ОПЕРАЦИЯ «МАЛЫЙ САТУРН»

ОПЕРАЦИЯ «МАЛЫЙ САТУРН»

К середине декабря на Среднем Дону действовали войска Юго-Западного фронта (командующий генерал-полковник Н. Ф. Ватутин) — 1-я и 3-я гвардейские общевойсковые, 5-я танковая армии, а также 6-я армия Воронежского фронта (командующий фронтом генерал-лейтенант Ф. И. Голиков). Линия фронта на участке от Новой Калитвы до Вешенской проходила по Дону, затем круто поворачивала на юг и далее шла по рекам Кривая и Чир. Действия советских войск разворачивались в 420-километровой полосе. Их поддерживала 17-я воздушная армия генерала С. А. Красовского, а 6-ю армию — 2-я воздушная армия генерала К. Н. Смирнова. Обе они имели 552 боевых самолета, в том числе 119 легких ночных бомбардировщиков У-2 и Р-5 (ЦАМО. Ф. 203, оп. 2843, д.286, л. 66, 72; Разгром итало-немецких войск на Дону (декабрь 1942 г.); Краткий оперативно-тактический очерк. — М., 1945. — С. 27).

Немецкое командование стремилось упорной обороной сковать советские войска, чтобы сначала выиграть время для сосредоточения ударной группировки, потом приступить к деблокаде окруженных в Сталинграде войск. На Среднем Дону от Новой Калитвы до Нижне-Чирской советским войскам противостояли основные силы 8-й итальянской армии, немецко-румынская оперативная группа «Холлидт», остатки 3-й румынской армии и 48-й немецкий танковый корпус, входивший в армейскую группу «Гот». Наиболее плотная группировка, состоявшая из немецких войск, была создана перед участком 5-й танковой армии по рубежу р. Чир. Итальянские войска находились против войск правого крыла Юго-Западного фронта и перед 6-й армией Воронежского фронта. Группировка противника перед наступлением советских войск значительно усилилась. В район Богучара были дополнительно выдвинуты 385-я пехотная и 27-я танковые немецкие дивизии. Всего противник имел на этом направлении 27 дивизий, из них четыре танковые.

СООТНОШЕНИЕ СИЛ И СРЕДСТВ СТОРОН К НАЧАЛУ ОПЕРАЦИИ НА СРЕДНЕМ ДОНУ

Составлено по: ЦАМО, ф. 229, оп. 590, д. 16. л. 35; Оп. 598, д. 155, л. 4–7, 14. Данные уточнены с учетом ряда публикаций.

Из данных таблицы видно, что советские войска не только не имели необходимого для наступления превосходства, но даже уступали противнику в людях и артиллерии. Однако более чем двукратное преимущество в танках давало им шанс на успех, но лишь при условии правильного выбора направления главного удара, умелого массирования сил и средств на избранных направлениях, быстрого взлома обороны противника и незамедлительного перенесения боевых действий в ее глубину.

Оборону по р. Дон занимала 8-я итальянская армия (командующий генерал И. Гарибольди), по рекам Кривая и Чир — оперативная группа «Холлидт», в нижнем течении р. Чир — остатки 3-румынской армии и 48-й немецкий танковый корпус. Оборона противника состояла из одной-двух полос глубиной до 20–25 км. Первая, главная, полоса имела глубину 6–8 км и состояла из двух позиций, каждая из которых включала две-три траншеи и систему многочисленных дзотов, блиндажей, находившихся в огневой связи. Вторая полоса, подготовленная только на одном (богучарском) направлении, находилась на удалении 15–20 км от переднего края. Ее единственная позиция была оборудована одной-двумя траншеями и отдельными опорными пунктами, располагавшимися на господствующих высотах и в населенных пунктах, и проходила по южному берегу реки Богучарка.

Верховный Главнокомандующий И. Сталин 23 ноября санкционировал проведение дополнительной операции силами Юго-Западного и левого крыла Воронежского фронтов с целью расширить фронт наступления и нанести врагу дополнительный и крайне чувствительный удар в общем направлении на Миллерово, Ростов-на-Дону. Предполагалось, что успех этой операции может создать условия для полного разгрома противника на южном крыле советско-германского фронта и вместе с тем более надежно обеспечить с запада и юго-запада ликвидацию окруженной группировки. Операция получила кодовое название «Сатурн».

Ближайшей целью операции был разгром 8-й итальянской армии и оперативной группы «Холлидт», для чего на Юго-Западном фронте создавались две ударные группировки: одна на правом фланге 1-й гвардейской армии (командующий генерал-лейтенант В. И. Кузнецов) в составе шести стрелковых дивизий и одного танкового корпуса для нанесения удара с плацдарма южнее Верхнего Мамона в южном направлении на Миллерово; вторая — на фронте 3-й гвардейской армии (командующий генерал-лейтенант Д. Д. Лелюшенко) к востоку от Боковской в составе пяти стрелковых дивизий и одного механизированного корпуса для одновременного нанесения удара с востока на запад на Миллерово, чтобы таким образом создать кольцо окружения вокруг группировки противника. После разгрома итальянских войск в окружении развить наступление на Ростов. Для обеспечения операции с северо-запада и запада 6-я армия Воронежского фронта в составе пяти стрелковых дивизий и двух танковых корпусов должна нанести удар из района юго-западнее Верхнего Мамона на Кантемировку, Волошино.

Подготовка операции по разгрому противника на Среднем Дону началась еще в конце ноября 1942 года под общим руководством непосредственно Ставки ВГК, а координация действий двух фронтов была возложена на ее представителя генерал-полковника артиллерии Н. Н. Воронова. Начало операции планировалось на 10 декабря.

Недостаточная пропускная способность железных дорог, нехватка автотранспорта помешали провести сосредоточение войск, техники, материальных запасов, предназначавшихся для ее проведения, к назначенному сроку. В состав 6-й армии три стрелковые дивизии, стрелковая бригада, 17-й танковый корпус, артиллерийские части и в состав Юго-Западного фронта пять стрелковых дивизий, 18, 24 и 25-й танковые и 1-й гвардейский механизированный корпуса, танковые и артиллерийские полки начали прибывать только 12 декабря. Поэтому начало операции было перенесено на 16 декабря. Предназначавшаяся для участии в операции «Сатурн» 2-я гвардейская армия (командующий генерал-лейтенант Р. Я. Малиновский) по решению Ставки была направлена на усиление войск, оборонявшихся на котельниковском направлении. В ночь с 13 на 14 декабря Ставка изменила направление главного удара Юго-Западного фронта и левого крыла Воронежского фронта с южного на Ростов на юго-восточное на Морозовск, Тормосин в тыл деблокирующей группировке противника.

Позднее, 13 декабря 1942 г., в директиве Ставки ВГК будет объяснено, что операция «Сатурн» была задумана в благоприятной для советских войск обстановке. В дальнейшем обстановка изменилась, так как наступление 5-й танковой и 3-й гвардейской общевойсковой армий затормозилось, а противник сумел подвести пехотные и танковые дивизии, и поэтому наступление на Ростов не могло достигнуть успеха. И конечно же, начавшееся 12 декабря наступление немецких войск на котельниковском направлении. Именно эти причины заставили Ставку изменить направление главного удара на Нижний Астахов, Морозовский и уменьшить ее глубину. Операция стала называться «Малый Сатурн». В ходе ее войска Юго-Западного фронта должны были ликвидировать боковско-морозовскую группировку противника и овладеть рубежом Миллерово, Тацинская, Морозовск; войска 6-й армии и 17-й танковый корпус должны выйти на рубеж Кантемировки и прикрыть главную группировку от удара противника с запада.

Главный удар должна была нанести 1-я гвардейская армия с осетровского плацдарма в направлении Тацинская, Морозовск, а частью сил — на Верхне-Чирский; второй — из района Боковский на Верхне-Чирский и на Болынанку, навстречу главной ударной группировке фронта наносила удар 3-я гвардейская армия.

5-я танковая армия имела задачу во взаимодействии с 5-й ударной армией (командующий генерал М. М. Попов) Сталинградского фронта разгромить нижнечирскую группировку противника, а затем нанести удары в направлениях Морозовск и Тормосин. Тем самым ей предстояло обеспечить действия ударных группировок фронта с юго-востока (ЦАМО, Ф. 229, оп. 590, д. 2, л. 100–101).

6-й армии (командующий генерал-лейтенант Ф. М. Харитонов) Воронежского фронта, наступавшей из района юго-западнее Верхний Мамон в общем направлении на Кантемировку, предстояло на четвертый день операции овладеть рубежом Новая Калитва, Никольская, что должно было надежно обеспечить действия главной ударной группировки Юго-Западного фронта от удара с запада. Для решения поставленных задач ей выделялось до 50 % всех сил Воронежского фронта, в том числе все танковые войска.

Ближайшая задача Юго-Западного фронта, на решение которой отводилось три-четыре дня, заключалась в прорыве обороны противника, окружении основных сил его группировки на Среднем Дону и выход подвижными соединениями в тыл войскам левого крыла группы армий «Дон». Основная роль в достижении успеха операции отводилась танковым и механизированным корпусам, которые придавались общевойсковым армиям. Использовались они на направлениях главных ударов этих армий. По замыслу командующих войсками фронтов, в первый же день операции в сражение намечалось ввести три танковых корпуса, а на второй — еще один танковый и один механизированный корпуса. Подвижные соединения должны были овладеть указанными им районами на второй-четвертый день операции. Предполагалось, что к исходу шестого дня наступления стрелковые соединения выйдут на рубеж Ново-Марковка, Тацинская, Морозовск.

Оперативное построение армий, за исключением 5-й танковой, было в два эшелона. Каждая из них, действуя на главном направлении, имела подвижную группу. В 1-й гвардейской армии это были три танковых корпуса (18, 24 и 25-й), в 6-й армии — 17-й танковый корпус, в 3-й гвардейской армии — 1-й гвардейский механизированный корпус. Во второй эшелон выделялось по одной стрелковой дивизии. Кроме того, в каждой армии создавались артиллерийская, зенитная артиллерийская группы, группы гвардейских минометных частей, резервы различного назначения и группировка авиации.

Одной из важнейших особенностей подготовки операции «Малый Сатурн» являлось то, что советское командование умело и решительно массировало основные силы и средства на направлениях главных ударов. Так, командующий 6-й армией, растянув на 18-километровом фронте лишь одну стрелковую дивизию, на участке прорыва шириной всего 9 км сосредоточил четыре стрелковые дивизии, 17-й танковый корпус, танковую бригаду, два танковых и восемь артиллерийских полков. Это позволило иметь на 1 км участка прорыва довольно высокие плотности: ширина полос дивизий 2,25 км; танков непосредственной поддержки пехоты — 12, орудий и минометов — 62. С учетом того, что танковый корпус должен был вводиться при завершении прорыва тактической зоны обороны, плотность танков достигала 31,6 на 1 км (Великая победа на Волге. — М.: Воениздат, 1965. — С. 323).

На 18-километровом участке прорыва 1-й гвардейской армии находилось пять стрелковых дивизий и три танковых корпуса, а на остальном 127-километровом фронте оставались только две стрелковые дивизии. Плотности на участке прорыва составляли дивизия на 3,5 км, танков непосредственной поддержки 6, а с учетом танковых корпусов 33 на 1 км, орудий и минометов до 75.

В 3-й гвардейской армии плотности достигали стрелковая дивизия на 3 км, орудий и минометов до 70, танков НПП 7–8, а с учетом 1-го гвардейского механизированного корпуса — 18 на километр участка прорыва.

Благодаря сосредоточению сил и средств на главных направлениях удалось создать мощные ударные группировки, что позволило достигнуть двойного, а на отдельных участках даже тройного превосходства над противником.

ПЛОТНОСТИ И СООТНОШЕНИЕ СИЛ И СРЕДСТВ НА УЧАСТКАХ ПРОРЫВА АРМИЙ

Подготовка войск для предстоявшего наступления была завершена к 15 декабря. Танковые корпуса, переправившись через Дон в ночь перед наступлением, изготовились в исходных районах, которые находились в 7–10 км от переднего края.

Большое внимание было уделено разведке. Особенно активно она велась в дни, предшествовавшие наступлению. С 11 по 15 декабря во всех армиях проводилась разведка боем с привлечением в каждой дивизии от усиленной стрелковой роты до трех батальонов. Подразделения в основном выполнили поставленные перед ними задачи. Правда, с переходом войск в наступление обнаружилось, что на отдельных участках система огня противника, а также глубина его минных заграждений были выявлены недостаточно полно, да и оборона на ряде направлений оказалась значительно глубже, чем предполагалось. Не удалось вскрыть полностью и противостоящую группировку. В частности, разведка своевременно не установила прибытие в полосу 6-й армии 385-й немецкой пехотной дивизии. Все это, безусловно, затруднило прорыв вражеской обороны.

Наступление войск Юго-Западного фронта и 6-й армии Воронежского фронта началось ранним утром 16 декабря. В 8 часов утра на противника обрушился мощный артиллерийский огонь. Полуторачасовая артиллерийская подготовка проводилась в густом тумане, стрельба велась по площадям. Самолеты до середины дня в воздух подняться не могли. Подавить полностью систему огня противника в таких условиях было просто невозможно, что сказалось затем на ходе ведения наступления. В 9 часов 30 минут соединения 1-й гвардейской и 6-й армий перешли в наступление. По льду и наведенным переправам стрелковые дивизии форсировали Дон и вместе с соединениями, действовавшими с осетровского плацдарма, на широком фронте ворвались на передний край врага. При этом войскам, наступавшим из-за Дона, по глубоким сугробам пришлось преодолеть отлогий и высокий правый берег реки. К тому же атаковавшим войскам пришлось встретиться с довольно мощным огневым противодействием противника.

После трехчасового боя стрелковые соединения 6-й армии вклинились в оборону на 2–3 км. Однако развить наметившийся успех командующий армией не смог, так как 17-й танковый корпус (командир генерал П. П. Полубояров) находился на осетровском плацдарме в готовности войти в прорыв в полосе 1-й гвардейской армии. Между тем обстановка на участке прорыва этой армии складывалась неблагоприятно. Дело в том, что наступавшие в центре ее ударной группировки 41-я (командир генерал-майор Н. П. Иванов) и 44-я (командир генерал-майор В. А. Куприянов) гвардейские стрелковые дивизии встретили упорное сопротивление противника и к середине дня сумели вклиниться в его оборону всего на 300–400 м, да и то лишь на отдельных участках. За это время на флангах ударной группировки армии продвижение составило 1,5–2 км.

Учитывая затянувшийся процесс прорыва первой позиции обороны противника, командующий войсками фронта для ускорения прорыва обороны приказал ввести в сражение танковые корпуса. Но ввод в сражение подвижных соединений не был обеспечен из-за плохо организованного инженерного обеспечения. Едва вступив в соприкосновение с противником, танковые корпуса сразу же попали на минные поля, проходы через которые саперы заблаговременно сделать не успели, а потому понесли, значительные потери. Один только 25-й танковый корпус лишился 27 танков (ЦАМО. Ф. 229, оп. 590, д. 14, л. 8; Оп. 604, д. 3, л. 8). Танкистам пришлось приступить к проделыванию проходов в минных полях противника собственными силами. Положение усложняла вражеская авиация, обрушившая на скопления советских танков удары с воздуха. К вечеру стрелковые войска, овладев первой позицией противника, завязали бои за его вторую позицию. За ночь проходы в минных полях противника были проделаны, и с рассветом 17 декабря танковые войска устремились вперед.

В центре полосы наступления Юго-Западного фронта 3-я гвардейская армия также предприняла попытку прорвать оборону противника, однако сломить сопротивление 62-й и 294-й немецких пехотных дивизий на направлении главного удара этой армии не удалось и прорыва не получилось.

Стремясь как можно скорее завершить прорыв, советские войска не прекращали боевых действий и ночью. Одновременно были осуществлены внутриармейские перегруппировки, приняты меры для подтягивания артиллерии.

Утром 17 декабря 6-я и 1-я гвардейская армии после короткой авиационной и артиллерийской подготовки возобновили наступление. В ходе второго дня наступления стрелковые дивизии широко применяли маневр с целью обхода и охвата вражеских опорных пунктов, овладевая ими в тесном взаимодействии с танками и артиллерией.

Первыми завершили прорыв главной полосы обороны 25-й танковый корпус (командир генерал П. П. Павлов) и 4-й гвардейский стрелковый корпус (командир генерал Н. А. Гаген). В образовавшуюся брешь устремились 17-й и 18-й (командир генерал Б. С. Бахаров) танковые корпуса, расширяя прорыв в сторону флангов. Противник был вынужден начать отход на армейский рубеж, подготовленный по р. Богучарка. К вечеру танковые корпуса и дивизии 4-го гвардейского стрелкового корпуса продвинулись на 20–25 км, завершили прорыв тактической зоны обороны и попытались с ходу прорвать армейский рубеж. Однако неприятель, заблаговременно подтянув резервы, сумел отразить их попытку с ходу прорвать подготовленную оборону.

Перед наступающими войсками стала задача не дать противнику возможности организованно отойти, подтянуть резервы и закрепиться на тыловом оборонительном рубеже. Поэтому командующие фронтами потребовали более решительных действий, ускорения продвижения. Выполняя эти требования, командующие 6-й и 1-й гвардейской армий принимают решение о продолжении наступления ночью, чтобы в кратчайший срок завершить прорыв оперативной обороны на всю ее глубину.

В ночь на 18 декабря 25-й танковый корпус во взаимодействии с 41-й гвардейской стрелковой дивизией сумел сломить сопротивление войск противника на р. Богучарка, форсировал ее и продвинулся почти на 10 км в южном направлении. Прорыв корпуса создал угрозу тылам всей оборонявшейся здесь итало-немецкой группировки. Для закрытия бреши командующий 8-й итальянской армией выдвинул из состава Альпийского корпуса 3-ю итальянскую горнострелковую дивизию «Юлия», 27-ю немецкую танковую дивизию и часть сил 387-й немецкой пехотной дивизии. С утра 18 декабря советские войска завязали упорные бои с этой группировкой. В течение дня они отразили несколько сильных контратак. Надо отметить роль реактивной артиллерии при отражении этих контратак. Залпы «Катюш» наносили урон войскам противника, нарушали управление ими, вносили дезорганизацию в действия войск. Да и просто чисто психологическое воздействие реактивных снарядов на оборонявшиеся или контратакующие войска. Противник, несший большие потери, не выдержал удара советских войск. Атакованный стрелковыми соединениями с фронта, а танковыми корпусами с флангов и тыла, он оставил армейский рубеж обороны и начал отходить на юг и юго-запад. В итоге его оборона на богучарском направлении была прорвана.

Танковые корпуса немедленно перешли к преследованию. Громя тылы и отступавшие колонны итальянских войск, они стремительно продвигались вперед. За ними, закрепляя достигнутый успех, наступали стрелковые соединения. К исходу дня советские танки вышли в тыл 35-го армейского итальянского корпуса, отрезая ему пути отхода на юг. Обнаружив это, многие его части оставили удерживаемые позиции и, бросая технику и вооружение, обратились в паническое бегство. Картина отступления противника живописно показана в книге итальянского автора Д. Толлои «С итальянской армией в России». Он писал: «16 декабря советские войска опрокинули фронт итальянской армии… Многие штабы начали сниматься с места, теряя всякую связь с войсками. Части, атакованные танками, пытались спастись бегством врассыпную… Артиллерия и автомашины были брошены. Многие офицеры срывали с себя знаки различия, солдаты бросали пулеметы, винтовки, снаряжение» (Сталинград. Событие. Воздействие. Символ. — М.: Прогресс — Академия, 1995. — С. 64).

В центре полосы наступления Юго-Западного фронта 3-я гвардейская армия 17 декабря после 30-минутной артподготовки предприняла новую попытку прорвать оборону, однако сломить сопротивление 62-й и 294-й немецких пехотных дивизий на направлении главного удара этой армии снова не удалось. Вклинение советских войск в оборону врага было незначительным. Чтобы переломить неблагоприятный ход событий и ускорить прорыв, командующий армией ввел в сражение 1-й гвардейский механизированый корпус (командир генерал И. Н. Руссиянов). Совместно с соединениями 14-го стрелкового корпуса (командир генерал Ф. Е. Шевердин) он, преодолевая упорное сопротивление противника, начал медленно продвигаться в направлении Боковской.

Утром 18 декабря танкисты ворвались в эту станицу — последний крупный узел сопротивления в главной полосе обороны. Завязались упорные бои. Противник дрался за каждую улицу, за каждый дом, не считаясь с потерями, но к исходу дня ему пришлось оставить свои позиции. Однако и советские войска понесли большой урон. Только 1-й гвардейский механизированный корпус потерял 32 танка, т. е. 20 % своего состава. У танковых полков, непосредственно поддерживавших пехоту, вышли из строя в общей сложности 52 танка из 89 (ЦАМО. Ф. 232, оп. 590, д. 15, л. 31). Немалые потери были и в личном составе, особенно в стрелковых дивизиях.

На левом фланге Юго-Западного фронта вела наступление 5-я танковая армия. 16–18 декабря силами 5-го механизированного корпуса и 321-й стрелковой дивизии она с боем форсировала р. Чир северо-восточнее Обливской и на ее правом берегу захватила плацдарм протяженностью 15 км по фронту и почти 5 км в глубину.

Таким образом, в ходе трехдневных ожесточенных боев войска Юго-Западного и Воронежского фронтов прорвали оборону противника на трех участках. При этом на направлении главного удара они продвинулись на глубину до 40 км, расширив прорыв по фронту до 60 км. Благодаря этому создались условия для быстрого развития наступления и окружения главных сил 8-й итальянской армии и оперативной группы «Холлидт». В ходе ожесточенных боев были разгромлены 3-я и 9-я итальянские, 294-я и 298-я немецкие пехотные дивизии, нанесены значительные потери 52-й итальянской пехотной дивизии.

После прорыва обороны противника перед войсками Юго-Западного фронта встала задача перерезать пути отхода 8-й итальянской армии, окружить и уничтожить ее главные силы. Обстановка требовала ведение преследования противника в высоких темпах, так как немецкое командование приступило к спешной переброске резервов из глубокого тыла и соседних армий. Появление новых соединений подтверждало стремление противника остановить дальнейшее наступление советских войск и удержать занимаемые позиции прежде всего для того, чтобы обеспечить свободу действий группе армий «Дон» по деблокированию окруженных в Сталинграде 6-й и 4-й танковой армий.

Учитывая сложившуюся обстановку, Ставка ВГК приняла меры к объединению руководства всеми наступавшими на Среднем Дону войсками. Ее распоряжением 19 декабря 6-я армия была включена в Юго-Западный фронт. На следующий день Верховный Главнокомандующий согласился с предложением Военного совета этого фронта расширить полосу его наступления от р. Калитва до рубежа Ново-Марковка, Миллерово. Армиям необходимо было ускорить наступление и в кратчайшие сроки выполнить поставленные задачи.

Командиры соединений получили приказ не ввязываться в затяжные бои, а, обходя противника, стремительно развивать наступление в глубину. Ведущая роль при этом отводилась подвижным войскам. Они должны были нанести удар во фланг и тыл группе армий «Дон» и сорвать ее контрудар на котельниковском направлении. С этой целью 25-й танковый и 1-й гвардейский механизированный корпуса получили задачу к 22 декабря овладеть районом Морозовск, 24-й танковый корпус к 23 декабря — Тацинская, а 17-й и 18-й танковые корпуса к 24 числу — Миллерово (ЦАМО, оп. 590, д. 5, л. 107, 109, 111, 113; д. 26, л. 17).

19 декабря, суббота

От советского Информбюро

Вечернее сообщение

«В районе Среднего Дона наши войска вели наступление и заняли города Новая Калитва, Кантемировка, Богунар и районные центры Талы, Радченское, Боковская».

Принятые меры привели к решительным результатам. Уже 19 декабря фронт противника на Среднем Дону рухнул, и советские войска перешли к его преследованию. Чтобы задержать их наступление, немецкое командование начало спешно создавать в районе Миллерово, Тацинская, Морозовск крупную группировку в составе восьми дивизий, из них половина танковых. Следовало опередить противника. Танковые и механизированный корпуса продолжили стремительное продвижение, окружая вражескую группировку. Высланные от танковых корпусов передовые отряды, не ввязываясь в бои с отдельными частями противника и отрезая им пути отхода, наносили удары с тыла, захватывали узлы коммуникаций, разрушали линии связи, дезорганизовывали управление войсками. Вслед за ними выдвигались основные силы, завершая окружение и разгром продолжавших сопротивление группировок. Противник был полностью деморализован.

Соединения 6-й армии, сломив сопротивление врага в районе Писаревки и Талы, наступали на Кантемировку. 19 декабря 17-й танковый корпус, осуществив стремительный обходный маневр, после упорного боя овладел ею и перерезал важную для немцев железнодорожную магистраль Воронеж — Ростов-на-Дону. В это время правофланговым соединениям ударной группировки 6-й армии пришлось отражать сильные контратаки подошедших резервов, а также отступивших сюда же с рубежа р. Богучарка соединений. С вводом в сражение из второго эшелона армии 160-й стрелковой дивизии (командир полковник М. П. Серюгин) положение здесь стабилизировалось. Продолжая наступление, 20 декабря части 6-й армии первыми вступили на территорию Украины.

Успешно развивали наступление и другие армии. 24-й и 25-й танковые корпуса осуществили широкий охват с запада всей вражеской группировки, действовавшей против войск Юго-Западного фронта. Одновременно на внутреннем фронте намечавшегося. окружения добились серьезных успехов 18-й танковый, 1 гвардейский механизированный, 6-й гвардейский и 14-й стрелковый корпуса. Их согласованные действия, несмотря на высокую активность немецкой авиации, привели к рассечению войск противника. В его оборону удалось вбить глубокие клинья. Отрыв от стрелковых войск танковых корпусов, наступавших на Миллерово, Тацинскую и Морозовск, достиг 100–120 км.

Особенно активно действовал 24-й танковый корпус (командир генерал-лейтенант В. М. Баданов). За семь дней рейда корпус продвинулся на глубину около 240 км и на рассвете 24 декабря вышел к Тацинской. В 7 часов 30 минут вслед за залпом гвардейских минометов бригады корпуса с трех сторон атаковали противника, который никак не ожидал появления советских танков в своем глубоком тылу. В 9 часов 130-я танковая бригада (командир подполковник С. К. Нестеров), обойдя станицу Тацинскую с востока, вышла к аэродрому, находившемуся южнее станицы. Часть сил, которая атаковала железнодорожную станцию, захватила ее вместе с воинскими эшелонами, среди которых оказался и эшелон с 50 новыми самолетами.

Когда танковые батальоны капитанов М. Е. Нечаева и И. И. Линника появились на аэродроме, среди немцев началась невообразимая паника. Летчики в одном нижнем белье бросились к своим самолетам. Уничтожая охрану, советские танки ворвались на летное поле. Позднее уцелевший тогда немецкий летчик К. Штрайт так описал те события в статье «О тех, кто вырвался из преисподней, или Кровавая баня в Тацинской» (Die deutsche Soldatenzietung. 1952. Dez.) По его словам, захваченные врасплох тысячи людей в панике метались на объятом пожаром аэродроме. Успевшие взлететь самолеты сталкивались друг с другом, взрывались и пылающими факелами падали на землю. Другие самолеты при взлете врезались в танки и тоже со страшным грохотом взрывались, разметая все вокруг. А советские танки таранили стоявшие на земле самолеты. Рев танков и авиационных моторов смешался с грохотом орудийных залпов и трескотней пулеметных очередей в одну чудовищную какофонию, ознаменовавшую потрясающую картину редкого по беспощадности разгрома.

Тем временем командир корпуса ввел в бой свой резерв — 54-ю танковую бригаду полковника В. М. Полякова. Она атаковала Тацинскую с запада и вскоре овладела вторым немецким аэродромом. Однако скоротечные бои на аэродромах явились лишь прологом боевых действий 24-го танкового корпуса. Засевший в станице Тацинской противник оказал упорное сопротивление, которое удалось сломить лишь к вечеру. Немецкие войска потеряли здесь более 3,5 тыс. солдат и офицеров, 15 танков, 73 автомашины, свыше 300 самолетов, 50 орудий, много другого оружия и боевой техники. В качестве трофеев части корпуса захватили 8 складов с боеприпасами, продовольствием и иным военным имуществом, 300 т бензина (Сталинградская эпопея. — М.: Наука, 1968. — С. 633–639).

Выход советских войск в район Тацинской имел важное оперативное значение, ибо с его потерей противник лишился крупнейшей тыловой базы, не говоря уже об аэродромах, питавших окруженную под Сталинградом группировку. Потеря железнодорожной коммуникации Лихая — Обливская, через которую шло все снабжение группы армий «Дон», а также угроза, нависшая над ее тылом, заставили немецкое командование срочно использовать против войск Юго-Западного фронта дивизии, сосредоточенные в районе Тормосина. Уже во второй половине 24 декабря частям 24-го танкового корпуса пришлось отражать атаки передовых частей противника, подошедших со стороны Тормосина.

25-й танковый корпус, преследуя отходившие части противника, 19 декабря ворвался в Кашары. Сюда по всем дорогам стекались отступавшие войска. Поэтому бои в этом районе сразу же приняли упорный характер. Неприятель, изо всех сил стремясь пробить себе путь на запад, настойчиво атаковал части корпуса. Но прорваться на Миллерово, несмотря на сильную поддержку авиации, ему так и не удалось. Отброшенный в северо-восточном направлении, он попал под удар других советских соединений и был ими окончательно разгромлен. В ночь на 21 декабря, подтянув тылы, 25-й танковый корпус возобновил наступление. 23–24 декабря танкистам пришлось вести тяжелые бои в районе Урюпина с частями 306-й пехотной и 8-авиаполевой немецких дивизий, которые выдвинулись из района Тормосина. Хотя к исходу 24 декабря танкисты и овладели Урюпином, пробиться к Морозовску они не смогли.

Успешно действовал 1-й гвардейский механизированный корпус. После прорыва обороны он нанес удар в северо-западном направлении, в тыл 1-му армейскому корпусу румын. 19 декабря его передовая 1-я гвардейская механизированная бригада (командир полковник Ф. В. Червяков) соединилась со 197-й стрелковой дивизией (командир генерал-майор М. И. Запорожченко), замкнув кольцо окружения вокруг румынских войск. Командир румынского корпуса, бросив подчиненные ему войска на произвол судьбы, вместе со своим штабом бежал. Хотя и с тяжелым потерями, но этой группировке все же удалось прорваться в юго-западном направлении. Однако далеко она не ушла. К исходу следующего дня в районе станицы Каргинской эта группировка, в которую входили части 7-й и 11-й румынских, также 62-й и 294-й немецких пехотных дивизий, корпусные части 1-го армейского корпуса румын, была полностью разгромлена 3-й гвардейской армией. Только убитыми противник потерял здесь более 2,5 тыс. человек, около 7,5 тыс. попали в плен.

22 декабря, вторник

От советского Информбюро

Утреннее сообщение

В районе среднего течения Дона наши войска продолжали успешное наступление. Гвардейцы части, где командиром тов. Руссиянов, выбили противника из крупного населенного пункта. В боях за этот населенный пункт уничтожено до 400 и взято в плен 98 гитлеровцев. Захвачены трофеи: более 100 автомашин, 2 танка, 30 орудий, 48 пулеметов, 100 лошадей, склад боеприпасов и склад продовольствия.

Наши войска продолжали успешно развивать наступление и заняли несколько десятков населенных пунктов, в том числе крупные населенные пункты Колещатое, Никольское, Морозовка, Верхне-Грачевский, Поповка, Каменский, Греков, Федоровка.

Основные силы 3-й гвардейской армии преследовали немецко-румынские войска в юго-западном направлении. Особенно активно действовал 1-й гвардейский механизированный корпус. За два дня наступления он с боями прошел около 100 км, сметая на своем пути пытавшиеся спастись бегством вражеские колонны. 23 декабря его части с ходу захватили станицу Милютинскую.

18-й танковый корпус 19 декабря овладел Мешковом, выйдя в тыл правофланговым соединениям 8-й итальянской армии. К тому времени отрыв его от главных сил 1-й гвардейской армии составлял примерно 35–40 км. Но в этом районе частям корпуса пришлось занять круговую оборону и двое суток отражать яростный натиск итало-немецких войск, которые отошли с Дона и пытались прорваться на юго-запад. С подходом стрелковых дивизий корпус передал им свой участок и смог возобновить наступление.

Командующий войсками фронта потребовал от 1-й и 3-й гвардейских армий завершить окружение и уничтожение 8-й итальянской армии, которая двумя группировками стремилась выскользнуть из уже явно обозначившегося котла.

22 декабря, вторник

От советского Информбюро

Вечернее сообщение

В районе среднего Дона наши войска продолжали успешно развивать наступление и заняли несколько десятков населенных пунктов, в том числе крупные населенные пункты Колещатое, Никольское, Морозовка, Верхне-Грачевский, Поповка, Каменский, Греков, Федоровка.

Северная группировка противника численностью 30 тыс. человек была 22 декабря перехвачена передовыми отрядами 1-й гвардейской армии, а затем в районе Арбузовки блокирована подошедшими частями 6-го гвардейского стрелкового корпуса (командир генерал И. П. Алферов). Двое суток итало-немецкие войска пытались вырваться из окружения. Лишь в ночь на 24 декабря часть группировки численностью около 14 тысяч человек сумела уйти за реку Калитва. Но там она сразу же попала под удар соединений 4-го гвардейского стрелкового корпуса и оказалась в двух новых котлах — в районе Черткова до 8 тыс. человек, а остальные в Гартмашевке (ЦАМО. Ф. 229, оп.590, д. 148, л. 187–190).

Советское командование подтянуло в район Арбузовки реактивную артиллерию. Вначале на группировку обрушился мощный огневой удар, затем встречными ударами она была рассечена на части и к исходу дня ликвидирована. Враг оставил на поле боя до 7 тыс. трупов, 9 тыс человек были взяты в плен. В качестве трофеев советские войска захватили много оружия и военной техники.

Южная группировка противника начала отход с некоторым опозданием, поскольку разрешение на него получила только в ночь на 20 декабря. Через два дня в районе Алексеево-Лозовской, что в 8–10 км южнее Арбузовки, она была окружена 6-м гвардейским стрелковым корпусом. После изнурительных двухдневных боев остатки ее вырвались из окружения в юго-восточном направлении. Дальнейшее отступление вскоре превратилось в беспорядочное бегство. Разрозненные и перемешанные части немецких, румынских и итальянских дивизий неуправляемой лавиной устремились через заснеженные донские степи на запад. Забитые брошенной военной техникой и обозами дороги, паника и грабежи сопровождали это беспорядочное отступление. Под ударами советских войск эта слабо организованная людская масса постепенно рассеивалась, редела и, наконец, перестала существовать. Большая часть ее оказалась в советском плену. Сдавшиеся в плен солдаты зачастую оставались даже без соответствующей охраны. Иногда они разбегались и массами гибли в бескрайней, покрытой снегом степи. Бывали случаи, когда пленных освобождали колонны отступавших войск противника, но в очередных столкновениях они вновь рассыпались или снова сдавались в плен. Лишь немногим частям удалось выйти на соединение с главными силами в районе Скосырской.

К 24 декабря стрелковые соединения Юго-Западного фронта завершили разгром отходившего противника, а подвижные группы армий, оторвавшись от главных сил и продвинувшись на глубину 150–240 км, вышли в район Миллерово, Тацинская, Морозовск. Они находились в 140 км от Ростова, путь на который, по существу, оказался открытым. На протяжении почти 340 км советские войска сокрушили оборону противника на реках Дон и Чир.

На Среднем Дону было разгромлено 12 дивизий врага. Создались выгодные условия для охвата всего правого фланга группировки немецко-венгерских войск, действовавшей на воронежском направлении, и одновременного выхода в глубокий тыл ударной группировки группы армий «Дон», которая наступала на Сталинград.

Чтобы остановить наступление советских войск на Среднем Дону и ликвидировать угрозу, нависшую над группой армий «Дон», немецкое командование было вынуждено направить в район Миллерово, Тацинская, Морозовск все соединения из состава тормосинской группировки, а также те дивизии, что прибывали с других участков фронта. Всего с 18 по 25 декабря, т. е. за неделю, оно сосредоточило в указанном районе восемь дивизий, из них три танковые, а также управления 30-го армейского, 24-го и 48-го танковых корпусов. На базе 30-го армейского корпуса (командир генерал Фреттер Пико) 23 декабря была создана оперативная группа «Фреттер-Пико». В ее состав вошли вновь сформированная 304-я пехотная дивизия, группа Крейзинг (ее ядро состояло из частей 3-й горной дивизии), остатки 29-го корпуса и остатки 298-й пехотной дивизии. В общем у противника набралось дополнительно до восьми дивизий.

24 декабря, четверг

От советского Информбюро

Вечернее сообщение

В районе Среднего Дона наши войска продолжали успешно развивать наступление и заняли несколько десятков населенных пунктов, в том числе крупные населенные пункты Михайлово-Александровский, Колодези, Маньково-Березово, Селивановка, районные центры Скосырская и Милютинская и крупные железнодорожные станции Чайкин, Шептуховка.

Таким образом, в довольно короткий срок вместо рухнувшего на Среднем Дону фронта командованию вермахта удалось на подступах к р. Северский Донец создать новый фронт обороны. С 24 декабря во всей полосе наступления Юго-Западного фронта завязались напряженные бои с только что подошедшими свежими силами противника. Особенно ожесточенный характер они носили на правом крыле фронта в районах Новая Калитва и Чертково и в центре — под Миллерово, Тацинской и севернее Морозовска.

Исходя из обстановки и вновь возникших задач командующий войсками Юго-Западного фронта решил силами 6-й и 1-й гвардейской армий завершить выход на ранее назначенные рубежи и уничтожить противника, блокированного в районах Гартмашевки и Чертково, а затем овладеть Миллерово. 3-я гвардейская армия получила задачу соединиться с 24-м танковым корпусом в Тацинской, предварительно освободив район Скосырской. В последующем во взаимодействии с 5-й танковой армией она должна была разгромить врага в районе Морозовска и Тормосина. 5-й ударной армии, переданной 26 декабря в состав Юго-Западного фронта, предстояло уничтожить нижнечирскую группировку противника. Командующим этой армией был назначен генерал В. Д. Цветаев, а прежний командарм генерал М. М. Попов стал заместителем командующего войсками Юго-Западного фронта.

26 декабря, суббота

От советского Информбюро

Вечернее сообщение

В течение 26 декабря наши войска в районе Среднего Дона продолжали успешно развивать наступление, заняли несколько десятков населенных пунктов, в том числе заняты город и крупная железнодорожная станция Тацинская, районный центр и крупная железнодорожная станция Верхне-Тарасовка, районные центры Криворожье, Кашары, Ефремово-Степановка и крупные населенные пункты Каськовка, Никольская, Шарпаевка, Ильинка, Костино-Быстрянский, Грузинов.

Командование вермахта, сознавая всю опасность продвижения советских войск в юго-восточном направлении, решило сосредоточить свои основные усилия прежде всего на разгроме их подвижных соединений. Первый удар был нанесен по 24-му танковому корпусу силами 11-й танковой дивизии и боевой группы «Филипп», включавшей несколько пехотных частей. После овладения Тацинской 24-й танковый корпус перешел к обороне, имея приказ командующего войсками фронта удерживать ее до подхода стрелковых соединений. К тому времени из 159 танков, имевшихся в корпусе к началу операции, в строю оставалось всего 58. Мотострелковые батальоны танковых бригад также существенно поредели. Горючее было на исходе (0,2 заправки), да и боеприпасов оставалось всего 0,5 боекомплекта.

С утра 26 декабря противник перешел в наступление одновременно с трех сторон и вскоре окружил корпус. Немцы имели 130 танков и подавляющее превосходство в пехоте. Завязались упорные бои. В столь сложных условиях танкисты проявили мужество, стойкость духа и волю к победе. Все атаки врага, пытавшегося уничтожить корпус, попавший, казалось бы, в безвыходное положение, были отражены. Снабжение корпуса осуществлялось по воздуху. Однако ограниченные возможности транспортной авиации не могли удовлетворять все его потребности. Попытки других подвижных соединений помочь окруженным танкистам успехом не увенчались.

Немцы продолжали яростно наседать. На следующий день их танки ворвались в станицу Тацинскую с запада. Командир корпуса бросил в бой свой последний резерв — остатки танкового батальона капитана М. Е. Нечаева. Пять советских танков бесстрашно контратаковали превосходившего в силах противника. В неравном бою удалось уничтожить семь вражеских танков, причем три из них подбил сам комбат. Ценой своей жизни доблестные танкисты задержали врага до подхода подкреплений. За мужество и героизм, проявленные в ходе рейда, и особенно в боях под Тацинской, капитану М. Е. Нечаеву было присвоено посмертно звание Героя Советского Союза.

В ночь на 28 декабря 24-й танковый корпус получил разрешение командующего войсками фронта на прорыв. Внезапный удар головного танкового батальона майора А. Бибикова с десантом автоматчиков под командованием майора К. Будрина разорвал вражеское кольцо, и к 11 часам корпус вышел из окружения при минимальных потерях — 4 танка, 13 убитых, 22 раненых.

Командование высоко оценило боевые подвиги корпуса. Он был преобразован во 2-й гвардейский танковый корпус и удостоен почетного наименования «Тацинский». Командир корпуса В. М. Баданов получил звание генерал-лейтенанта танковых войск и первым в стране был награжден орденом Суворова II степени. Все отличившиеся в боях солдаты и офицеры получили боевые награды; подполковник С. К. Нестеров, майор А. С. Бибиков и посмертно командир танковой роты старший лейтенант А. В. Тимченко — орден Ленина, начальник штаба корпуса полковник А. С. Бурдейный, майор К. Г. Будрин и другие — орден Красного Знамени.

На завершающем этапе операции «Малый Сатурн» (24–31 декабря) отражались контратаки и контрудары подошедших резервов противника, закреплялись на достигнутых рубежах. На направлениях главных ударов войск Юго-Западного фронта немецкому командованию удалось сосредоточить крупные силы и создать почти двойное превосходство в танках и авиации. Поэтому все попытки вырвавшихся далеко вперед подвижных соединений овладеть Морозовском и Миллерово успехом не увенчались. Основной причиной этого явилось, прежде всего, ослабление ударной мощи танковых и механизированных корпусов из-за значительных потерь в материальной части и большого отрыва от своих баз снабжения. Негативную роль сыграло и то обстоятельство, что в действиях подвижных соединений фронта, не объединенных общим командованием, не было достигнуто должной согласованности по месту и времени. К тому же их своевременно не поддержали стрелковые соединения, которые сильно отстали от армейских подвижных групп. Авиация из-за большой удаленности аэродромов не смогла оказать им действенной поддержки.

Главные силы 3-й гвардейской армии, выйдя к 29 декабря на рубеж Скосырская, севернее Морозовска, вместе с подвижными соединениями предприняли очередную попытку овладеть ими. Но и на этот раз добиться успеха не удалось (ЦАМО. Ф. 232, оп. 590, д. 5, л. 134–138). Только 31 декабря после длительных и ожесточенных боев 5-й танковой армии удалось наконец овладеть Обливской.

Ожесточенный характер приняли боевые действия и на правом крыле Юго-Западного фронта. Здесь основной удар врага пришелся по соединениям 1-й гвардейской армии, вышедшим к 25 декабря на рубеж Ново-Марковка, Миллерово. Силами оперативной группы «Фреттер-Пико», усиленной только что прибывшей из Франции 7-й танковой дивизией, противник пытался контрударом отбросить 17-й и 18-й танковые корпуса вместе с подошедшими соединениями 6-го гвардейского стрелкового корпуса. Но все его атаки были отражены. Второй контрудар нанесла 19-я немецкая танковая дивизия из района Беловодска в направлении Чертково с целью деблокады окруженной там группировки. Здесь удар отражали части 4-го гвардейского стрелкового корпуса. Хотя противнику и удалось потеснить его на 40–50 км к востоку, однако основной цели он не достиг, на подступах к Чертково и Кудиновке он был остановлен.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.