гг. Вероятность поражения противника из такой винтовки была невысокой из-за большого расстояния до цели (около 1000 м). Но эти дуэли позволяли нам, в комплексе с другими разведывательными мероприятиями, вскрывать до 90% огневых точек переднего края обороны противника, переносить эти цели на аэрофотоснимки, а затем уничтожать атаками истребителей-бомбардировщиков СУ-17, СУ-24, МИГ-29.

***

Как показали все три кампании федеральных сил в Чечне, игнорирование современного «солдатского» боевого опыта в ходе боевой подготовки войск, слабая одиночная подготовка солдат, а также недостаточная слаженность действий мелких подразделений неотвратимо ведут к потерям.

Не помню, кто конкретно сказал, но следует всегда помнить одно правило. На 25 процентов сохранение жизни на войне зависит от командиров (куда пошлют, как скомандуют, как обеспечат и т.д.); еще на 25 процентов — от случая, но на 50 процентов оно зависит от качества одиночной подготовки бойцов. Поэтому — как можно больше хитростей, как можно больше удачных импровизаций, придуманных участниками ЛВК. Изучайте этот опыт, написанный кровью!