Дампьер Август Генрих Мария

Дампьер Август Генрих Мария

Французский военный деятель Дампьер (Dampierre) Август Генрих Мария (1756, Париж, — май 1793, Викольский лес, Бельгия), дивизионный генерал (1792). Происходил из богатого и знатного дворянского рода, многие представители которых снискали известность своими военными заслугами на службе Франции.

По дворянским обычаям того времени (имеется в виду лишь знатное дворянство) был записан на военную службу еще в раннем детстве и к 8 года имел уже чин офицера. После окончания военного училища проходил службу в королевской гвардии. Но военная служба в мирное время не удовлетворяла очень пылкого молодого офицера, увлеченного страстью к приключениям и подвигам. Поэтому, когда в 1775 году в Северной Америке началась война за независимость английских колоний, он предпринял несколько попыток отправиться туда в качестве волонтера. Однако все они закончились неудачей. Разрешения от начальства на выезд в Северную Америку он так и не получил.

В 1782 году Дампьер бежал в Испанию, где французы вместе с испанскими войсками осаждали английскую крепость Гибралтар, чтобы принять участие в боевых действия. Но в Барселоне он был задержан и возвращен во Францию. Этот дерзкий поступок никаких последствий для него практически не имел, командование постаралось замять грубое нарушение им воинской дисциплины (дезертирство), ограничившись дисциплинарными мерами. В 1788 году Дампьер одним из первых поднялся в Париже на воздушном шаре братьев Монгольфье, а затем без разрешения командования отправился в Лондон, где вместе с герцогом Орлеанским совершил такой же подъем. За это нарушение дисциплины он был подвергнут аресту. Обидевшись, вышел в отставку и уехал в Англию. Вскоре вернулся оттуда и вновь поступил на военную службу, но через несколько месяцев снова уволился и удалился в свои богатые поместья. Сразу же с началом Великой французской революции (июль 1789 года) встал на ее сторону и быстро приобрел известность решительного приверженца кардинальных революционных преобразований в стране. В 1790 году возглавил департамент Об (главный город Труа).

Осенью 1791 года появились первые признаки надвигавшейся войны. Несмотря на миролюбивые заявления французского правительства, удар, который революция во Франции нанесла по устоям абсолютизма в Западной Европе, не на шутку встревожил европейских монархов. Конфискация во Франции церковных земель вызвала острый конфликт с Римом. Англия, надеявшаяся на то, что революция ослабит ее извечного врага Францию, все более теряла эти надежды.

27 августа 1791 года Австрия и Пруссия подписали Пильницкую декларацию, в которой заявили о своей готовности помочь французскому королю Людовику XVI восстановить его права абсолютного монарха, нарушенный революцией. Это бесцеремонное вмешательство в ее внутренние дела вызвало бурное возмущение во Франции. Законодательное собрание Франции потребовало, чтобы Австрия отказалась от Пильницкой декларации. Но в ответ на это Австрия и Пруссия 7 февраля 1792 года заключили военный союз, направленный против Франции. Международная реакция дала понять французам, что она готова перейти в наступление и силой оружия задушить революцию во Франции. Угроза близкой войны стала неотвратимой реальностью. Вопрос об обороноспособности страны приобрел актуальность. Предстояло создать армию, способную противостоять двум сильнейшим державам Европы, которых поддерживало значительное количество более мелких государств. Французское правительство считало, что для войны необходимо иметь армию, насчитывавшую, по крайней мере, 250 тыс. человек.

Между тем королевская армия к началу 1792 года сократилась почти вдвое и насчитывала всего 135 тыс. человек. В ней образовался большой некомплект командных кадров, так как большая часть офицеров-дворян бежала из страны и перешла в лагерь контрреволюции. Среди оставшихся офицеров также много было враждебно настроенных по отношению к революции. Внутренняя обстановка в стране все более накалялась. Народные массы начали понимать, что крупная буржуазия, не осуществит их чаяний и надежд. Поэтому во Франции вновь начался подъем массового народного движения. Но наряду с ним в стране усиливалась и контрреволюционная деятельность сил, враждебных основной массе французского народа. Королевский двор вел тайные интриги, направленные на организацию военной интервенции иностранных держав с целью восстановления во Франции прежних порядков. В свою очередь крупная буржуазия, стремясь не допустить дальнейшего развития революции, не решалась вводить всеобщую воинскую повинность. Под ее давлением была оставлена системе вербовок, подняты денежные выплаты за вступление в армию и т. п., но это нисколько не помогло делу — население саботировало службу в наемной армии. В этой обстановке правительство Франции сделало еще один шаг в строительстве армии, решив привлечь для ее усиления Национальную гвардию. Всячески подчеркивая ее значение, заявляя о доверии к ней, Законодательное собрание объявило дополнительную запись добровольцев в батальоны Национальной гвардии, которой предстояло вступить в борьбу с внешним врагом. Было решено также создать батальоны волонтеров 10-ротного состава, по 50 человек в каждой роте, не считая командного состава. Всего было сформировано 169 батальонов волонтеров. Так был найден выход из затруднительного положения, в котором оказалась Франция в преддверии войны с коалицией феодально-абсолютистских государств.

В связи с приближавшейся войной Дампьер решил оставить свою административную должность и вернуться в армию, поскольку наконец увидел благоприятную возможность проявить себя на военном поприще. В конце 1791 года он становится адъютантом командующего Северной армией маршала Ж. Рошамбо, а через несколько месяцев назначается командиром 5-го драгунского полка. В этой должности Дампьер и встретил начало войны (апрель 1792 года), положившей начало Революционным войнам Франции. Уже в первых боях с интервентами показал себя храбрым офицером и способным командиром. Дампьер имел чин полковника, так как звание капитана гвардии соответствовало в то время чину армейского полковника. Возглавляемый им полк отличился в боевых действиях, развернувшихся летом 1792 года. В начале осени, будучи уже генерал-майором, был назначен командиром отдельного отряда (свыше 4 тыс. человек), направленного в Шампань на помощь генералу Ш. Дюмурье.

Прибыв в Северную армию накануне сражения при Вальми, принял в нем активное участие и во многом содействовал достижению успеха. Победа в этом знаменитом сражении позволила французам остановить наступление врага на Париж и добиться решительного перелома в ходе боевых действий, которые до этого складывались не в их пользу. Потерпев поражение, интервенты начали поспешное отступление к границе, преследуемые французскими войсками. Одним из героев победоносного для Франции сражения при Вальми был признан и Дампьер. Его храбрость, мужество и умелые действия были высоко оценены командованием. Наградой ему за отличие в этом сражении был чин дивизионного генерала (с провозглашением 22 сентября 1792 года во Франции республики в армии были введены новые воинские звания).

Вскоре он был назначен командиром дивизии в Северной армии. Во главе ее принял активное участие в сражении при Жемапе (6 ноября 1792 года), где снова проявил себя геройски. Сражение при Жемапе вошло в историю военного искусства как первое крупное сражение, в котором французы применили новую ударную тактику, основанную на сочетании огня и штыкового удара батальонных колонн линейной пехоты и рассыпного строя стрелков. Решительной атаке пехоты предшествовала артиллерийская подготовка. Развивая достигнутый при Жемапе успех, французы 14 ноября овладели Брюсселем, а к концу 1792 года в их руках оказалась вся Бельгия.

В начале 1793 года Дампьер возглавил 15-тысячный корпус, прикрывший осаду Маастрихта. Однако выполнить поставленную перед ним задачу Дампьер не смог. Обладая качествами храброго и умелого воина, но не имея необходимого боевого опыта руководства крупными соединениями, он допустил ряд непростительных для военачальника такого ранга просчетов. В результате в начале марта 1793 года Дампьер потерпел поражение от принца Кобургского, располагавшего более чем тройным превосходством в силах, и был вынужден отступить от Маастрихта. Он направился на соединение с главными силами Северной армии, отступившей из Голландии. Неудача похода Дюмурье в Голландию (февраль-март 1793 года) в значительной степени была обусловлена поражением правого крыла его армии под Маастрихтом. Это создало серьезную угрозу нанесения противником удара во фланг и тыл Северной армии и заставило Дюмурье начать поспешное отступление из Голландии.

Затем Дампьер участвовал в сражениях при Тирлемоне и Неервиндене (18 марта 1793 года). В последнем из них, где французы потерпели поражение, он командовал центром французской Северной армии. В начале апреля 1793 года, когда генерал Ш. Дюмурье изменил Франции, перейдя на сторону врага, Дампьер принял решительные меры по срыву организованного им заговора в армии и тем самым оказал правительству важную услугу. Его верность Республике была оценена должным образом. Возглавляемое Ж. Дантоном правительство Французской республики назначило генерала Дампьера командующим Северной армией (30 тыс. человек). Однако армия эта находилась в очень плачевном состоянии. Целый ряд понесенных ею поражений привел к резкому падению морально-боевого духа в войсках. В результате измены Дюмурье армия была, попросту говоря, деморализована. Снабжение войск оказалось дезорганизованным, дисциплина упала до крайне низкого уровня, солдаты не верили своим офицерам и генералам, подозревая их чуть ли не в поголовном предательстве. В этих условиях перед новым командующим встала нелегкая задача предотвратить вторжение врага на территорию Франции. Исключительную сложность обстановки понимало и правительство. В Северную армию были направлены пополнения.

Учитывая значительное превосходство противника в силах и недостаточную боеспособность своей армии, Дампьер решил перейти к обороне по рубежу Монс, Турне, Кортрейк (юго-западная часть Бельгии). Удерживая занимаемый рубеж (ширина полосы обороны армии составляла 70 км), он поставил перед собой цель отразить предстоящее наступление врага и не допустить его вторжения во Францию. Решение этой задачи в какой-то мере обеспечивалось тем, что значительная часть занимаемого войсками Северной армии района находилась в лесистой местности, выгодной для обороны. В ходе ее ведения французские войска широко применяли тактику колонн в сочетании с рассыпным строем стрелков. Их отряды непрерывно нападали на противника и держали его в постоянном напряжении. Обычно бой завязывали стрелки, действовавшие в рассыпном строю, а затем, когда под их сильным огневым воздействием противник приходил в расстройство, завершающий удар накоротке наносили ко лонны линейной пехоты. Такие систематические нападения французов, осуществляемые то на одном, то на другом участке фронта, до предела изматывали противника и вынуждали его распылять свои силы. Вместе с тем участие в таких боях служило хорошей практической школой обучения для молодых солдат, только что влившихся в армию в качестве пополнения и вскоре составивших ее большую часть. Фронт на ближних подступах к северной границе Франции стабилизировался. Но голосистые «герои трибуны» в Конвенте, или, как их презрительно называли в армии, «адвокатишки», весьма поверхностно знакомые с истинным положением дел на фронтах и уж тем более несведущие в вопросах военного искусства, требовали немедленного перехода в наступление. Они жаждали решительных и тем более быстрых побед, чего бы это ни стоило. «Представителям народа» была глубоко безразлична цена таких побед, политические расчеты для них были важнее.

Получил приказ Конвента о переходе в наступление и Дампьер, несмотря на то, что его армия совершенно к этому не была готова. Находившиеся при армии комиссары Конвента недвусмысленно дали ему понять, что приказ обсуждению не подлежит и должен быть исполнен незамедлительно. Дампьер вынужден был подчиниться. Вопреки своей воле он бросил войска Северной армии в наступление на противника, располагавшего большим численным превосходством и более качественным личным составом. Однако две предпринятые Дампьером в мае 1793 года попытки перехода в наступление закончились неудачей. Во время второй из них он был убит пушечным ядром в Викольском лесу. Гибель в бою избавила его от гильотины, так как пришедшие через несколько дней к власти в стране радикальные якобинцы во главе с М. Робеспьером усмотрели измену в нежелании Дампьера действовать наступательно. А последовавшие затем неудачи республиканских войск на Севере Франции явились, по их мнению, убедительным тому подтверждением. Но еще до того, как бразды правления перешли в руки крайне левых якобинцев, представители Северной армии успели похоронить своего командующего в Пантеоне. Похоронен он был с большими почестями, как национальный герой, павший на поле брани за отечество. Но уже спустя некоторое время ближайший сподвижник Робеспьера депутат Конвента Ж. Кутон публично обвинил Дампьера в измене, заявив при этом, что властям не хватило лишь нескольких дней, чтобы изобличить генерала в предательстве.

Аристократ по происхождению и республиканец по убеждениям, Дампьер сразу же с началом Великой Французской революции решительно порвал со своим классом и перешел на сторону восставшего народа. С возникновением для Франции военной угрозы он без колебаний встает в ряды вооруженных защитников отечества и революционных завоеваний французского народа.

Дампьер был профессиональным военным, прослужившим в рядах королевской армии долгие годы. При этом почти вся его служба прошла в самой привилегированной части французской армии — королевской гвардии, где Дампьер дослужился только до чина капитана. Сделать более успешную карьеру, несмотря на знатность происхождения и далеко незаурядные военные способности, ему помешали необузданность характера и экстравагантность совершаемых из-за этого поступков. Однако, несмотря на воинственные наклонности, Дампьеру за все время службы в королевской армии так и не довелось принять участия ни в одной военной кампании. Так что к началу Революционных войн никакого боевого опыта он не имел, и имя Дампьера в военных кругах никому ни о чем не говорило, разве что иногда припоминали о его полетах на воздушном шаре.

С началом войны Франции против 1-й коалиции европейских держав Дампьер, в отличие от многих своих бывших сослуживцев по королевской армии, остался верен своей родине и принял активное участие в ее защите от вражеского нашествия.

В рядах революционной армии он сделал стремительную карьеру. Не прошло и года со времени его возвращения на военную службу, как он за свои боевые отличия из отставного капитана стал дивизионным генералом (высшее воинское звание во французской республиканской армии).

Особенно отличился Дампьер летом и осенью 1792 года как командир кавалерийского полка и отдельного отряда, а затем и дивизии. Это принесло ему славу одного из лучших генералов французской армии. Но как командир крупного соединения (в данном случае отдельного корпуса) в конце 1792 — начале 1793 годов он никак себя не проявил. Видимо, сказалось отсутствие необходимого опыта руководства такого рода формированиями. Однако горький опыт, по всей вероятности, не прошел для него даром, он сумел сделать из него правильные выводы. И уже весной 1793 года, возглавив Северную армию, Дампьер весьма искусно организовал оборону на подступах к французской границе и довольно умело руководил вверенными ему войсками.

Активной обороной войска Северной армии сковали превосходящие силы противника и не позволили ему с ходу ворваться на территорию Франции. Есть все основания полагать, что военный талант Дампьера до конца так и не раскрылся. Он погиб в бою в расцвете сил, когда ему было всего 36 лет. Впрочем, не исключено, что его боевая карьера могла закончиться и на эшафоте, как это случилось со многими его коллегами-генералами в годы якобинского террора. Политические подозрения якобинцев, особенно в отношении «бывших», были просто маниакальными, и малейший повод служил основанием для немедленной расправы. А Дампьер позволил себе усомниться в целесообразности навязанного ему политическим руководством характера боевых действий. Уже одно это в глазах парижских политиков ставило под сомнение его политическую благонадежность и не заслуживало никакого снисхождения.

Как военачальник Дампьер отличался выдающейся личной храбростью и редким мужеством. Он умел и любил вдохновлять войска и увлекать их личным примером на решение самых с ложных боевых задач. Его нередко можно было видеть в боевых порядках войск, возглавляющим идущие в атаку ко лонны пехоты или несущиеся во весь опор на врага кавалерийские эскадроны. Пользовался большой популярностью в войсках за постоянную заботу о них, доступность и простоту в общении, честность и справедливость. Подчиненные восхищались его боевой доблестью и непоколебимой стойкостью в бою. В целом же Дампьер был скорее незаменимым бойцом первой линии, от личным тактиком и надежным помощником своего командующего на поле боя. Как командующий армией он подавал большие надежды, но насколько успешно смог бы реализовать себя в этой роли, судить трудно (армией Дампьер прокомандовал всего лишь около двух месяцев).

Дампьер вошел в историю как один из наиболее знаменитых военачальников французской революционной армии. Он по праву занимает одно из почетных мест в ряду самых прославленных героев Революционных войн Французской республики конца XVIII века.