Руоколахти

Руоколахти был временным аэродромом на льду замерзшего озера Саймаа, которое находилось буквально под стенами церкви Руоколахти. Мы жили в здании муниципалитета, и помещение дежурных экипажей находилось возле сауны на берегу. Поэтому от объявления тревоги до взлета истребителей проходило не более минуты. Противник проводил воздушную разведку, а изредка по ночам совершал воздушные налеты, но наша база не пострадала.

Вылеты продолжались непрерывно. Иногда мы торопливо ели во время дозаправки самолетов и частенько бежали к истребителям с бутербродами в зубах. Напряженность боевых действий была очень высока, иногда пилоты совершали от 6 до 8 вылетов за день. Такой темп боевых действий в одинаковой степени изматывал и механиков, и летчиков.

В нашей эскадрилье добровольцами служили 6 датских лейтенантов. Всем им не повезло, так как все они были сбиты и в живых остались только двое. Первый датский пилот погиб в жестокой воздушной схватке, лейтенант Расмуссен отдал свою жизнь за Финляндию. Следующим погиб граф Фрис. Лейтенант Ульрих, пилотировавший присланный в качестве подкрепления «Гладиатор», был сбит над Вяртсиля и сломал ногу. Его поместили в полевой госпиталь, а операцию проводил его родной брат, который служил добровольцем в датском медицинском отряде. Затем 29 февраля в бою над Руоколахти были сбиты лейтенанты Кристенссен и Христенссен.

Датские пилоты были отличными парнями, хорошими пилотами и не боялись ничего. Они атаковали при первой же представившейся возможности. Им страшно не повезло, так как они оказались в гуще боев против значительно превосходивших нас сил противника. Может быть, эти парни страдали от переизбытка слепой отваги и бесшабашности, что привело к их преждевременному зачислению в «последнюю эскадрилью», где в конце концов окажутся все пилоты.

В яркие лунные ночи мы попытались поэкспериментировать с ночными вылетами истребителей, чтобы перехватывать вражеские бомбардировщики, но успеха не имели. Когда мы поднимались в воздух, то вражеские бомбардировщики словно пропадали. При плохой системе обнаружения и наведения только невероятная удача могла привести нас на встречу с бомбардировщиками.

29 февраля мы поднялись на охоту всем звеном. Получив в качестве пополнения несколько «Гладиаторов», наше подразделение теперь насчитывало 16 истребителей. Когда мы взлетали, «Гладиаторы», как более маневренные, поднимались первыми. Лишь затем поднимались в воздух «Фоккеры». После вылета «Фоккеры» садились первыми, а «Гладиаторы» их прикрывали. Эта процедура стала стандартной, потому что увеличение активности вражеских истребителей заставляло нас принимать меры предосторожности от внезапного нападения.

Мы едва успели приземлиться, и «Гладиаторы» еще крутились в воздухе. Я был в последней секции вместе с сержантом Ману Франтиля, и как только мои лыжи коснулись льда, я увидел, что механики лихорадочно машут руками, призывая меня взлетать. Я немедленно ударил по сектору газа, развернулся и увидел перед собой несколько истребителей И-16 и одиночный «Гладиатор», который, пылая, падает на землю. Его пилот Косола выпрыгнул с парашютом на высоте всего 150 футов. Он рухнул на лед прямо перед церковью, прежде чем раскрылся парашют. Частично раскрывшийся купол накрыл его, точно саван.

Я перехватил два удиравших вражеских истребителя, потому что они были старого типа с неубирающимся шасси. Я обстрелял первый истребитель, и он начал дымить. Затем я обстрелял второй, и он тоже задымился. Сначала эти два самолета летели рядом. Затем один из них начал отставать. Позади себя я заметил «Гладиатор», который гонялся за другими целями. Я следовал за замыкающим истребителем, который дымил все сильнее. Несколько раз он пытался сесть на просеках, но дым мешал пилоту видеть. Я уже дал по нему несколько очередей, но лишь наделал новых дырок в фюзеляже. Иногда я случайно оказывался напротив его кокпита и пытался увидеть, кто там находится. Каждый раз я мельком замечал мрачное лицо летчика. Я все время ожидал, что истребители врага атакуют меня, так как моя цель волочила за собой хвост черного дыма длиной полмили. Наконец пилот сумел посадить свой самолет на поле возле реки Вуоксы. К этому времени второй истребитель, хоть и продолжал дымить, улетел уже довольно далеко.

Вернувшись на базу, мы едва успели заправиться, прежде чем пришло сообщение, что около дюжины вражеских бомбардировщиков приближаются к Имоле. Мы взлетели без инцидентов и вместе с Франтиля начали набирать высоту. Я увидел, что небо позади нас полно вражеских истребителей, а наши «Гладиаторы» атакуют их. Остальные «Фоккеры» нашего соединения также вступили в бой. Как только мы прибыли в район боя, то увидели большую группу истребителей И-153 «Чайка», летящую с севера на малой высоте. Я просигналил Франтиля, чтобы тот атаковал «Чайки» до того, как они выйдут в хвост нашим «Фоккерам». Но тут я увидел еще одну группу «Чаек» и И-16, заходящую со стороны солнца. Вражеские истребители внезапно подошли к нашей базе с трех разных направлений. Поэтому догадаться, какая сейчас начнется свалка, было совсем нетрудно. Мы имели 15 истребителей, противник имел около 40.

Косола уже погиб этим утром. Самолет лейтенанта Лилья вспыхнул, и пилот выпрыгнул, опалив себе лицо, однако все-таки сумел спастись. Самолет лейтенанта Хальме сгорел на дровяном складе возле фабрики в Каукопяя, пилот получил пулю в голову. Куда только ни посмотришь - повсюду были видны горящие истребители и пилоты, спасающиеся на парашютах.

Мастер-летчик Толкки в разгар боя почему-то приземлился на аэродроме, но тут же опять поднялся в воздух. За ним сразу увязались 3 вражеских истребителя и подожгли его. Толкки какое-то время боролся с горящим самолетом, но потом разбился, врезавшись в лед. Его истребитель разлетелся на мелкие кусочки, мотор оторвался и улетел в сторону. Но каким-то чудом сам Толкки остался невредим!

Следующим разбился лейтенант Кристенссен. Его соотечественник Христенссен выпрыгнул с парашютом из горящего самолета и спасся. Лейтенант Хуханантти был подбит и столкнулся с вражеским истребителем. За пару секунд до столкновения он успел сбить вражеский самолет. Оба сцепившихся истребителя разбились возле моста Мансиккакоски.

Вражеские истребители во время боя также обстреляли наземные сооружения. Наши механики и остальной персонал аэродрома отстреливались из всего, что было под рукой, даже из снятых с самолетов пулеметов, которые устанавливали на импровизированные турели. Механик Саунамяки даже ухитрился таким образом сбить одну «Чайку».

Бой начался внезапно и так же внезапно завершился. Судя по всему, большинство вражеских пилотов просто израсходовали топливо. После боя выяснилось, что противник потерял 8 истребителей. Мы потеряли четверых пилотов, еще трое выпрыгнули с парашютами и спаслись.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.