Вспомнить все

Вспомнить все

А что было на самом деле? Одна из первых попыток восстановить историческую справедливость была предпринята еще в годы существования СССР.

В 1960 году научные сотрудники отдела истории Великой Отечественной войны Института марксизма-ленинизма (ИМЯ) при ЦК КПСС легендарный диверсант Илья Старинов и А. Скотников провели изучение отечественных и трофейных немецких документов. Они же совместно с Николаем Прокопюком (командир спецотряда «Охотники») предприняли экспедицию в Угодский Завод.

В результате проведенного расследования они установили:

1. В операции «Угодский Завод» активное участие принимали бойцы батальона особого назначения Западного фронта (командир — полковник Сергей Иванович Иовлев, зам. командира — капитан Владимир Вячеславович Жабо, военком — батальонный комиссар И.И. Стригунов). Именно эти бойцы составили ядро сводного отряда, а не партизаны («лесных мстителей» было не более 90 человек,[246] на самом деле 75. — Прим. ред.)

2. Сводный отряд возглавил не командир Угодско-Заводского партизанского отряда старший лейтенант Виктор Карасев, а капитан Владимир Жабо, которого лично инструктировал командующий Западным фронтом Георгий Константинович Жуков. Командующий подчинил ему местные партизанские отрады, базировавшиеся к тому времени не в тылу врага, как утверждалось, а при 17-й стрелковой дивизии.

3. Противник обнаружил нападавших еще в окрестностях Угодского Завода и первым открыл огонь. Штурмующие группы с боем зацепились за первые дома поселка, пробились к бывшему райисполкому, к бывшей школе-семилетке. Эти здания, а также скотный двор они обстреляли, забросали гранатами и подожгли. Потеря элемента внезапности привела к тому, что подрывники не сумели взорвать городской мост, а некоторые группы сводного отряда вообще отошли без боя. Отход производился в трудных условиях и сопровождался встречными стычками с немцами. Именно на этот этап операции, а не на бой в самом Угодском Заводе приходится основная часть потерь «партизан»…[247]

О том, что нападавшие были обнаружены еще на подступах к объекту, свидетельствует один из участников боя. Он утверждает, что сигналом к атаке должен был послужить взрыв гранаты. Он и прозвучал где-то в центре местечка около моста. Следом раздалась автоматная очередь. А затем началась беспорядочная стрельба…[248] Если все верно (в документе НКВД и в воспоминаниях), то это подтверждает версию о. том, что налет начался хаотично и не было той организованности, которая подробна описана в официальной версии.

А вот самое интересное в этой истории… Штаб 12-го армейского корпуса немцев никогда не дислоцировался в Угодском Заводе, а находился с 24 октября по 24 декабря 1941 г. в Тарутино, что подтверждается трофейными документами и «Ежедневными оперативными картами группы армий «Центр».

А что тогда атаковали партизаны? По одной версии — подразделения службы тыла 263-й пехотной дивизии 12-го армейского корпуса. По другой — полицейский гарнизон.

О потерях в ночном бою с 23 на 24 ноября в немецких трофейных документах сказано, что со стороны нападавших «семь русских убито, один взят в плен. Собственные потери — несколько павших и раненых». По утверждению местных жителей, в результате операции погибло двое полицейских.[249]

К вопросу о реальных потерях фашистов. В 1996 году небольшим тиражом была издана монография российского историка Виталия Афанасьевича Пережогина «Партизаны в Московской битве». В ней в очередной раз было рассказано об официальной версии Угодско-Заводской операции, а в приложении автор привел фрагменты ежедневных оперативных донесений штаба группы армий «Центр» «О положении» войск на фронте и состоянии тыла в период с 30 сентября по 20 апреля 1942 года. Автор предупредил, что в военном архиве МО РФ ему не удалось найти документов за декабрь. Так вот, в ноябрьской подборке[250] почему-то не нашлось места сообщениям о разгроме штаба 12-го корпуса. Хотя менее значительные инциденты нашли отражение в сообщениях в Берлин.

Следующая малоизвестная подробность, о которой в Советском Союзе предпочитали не вспоминать. Линия фронта в том районе имела множество дыр». Например, через одну из них, если верить публикациям советского периода, начальник штаба отряда Виктора Карасева доставил пленного немецкого майора, который подробно рассказал о дислокации не только штаба армейского корпуса, но и боевых частей вокруг него. Возможно, что это был фашист, которого лесник по заданию партизан напоил снотворным.

Участники операции собрались в деревне Муковнино, которая находилась на линии фронта. В этом же населенном пункте располагался штаб советской 17-й стрелковой дивизии. Вот почему в расследовании, которое было проведено в шестидесятые годы прошлого века, утверждалось о том, что местные партизанские отряды базировались при штабе 17-й стрелковой дивизии. Перед началом операции они вышли из зоны оккупации. Там они присоединились к разведывательно-диверсионному отряду из Подольска (45 прекрасно вооруженных, обученных и успевших совершить несколько рейдов в тыл врага бойцов) под командованием Вадима Бабаенко и Дмитрия Каверзина, небольшой группы партизан из Коломны под командованием лейтенанта Шувалова и отряда Владимира Жабо (200 человек).

Негативно оценили операцию и сами диверсанты. В качестве примера можно процитировать фрагмент статьи «Второй фронт» «диверсанта № 1» Ильи Старинова:

«К примеру, когда было нападение на Угодский Завод, то партизаны до нападения, прежде всего, обрезали провода и тем самым подняли на ноги весь немецкий гарнизон. В результате был утерян фактор внезапности. Партизаны понесли большие потери. У немцев погибло всего два человека. Эта операция у Жукова описывается. Только она совсем не так протекала.

Не случайно в шеститомной истории Великой Отечественной войны она опущена вовсе. Между прочим, ее требовали включить в эту историю как выдающуюся. И кто? В частности, Петр Николаевич Поспелов, директор Института марксизма-ленинизма, секретарь ЦК, а позже член ЦК КПСС. Создали комиссию. В этой комиссии я был как представитель отдела истории Института. Поехали в Угодский Завод. Это было в конце 50-х годов. Проводили опросы. Да, рассказывали нам, здесь были партизаны. На полпути их перехватили. Убили двух полицейских, это точно, а вот насчет немцев — ни одного. Совинформбюро писало тогда о потерях немцев более 600 человек. В то время во всей Западной группе войск у немцев не было потеряно столько офицеров и солдат, сколько указали в этой операции. Операция проходила под флагом разгрома штаба немецкого корпуса. Штаба корпуса там не было. И Поспелов санкционировал: из шеститомной истории войны эту операцию вычеркнуть…[251]»

Возникает вопрос, если не было разгрома штаба немецкого корпуса, то чем занимались более трехсот вооруженных и подготовленных диверсантов? За что наградили участников этой операции? Почему потребовалось в декабре 1941 года подполковнику НКВД сочинять справку о мифическом разгроме штаба противника?

Данный текст является ознакомительным фрагментом.