Лаппеенранта

Лаппеенранта

Утром 20 июня русские бомбардировщики совершили налет на железнодорожную станцию Симола и дорого за это заплатили, потеряв 13 самолетов!

Мой новый истребитель все еще имел крыльевые пушки, которые мы обычно снимали для увеличения маневренности в бою. В данном случае у нас просто не было для этого времени, поэтому я взлетел, имея на борту целую артиллерийскую батарею: три пушки и два тяжелых пулемета. Внушительная огневая мощь!

Мы перехватили противника рядом с Сяккиярви. Кроме бомбардировщиков там были штурмовики Ил-2 и истребители Ял-9 - все в общем строю. Бой начали вражеские истребители, которые сразу бросились на нас.

Увидев первый «як», который повернул прямо на меня, я дал залп из всех пяти стволов так, что мой истребитель затрясся от отдачи. Эта артиллерия придавала ощущение силы и уверенности. Бедный «як» просто развалился на куски, точно картонный. Он загорелся и рухнул вниз.

Я сразу погнался за другим «яком», который следовал за бомбардировщиками. Когда я наклонил нос самолета, «Мессершмитт» пошел вниз гораздо быстрее, чем моя старая машина, имевшая только одну пушку. Я подошел к «яку» на расстояние 150 метров и открыл огонь. Мой противник не имел никаких шансов устоять под огнем такой батареи. И этот «як» загорелся и упал в море.

Затем я увидел два бомбардировщика ДБ-3, рядом с которыми не оказалось истребителей. Я бросился за ними в погоню и перехватил один, но второй направился к острову Сескар. Я дал очередь по мотору своей цели, и тот немедленно вспыхнул. Я бросил подбитый самолет и погнался за вторым. Я понимал, что следует экономить боеприпасы, хотя счетчики показывали, что у меня еще достаточно патронов для второго бомбера. Оглянувшись назад, я увидел столб дыма в том месте, где моя цель упала в море и направилась к рыбам в гости.

По следующей цели я открыл огонь с большого расстояния, чтобы убить стрелка. Я не знаю, попал я или нет, однако он больше не стрелял. Затем я расстрелял левый мотор, который немедленно задымился. Теперь я летел рядом с ним и спокойно проследил, как он сел на воду в 3 милях от Сескара, до которого, похоже, пытался дотянуть.

Мои ощущения во время обратного полета на базу были самыми приятными. Четыре легкие победы, а ведь день только начинается.

Однако мое настроение переменилось, когда я увидел Симола. Длинный состав горел, и все вокруг станции лежало в руинах. Позднее я узнал, что налет повлек многочисленные жертвы.

Но в любом случае на аэродроме царило приподнятое настроение, 13 побед - и все наши истребители благополучно вернулись домой. Было прекрасно снова вернуться в эскадрилью, и теперь сложно было представить, что еще вчера я находился в Германии! Что ж, воздушные путешествия сделали такое возможным!

Мы отправились в сауну в деревню, а потом закатили праздничный вечер в ресторане. После визита в город мы дружно решили, что еда там лучше, чем на базе, а сауна уютнее.

Во второй половине дня мы снова патрулировали над линией фронта и встретили противника совсем рядом с Выборгом. В эти дни у нас не было недостатка в целях, воздушные бои начинались практически сразу после прибытия в зону действий.

На этот раз нашими противниками стали «Аэрокобры», которые рвались в бой. Однако когда один русский истребитель был подбит и загорелся, остальные попытались выйти из боя и бросились к базе Хейнйоки.

Я уже несколько раз попытался атаковать «Аэрокобру», когда нам пришлось отвлечься, потому что в бой ввязался Лили и постарался показать, на что он способен. Лили сбил русский истребитель. Между прочим, «Аэрокобра», кроме всего прочего, вооружена 37-мм пушкой, трассирующие снаряды которой похожи на березовые головешки, когда весь нос самолета озаряется вспышками выстрелов. Мы заметили, что, когда стреляет эта пушка, самолет мотается, словно кресло-качалка.

Одна из таких «качалок» подкралась ко мне сбоку сзади с явно угрожающими намерениями. К счастью, русского в этот момент сверху атаковал другой «Мессершмитт». Вражеский самолет выполнил быстрый разворот, но наш истребитель последовал за ним. Теперь и я погнался за своей «Аэрокоброй», которая после первой же очереди начала разворачиваться. Я дал еще очередь, и ее разворот перешел в штопор, за самолетом волочился длинный хвост испаряющегося бензина. Конечным пунктом полета стал Лииматта, где русский самолет сгорел на земле.

Остальные пилоты также вернулись из погони, мы собрались все вместе и направились на аэродром, постаравшись обойти скопление зениток в Хейнйоки.

Однако вечером нам снова пришлось подниматься в воздух, примерно в 21.00 нас отправили на охоту в тот же район. Но теперь там стояла полная тишина, словно кто-то сыграл «отбой».

22 июня мы снова патрулировали в составе группы из 5 истребителей на противоположной стороне линии фронта, чтобы сорвать налеты вражеских бомбардировщиков на наши позиции.

Над железнодорожной станцией Карстиля мы встретили два истребителя Ла-5, которые выскочили из туч прямо перед нами. Мы немедленно положили пальцы на гашетки, но русские истребители развернулись так же стремительно, как появились.

Похоже, эта встреча стала для них шоком, они совершенно не ожидали увидеть перед собой звено «Мессершмиттов». Но мы уже прицепились к их хвостам, как это обычно и бывало. Все последующее было совершенно обыденно, не возникло даже охотничьей лихорадки. Мы просто дожидались удобного момента, чтобы сбить эти летающие авто.

Я всадил короткую очередь в левый самолет, который перешел в пологое пике и задымился, а потом разбился на мелководье в озере Калтовеси недалеко от Хейнйоки. Туомикоски отправил вниз и второй русский самолет. Русские пилоты не покинули свои машины, хотя оба имели солидный запас высоты, чтобы выпрыгнуть с парашютом.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.