ОХОТА НА «БАНДИТОВ»

ОХОТА НА «БАНДИТОВ»

Попытки германских властей подавить партизанское движение в Белоруссии летом 1942 г. не увенчались успехом. Охранным войскам, частям СС и полиции не удалось парализовать деятельность «народных мстителей», чьи силы еще более увеличились и стали представлять значительную угрозу для оккупационных органов. Политика террора, направленная, прежде всего, на то, чтобы снизить уровень партизанской активности, вызвала обратный эффект и ни к чему, кроме очередной волны сопротивления, не привела.

Военно-политическое руководство Третьего рейха тем не менее не считало, что методы, используемые для подавления «народных мстителей», неадекватны. Адольф Гитлер, еще весной включившийся в обсуждение антипартизанской стратегии, 18 августа 1942 г. подписал директиву № 46 «Об усилении борьбы с бесчинствами банд на Востоке». В соответствии с директивой, общее управление по ведению боевых действий против партизан в тыловых районах групп армий возлагалось на оперативное управление Генерального штаба ОКХ, которое возглавлял генерал-майор Адольф Хойзингер. Прямая ответственность за проведение операций, которая раньше лежала на начальниках тыловых районов, была возложена непосредственно на командующих армиями и группами армий[358].

Планирование контрпартизанских акций на Востоке теперь велось на основе директив оперативного управления ОКХ оперативными отделами штабов групп армий, специальных штабов и штабов начальников тыла, полевыми комендатурами, штабами начальников СС. Планы операций на определенные периоды рассматривались и утверждались генералом Хойзингером. После проведения операций оперативные отделы штабов групп армий обязаны были составлять оперативные сводки (полумесячные и месячные), представлявшие собой отчет перед оперативным управлением ОКХ. Одновременно формой отчетности были ежедневные, утренние, вечерние и внеочередные донесения в оперативное управление[359].

Директива № 46 также касалась деятельности СС и полиции. Согласно этому документу, ответственность за борьбу с партизанами в рейхскомиссариатах персонально возлагалась на Гиммлера. Командующие войсками были обязаны оказывать начальникам СС и полиции не только помощь средствами связи и снабжением, но и обеспечивать поддержку подчиненными им частями и подразделениями.

Директива предписывала усилить формирования СС на территории гражданской администрации[360].

К слову, Гиммлер стал уделять серьезное внимание партизанской проблеме еще до выхода директивы. Уже 28 июля 1942 г. он подписал инструкцию по борьбе с партизанами и назначил группенфюрера Курта Кноблауха ответственным по вопросам партизанской войны на оккупированных территориях. В его обязанности входила координация действий СС с оперативными управлениями ОКВ и ОКХ по организации противодействия «бандитам»[361].

Гиммлер, кроме того, имел свое видение борьбы с партизанами. Он приказал уничтожать всех, кто оказывает помощь иррегулярными формированиями. Семьи, виновные в этом, следовало отправлять в концентрационные лагеря, а детей отделять от родителей и отвозить в Рейх.

Касаясь сути партизанского движения в оккупированных областях СССР, рейхсфюрер в одном из частных писем отмечал, что большевикам удалось создать «новый род войск». Европа, и особенно Германия, недооценили пропаганду большевиков и евреев, использовавших «мошенническим путем» слово «партизан». Поэтому немцы больше не должны употреблять это слово в будущем. Людей, живущих в лесах, следует рассматривать только в качестве «бандитов». Большевики прославляют партизан, хотя все они являются трусами, терроризируют население, стреляют в немецких солдат и пытаются скрыться под покровом темноты, вынуждая принимать в отношении сельских жителей суровые меры[362].

К слову, аналогичной позиции придерживался и генерал М. фон Шенкендорф. В его дневнике от 25 августа 1942 г. приводится отрывок из приказа командования группы армий «Центр»: «По психологическим мотивам, на основании указания фюрера, в дальнейшем не употреблять введенное большевиками и прославляемое ими слово "партизан". Речь идет о бандах, и таковые должны так и именоваться»[363].

31 июля 1942 г. Гиммлер подписал особый приказ, где сущность этих рассуждений была выражена в официальной формулировке: «По психологическим причинам впредь запрещаю использовать слово "партизан", введенное в обиход большевиками и так ими обожаемое. Для нас они не бойцы и солдаты, а бандиты и уголовные преступники. Отделить этих кровавых убийц от спокойного и мирного населения и тем самым лишить их какой-либо поддержки — вот важнейшее условие для их уничтожения»[364].

7 августа рейхсфюрер СС приказал провести — по образцу операции «Горький корень» (Enziari) в Словении — оперативные мероприятия «Зубр» (Wisent) и «Болотная лихорадка» (Sumpffieber) в округе Белосток и в Генеральном комиссариате Белоруссия («Вайсрутения»). Для выполнения этих задач были стянуты дополнительные силы. Так, 10 августа 1942 г. была снята с фронта 1-я мотопехотная бригада СС и переброшена в район Борисова для участия в операции «Болотная лихорадка». К операции также были привлечены части 23-го и 24-го полков полиции порядка, 16-й, 18-й и 26-й латышские полицейские батальоны, полицейская рота 266-го латышского батальона, 3-й и 15-й литовские полицейские батальоны, 6-й, 7-й, 11-й, 12-й, 13-й, 19-й, 21-й моторизованные взводы полевой жандармерии, бронетехника из состава III танкового корпуса. Операция проводилась с 21 августа по 21 сентября 1942 г. и, по сообщению фон дем Баха, привела к ликвидации 389 «бандитов», расстрелу 1274 подозреваемых в помощи партизанам, казни 8350 евреев и эвакуации на работу в Рейх 1217 человек[365].

Во время проведения операции «Болотная лихорадка» Гиммлер 5 сентября 1942 г. назначил фон дем Баха «инспектором по борьбе с бандами во всех восточных областях» (Inspekteur f?r die Bandenbekampfung im gesamten Ostgebieten). 9 сентября рейхсфюрер СС встречался с Бах-Зелевски и бывшим командиром айнзатцгруппы «Б» Артуром Небе. В ходе встречи обсуждались вопросы, связанные с выработкой эффективных мер по подавлению партизанского движения. 22 сентября Гиммлер прибыл к Гитлеру и доложил, как идет выполнение директивы № 46. Фюрер собирался утвердить фон дем Баха на должности имперского протектора Богемии и Моравии. Но глава СС предложил оставить генерала на прежнем месте, а заодно поручить ему руководство всеми силами по борьбе с партизанами на Востоке[366].

24 октября Гиммлер назначил фон дем Баха «уполномоченным рейхсфюрера СС по борьбе с бандами» (Bevollmachtigten des Reichf?hrers-SS f?r Bandenbekampfung). Он был обязан осуществлять не только функции надзора, но и отдавать приказы по «умиротворению определенных областей», подчиняя себе для этих целей необходимое количество частей полиции и войск СС. В результате введения этой должности произошло слияние руководства полицейских сил Генерального комиссариата Белоруссия и тылового района группы армий «Центр». В оперативное подчинение фон дем Баха были переданы 1-я мотопехотная бригада СС, 13-й и 14-й полицейские полки, добровольческий корпус «Дания», батальоны полиции, сформированные из местных коллаборационистов[367].

27 октября 1942 г. фон дем Бах и командующий охранными войсками генерал фон Шенкендорф подписали соглашение о проведении совместных операций против партизан Белоруссии и о наиболее эффективном использовании всех формирований, дислоцирующихся в прифронтовом районе. В связи с этими мероприятиями органами, ответственными за поддержание порядка и безопасности, был издан целый перечень жестких приказов по усилению борьбы с «народными мстителями»[368].

11 ноября 1942 г. ОКВ выпустило согласованное с СС «Боевое наставление по борьбе с бандами на Востоке» («Kampfanweisung f?r die Bandenbekampfung im Osten»). В этом документе отмечались важность корректного отношения с населением и улучшение снабжения его продовольствием. Наряду с этим наставление предписывало применение «чрезвычайных мер» против тех, кто помогал партизанам. Любое пособничество «бандитам» считалось «заслуживающим смерти».

Помимо ужесточения и радикализации существующей репрессивной практики в наставлении большое внимание уделялось тактике борьбы против «банд». Инструкция рекомендовала после детальной разработки операций и доведения боевых задач до войск внезапно прямо из районов сосредоточения переходить боевыми группами в наступление, сразу окружать и уничтожать партизан. Подробно говорилось о порядке движения боевых групп. Впереди следовало пускать разведывательные подразделения, а за ними — главные силы. При организованном сопротивлении «бандитов» главные силы должны были разворачиваться в боевой порядок и атаковать противника. В случае отхода партизан нужно было немедленно организовывать преследование. Если наступление вдруг захлебывалось, рекомендовалось вызывать подкрепление и при поддержке артиллерии и танков снова начинать атаку.

Небольшие группы партизан, которые остались не замеченными передовыми подразделениями, следовало уничтожать разведывательными командами или из засад. Если из района окружения прорвались крупные силы «бандитов», руководителям операций предлагалось использовать подвижные резервы, действующие, как правило, на танках или бронемашинах.

Все инженерные сооружения, возведенные партизанами, надлежало уничтожать или разрушать, как и деревни, оказавшиеся в зоне боевых действий. После завершения оперативных мероприятий «зачищенные» от противника районы следовало закреплять за охранными частями.

В качестве эффективного средства против партизанской угрозы наставление рекомендовало формировать хорошо обученные истребительные подразделения из немцев и, главным образом, из местных жителей, которые, действуя как «охотничьи команды», применяли бы для разгрома противника его же собственные методы — различного рода хитрости и маскировку, в том числе и гражданскую одежду[369].

Германское военно-политическое руководство также заостряло внимание на том, чтобы в ходе антипартизанских операций изымались сельскохозяйственная продукция, скот и другое имущество, представляющее ценность для вермахта и СС, а трудоспособное население, завербованное «бандитами», нужно было отправлять на принудительные работы в Германию. Соответствующие указания были даны в распоряжении Геринга от 26 октября 1942 г. Уполномоченный по выполнению четырехлетнего плана требовал, чтобы борьба против «большевистских бандитов» сочеталась с отправками рабочей силы и скота. Те же самые рекомендации давались в приказе Гиммлера от 3 ноября 1942 г., который разрешил захватывать население во время «операций против банд»[370].

Собственно говоря, антипартизанская стратегия СС претерпела не очень большие изменения после реорганизации полицейских структур в Белоруссии. Единственно, что вышло на первый план желание «Черного ордена» самостоятельно проводить крупные операции, используя как можно больше сил и средств. Для успешного выполнения поставленных задач фон дем Баху направили в помощь усердного исполнителя — бригадефюрера СС и генерал-майора полиции Курта фон Готтберга[371].

Следует сказать, что Готтберг мало чем отличался от людей своего поколения. Родившись 11 февраля 1896 г. в Прейсиш-Вильтен (Восточная Пруссия) в дворянской семье, в 1912 г. он поступил в сельскохозяйственное учебное заведение. В августе 1914 г. оставил учебу и ушел на фронт. Курт храбро сражался в годы Первой мировой войны, неоднократно был ранен. Его боевые заслуги были отмечены Железными крестами I и II классов. Войну Готтберг закончил обер-лейтенантом. Революционные волнения, захлестнувшие Германию, вызвали у демобилизованного офицера резкое отторжение, что привело его в добровольческий корпус — бригаду Эрхардта. В составе бригады он в ноябре 1923 г. поддержал «Пивной путч» Гитлера. После запрета НСДАП Готтберг возвратился к учебе и получил сельскохозяйственное образование. До конца 1920-х гг. Курт занимался предпринимательством и управлением собственного имения под Кенигсбергом.

В начале 1930-х гг. Готтберг примкнул к нацистскому движению. В 1931 г. он вступил в СА, в феврале 1932 г. — в НСДАП и в сентябре того же года — в СС. Занимаясь вопросами поселения в Восточной Пруссии, он оказался втянут в финансовый скандал, в результате ему запретили занимать руководящие должности в партии в течение одного года. В октябре 1933 г. восточнопрусского аристократа произвели в штурмбаннфюреры и поручили ему заниматься вооружением частей усиления СС в Эльвангене (земля Баден-Вюртемберг)[372].

В середине 1930-х гг. Гиммлер поставил фон Готтберга на должность командира 49-го штандарта СС в Брауншвейге, но вскоре из-за «неподобающего поведения» отстранил его от командования. У Готтберга появились серьезные проблемы с алкоголем. В январе 1936 г., находясь в нетрезвом состоянии, он сел за руль автомобиля и попал в аварию, после которой ему ампутировали ногу ниже колена. Гиммлер вмешался в эту ситуацию: он оплатил затраты на поврежденный автомобиль и стоимость медицинской помощи. Фон Готтберга, разумеется, отчитали, хотя он уверял рейхсфюрера СС, что «не пил больше двух стаканов пива и стопки шнапса». В конечном итоге ему пришлось пообещать, что он три года не будет употреблять спиртных напитков.

Несмотря на потерю ноги, Готтберг быстро восстановился и передвигался с помощью протеза. 1 июля 1937 г. его назначили начальником управления поселений (Siedlungsamtes) в Главном управлении СС по вопросам расы и поселения (Rasse- und Siedlungshauptamt, RuSHA). В январе 1938 г. Готтберг перенес сердечный приступ, но отказался от лечения, пока вновь не попал в госпиталь с инфарктом миокарда. Врач Гиммлера, доктор Фаренкампф, проводивший медицинское освидетельствование, докладывал рейхсфюреру СС, что состояние пациента оставляло желать лучшего: наряду с больным сердцем и ампутированной ногой его беспокоили раны, полученные во время Первой мировой войны (в частности, пуля, застрявшая в животе).

Готтберг, однако, поправился. В 1939 г. его назначили начальником управления по землеустройству в Праге. Находясь на этой должности, он оказался замешан в финансовых махинациях, о чем поставили в известность начальника РуСХА — Понтера Панке, который отстранил его от обязанностей и угрожал заключить в концлагерь. Готтбергу запретили занимать руководящие должности и посадили под домашний арест. 1 октября 1940 г. дисциплинарное дело было прекращено. Суд вынес оправдательный вердикт, учитывая прежние заслуги штандартенфюрера СС[373].

Готтберга назначили начальником учетного управления в Главном управлении СС (получил звание бригадефюрера СС и генерал-майора полиции). В его обязанности входило рассматривать заявления на прием в СС. Хотя эта работа была малоперспективной, она позволила приобрести крепкие связи с Бергером и заручиться его поддержкой. Бергер, ставший в июле 1942 г. личным представителем Гиммлера в Министерстве занятых восточных областей, все активнее влиял на оккупационную политику в СССР. Именно Бергер ходатайствовал перед Гиммлером о назначении Готтберга на должность начальника СС и полиции Белоруссии, заменив на этом посту Вальтера Шиману. Вместе с тем начальником учетного управления в Главном управлении СС назначили бригадефюрера СС Карла Ценнера, также ранее исполнявшего обязанности руководителя СС и полиции в Белоруссии. Путем этой перестановки Бергер усилил свои позиции, а заодно получил контроль над вопросами антипартизанской борьбы на Востоке[374].

Готтберг был откомандирован в распоряжение фон дем Баха в октябре 1942 г. В следующем месяце он принял должность начальника СС и полиции в Генеральном комиссариате Белоруссия («Вайсрутения»). Бывший начальник учетного управления обещал Гиммлеру, что будет беспощадно бороться с «бандитизмом». В ноябре 1942 г. для уничтожения «народных мстителей» было сформировано оперативное соединение — боевая группа «фон Готтберг», куда включили 1-ю мотопехотную бригаду СС, 14-й полицейский полк, группу прикрытия «Баркхольт» (Sicherungsgruppe «Barkholt») и два батальона вспомогательной полиции. В последующем состав оперативного соединения неоднократно изменялся, но основу его всегда составляли части полиции и коллаборационистские полицейские формирования[375].

Историк П. Лонгерих отмечает, что осенью 1942 г. в Белоруссии — в лице фон дем Баха, фон Готтберга и Дирлевангера — сложился своеобразный триумвират, ответственный за «борьбу с бандами». Взгляды этого трио на антипартизанскую войну, оформившиеся на основании распоряжений Гиммлера и Бергера, были во многом идентичны. В основном они базировались на стратегии «устрашения», тактике блокад и частых ударов из гарнизонов. Команде Дирлевангера отводилась далеко не последняя роль в выполнении задач по усмирению «бандитских областей» (Bandengebiete).

Со 2 по 5 сентября 1942 г. штрафное формирование принимало участие в операции «Северное море» (Nordsee). Она проводились восточнее шоссе Старый Быхов — Рогачев (Быховский район Могилевской области). Совместно с браконьерами действовали подразделения 14-го полицейского полка. Из журнала боевых действий фон дем Баха видно, что операция «Северное море» была вспомогательной, в то время как основная акция, называвшаяся «Бреслау I» (Breslau I), проводилась в том же районе с 1 по 7 сентября 1942 г. подразделениями 13-го и 14-го полков полиции. Личный состав полицейских частей уничтожил 187 «бандитов», потеряв пять человек убитыми и 10 ранеными[377].

По окончании боевых действий проводилась «зачистка» Быховского района. 8 сентября штрафники под командованием гауптштурмфюрера СС Ганса-Георга Вебера обнаружили большой партизанский лагерь. Лагерь был блокирован. В ходе боя было убито четыре партизана и расстреляны три женщины. Эсэсовцы захватили один станковый и один ручной пулеметы, девять винтовок, 500 ручных гранат, примерно 1000 мин, четыре центнера взрывчатых веществ, хранившихся в пакетах. Были обнаружены, кроме того, землянки с вещевым имуществом и запасами продуктов. Все сооружения в лагере были сожжены, а взрывчатые вещества, гранаты и мины вывезены в безопасное место и уничтожены. Один из «бандитов», захваченных в плен, показал, что в лагере жили диверсанты, выходившие с минами на шоссейные дороги[378].

«Зачистки» в Быховском районе позволили ликвидировать несколько партизанских лагерей, захватить немало оружия и боеприпасов. Однако сами «бандитские» формирования уклонились от боев. Немецкая разведка обнаружила силы «народных мстителей» в районе между рекой Друтыо, железнодорожной линией Старый Быхов — Рогачев и населенным пунктом Озераны (Гомельская область). Для уничтожения партизан было решено провести операцию «Бреслау II». Командир 14-го полицейского полка подполковник Альберт Бухман получил задачу уничтожить противника в районе: на востоке вдоль железной дороги Рогачев — Старый Быхов, на юге — от населенного пункта Александровка до деревни Коноплица, на западе — вдоль устья реки Друть, на севере — вдоль участка шоссе Чечевичи — Старый Быхов. Для перехода в наступление 14-й полк должен был рано утром 14 сентября занять исходное положение по линии Писаново — Лельчицы — Рудня Брусская — Старое Село (9 км севернее Рогачева). В исходный район полку надлежало выдвигаться в составе колонны, в авангарде которой поставили команду Дирлевангера, усиленную взводом разведывательных бронемашин[379].

На операцию «Бреслау II» фон дем Бах отвел четыре дня, с 14 по 17 сентября 1942 г. В течение этого времени следовало разгромить «банды» и ликвидировать их базы. Вместе с 14-м полицейским полком (в составе двух батальонов) и командой Дирлевангера действовали подразделение СД из айнзатцгруппы «Б» (командир — оберфюрер СС Эрих Науман) и артиллерийская батарея особого назначения.

Штаб, который осуществлял руководство операцией, располагался в населенном пункте Хомичи[380].

Уже первые два дня боевых действий показали, что партизаны не собираются вступать в прямое столкновение с экспедиционными силами. Бухман, отдавая приказ по полку на 16 сентября, так описывал сложившуюся обстановку: «Противник оказывает слабое сопротивление только небольшими группами. До сих пор он не оказал серьезного противодействия, и я для его уничтожения направляю удар в северном направлении. Бандиты покидают без боя свои лагеря. Из захваченных бандитских приказов становится видно, что удары, наносимые полком, сильно деморализуют противника. Четко виден процесс распада бандитских отрядов, которые, выбрасывая оружие, маскируются под местных жителей»[381].

В целях ликвидации «бандитских» формирований Бухман приказал плотнее блокировать район оперативных действий, тщательно прочесывать леса и болота. Подозрительных личностей следовало передавать команде СД. Если у личного состава полка не было возможности передать подозреваемых СД, то задержанных нужно было доставлять на полковой пункт сбора пленных.

До 17 сентября 1942 г. 14-й полицейский полк уничтожил 109 «бандитов». Собственные потери части были небольшими: три человека убито и пять ранено… Особая команда СС в ходе операции оставалась в резерве. Однако, начиная с 17 сентября, ее привлекли к «зачисткам» в районе шоссейной дороги южнее Чечевичей. Эти «зачистки» продолжались до 24 сентября, после чего войска возвратились в пункты постоянной дислокации[382].

Во время операции «Бреслау II» Дирлевангеру вручили шлангу к Железному кресту I класса. Награждение произошло в Германии, когда командир части был в отпуске. Вернувшись в Белоруссию, Дирлевангер провел организационно-штатные мероприятия внутри своего формирования, подготовив обновленную команду к участию в антипартизанских операциях[383].

В период с 3 по 8 октября 1942 г. штрафную часть подчинили 36-му охранному полку для проведения акции «Регата» (Regatta), подготовленной командованием 286-й охранной дивизии в Горецком районе Могилевской области. Кроме особой команды СС к операции привлекли полицейский батальон «Юг» (бывший 131-й полицейский батальон — командир майор полиции Ганс-Отто Орт), батальон «Север» (он же 664-й охранный батальон), 537-ю роту связи. Фон дем Бах также выделил команду СД и подразделения 14-го полицейского полка, причем I батальон полка усилили за счет 84 украинцев и 226 русских из 53-го запасного батальона охранной полиции[384].

План операции «Регата» сводился к тому, чтобы блокировать рекотский лес, где сконцентрировались партизанские отряды, и вынудить «народных мстителей» выйти в район между населенными пунктами Рекотка и Машково, где их должна была ждать заранее подготовленная засада.

Немцам противостояла партизанская бригада «Звезда», сформированная в Горецком районе в августе 1942 г. В бригаде было четыре отряда (всего около 370 партизан). За несколько дней до операции «Регата» формирование покинули командир, комиссар и начальник штаба бригады — М.И. Ивлев, П.Н. Савинов и Д.И. Томашевский, решившие пробиваться к фронту вместе с группой в 60 человек. Новым командиром стал Дмитрий Федорович Войстров — один из организаторов партизанского движения в Горецком районе. Под его началом осталось примерно 300 «народных мстителей»[385].

В своих мемуарах Д.Ф. Войстров подробно описывает события, происходившие во время операции «Регата». К вечеру 1 октября 1942 г., пишет он, силы 36-го охранного полка почти полностью блокировали район, заняв все деревни, расположенные вокруг рекотского леса: Сахаровку, Тимоховку, Рябки, Шпульники, Шатнево, Бирь, Городецк, Язычково. 2 и 3 октября войска захватили деревни Абраимовку, Рекотку и Машково. На направлениях вероятного прорыва немцы выставили заслоны и оборудовали пулеметные и минометные точки[386].

Хотя командованию бригады удалось разгадать замысел противника, выйти из блокированного района оказалось непросто. К тому же немцы, как замечает Войстров, предупредили «народных мстителей» о том, что, если они окажут упорное сопротивление, деревни Добрая, Рекотка, Машково и Абраимовка будут сожжены.

Партизаны решили выходить из блокады. Недалеко от места основной стоянки был сооружен ложный лагерь и оставлена отвлекающая группа, а тем временем через болото Вяжны, считавшееся непроходимым, в ночь со 2 на 3 октября была наведена переправа, по которой «народные мстители» вывели свои главные силы и местное население[387].

Утром 4 октября зондеркоманда вышла в исходный район и провела разведку. На следующий день, 5 октября, прочесывался лесной массив рядом с деревней Машково. Во второй половине дня команда вела бой с группой партизан в количестве 40 человек. Поскольку указанный район не был своевременно блокирован батальоном «Север», «бандиты» ушли от преследования. Моторизованная группа разведки, действовавшая в 4 км от места боя, также не смогла обнаружить партизан.

Командир 36-го охранного полка отдал приказ о сужении кольца окружения. Продвигаясь вперед, штрафники нашли партизанский лагерь, располагавшийся в 2 км от населенного пункта Абраимовка. Трофеи оказались скудными: один станковый пулемет и пять винтовок. Лагерь был сожжен. В 20.00 была предотвращена попытка прорыва небольшой партизанской группы. В итоге подчиненные Дирлевангера убили в тот день девять «бандитов» и двух ранили. Собственные потери были минимальными: один легкораненый.

6 октября прочесывание местности возобновилось. Боевых столкновений с противником не было. Команда обнаружила шесть партизанских лагерей (вероятно, обычные стоянки) и уничтожила их. Эсэсовцы захватили 50 ручных гранат и шесть противотанковых снарядов. 7 октября зондеркоманда возвратилась в Могилев.

По сообщению Дирлевангера, операция «Регата» не достигла своей цели. Среди причин, помешавших разбить партизан, он отметил следующие: во-первых, отсутствовала постоянная авиаразведка, из-за чего нельзя было установить, куда отошли «бандиты». Во-вторых, участок, выделенный команде СС для прочесывания, оказался очень обширным. И в-третьих, удачному проведению операции помешал густой туман (особенно утром 5 октября), который ограничивал видимость в лесу до 10 метров и позволял небольшим группам противника незаметно уходить от преследования[388].

В донесении Дирлевангера не было сказано ни одного слова, как боевые группы обращались с местным населением. Однако известно, что 7 октября командир 36-го охранного полка приказал распространить предупреждение гражданским лицам деревень Машково, Рекотка и Доброй о недопустимости их связи с партизанами и суровом наказании за невыполнение этого приказа[389].

Сами деревни не были сожжены, но их жители все-таки подверглись репрессиям. Бывший «дирлевангеровец», В.А. Ялынский, вспоминал: «Осенью 1942 года мы выехали на операцию в Горецкий район. У деревень Долгое, Рекотка, Машково прочесали леса. Много людей отсюда вывезли на работу в Горки. Некоторых жителей допрашивали каратели из СД. Потом группами расстреливали их за связь с партизанами»[390].

Показания Ялынского находят свое подтверждение в мемуарах Д.Ф. Войстрова. Немцы, пишет он, «мстя за свою неудачу, схватили в Рекотке заподозренных в связях с партизанами местных жителей и зверски уничтожили их… У населения прилегавших к лесу деревень гитлеровцы забрали всех коров и угнали в Горки»[391]. Автор, к сожалению, не сообщает, сколько всего было убито мирных жителей и какое количество скота охранные войска отправили в районный центр. Также неясно, какие потери понесли противоборствующие стороны.

9 октября Дирлевангера наградили медалью «За храбрость» для восточных добровольцев П класса с мечами «в серебре». В тот же день он отправил донесение в Имперское криминальное управление, в котором положительно отозвался о браконьерах, недавно прибывших в часть. Однако их главная проверка была впереди[392].

Еще 6 октября в зондеркоманду поступил приказ об участии в антипартизанской операции «Карлсбад» (Karlsbad). Шенкендорф договорился с Бахом о наведении порядка в районе между Борисовом и Оршей — в зоне ответственности 286-й охранной дивизии. Начальника тыла группы армий «Центр» очень беспокоили удары партизан на железной дороге Борисов — Толочин. По данным немецких спецслужб, управление «бандами» осуществлял оперативный центр «Борисов». Отряды, подчинявшиеся ему, были хорошо вооружены. Общая численность «незаконных формирований» оценивалась в пределах 6000 человек[393].

Германским войскам приказали очистить от «бандитов» территорию и населенные пункты в Оршанском, Толочинском районах Витебской, в Круглянском и Шкловском районах Могилевской области. Основные силы для проведения операции были выделены по линии СС и полиции. Руководить экспедицией назначили командира 1-й мотопехотной бригады СС, бригадефюрера и генерал-майора войск СС Карла фон Тройенфельда[394].

Необходимо подчеркнуть, что соединение Тройенфельда на тот момент по количеству совершенных преступлений вполне могло дать фору особой команде Дирлевангера. Мотопехотная бригада действовала на Восточном фронте с конца июля 1941 г. За это время личный состав соединения успел не только повоевать на передовой, но и принял участие в многочисленных акциях по уничтожению еврейского населения. В частности, с июля по ноябрь 1941 г. полки 1-й мотопехотной бригады СС расстреляли на территории оккупированной Украины и РСФСР свыше 20 тыс. евреев. Только в период с 10 сентября по 10 ноября 1941 г. эсэсовцы казнили 5667 человек[395].

Костяк бригады составлял бывший персонал охранных частей «Мертвая голова», прошедший суровую подготовку под началом Теодора Айке, создавшего тюремную империю СС, поэтому ни о каком гуманном отношении к мирным жителям, и тем более к вооруженному противнику, не могло быть и речи. Когда 10 августа 1942 г. соединение сняли с фронта и перевели под Борисов (населенный пункт Выдрица), чтобы применить в операции «Болотная лихорадка», подчиненные Тройенфельда уже обладали большим боевым и карательным опытом[396].

Для проведения операции «Карлсбад» в распоряжении Тройенфельда находились следующие силы:

1-я мотопехотная бригада СС:

8-й мотопехотный полк СС (командир — штандартенфюрер СС Вернер Доффлер-Шубанд):

— I батальон (командир — штурмбаннфюрер СС Генрих Хайке);

— II батальон (командир — оберштурмбаннфюрер СС Эрвин Шоппе);

— III батальон (командир — штурмбаннфюрер СС Альфонс Цайтлер).

10-й мотопехотный полк СС (командир — штандартенфюрер СС Карл Герман):

— I батальон (командир — штурмбаннфюрер СС Гольпер);

— II батальон (командир — штурмбаннфюрер СС Эрнст Шэфер);

— III батальон (командир — оберштурмбаннфюрер СС Михаэль Липперт).

— мотоциклетная рота СС (командир — гауптштурмфюрер СС Горнике);

— зенитная батарея 8;

— зенитная батарея 9;

— 1-я батарея полевых гаубиц тяжелого артиллерийского дивизиона;

— рота связи;

— санитарная рота.

14-й полицейский полк (командир — подполковник полиции Альберт Бухман):

— I (51-й резервный полицейский) батальон (командир — майор полиции Фриц Валькхоф);

— II (122-й резервный полицейский) батальон (командир — майор полиции Вильгельм Шумахер);

— III (313-й полицейский) батальон (командир — майор полиции Эрвин Гримм).

— 2-я полицейская танковая рота;

— особая команда СС «Дирлевангер»;

— команда СД из айнзатцгруппы «Б»;

— 255-й литовский батальон вспомогательной полиции;

— части 107-й пехотной дивизии;

— 54-й охранный батальон;

— I батальон 638-го французского пехотного полка (командир — майор А. Лакруа);

600-й казачий батальон (командир — майор И.Н. Кононов):

— 1-й, 2-й конные эскадроны;

— два эскадрона самокатчиков;

— 1-й артиллерийский взвод на конной тяге;

— 1-й взвод противотанковых орудий[397].

Операция «Карлсбад» проводилась против Объединенных отрядов Борисовского оперативного центра, а точнее — 8-й Круглянской бригады С.Г. Жунина и соединения «Чекист» Г.А. Кирпича, которое за несколько дней до блокады прорвалось в Толочинский район[398].

Партизанские отряды двух соединений во время боев с немцами действовали фактически разрозненно, поэтому говорить о едином командовании сложно. Тем не менее силы «народных мстителей» перед блокадой выглядели так:

8-я Круглянская бригада (командир — С.Г. Жунин, комиссар — Ф.М. Седлецкий):

— 36-й отряд / отряд «Сергея» (командир — П.А. Кудрявцев, комиссар — Д.А. Смагин);

— 8-й отряд / отряд Д.А. Куликова (комиссар — Т.Н. Ковецкий);

— 24-й отряд / отряд Г.С. Мисника (комиссар — Н.С. Садофьев);

— 28-й отряд / отряд «Сашки» (командир — А.А. Терновский, комиссар — Ф.С. Старовойтову,

— 30-й отряд / отряд «Антона» (командир — А.И. Мащицкий, комиссар — Н.К. Сушков).

Бригада «Чекист» (командир — Г.А. Кирпич):

— 1-й отряд (командир — Г.С. Иванов, комиссар — П.И. Счеславский);

— 5-й отряд (командир — А.Ф. Симдянкин, комиссар — Ф.И Буктышев);

— 10-й отряд (командир — А.С. Денисов, комиссар — Ф.А. Гришанов);

— 12-й отряд (командир — А.С. Никитченко, комиссар — Н.М. Яковенко);

— 20-й отряд (командир — Б.Н. Клюшников, комиссар — Н.И. Масюров);

— 40-й отряд (командир — П.А. Красяков, комиссар — М.Н. Иванов);

— отряд И.Н. Суворова (комиссар — П.Я. Макотенко);

— отряд Н.И. Ковалева (комиссар — Н.Г. Данилов);

— отряд М.К. Хадорика (комиссар — В.Ф. Мальчевский);

— отряд A.M. Шамарина (комиссар — И.Е. Кунгурцев);

— группы А.И. Зайцева и И.В. Кононыхина[399].

Численность партизан была не 6 тыс. человек, как сообщала немецкая разведка. В бригаде «Чекист» было от 600 до 700 бойцов[400]. Примерно столько же находилось в соединении Жунина. Наряду с этим в боях принимало участие одно из подразделений 208-го отряда им. Сталина, который возглавлял Р.И. Щербаков (полковник В.И. Ничипорович и комиссар К.М. Яковлев 22 сентября 1942 г. вылетели самолетом на Большую землю)[401].

Операция «Карслбад» началась 11 октября 1942 г. Части СС и вермахта быстро блокировали партизанскую зону. Боевые группы наступали со стороны Борисова, Березино, Толочина и Белыничей. Бригада Жунина обороняла северо-восточный, северный, западный и юго-западный секторы зоны, а Кирпича — юго-восточный и южный.

В первый же день батальоны СС и полиции нанесли мощные удары по 8-й Круглянской бригаде. Удары наносились из района Выдрица — Денисовичи — Узнаж — Гумны — Михеевичи. На участке Скаковка— Шинки и в северо-восточном секторе зоны для партизан сразу возникло угрожающее положение. 11 октября боевая группа, наступавшая от станции Славное, заставила отступить 36-й, 28-й и 12-й отряды, державшие оборону недалеко от деревни Старое Полесье. В ходе боевых действий был убит начальник штаба 36-го отряда А.С. Симанович[402].

Плотно была блокирована и бригада «Чекист». Под деревней Стехово против отрядов Суворова, Никитченко, Клюшникова и Красякова были брошены крупные силы СС, полиции и вермахта, проводившие атаки при поддержке артиллерии и минометов. Ситуация, сложившаяся в юго-восточном секторе зоны, была настолько критической, что партизанские командиры, проводившие совещание вечером 11 октября, так и не пришли к единому мнению, как им лучше действовать. Суворов и Красяков предлагали уклониться от боя, разделить отряды на малые группы и маневрировать. Никитченко отверг данное предложение, считая, что деление отрядов на группы приведет к гибели. Он настаивал на сочетании маневра и оборонительных боев.

12 октября немцы приступили к сужению кольца окружения вокруг всей зоны. Этот день очень хорошо заполнился бывшему начальнику разведки бригады «Чекист» Г.Н. Севостьянову и связной В.И. Жуковской. «Как только над лесом поднялось солнце, — вспоминали ветераны партизанского движения, — со стороны деревень Выдрица и Денисовичи раздались орудийные залпы. Над лесом прожужжали первые снаряды. Разорвались они где-то в чаще, возвестив, что наступление оккупантов началось. Тут же заговорили вражеские минометы. Земля вздыбилась невдалеке от траншей. Люди бросились по своим местам. Обоз перевели в укрытие. А обстрел усиливался. Зазвенели осколки, появились раненые.

Артподготовка продолжалась еще полчаса. Каратели накапливались на исходных рубежах — на опушках перелесков, готовясь к атаке. В перерывах между разрывами снарядов и мин слышались слова команд… Потом артподготовка вдруг прекратилась. Каратели поднялись и стали продвигаться вперед. Шли по редкому березняку во весь рост. Огонь вели на ходу»[403].

Отряд А. Никитченко стойко оборонялся весь день. Было отбито несколько атак армейских частей и подразделении СС, однако потери были большими. В других отрядах убитых было не меньше. Погибли командиры Суворов, Клюшников, комиссар Массюров, секретарь парторганизации 20-го отряда Л.Ф. Носович, Д.И. Сиянии, А.Д. Воронков. Вскоре партизаны узнали, что убит командир отряда Денисов. Его группа оказалась вне «котла», возле деревни Ореховка. Немцы напали на ее след и уничтожили. В соединении Жунина тоже были существенные потери: секретарь комсомольской организации бригады Н. Никитин, И.А. Пожарицкий, В.М. Грушин, Г. Клюшин, В. Лопаревичи др.[404].

13 октября боевые группы СС вклинились в «бандитский район». «Народным мстителям» пришлось занять круговую оборону. В течение дня немцы выбили партизан из населенных пунктов Белавичи, Купленка, Новая Слобода, Ухвала, Сомры. 30-й отряд был зажат среди болот, между деревнями Попарное, Щиток и Дубовое. В тот же день под Стехово части вермахта предприняли попытку полностью разгромить окруженные здесь отряды (1-й, 12-й, 20-й и 40-й) бригады «Чекист». Завязались кровопролитные бои. Командир 12-го отряда Никитченко на совещании поднял вопрос о немедленном прорыве из блокады. Потери увеличивались с каждым часом, боеприпасы были почти на исходе. В бригаде Жунина совещания не проводилось. Отряды действовали по обстановке, пытаясь найти в боевых порядках противника «разрывы». Поиски наиболее выгодного участка для выхода из окружения продолжались днем и ночью.

С 14 по 16 октября «народные мстители» вели бои в полном окружении. Одной группе партизан удалось вырваться из «котла» возле деревни Стехово. Прорвав немецкие заслоны, она вышла к деревне Дулебы Березинского района. Другая группа прорвалась на участке железной дороги Толочин — Коханово и вышла в зону действий бригад К.С. Заслонова и B.C. Леонтьева. Еще одна группа перешла железную дорогу на переезде возле станции Бобр[405].

Еще одна группа прорывалась вместе с командованием 8-й Круглянской бригады. Сергей Жунин после войны признавался: «Чтобы спастись от неминуемого поражения, оставался единственный выход: прорвать блокаду и выйти из окружения. Ценою жизни многих боевых товарищей партизанам удалось использовать эту единственную возможность. Оказавшись за пределами смертельного кольца, мы почти двое суток были на марше, прежде чем позволили себе сделать передышку. Остановившись в лесу возле хутора Старая Готовщина, провели совещание командиров, комиссаров и начальников штабов, на котором проанализировали итоги… боев с карателями»[406].

В ходе операции «Карлсбад» особая команда СС Дирлевангера действовала на двух оперативных направлениях. Около 50 штрафников поступили в подчинение 14-му полицейскому полку. Личный состав вел бои с партизанами в районе Денисовичей. Здесь браконьеры взаимодействовали с ротой I батальона 638-го французского пехотного полка. 13 октября зондеркоманда вышла к плацдарму рядом с рекой Можа. Через несколько дней, 16 октября, штрафники выставили заслоны на восточном берегу реки Брусята, чтобы предотвратить прорыв партизан из «котла». Однако в составе заслонов осталась только часть браконьеров. Остальные принимали участие в боях, в глубине партизанской зоны[407].

Приблизительно 17–18 октября боевые группы СС, полиции и вермахта приступили к прочесыванию местности. По приказу Тройенфельда деревни, оказывавшие помощь партизанам, подлежали сожжению, а местное население — расстрелу. Команда Дирлевангера не осталась в стороне от «зачисток» и, как обычно, учинила жестокую расправу. Ворвавшись в деревню Ухвала, эсэсовцы бросили в колодец живыми 152 человека, в основном стариков, детей, больных, а все дома сожгли. Такая же участь постигла деревню Узнаж, где «дирлевангеровцы» убили 360 человек и уничтожили 64 дома[408].

Бывший член команды А.С. Стопченко рассказал на процессе: «В октябре 1942 года… организовали блокаду партизан. Прочесали леса, расстреливали каждого, кто попадался на пути. Я лично тоже расстреливал людей. Мы расстреляли примерно 120–140 человек. В деревнях уничтожали людей каратели из батальона СД [правильно — оперативная команда СД. — Примеч. авт.]».

Карательные меры применяли все части, участвовавшие в операции, начиная от полков 1-й мотопехотной бригады СС и заканчивая батальонами коллаборационистов. Были сожжены деревни Купленка, Новая Слобода, Сомры, Гоенка, Березка, Полежаевка, Заозерье, Клева, Заболотье, Козел, Падар, Волковщина, Задний Бор[410].

В итоговом донесении об операции «Карлсбад» командование 1-й мотопехотной бригады СС сообщало, что был уничтожен 1051 партизан, сожжено несколько деревень и захвачен скот. На участке, где действовал 14-й полицейский полк, потери «народных мстителей» составили 546 человек убитыми и 55 захваченными в плен. Собственные потери экспедиционных сил оказались относительно невысокими: 27 убитых и 65 раненых[411].

Севостьянов и Жуковская вспоминают, что «блокада… тяжело отразилась на боеспособности бригады ["Чекист". — Примеч. авт.]. Она оказалась разобщенной. Потери ее были значительными. Два отряда во главе с П.И. Марковым и С.Н. Якимовым прибыли в Лепельский район лишь в декабре и соединились с бригадой, а отряд Никитченко примкнул к бригаде С.Г. Жунина и продолжал наносить удары по врагу»[412].

В то же время вызывает сомнения цифра партизанских потерь, представленная в немецком донесении. Скорее всего, больше половины тех, кого причислили к «народным мстителям», были гражданские лица. По данным, собранным партизанами, войска СС, полиция и охранные части расстреляли более одной тысячи человек[413].

Немцы в целом были удовлетворены результатами операции. Партизанская зона была ликвидирована, а формирования «народных мстителей» рассеяны. 24 октября 1942 г. бригадефюрер фон Тройенфельд выпустил приказ, где говорилось:

«23.10.42 операция "Карлсбад" завершена. Большой лесной массив умиротворен и очищен от банд. Почти ежедневные подрывы железнодорожной магистрали Борисов — Толочин с 11.10.42 прекращены. Оперативный центр "Борисов", руководивший бандами в районе Борисов — Орша и получавший указания непосредственно из Москвы, разгромлен.

Я выражаю всем командирам, унтер-офицерам и рядовым боевых частей, которые с 11 по 23.10.42 вели боевые действия в труднопроходимой местности против хитрого врага, мою признательность. Я вспоминаю обо всех, кто выполнил свой долг и отдал свои жизни. Их смерть является нам напоминанием, что борьба против коварного врага должна быть беспощадной»[414].

Находясь в подчинении 1-й мотопехотной бригады СС, команда Дирлевангера готовилась к новым боям. В начале ноября 1942 г. в часть пришел приказ о том, что личный состав будет принимать участие в операции «Фрида» (Frieda). Данная операция представляла собой локальную акцию по ликвидации партизанских бригад Минской зоны. Планировалось тщательно прочесать Березинский, Смолевичский и Червенский районы, разгромить местные «банды» и захватить как можно больше скота и зерна. Командовал операцией Тройенфельд, который помимо зондеркоманды привлек к оперативным мероприятиями 8-й и 10-й полки СС, а также команду службы порядка Лидогора[415].

Руководство СС и полиции Белоруссии не имело точной информации, какие силы «бандитов» сосредоточены в районе предстоящих боевых действий. Тем временем здесь действовало три партизанские бригады:

Бригада «Разгром»:

— отряд «Разгром» (командир — П.Т. Клевакин, комиссар — И.Л. Сацункевич);

— отряд «Искра» (командир — В.П. Дерябин, комиссар — И.В. Локтионов);

— отряд «Знамя» (командир — В.Ф. Веер, комиссар — С.А. Соболев);

— отряд «Коммунист» (командир — В.К. Деруго, комиссар — А.Н. Базылевич).

Бригада им. Щорса (командир — Н.Л. Дербан, комиссар — М.П. Прусак):

— отряд «Большевик» (командир — А.З. Гаврусев, комиссар — В.Б. Уразбаев);

— отряд «Победа» (командир — С.И. Барауля, комиссар — Н.А. Алексеев).

Бригада «За Советскую Белоруссию»:

— 1-й отряд (командир — И.И. Власов);

— 2-й отряд (командир — Е.И. Шишкин, комиссар — А.Е. Лукьяненко);

— 3-й отряд (командир — Я.Е. Василенко, комиссар — Притчин);

— 4-й отряд (командир — С.Т. Кононов, комиссар — А.И. Шишов)[416].

Как следует из немецких документов, на операцию отводилось четыре дня — с 5 по 9 ноября 1942 г. Тройенфельд рассчитывал незаметно сосредоточить войска, блокировать партизанскую зону и уничтожить «бандитов». Перед самой операцией немцы захватили в плен несколько партизан. Но выяснить, где конкретно расположены лагеря и стоянки, не удалось. Оперативный штаб Тройенфельда имел лишь приблизительные данные[417].

Сосредоточение войск СС началось 5 ноября. В партизанский край немцы двинулись одновременно несколькими колоннами. Из Борисова — через деревни Гливень, Забашевичи, Градно, Новодворье на Слободу и Маконь. Вторая колонна, также из Борисова, — на Заручье, Дубники и Стриево. Третья колонна из Смолевич — на Шипьяны, Кленник, Заболотье, Стриево с целью выхода к Патичево и Слободе. Четвертая колонна из Червеня — через Домовицкое, Замосточье, совхоз имени Буденного, опять же с целью выйти к Патичево, Соколы, Маконь и Слободе. И пятая колонна из Березино — через Жеремец, Беличаны, Рованичи и Слободу[418].

Команда Дирлевангера получила из 8-го полка СС два противотанковых орудия калибра 37-мм. Часть должна была действовать самостоятельно, не забывая, однако, поддерживать взаимодействие с батальонами 10-го полка СС. От Заболотья (отметка 82/94) было решено пустить вперед подразделение службы порядка Лидогора, которое обязано было провести немцев к «бандитскому лагерю»[419].

Данный текст является ознакомительным фрагментом.