Сергей Шойгу: «Реформе армии нужен здравый смысл»

Сергей Шойгу:

«Реформе армии нужен здравый смысл»

Министр обороны России Сергей Шойгу всего три месяца в должности. Но за это время он уже принял немало решений, которые призваны значительно изменить жизнь армии. Какие же замыслы, идеи и расчеты он вкладывает в свои приказы, директивы и распоряжения? Как дальше намерен реформировать Вооруженные силы? Об этом и многом другом его расспрашивали главный редактор «Комсомолки» Владимир Сунгоркин и военный обозреватель «КП» Виктор Баранец.

Командиры и звезды

«КП»: – Сергей Кужугетович, какие из принятых Вами решений можно считать наиболее важными?

Сергей Шойгу (СШ): – В обеспечении безопасности государства второстепенных вопросов нет. Любые решения, даже те, которые кажутся на первый взгляд незначительными, должны быть направлены на решение главнейшей задачи – укрепление обороноспособности страны.

Поэтому весь спектр проблем необходимо рассматривать в комплексе. Именно так мы и подходим к работе. Мы выстраиваем систему эффективного управления Вооруженными силами. Суть системы заключается в том, что на каждом уровне управления должен быть четкий, ясный объем ответственности за порученный участок – людей, технику, общую боеготовность. Для этого на сегодня четко прописаны полномочия и обязанности каждого – от министра до рядового.

Так, изменены порядок принятия решений по кадровым назначениям, порядок присвоения званий. Большая часть из подписываемых мною документов (это порядка 160–180 тыс. в неделю!) сегодня рассматривается теми, кто должен заниматься непосредственно подбором и расстановкой кадров, решать текущие вопросы. Пересмотрена система управления подготовкой кадров. Решено, что военно-учебными заведениями должны заниматься те, кто затем принимает будущих специалистов на службу. То есть Главкоматы. В связи с этим увеличена численность личного состава Главкоматов и командований. Под их «кураторство» переданы учебные заведения, которые будут сами подбирать и готовить специалистов для своего вида Вооруженных сил или рода войск.

«КП»: – А в чем суть нового порядка кадровых назначений?

СШ: – Мы вернули командирам прежнее право самим решать, кого из подчиненных надо продвигать, а кого увольнять. Когда подчиненный понимает, что от непосредственного командира мало что зависит в его продвижении по службе, то это накладывает свой отпечаток и на отношение человека к делу, и на его дисциплину. У командиров должно быть право самим решать, кто из 300 тысяч офицеров, прапорщиков, мичманов достоин очередного звания, присваивать ли подчиненному очередную звезду, выдвигать ли его на новую должность, когда и кому идти в отпуск…

КП: – Есть ведь и другие проблемы?

СШ: – Есть. Подчинение военнослужащих центральному органу, удаленному от места непосредственного прохождения военной службы. Например, офицер служит в Рязанском десантном училище, а числится и стоит на денежном и вещевом довольствии в Санкт-Петербургском институте физической культуры. Такая практика существует и в других военных вузах. Необходимо, чтобы штатная должность офицера была в вузе по месту прохождения службы. То же самое касается и преподавателей иностранного языка и других специальностей.

Генеральный курс

КП: – Создается впечатление, что в Минобороны начался пересмотр результатов ранее проведенных реформ?

СШ: – Основные задачи военной реформы утверждены руководством страны. Наша задача – максимально эффективно их выполнить. Если ранее избранные способы решения этих задач сегодня признаются неверными, то должны быть найдены правильные. Мы не принимаем или отменяем отдельно взятые решения, а решаем одну глобальную задачу – укрепляем оборонную мощь России.

Какие вопросы уже решены или решаются сейчас? Давайте я их перечислю. Уже перераспределены обязанности руководящего состава Вооруженных Сил. Каждому должностному лицу четко определен круг задач, за которые он отвечает. Это закреплено в новом документе – Регламенте Минобороны. Мы утвердили систему базирования Вооруженных Сил, предложенную Генштабом. Разработан и уже выполняется план обустройства военных городков на 2013–2014 годы и на перспективу – до 2017 года. Особо замечу: план, подкрепленный финансами.

КП: – А что с «лишними» городками?

СШ: – Началась передача высвобождаемых военных городков в собственность региональным и муниципальным органам власти. Причем, передача городков происходит в комплексе – с землей, с котельными, с электро– и теплосетями, с инфраструктурой. Мы за два последних месяца передали военных городков в два раза больше, чем за предыдущие два года! Эти городки силами Министерства обороны охранялись, отапливались, обеспечивались электричеством. Средства, вложенные в них, сравнимы по объему со средствами, необходимыми на содержание двух бригад. В 1-м квартале нынешнего года работа по передаче городков будет практически завершена. Напомню, что охрана городков осуществлялась силами почти 8 тысяч военнослужащих. Теперь эти люди будут высвобождены и начнут служить в боевых подразделениях.

КП: – Какие вопросы еще пришлось решать новому министру обороны?

СШ: – Идет работа по размещению госборонзаказа-2013. Мы разработали механизмы действенного контроля за ходом проектирования, испытания и производства каждого образца вооружения и военной техники. В поле нашего зрения в том числе прозрачность ценообразования, исполнение работ в срок, качество продукции.

Создается подготовленный мобилизационный резерв. В декабре 2012 года принят специальный Федеральный закон. Он уже выполняется. Это только часть основных решений по вопросам строительства и применения Вооруженных сил.

КП: – А что с утилизацией боеприпасов? Было немало серьезных ЧП на складах и арсеналах…

СШ: – Мы перешли к утилизации боеприпасов на предприятиях промышленности. Предприятия приняли от министерства уже порядка 200 тыс. тонн. Внутренние подразделения, занимавшиеся этой работой, расформированы, а личный состав (около 14 тыс. человек) возвращен к местам службы и получает новые задачи. Наш принципиальный подход таков: утилизировать боеприпасы должны те специалисты, которые их производят. С этого момента все заключаемые с оборонными предприятиями контракты будут так называемыми контрактами жизненного цикла, а это означает, что средний и капитальный ремонт, а также утилизацию всего производимого будут осуществлять сами изготовители.

Стать в строй!

КП: – Вы будете возвращать в армию тех, кто уже уволился, но хочет служить?

СШ: – В первую очередь, мы возвращаем людей под конкретные задачи, находим применение навыкам и опыту. Уже возвращаются в строй опытные, талантливые офицеры, покинувшие службу ранее по разным причинам. Офицеры обращаются с просьбами о возвращении в войска и готовы служить в любой географической точке даже без возвращения погон. Слава богу, что у нас сохранились такие офицеры! На днях я вернул в строй генерала, который был несправедливо уволен в 2009 году. А за ним придет целая команда высокопрофессиональных специалистов…

КП: – Только за один день наша редакция получила 60 писем уволенных, находящихся за штатом или в распоряжении офицеров. Они тоже просят передать Вам просьбу вернуться в строй…

СШ: – Перешлите эти письма в Главное управление кадров. Там рассмотрят каждое такое обращение. Принимается много положительных решений по подобным обращениям. Но это не означает, что мы вернем в строй всех желающих. Многое необходимо учесть: наличие соответствующей вакансии в войсках, профессиональные способности, область наибольшего применения имеющегося опыта, возраст, ситуация с жильем, а также другие аспекты. Хочу отметить, что при назначении на должность рассматривается не менее трех кандидатур.

Министр обороны считает, что наша армия должна оснащаться лучшим оружием отечественного производства.

Декоммерциализация Минобороны

КП: – Просветите: что будет с «Оборонсервисом», аутсорсингом, с тыловым обеспечением армии вообще?

СШ: – Мы проводим серьезную реструктуризацию «Оборонсервиса». От ряда его подразделений и функций отказались, некоторые перепрофилируем. Сейчас объявлен мораторий на продажу «лишнего» военного имущества, чтобы разобраться с тем, что имеет министерство. Надо освободиться от того, что не является необходимым для обороны страны. Министерство обороны должно быть декоммерциализовано, продавать лишнее имущество должны специальные структуры. По этому вопросу мы выдвинули предложения и получили одобрение Правительства.

Систему аутсорсинга необходимо критически оценить. Приведу пример: на аутсорсинге находилось 120 тыс. уборщиц и дворников. Причем, 35–37 процентов не являются гражданами России. Это означает, что сформированные министерством рабочие места не были предоставлены тем, кто живет рядом с частью, с военным городком… При этом не получен нужный результат – к уборке территорий регулярно привлекается личный состав военных частей, учебных заведений, а стоимость труда нанятых работников не пересматривается. Из этого следует вывод: надо менять подход к организации аутсорсинга в мирное время, в пунктах постоянной дислокации.

КП: – А если случится «немирное время», тогда как? Гражданские люди, работающие в системе аутсорсинга, скажем, повара, тоже в окопы пойдут?

СШ: – Нет, такие задачи в военное время будут решаться Вооруженными Силами. Именно поэтому в частях восстановлены должности поваров, которые впредь будут обслуживать личный состав в ходе учений, полевых выходов. Мы также изменим подходы к ремонту боевой техники. С этой целью формируются ремонтные подразделения соединений и воинских частей – для ведения мелкого ремонта и текущего обслуживания техники. Средние ремонты передаются на заводы-изготовители, как я уже обозначил. Утверждена новая структура медицинского обеспечения. Создаются медицинские роты с прохождением в них службы военврачами-профессионалами. В медицинской академии увеличен заказ на их подготовку. Таким образом, мы стараемся приблизить военную медицину к солдату и офицеру. Санатории возвращены в состав медслужбы. Принято решение о развитии Военно-медицинской академии в пункте ее прежней дислокации, в Санкт-Петербурге.

Форма – дело неформальное

КП: – А что с новой формой армейской одежды? К ее «предшественнице» у солдат и офицеров было немало претензий…

СШ: – Форма доработана и утверждена. Разработана удобная, приспособленная к климатическим особенностям нашей страны полевая форма одежды. Этот комплект обмундирования прошел все необходимые испытания – в разных климатических условиях и в различных воинских частях (мотострелковых бригадах, частях ВДВ, морской пехоте, подразделениях специального назначения).

КП: – И когда же начнете в этот новый «прикид» облачать армию?

СШ: – Переодевать войска в новую форму мы будем в три этапа. На первом, в 2013 году, планируется закупить и поставить 100 тыс. комплектов полевого обмундирования. В первую очередь – для соединений и воинских частей, дислоцирующихся в районах с особо холодным и холодным климатом. На втором этапе (2014 год) закупим еще 400 тыс. комплектов – для боевых соединений и воинских частей специального назначения. После 2014 года поставим еще 500 тыс. комплектов обмундирования во все оставшиеся части. И таким образом завершим полный переход армии на новую форму.

За пузырьком гуаши – в Москву

КП: – За время службы в Минобороны Вы уже побывали во многих гарнизонах, поговорили со многими подчиненными, увидели состояние армии своими глазами. Поделитесь впечатлениями?

СШ: – Вы, может быть, удивитесь, но после многого увиденного я чаще всего стал задумываться об инерции командирского мышления. О привычке людей к собственным выработавшимся суждениям, не основанным на здравом смысле и текущей ситуации. Многих приучили к мысли, что по-другому быть не может.

К таким привычкам относится сегодняшний порядок жизни Вооруженных Сил. Например, закупка необходимого для учебы материала осуществляется централизованно в Москве, все финансовые документы, запросы на покупки – от карандашей до самолетов, – всё подписывается в Минобороны. Такой порядок требует, конечно, разумных изменений.

Приказано не кочевать

КП: – Когда закончится переезд штабов и частей из гарнизона в гарнизон, и войска начнут спокойно квартировать в местах дислокации и заниматься плановой боевой подготовкой?

СШ: – Недавно мы утвердили окончательную схему базирования Вооруженных сил. В том числе аэродромов, морских баз. Передислокация – вопрос сложнейший. Все необходимо просчитать. Сколько у нас бригад? Сколько человек в бригаде? Сколько казарм надо на каждую бригаду? Какая парково-хозяйственная зона должна быть? Под сколько машин? Какая должна быть энергетика? Сколько офицеров? Сколько семей? Сколько должно быть домов, детских садов, школ, магазинов, спортивных сооружений? Какой госпиталь, какой Дом офицеров? При передислокации происходили серьезные накладки: иногда пытались 1000 семей вместить в 200 квартир! Ранее было утверждено 196 городков, и именно в таком количестве городков нужно было разместить абсолютно все – технику, людей… Итогом стали казармы с трехъярусными кроватями, боевая техника вне гаражей по причине отсутствия последних, школа в удалении 10 километров. Личному составу обещали: «Все недостающее достроим». Мы просчитали стоимость всего, что необходимо было достроить в военных городках при данной конфигурации. Оказалось, требуется еще 1,3 трлн руб., чтобы фактически уместить миллионную армию в эти почти 200 городков! Дополнительно к военному бюджету. Мы намерены решать такие задачи предельно рационально и вдумчиво. Чтобы разработанный на данный момент план дислокации был минимум на ближайшие 15–20 лет. Почему мы постоянно перестраиваем еще не построенное? Такие скоропалительные и непродуманные решения дорого обходятся для страны.

КП: – Будет ли меняться уже сложившаяся структура Вооруженных Сил или она останется в прежнем виде? Вернется ли в Москву Главный штаб Военно-Морского Флота?

СШ: – Структура Вооруженных Сил утверждена. Возвращено в строй крайне необходимое нам Главное управление боевой подготовки Вооруженных Сил. Но есть и новые структуры. Появилось Главное управление научно-исследовательской деятельности и технологического сопровождения передовых технологий (инновационных исследований) Минобороны. Формируется управление создания и развития беспилотных летательных аппаратов Вооруженных Сил. В перспективе – центр разработок робототехники и, может быть, вас это удивит, Управление культуры Вооруженных Сил. Все эти решения продиктованы временем. Мы должны создать высокопрофессиональную, высокотехнологичную армию. А для этого надо обеспечить должный уровень подготовки военнослужащих к приему, эксплуатации и применению новой техники, готовность самой базы воинских частей к содержанию и качественному ее освоению. Отвечая на вторую часть Вашего вопроса, скажу: переезда штаба Военно-Морского Флота из Санкт-Петербурга в Москву не планируется. Наоборот, мы решили выделить дополнительные средства для создания в северной столице крупного военно-научного центра ВМФ и всего необходимого для эффективной работы Главного штаба ВМФ.

Хорошо бы провожать новобранцев в армию вот с такой же улыбкой, а не со слезами…

Квартирная революция

КП: – Уже много раз переносились сроки окончательного решения жилищной проблемы в армии. Минобороны с каждым годом наращивает количество выделяемых квартир. А в очереди и сегодня едва ли не 100 тыс. человек. Когда же удастся, наконец, навсегда закрыть этот вопрос?

СШ: – Сейчас основным способом жилищного обеспечения военнослужащих является предоставление им квартир, построенных Минобороны. Обратимся к цифрам. На 1 января 2012 года в единой очереди находилось более 82 тыс. военнослужащих. В 2012 году было обеспечено постоянным жильем 49,0 тыс. семей военнослужащих, в результате чего очередь нуждающихся по состоянию на 1 января 2012 года сократилась до 33 тыс. человек. За счет уже имеющегося фонда и строящегося жилья Минобороны планировало обеспечить их квартирами до конца этого года. Однако в 2012 году на очередь встали еще 24 тыс. человек. Каждый год десятки тысяч людей, имеющих право на жилье, увольняются. Получается, что Минобороны будет «вечным должником» перед теми, кто уходит на пенсию.

КП: – И где же выход?

СШ: – Выход, на наш взгляд, в предоставление единовременной денежной выплаты (ЕДВ) на приобретение (или строительство) жилья. Размер ЕДВ предлагается утвердить постановлением Правительства России с учетом состава семьи и выслуги лет военнослужащего. Разумеется, будут учтены и многие другие аспекты. Скажем, средняя цена за квадратный метр жилья в стране на момент покупки квартиры. Предложение поддержано Президентом России. Соответствующий законопроект включен в План законопроектной деятельности Правительства России на 2013 год. Мы внесем документ в Правительство в установленные сроки. Надеемся и убеждены, что он будет утвержден, и это позволит уже к концу 2014 года такое понятие, как очередь, ликвидировать в принципе. А все уволенные военнослужащие (имеющие право на жилье) будут получать денежные выплаты по окончании службы. Это абсолютно современно и удобно для людей.

Баня в казарме

КП: – Уже пошел слух, что Шойгу баню в армии отменил…

СШ: – Давайте расставим все точки над «i». Что такое сегодня в армии баня? Это практически фронтовая операция! Это сотни автобусов, машин, погрузка чистого белья, выгрузка грязного. Это гигантские расходы горючего для техники. Это дополнительные хлопоты для командиров и старшин. И весь город знает: сегодня баня закрыта, сегодня моется бригада. Такое происходит раз в неделю. У нас есть бюджет на банный день. И есть десятки проблем, которые он за собой тянет. Это в новом веке, в 2013 году! Речь все о том же – командиров давно убедили, что по-другому нельзя. Можно! Решается вопрос по установке душевых кабин в казарме. Пусть солдат моется, когда у него есть в этом потребность, а не возможность. Считаю, что тяготы военной службы необходимо испытывать на полигонах, а не в бытовых лишениях вещей первой необходимости.

Такой подход мы применяем и к уборке в казармах. Тем более что на армию возложена, в том числе, и воспитательная функция – бойцу необходимо самому убирать место своего обитания. При этом средства для уборки должны быть современные. Я хочу, чтобы люди служили в достойных условиях. Надо на многих участках вытягивать армию из прошлого в этот век.

Кто заглянет в душу солдата?

КП: – Что ждет воспитательные структуры армии?

СШ: – Считаю их наличие обязательным, будем восстанавливать. Я не представляю армии без офицеров-воспитателей. Однако принципиально важно готовить воспитателей, а не относиться к ним как к «рудименту советского времени». Нельзя допустить, чтобы в армии воспитатель был «замом по общим вопросам». Это должен быть профессионал. Он обязан знать, как живет солдат, чем живет, кто из личного состава курит, кто пьет, какая у ребят дома обстановка. Он должен уметь работать с душой солдата…

КП: – Училища будете восстанавливать для подготовки офицеров-воспитателей?

СШ: – Мы, скорее всего, будем это делать в одном из гражданских вузов. Или при какой-либо академии.

КП: – В военном университете для этого все готово: база, преподавательский состав.

СШ: – Возможно, так и будет. Мне должны подготовить предложения.

Что посоветует совет?

КП: – Как Вам известно, некоторые «сырые» или поспешные решения по реформе армии, принятые прежним руководством Минобороны и Генштаба, весьма жестко критиковало военно-экспертное сообщество страны. При этом из его рядов часто звучали вполне резонные и дельные предложения. Но их не слышали. А как Вы намерены решать такие вопросы?

СШ: – Чего мы остерегаемся при обсуждении проблем дальнейшего реформирования армии, так это поверхностного взгляда на все те вопросы, над которыми сейчас работаем. Уверен, каждую задачу мы способны решить и решим, но требуется взвешенный подход. Для чего немаловажно слышать разные мнения. И тех профессионалов, которые служат в Минобороны и Генштабе, и тех, кто уже в запасе или в отставке. Потому мы намерены сформировать экспертное сообщество при министерстве. По моему опыту, такие специалисты способны дать много полезных рекомендаций.

КП: – Вы недавно объявили о своих планах обновить Общественный совет при Минобороны России. Какие надежды с этим связывает руководство военного ведомства?

СШ: – Действительно, мы хотим и качественно, и структурно обновить Общественный совет при Минобороны. Думаю, уже на днях примем решение по всем членам совета, а они выберут председателя. Хочу, чтобы Общественный совет оказал нам действенную помощь по целому ряду вопросов, связанных с повышением доверия общества к армии. Надеюсь, что и «Комсомолка» примет активное участие в информационном освещении работы совета.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.