«Прекрасный образец немецкой авиационной техники»

«Прекрасный образец немецкой авиационной техники»

В начале 1938 года положение Испанской республики стало катастрофическим. Генерал Франко располагал хорошо обученными 350-тысячными вооруженными силами, состоявшими из трех армий: Северной генерала Хосе Солчаги, Центральной генерала Андреса Саликета и Южной генерала Гонсало Кейпо де Льяно. В отличие от Народной армии это были дисциплинированные части. Путчистам удалось перевести экономику на подконтрольной территории на военные рельсы, справиться с инфляцией и обеспечить бесперебойное снабжение войск оружием и продовольствием.

Франко одерживал и победы на дипломатическом поприще. Более 20 государств (в том числе Венгрия, Польша, Бельгия и др.) к концу 1937 года признали его правительство законной испанской властью и установили с ним дипломатические отношения. Великобритания официально признавать Франко не спешила, однако направила в его столицу – Бургос – официального уполномоченного со статусом фактически аналогичным посольскому.

У республиканцев, наоборот, дела шли все хуже и хуже. Промышленность совершенно не помогала фронту. Советский журналист Михаил Кольцов[В конце 1938 года Кольцов был отозван из Испании и в ночь на 13 декабря арестован прямо в редакции газеты «Правда». Он был обвинен в тесных отношениях с женой недавно снятого наркома НКВД Евгенией Ежовой. Последняя, «по данным» следствия, была английской шпионкой. На очной ставке с Кольцовым бывший нарком показал: «Я понял, что Ежова связана с Кольцовым по шпионской работе в пользу Англии». Как и другие, Кольцов не выдержал пыток и сам оговорил более семидесяти участников «заговора». 1 февраля 1940 года Кольцов был приговорен к смертной казни по обвинению в шпионаже и вскоре расстрелян.] писал в дневнике: «Сегодня Барселона не работает, так как праздник (День независимости Каталонии). Завтра – так как суббота. Послезавтра – так как воскресенье. Уравниловка носит издевательский характер. Чернорабочему платят 18 песет, квалифицированному рабочему – 18,25 песеты, инженеру – 18,5 песеты».

Положение в сельском хозяйстве было столь же удручающим, республике не хватало как промышленных товаров, так и продуктов питания. Со второй половины 1937 года на большей части Испанской республики начался голод.

С целью переломить ситуацию на фронте войска республиканцев 15 декабря предприняли отчаянное наступление на город Теруэль в Арагоне и окружили его. В ходе продолжавшейся три месяца битвы стороны понесли огромные потери, но победа все же осталась за франкистами. Именно в этот период немцы доставили в Испанию свои новейшие самолеты: штурмовики Ju-87 и бомбардировщики Do-17.

9 марта 1938 года войска националистов после мощной авиационной и артиллерийской подготовки сами перешли в наступление в Арагоне южнее реки Эбро и быстро прорвали оборону неприятеля. Большая часть республиканских войск, особенно каталонские части, отказывалась вступать в бой. Многие республиканские офицеры переходили на сторону националистов. К 13 марта националисты окончательно уничтожили силы противника в Арагоне, наступая со скоростью до 20 км в день. Местное население, уставшее от войны и голода, встречало франкистов с воодушевлением. Попытки республиканского командования остановить противника приводили к новым катастрофическим поражениям. В итоге националисты взяли под контроль весь Арагон и вышли в Каталонию. В войне наступил окончательный перелом.

Это касалось и войны в воздухе. После завершения сражения за Теруэль в марте 1938 года J./88 получила 14 Bf-109В-2 и пять Bf-109С. После сборки и облета мессеры распределили по эскадрильям, которые в это время в основном летали на сопровождение своих бомбардировщиков и разведчиков в район Арагона. Немецкие истребители практически не имели боевого контакта с противником, что подтверждает статистика боев. В период с 8 марта по 29 марта 1938 года летчики 1. и 2.J/88 одержали всего 11 побед, при этом по два раза отличились обер-лейтенант Вольфганг Шеллман и лейтенант Фриц Аве.

Несмотря на низкую активность истребительной авиации республиканцев, они все же сбили 11 марта один «Мессершмитт». Это была машина фельдфебеля Александра Графа цу Дона. Самолет упал неподалеку от Каспе. Летчик совершал свой только второй боевой вылет.

Своеобразное затишье в небе Испании продолжалось до 23 апреля, когда националисты начали наступательную операцию на Валенсию. В первые дни наступление развивалось без особого успеха, причиной чему была плохая погода и невозможность в полную силу использовать авиацию.

Распогодилось лишь во второй декаде мая, и уже 11-го числа унтер-офицер Герберт Ихлефельд сбил И-16. Следующая победа была одержана 14 мая – отличился лейтенант Экехард Прайбе, сбивший «крысу» в районе Сагунто.

Трудный воздушный бой состоялся 18 мая. Немцы заявили об уничтожении четырех И-16. О победах заявили гауптман Хендрик и унтер-офицер Рохель, а также унтер-офицеры Шуферт и Ихлефельд. Правда, две последние победы не получили подтверждений и не были засчитаны летчикам.

2 июня республиканская авиация предприняла попытку бомбардировки аэродрома Ла-Сена. Девять СБ-2 с высоты 1500 м атаковали летное поле, но большого урона не причинили. При отходе от цели девятку бомбардировщиков настигли мессеры 2-й эскадрильи J/88. Немецкие истребители уничтожили пять самолетов. Три СБ-2 сбил лейтенант Курт Хайнрих[Одну из его побед оспаривали зенитчики.], по одному – унтер-офицеры Вилли Майер и Ихлефельд.

Скоростные бомбардировщики СБ-2 развивали максимальную скорость 450 км/ч и, по замыслу конструкторов, не требовали истребительного прикрытия. И действительно, во время войны в Испании ни немецкие Не-51, ни итальянские CR-32 попросту не могли догнать их.

Однако с появлением Bf-109 ситуация кардинально изменилась. Отныне летчикам СБ-2 приходилось рассчитывать на оборонительное вооружение, а оно-то как раз оставляло желать лучшего! Прежде всего, в боевых вылетах выявилась уязвимость «скоростного бомбардировщика» со стороны задней полусферы. Фонарь кабины стрелка, вписывавшийся в контур фюзеляжа, ограничивал стрелку обзор назад, а подготовка к бою верхней турели требовала определенного времени, которого порой не хватало в воздушном бою. Да и условия работы стрелка, вынужденного в воздушном бою высовываться в воздушный поток, оставляли желать лучшего. Обзор задней нижней зоны под самолетом, откуда в основном атаковали самолеты противника, был недостаточен, а люковая установка, предназначенная для отражения этих атак, имела очень ограниченные углы обстрела. Потери, понесенные СБ-2 2 июня, были наглядным тому подтверждением.

С целью минимизации потерь от последующих воздушных налетов республиканцев немцы стали больше использовать вспомогательные аэродромы – так называемые аэродромы подскока Алькала-Шиверт и Каби.

9 июня истребители 2.J/88 сопровождали бомбардировщики Не-111 и Do-17 из состава К/88 и А/88, когда сверху на них свалилось до тридцати «Чато». Скоротечный воздушный бой был безрезультатным для обеих сторон. Хотя Bf-109 и не одержали побед, свою основную задачу они выполнили: все бомбардировщики вернулись на свои аэродромы.

10 и 11 июня заданий на сопровождение не поступало, поэтому мессеры J/88 летали на свободную охоту. 10-го отличились сразу три летчика: унтер-офицеры Бернхард Зауферт, Рохель и лейтенант Ханс Карл Майер, а 11-го числа только лейтенант Эдуард Науман.

13 июня немецкие летчики на мессерах одержали сразу шесть побед, причем для лейтенантов Вольфганга Эвальда, Лотара Келлера и унтер-офицера Эриха Кухльмана они стали первыми в их летной карьере. Три другие победы отнесли на свой счет унтер-офицеры Вильгельм Штайге, Бернхард Зауферт и обер-лейтенант Вольфганг Шеллман.

Боевая работа на следующий день была не такая успешная, как в предыдущий. В тот день при выполнении 140-го боевого вылета получил серьезное ранение лейтенант Экехард Прайбе, пилотировавший самолет с бортовым кодом 633. Этот бой он описал позднее следующим образом:

«Мы эскортируем «Штуки» на высоте приблизительно 4000 м; перед нами и выше нас эскадрилья «крыс» и много «Кертиссов». Мы разворачиваемся влево, чтобы находиться со стороны солнца. После выполнения разворота бросаю взгляд назад, туда, где должен находиться лейтенант Рудольф Реш, и вместо него вижу «Кертисс», находящийся на дистанции открытия огня. Отвесно пикирую, но республиканец успел открыть огонь, и я получил ранение в левое плечо. Это – конец. Руки онемели, не могу управлять машиной. Левое плечо пронзила острая боль.

Я начинаю терять сознание. Самолет кувыркается подобно падающему листу. Собираю последние силы и выравниваю машину. Прыгать нельзя: подо мной вражеская территория. Решил тянуть на свою территорию. Когда я увидел Виллафамес, настроение улучшилось. Это уже своя территория. Стал готовиться к посадке, но я не могу пользоваться рычагами, расположенными на левом борту кабины. Из последних сил давлю на красную кнопку и выключаю двигатель. Буду сажать самолет с остановленным мотором. Наконец я на земле. К машине подбегает командир эскадрильи Хардер (Хендрик в отпуске) и врач. Они вытаскивают меня из кабины и укладывают на горячую испанскую землю»[После этого его отправили в полевой госпиталь в Сарагосе, а оттуда в Германию. После лечения Прайбе был назначен адъютантом к Э. Мильху, а в сентябре 1939 года он стал командиром 2./JG77.].

Второй вылет, состоявшийся 14 июня, со слов Хардера выглядел так: «В воздухе находятся красные истребители. Сначала это несколько «Кертиссов», затем появляются «крысы». Мы отбили три их атаки на наши бомбардировщики. Внезапно красные ушли. Осталось только два «Кертисса», кружившие к югу от Сагунто на высоте 4000 м. Я нападаю на один из них. В момент, когда я уже хотел открыть огонь, оборачиваюсь и вижу у себя на хвосте четыре «крысы», стреляющие по моему самолету. Я круто пикирую, но не могу стряхнуть их с хвоста. Все мои попытки напрасны. Один из красных словно приклеился к моей машине. Последняя попытка. Пикирую и вывожу самолет у самой земли. Ухожу на высоте 20–30 м над землей. Республиканский летчик прекратил преследование. Скорее всего, он потерял мой самолет на фоне земли»[Иванов С.В. Указ. соч.].

В этом бою единственную победу со стороны немцев одержал унтер-офицер Эрих Кухльман, лишь только накануне почувствовавший вкус победы.

В отличие от Прайбе и Хардера лейтенанту Хельмуту Хенцу повезло меньше. Его Bf-109 был расстрелян группой И-16 к югу от Кастелона, и он был вынужден сесть на республиканской территории.

О событиях тех дней написал в своих воспоминаниях республиканский летчик Александр Тарасов:

«Мы только что провели тяжелый бой с бомбардировщиками Не-111 и истребителями Bf-109. Я летал в паре с Клаудином. Случайно я бросил взгляд на побережье. Мое внимание привлек самолет, летевший в северном направлении. За ним тянулся белый шлейф. Мы спустились ниже и опознали его как Bf-109. Сделав одну атаку и не открывая огня, мы вынудили пилота совершить посадку на берегу реки Миярс. После приземления в Сагунто мне поручили работу по восстановлению Bf-109. Посадив в грузовик несколько механиков, мы отправились к месту посадки самолета. На месте нам показали немецкого пилота. Им оказался молодой парень лет 18-ти.

Я был очень увлечен этим прекрасным образцом немецкой авиационной техники. Внешний осмотр самолета произвел на меня прекрасное впечатление. Гордо я поднялся в кабину. Кислородное оборудование, радио, топливный бак, расположенный сразу под пилотским креслом… Мы должны облетать самолет, изучить его характеристики и сравнить с нашими истребителями. Самолет был полностью цел и не имел повреждений. В это время послышалась пулеметная стрельба и выстрелы орудий. Фронт проходил на расстоянии 15-ти километров у Кастиллона. Гудение самолета заставило нас поднять головы. Шум нарастал. Внезапно мы их увидели. Шесть Bf-109 шли со стороны моря почти касаясь воды. Поравнявшись с нами, они сделали разворот в нашу сторону и открыли огонь. Секунда, и наш Bf-109 вспыхнул»[Иванов С.В. Указ. соч.].

В данном случае немцам удалось предотвратить захват «Мессершмитта». Однако такое было не всегда. В ходе гражданской войны в Испании в руки республиканцев попали два Bf-109В. Один из них, 1937 года выпуска, сбитый летчиком А.И. Гусевым, приземлился в хорошем состоянии. Впоследствии машину в марте 1938 года доставили в Советский Союз в НИИ ВВС. После ремонта летчик-испытатель Степан Супрун поднял «Мессершмитт» в воздух.

В заключении отчета по летным испытаниям отмечалось: «Самолет «Мессершмидт» (так в подлиннике. – Авт.) удачно сочетает скорость и простоту в технике пилотирования и устойчивость. Необходимо такое сочетание осуществлять для скоростных истребителей ВВС РККА. В полете управляемый стабилизатор на Bf-109В позволял снимать нагрузки с ручки пилота на всех режимах. У самолета хорошо сочетаются большие запасы устойчивости с простотой в технике пилотирования и хорошим маневром…

Самолет может считаться эталоном устойчивости по классу истребительной авиации»[Якубович Н.В. Авиация СССР накануне войны. М.: Вече, 2006. С. 30.].

Впоследствии был проведен учебный воздушный бой между Bf-109В и И-16 тип 10.

Конечно же живое знакомство с мессером, родные братья которого вовсю громили республиканскую авиацию в небе Испании, произвело большое впечатление на советских конструкторов и летчиков-испытателей. Стало ясно, что их собственные самолеты значительно отстали от немецких, хотя еще недавно казалось, что И-16 нет равных в мире. Нельзя сказать, что в Советском Союзе ничего не знали о Bf-109. Знали! Доклады о нем писали летчики, прибывшие из испанской командировки, кроме того, широкую известность получило упомянутое выше установление мирового рекорда скорости на этой машине. И все же даже внешний вид «Мессершмитта» казался просто-таки фантастическим, словно это машина из будущего.

Вскоре подробные схемы описания Bf-109В были разосланы по всем авиазаводам страны. В частности, такая бумага пришла и в Горький на завод № 21. В ней, в частности, говорилось: «Самолет цельнометаллический, за исключением хвоста. Мотор Юнкерс «Юмо-210» мощностью 540 л/с… Вес пустой – 1400 кг. В полете 1900 кг»[ГУ ЦАНО. Ф. 2066. Оп. 3. Д. 275. Л. 3.].

Данный текст является ознакомительным фрагментом.