Главный атомщик страны
Главный атомщик страны
В тридцатые годы двадцатого столетия в Советском Союзе была очень популярна песня Исаака Дунаевского на слова Василия Лебедева-Кумача. В ней были такие слова:
Когда страна прикажет быть героем,
у нас героем становится любой!
Так оно и было в ту далёкую пору. Родина отдавала приказ, и человека возносили на Олимп славы, превращая никому неизвестного гражданина во всеобщего кумира, любимца вождей и масс.
Впрочем, с такой же лёгкостью любого могли в одночасье объявить заклятым «врагом народа» и под всеобщее улюлюканье упрятать в подвалы Лубянки, а то и вовсе поставить к стенке.
Так было. И подобная непредсказуемость в поведении родного Отечества мало кого удивляла. К ней привыкли. А оказавшись в лубянской камере, говорили с печальным вздохом:
— Ничего не поделаешь, время сейчас такое.
Время и в самом деле было горячее: страна, с размахом строившая светлое коммунистическое будущее, сначала была вынуждена бороться с фашизмом, затем ей стал угрожать американский империализм. Стоит ли удивляться, что в один прекрасный день первому в мире государству рабочих и крестьян в срочном порядке понадобилось оружие невиданной разрушительной силы. Для того чтобы надёжно защитить многомиллионный лагерь социализма и всё, как говорили тогда, прогрессивное человечество от тлетворного влияния безнадёжно загнившего капитализма.
И 20 августа 1945 года вождь страны Советов Иосиф Виссарионович Сталин подписал секретный документ, обязывавший небольшой контингент специально отобранных физиков как можно скорее создать атомную бомбу, в которой так остро нуждалась Родина-мать.
Заведовать научной стороной этого чрезвычайно ответственного дела партия и правительство поручили беспартийному физику. В течение четырнадцати лет он являлся одним из самых засекреченных людей Советского Союза.
Доктор физико-математических наук Виктор Борисович Адамский впоследствии рассказывал, что о советском атомщике № 1 он…
«… впервые услышал году в 1947-м или 1948-м, учась на третьем курсе физического факультета Московского университета.
Можно сказать, именно услышал.
Мне даже кажется, его имя произносили шёпотом».
Да, шёпотом. И ещё оглядывались, чтобы убедиться в том, что произнесённое имя не услышал кто-то третий. Это было в порядке вещей. По словам того же Адамского, существовавшие в ту пору «секретность» и «туман», которые окружали «столь важную работу и её руководителя», всеми воспринимались как должное.
Только в 1956-ом главного ядерщика страны Советов представили миру. Это случилось в Великобритании, куда Булганин и Хрущёв привезли самого секретного советского «бомбодела». Вот там-то англичане, а вслед за ними и все остальные граждане планеты познакомились с академиком Курчатовым.
К тому времени Игорь Васильевич Курчатов был уже трижды Героем Социалистического труда и четырежды лауреатом Сталинской премии первой степени.
В наши дни над личностью главного атомщика страны Советов продолжает веять ореол легендарности.
«Великолепным физиком» назвал Курчатова академик Евгений Велихов, президент Курчатовского института, посвятив своему великому предшественнику такие слова:
«Игорь Васильевич Курчатов — один из немногих людей XX века, которые существенно повлияли на ход истории не только России (Советского Союза), но и мира… В то же время он прекрасный учёный, и его работами вполне справедливо гордится российская физика».
Нобелевский лауреат академик Жорес Алфёров, директор Санкт-петербургского института имени А.Ф. Иоффе, высказался о Курчатове не менее восторженно:
«Я думаю, что это было большое счастье для страны, что во главе такого проекта оказался такой выдающийся человек — выдающийся физик, человек кристально чистый и честный с необычайно высокими моральными принципами и при этом блестящий организатор и блестящий учёный».
Родной брат главного советского атомщика, Борис Курчатов, в своих воспоминаниях писал:
«Выдающаяся физическая интуиция И.В. Курчатова, его понимание нейтронной физики позволяли ему часто предугадывать результаты теоретических исследований и указывать пути их усовершенствования и развития».
А вот как отзывались о своём знаменитом современнике те, кто долгие годы работал с ним бок о бок.
Академик А.П. Александров:
«Курчатов… делал далеко идущие (и всегда правильные) прогнозы. Темп и напряжённость поисков были на пределе человеческих возможностей. Это мог выдержать только Курчатов».
Доктор технических наук профессор В.С. Комельков:
«Почти всегда у него были готовы решения, когда у других их ещё не было».
Впрочем, встречались и другие, несколько иные мнения!
Академик Б.Я. Зельдович:
«Курчатов был физиком-экспериментатором, он не был физиком-теоретиком».
Академик ГН. Флёров:
«Курчатов в технике был не очень силён. Не было у него инженерной жилки».
А в высказываниях доктора физико-математических наук, профессора Я.П. Терлецкого (в 1945–1950 годах он работал заместителем начальника отдела «С» НКГБ СССР) и вовсе нет никакого пиетета. Отметив, что советские физики-теоретики «… поражались невероятной интуиции Курчатова, который, не будучи теоретиком, точно «предсказывал» им окончательный результат», Терлецкий, тем не менее, отказывался считать главу наших атомщиков гениальным учёным. Он писал:
«Это вряд ли вызовет восторг у тех, кто… создал наивный миф о сверхсениальном физике, якобы определявшем все основные направления атомной проблемы и соединившем в своём лице гений Ферми, таланты Бете, Сциларда, Вигнера, Оппенгеймера и многих других… Миф о сверхгениальности Курчатова, несомненно, выгоден тем, кто, зачисляя себя в его ученики или последователи, переносит на себя сияние его славы».
И уж совсем приземлённо и буднично характеризует Курчатова «совершенно секретный» документ, составленный 8 июля 1945 года и направленный «для ознакомления» Сталину, Молотову и Маленкову — «Справка Наркомата государственной безопасности СССР о научной и общественной деятельности действительных членов Академии наук СССР». В ней, в частности, говорится:
«Курчатов Игорь Васильевич. <…> По характеру человек скрытный, осторожный, хитрый и большой дипломат».
Кто прав?
Каким он был на самом деле? Великолепным блестящим физиком или скрытным и хитрым дипломатом?
Кому верить?
Нашим нынешним учёным, чьи высказывания основаны на воспоминаниях и легендах? Или чекистам, чьи оценки и выводы строились на агентурных сводках, составленных теми, кто денно и нощно находился возле «атомного академика», фиксируя каждый его шаг и каждый вздох?
Попробуем разобраться!
Данный текст является ознакомительным фрагментом.